– Спасибо вам! – с жаром произнесла Лола. – Огромное вам спасибо, что помогли справиться с непослушным попугаем! Эти звери сведут меня с ума!

– Много их у вас? – любезно осведомился хозяин Лесли.

– Трое. Совершенно с ними замучилась! – картинно вздохнула Лола. На минуточку она даже забыла, что с ней живет компаньон и что именно он главным образом занимается их питомцами.

Бум! Это соседка Маргарита Степановна захлопнула свою дверь. Лесли хотел было проследовать за попугаем в чужую квартиру, но хозяин его остановил. Тогда он бурно облизал Лолу на прощанье. Лола поймала себя на том, что смотрит им вслед, глупо улыбаясь, и оглянулась на соседскую дверь. Дверь выражала явное неодобрение – «при живом-то муже!». Соседи, разумеется, не были посвящены в их с Маркизом сложные отношения.

– Пуишечка! – вскричала Лола. – Какой симпатичный щенок живет у нас в подъезде!

Никто ей не ответил. Если бы Лола была в спокойном состоянии, она сообразила бы, что Пу И ужасно обиделся. Еще бы: Лола бурно восхищалась чужой собакой, лезла к ней целоваться и всячески выражала симпатию. Этак дойдет до того, что она постороннюю псину станет называть деткой и кормить ореховым печеньем.

Но Лоле сейчас было не до страданий песика. Проходя мимо зеркала в прихожей, она бросила на себя взгляд и оцепенела. Волосы всклокочены, глаза вылуплены, лицо вымазано пылью с соседского балкона! На подбородке царапина, за ухом торчит перо из хвоста Перришона, блузка на плече порвана – попугай задел клювом. И в таком виде она показалась на глаза приличному человеку! Да еще и пыталась с ним кокетничать!

– Нет в жизни счастья! – горько сказала Лола. – Никогда я не встречу свою настоящую любовь, уж видно, судьба такая…

– О чем это ты сокрушаешься? – послышался ехидный голос. Леня Маркиз вошел, как всегда, неслышно и разобрал ее последние слова.

– Ах, оставьте меня все, оставьте! – вскричала Лола голосом чеховской героини и удалилась в спальню, чтобы там без помех предаться отчаянию.

Леня зорким глазом отметил беспорядок в прихожей и встрепанного попугая на вешалке. Против обыкновения попугай молчал. Пу И лежал в гостиной на диване и горестно вздыхал. В руки он не дался и уполз в подушки.

Леня пожал плечами и ушел к себе в комнату. Там кот раскрыл изумрудные глаза и приветствовал его ленивым мурлыканьем.

– Что произошло? – поинтересовался Маркиз и почесал кота под подбородком.

Аскольд ответил, что все ерунда, и запел активнее. Через некоторое время Леня вынужден был с ним согласиться. В жизни действительно так мало по-настоящему важных вещей: тихое летнее утро, наполненное птичьими трелями, ветерок с запахами сирени, слегка колышущий кисти занавесок, едва слышное шуршание шин дорогого автомобиля на пустынной ночной дороге, чашка ароматного кофе после завтрака, мурлыканье любимого кота…

Леня очнулся от дремы и призвал себя к порядку. Следовало срочно поразмыслить над очередным делом, на которые была щедра его беспокойная профессия.

Когда несколькими часами раньше Лола умчалась к Розе Тиграновне, Маркиз решил воспользоваться ее отсутствием и устроить маленький праздник. В любимой медной джезве он заварил кофе – все знают, что сваренный вручную кофе намного вкуснее напитка из кофеварки. В низкий тяжелый бокал темного стекла налил на два пальца ром «Бакарди», поставил диск с любимой джазовой записью и устроился в глубоком кресле.

Кофе распространял по комнате головокружительный аромат, тенор-саксофон выводил выразительное соло – жизнь, одним словом, была прекрасна и удивительна.

Хотя чего-то в ней не хватало.

Маркиз потянулся, приглушил музыку и достал с полочки у музыкального центра потрепанную записную книжку в кожаном переплете. Это была не та знаменитая записная книжка, куда Леня записывал координаты самых разных специалистов, чьими услугами он пользовался по служебной надобности, – от финансовых аналитиков, дипломированных искусствоведов и мастеров по изготовлению чучел до могильщиков с Богословского кладбища. Ту книжку Леня берег как зеницу ока и держал в тайнике. Эту же он если от кого и прятал, то только от Лолы, поскольку в ней были записаны имена и телефоны его знакомых девушек и женщин.

Хотя они с Лолой с самого начала договорились не вмешиваться в личную жизнь друг друга, Лола иногда вела себя как самая настоящая ревнивая жена, и Леня старался лишний раз не раздражать боевую подругу.

В этой записной книжке все записи были зашифрованы, хотя шифр был очень несложный. Например, «Коля Иванов» следовало читать как «Оля Иванова», «Витя Сидоров» – как «Вика Сидорова», а с Женей Рудейко вообще не было никаких проблем.

Маркиз переворачивал страницу за страницей, раздумывая, кому из знакомых позвонить. Юра Воронов – кто же это? Ах да, конечно, это Юля, секретарша из одной компании. Симпатичная девушка. Но против ее фамилии стоял условный значок, из чего следовало, что Юля больше не Воронова, что она благополучно вышла замуж за шведского бизнесмена и вряд ли откликнется на Ленин звонок. Так, а кто у нас на этой страничке, Миша Перепелкин? Ах да, это Маша, светловолосая продавщица из парфюмерного магазина. У нее была одна неприятная, на взгляд Маркиза, особенность: Маша постоянно пользовалась разными духами из числа тех, которыми торговала, поэтому каждый раз появлялась в облаке нового аромата. Леня же предпочитал постоянство, по крайней мере, по части парфюма. Да, но эта Маша год назад уехала за границу и тоже стала временно недоступна.

Он снова перевернул страницу, и в это время телефон требовательно зазвонил.

В первое мгновение Маркиз подумал, что кто-нибудь из дам прочел его мысли и решил сделать шаг навстречу.

Но уже в следующую секунду он сообразил, что звонит не обычный мобильник, а тот специальный телефон, по которому с ним могли связываться потенциальные заказчики.

Надо сказать, финансы Маркиза пока находились в удовлетворительном состоянии, так что особенной необходимости браться за новое дело не было. С другой стороны, Леня несколько застоялся без работы, как породистый скаковой конь застаивается без скачек и соревнований. Не говоря уже о том, что отказываться от заказов без веских причин было не в его правилах – это могло плохо сказаться на профессиональной репутации.

Леня поднес аппарат к уху и твердым, уверенным голосом, который должен был произвести должное впечатление на клиента, произнес:

– Слушаю вас!

– Только на вас я надеюсь! – выпалил незнакомый женский голос. – Только вы можете меня спасти!

Леня помрачнел: он не слишком любил женщин-заказчиц и считал их особами непредсказуемыми и ненадежными. Не говоря уже о том, что ему было не по душе, когда к нему обращались в возбужденном и расстроенном состоянии: заказчик должен обдумать свое поручение, принять взвешенное решение и только тогда обращаться к специалисту высокого класса, каким Леня не без основания себя считал.

– Кто посоветовал вам обратиться ко мне? – осторожно спросил он.

В ответ дама назвала имя весьма уважаемое в тех кругах, где вращался Леня. Это был человек умный и осторожный, он не стал бы впутывать Маркиза в темную историю. Его рекомендации Леня вполне доверял.

– Вы знаете мои расценки? – задал он следующий вопрос, все еще смутно надеясь отбиться от заказа.

– Деньги не имеют значения! – без раздумий ответила клиентка.

Маркиз вздохнул и предложил встретиться на следующий день в небольшом загородном ресторане.

– Я очень прошу, давайте встретимся прямо сейчас, – взмолилась заказчица. – Это вопрос жизни и смерти!

Леня вздохнул и согласился, хотя такой поворот дела ему понравился еще меньше. Маркиз очень не любил вопросы жизни и смерти и предпочитал безопасный отъем произведений искусства или драгоценностей.

Ресторан, в котором они с заказчицей условились встретиться, находился в тридцати километрах от города, на самом берегу Финского залива. Леня оставил машину на шоссе и последние двести метров прошел по вьющейся среди сосен тропинке. На вершине песчаной дюны стояло легкое здание из металла и стекла. Леня сел за столик на открытой террасе, над которой нависал бетонный козырек, надел черные очки, чтобы глаза не слепило солнце, отражающееся от глади залива, и огляделся.

На пляже было малолюдно – море не прогрелось, пляжный сезон пока не начался. Не говоря уже о том, что в этом месте берег был каменистым и не особенно подходил для любителей раннего загара. Только несколько особенно упорных любителей балтийского солнца разлеглись на камнях у самой кромки прибоя, и еще парень в джинсах и бежевой бейсболке выгуливал красивого бежевого ретривера. Он бросал псу короткую палку, ретривер заходился лаем, мчался за палкой и приносил ее хозяину. Похоже, обоим это нисколько не надоедало.

Возле Лени появился вежливый официант. Леня заказал кофе-эспрессо и продолжил осмотр местности.

Погода была прекрасной, на горизонте виднелись контуры Кронштадта, и можно было различить купол знаменитого собора. Маркиз вспомнил, как его бабушка когда-то говорила об особенно прозрачном чае: «Кронштадт видно».

Ресторан по дневному времени тоже был пуст, только за соседним столиком сидела семья – молодые родители и капризный ребенок лет пяти. Мальчишка то и дело хныкал, чего-то требовал у родителей, в общем, всячески портил им жизнь. Леня хотел пересесть за другой столик, подальше от нарушителя спокойствия, но передумал – с того места, где он сидел, идеально просматривались все подходы к ресторану.

Официант принес чашечку горячего кофе и непременный стакан с холодной водой. Леня пригубил кофе, откинулся на спинку стула и снова принялся наблюдать за ретривером.

Когда пес принес палку хозяину в четырнадцатый раз, Маркиз взглянул на часы.

Назначенное им время встречи давно уже прошло.

Леня допил кофе и сделал официанту знак принести счет. Ждать сверх условленного времени больше пяти минут он считал недопустимым и сейчас задержался только из-за хорошей погоды и покоя, каким все здесь дышало. Семья с ребенком покинула ресторан, и стало совсем тихо. Официант положил на стол чек в кожаной папочке и безмолвно удалился. Леня открыл папку, чтобы вложить купюру. Случайно он бросил взгляд на чек и вдруг заметил поверх отпечатанных цифр несколько косо написанных от руки строчек.

«Извините, я не смогла прийти, – разобрал он не без труда: буквы были неровные, с сильным наклоном. – Это было опасно. Встретимся в субботу в час дня на Серафимовском кладбище, возле камина на Тверской дорожке».

– Что за тайны мадридского двора? Какой еще камин на кладбище? – недовольно пробормотал Леня и сделал знак официанту.

Тот стремительно приблизился, слегка склонился и спросил:

– Вы чем-нибудь недовольны?

– Я всем доволен. – Леня сунул в руку официанта крупную купюру. – Я только хочу знать, кто это написал.

Он протянул чек с нацарапанной запиской.

– Это чек, его пробили на кассе, – начал официант, но сразу осекся.

– Я о том, что здесь написано. – Леня пристально взглянул на официанта. – Где эта женщина?

– Не понимаю. – Официант действительно выглядел растерянным. – Никто, кроме меня…

Вдруг лицо его перекосилось от ужаса.

Он смотрел на то, что происходило за Лениной спиной, и пытался что-то выговорить, но у него не выходило. Маркиз стал поворачиваться, но тут у него над головой раздался громкий треск.

Нависающий над террасой бетонный козырек со скрежетом оторвался от опоры, накренился и поехал вниз. Все происходило как в замедленной съемке. Должно быть, все заняло какие-то доли секунды, но эти доли удивительно растянулись. Леня оттолкнул стол и вскочил. Краем глаза он успел увидеть, как кофейная чашка упала и разлетелась вдребезги. Дальнейшими Лениными действиями руководило не сознание, а инстинкт. Он изо всех сил толкнул замешкавшегося официанта, так что тот вылетел с террасы и упал на песок. Сам Леня прыжком вылетел в другую сторону и покатился по склону дюны.

Секундой спустя он поднялся, отряхиваясь от песка и сосновых игл, и повернулся в сторону ресторана. Бетонный козырек обрушился на террасу, раскололся на несколько частей и раздавил столы и легкие плетеные стулья. Над обломками кружилась цементная пыль. Сам ресторан уцелел, и сейчас из дверей испуганно выглядывал немногочисленный персонал. Спасенный Леней официант стоял на коленях и раскачивался из стороны в сторону. Со стороны берега прыжками приближался любопытный ретривер.

Леня убедился, что ничего не сломал, и подбежал к официанту. Тот продолжал раскачиваться и жалобно подвывать на одной ноте.

Маркиз встряхнул его:

– Все в порядке! Ты жив! Давай вспоминай: кто мог написать записку на чеке?

Но нет, от официанта сейчас было мало толку: тот тупо пялился на развалины и бормотал что-то нечленораздельное.

Вдруг Лене показалось, что среди сосен мелькнула женская фигура. Он оставил официанта, от которого все равно было мало толку, и бросился за ней. Однако когда он миновал ресторан и углубился в лесок, беглянки уже не было видно. Леня пробежал еще немного и вскоре оказался на шоссе.

Возле его машины трудился малолетний злоумышленник. Пыхтя и надрываясь, он пытался открутить зеркало. Леня коршуном налетел на него и ухватил за ухо.

– Дяденька, не трожь! – захныкал воришка. – Не трожь, тебе говорю, а то я Кольке Рыжему пожалуюсь!

– Неправильный текст, – оборвал Маркиз. – Ты должен говорить: «Дяденька, больше не буду!»

– Чего это? – Мальчишка от удивления даже перестал хныкать. – Я лучше Кольке пожалуюсь, а он тебе надает.

– Колька твой далеко, а я здесь, так что давай от угроз перейдем к продуктивному диалогу.

– Чего? – Мальчишка разинул рот. – Я никаких твоих продуктов не трогал, на фига они мне нужны. Я только зеркало хотел, да и то не успел, так что это не считается!

– Я к тебе не в претензии, – успокоил его Леня. – Сейчас я тебя отпущу, еще и денег дам.

– Сколько? – заинтересовался мальчишка.

– Ты бы лучше сначала спросил за что. А то ведь люди разные попадаются.

– А за что?

– За информацию. Сейчас здесь женщина не пробегала?

– Тетка? – уточнил воришка.

– Ладно, пусть будет тетка.

– А где деньги?

– Да, ты точно не пропадешь! – восхитился Маркиз. Достал из кармана сторублевку и помахал ею перед носом малолетнего правонарушителя.

– Двести! – решительно потребовал тот.

– Так пробегала или нет? Что, я просто так деньги тебе буду давать? За просто так только подзатыльники бывают.

– Пробегала, – процедил мальчишка, провожая глазами Ленин бумажник, который исчез в кармане. – А если триста дашь, скажу, на какой машине она уехала!

– Ты даешь! – восхитился Маркиз и протянул деньги.

– «Ситроен» серебристый. – Мальчишка спрятал заработанное в задний карман широченных штанов. – А вот номер не скажу, номер у нее был грязью замазан. Нарочно, чтобы не разобрать!

– Свободен! – Маркиз отпустил информатора и легким пинком придал ему начальное ускорение.

Проводив мальчишку задумчивым взглядом, он полез в карман за ключами от машины.

Ключи были на месте, но бумажник пропал.

Леня бросился было вслед за наглым воришкой, но того уже и след простыл. К счастью, ключи и документы лежали в другом кармане и остались на месте.

– Какая талантливая молодежь подрастает! – с восторгом прищелкнул языком Маркиз. – Ведь он только посмотрел на мой бумажник! Что он, взглядом деньги притягивает?

До субботы Лола страдала. Она бесцельно бродила по квартире, глядела в окно, щелкала пультом телевизора, но тут же его бросала, так что Леня потом не мог его найти. Она много курила и неопрятно рассыпала пепел вокруг себя, чего раньше за ней никогда не водилось. Вообще, по наблюдению Маркиза, его подруге неожиданно изменили старые привычки. Теперь она не валялась по полтора часа в ванне с душистой пеной, а принимала душ за пятнадцать минут, как обычный человек. Она не советовалась по любому вопросу с Пу И, не тискала его и не называла своей единственной радостью – она просто его не замечала. Песик вначале дулся на Лолу и всячески давал ей понять, что очень на нее сердит. Но Лола не принимала его претензий, поэтому Пу И сначала удивился, а потом обиделся по-настоящему.

Попугай отсиживался на верхотуре и оттуда разглядывал лиловеющий синяк на Лолином плече. После недавнего инцидента он вел себя тише воды ниже травы и на всякий случай на некоторое время даже разучился говорить. Лола и здесь никак не реагировала. Когда же она в третий раз за день наступила на хвост коту Аскольду и даже не заметила этого, кот поглядел на нее очень внимательно и на целые сутки удалился в комнату к Маркизу. Леня даже забеспокоился, не заболел ли его любимец.

Маркиз, конечно, не был полным чурбаном и заметил, что с подругой происходит что-то не то. Он попытался подступить к ней с расспросами, но из этого ничего не вышло – Лола только смотрела отрешенно и что-то неразборчиво бормотала. В конце концов, Леня махнул рукой и занялся своими делами. Теперь он старался реже бывать дома – кстати, еще и потому, что Лола не готовила никакой еды. Сама она перешла на сухари, самые обычные, сливочные с маком, и непрерывно пила чай, причем не заваривала его, а пользовалась одноразовыми пакетиками. Это тоже было делом неслыханным – к завариванию чая Лола относилась всегда с трепетом, накупила множество красивых чайников на все случаи жизни, придирчиво отбирала заварку, смешивала разные сорта, настаивала напиток по часам и перед каждым чаепитием готовила свежий.

Утром в субботу Лола наконец поняла, что с ней. Все, что она испытывала, называлось муками совести. Алена Милованова не сделала ей совершенно ничего плохого, а она, Лола, послала ее на смерть. Конечно, сделала она это неосознанно, хотела как лучше, а получилось все очень и очень плохо. Да, теперь уже ничего не изменить, Лоле суждено с этим жить всю оставшуюся жизнь.

Если бы можно было хотя бы поделиться с кем-нибудь, раскрыть душу! Роза Тиграновна с негодованием отмахнулась от Лолиных проблем, дала понять, что у нее своих хватает. О том, чтобы рассказать обо всем Лене, нечего и думать – он сначала начнет орать, что она, Лола, вечно находит на свою голову приключения, а потом станет насмехаться, мол, захотела найти богатого мужа. Лола вовсе не хочет богатого, она просто хочет встретить настоящую любовь и создать семью. Хотя муж начнет ограничивать ее свободу, требовать завтрак по утрам, и уж кофе в постель подавать точно не станет. Еще он непременно выгонит из их общей постели Пу И, уж это точно, это и к гадалке не ходи! А вдруг еще появится свекровь… Конечно, появится, куда она денется? Будет ворчать и учить Лолу, как жарить котлеты и печь пирожки с зеленым луком. Лола терпеть не может зеленый лук!

Нет, если честно, картинка получается безрадостной. А вдруг муж попадется симпатичный, вроде того соседа, хозяина Лесли? Очень приятный мужчина…

Вот и выходит, что счастье может подстерегать на собственной лестнице. И вовсе незачем было соглашаться на Розиных сомнительных знакомых.

Лола вспомнила несчастную Алену и совсем пала духом. Она уронила голову на диванную подушку и затихла. Что делать? Как обрести покой и заглушить муки совести?

Как всегда в трудную минуту, она призвала на помощь свою замечательную черноморскую тетю Калерию Ивановну.