Некто решил убрать нужного человека и свалить все на Полину. Тогда нужно тряхнуть старого прохиндея Илью Борисовича. Если он и непричастен к убийству, то должен знать своих клиентов, обычно люди ходят к нему постоянно. Знает же он Полину! Так что вполне возможно было предположить, что та бизнес-леди тоже часто к нему ходит.

Если кого-то и заказали, то именно эту женщину. Не тетку же пожилую и не чокнутого программера! Или этот обжора в белом костюме, кому он нужен-то…

Снова побежали перед глазами кадры ее бегства от полиции, как она в надежде спастись, не думая, не рассуждая, понеслась к Евгению, как к единственному близкому человеку. И что? Только подвела его, подставила под арест. Она не имела права этого делать.

Внезапно до боли захотелось оказаться с ним рядом, уткнуться носом в теплую ложбинку на шее и так замереть надолго. И чтобы ни о чем не думать и ничего не опасаться. Размечталась, тут же одернула себя Полина, разнюнилась. Никто тебе не поможет, кроме самой себя. Как Михалыч говорил? Ни на кого не надейся, а рассчитывай только на собственные силы. Прибежала на позицию, отстрелялась, винтовку за плечо – и снова вперед. Вот так-то.

На этой мысли Полина заснула.

Ресторан «Аль денте» был закрыт, чему Полина нисколько не удивилась. Более того, было ясно, что даже ко времени ланча, к двенадцати часам, он не откроется. И еще долго будут таскаться в ресторан сотрудники полиции, эксперты и разные люди, чтобы исследовать, проверять, составлять бесконечные протоколы.

Не повезло Илье Борисовичу, усмехнулась Полина, такие убытки терпит. На самом деле она не испытывала к старому ослу никакого сочувствия, ведь если бы он тогда чуть помедлил и не стал бы звонить в полицию, Полина сумела бы убедить его, что она не стреляла, и тогда можно было бы по горячим следам выяснить кое-что на месте. А полицию они вызвали бы потом, когда разобрались. И не пришлось бы ей убегать и от всех прятаться…

Расчет Полины был прост. Хозяин ресторана жил неподалеку, об этом ей как-то рассказала несчастная погибшая Алиса. Очень удобно: можно в течение дня пойти домой, передохнуть, а после снова наведаться. Открывался ресторан в двенадцать, но Илья Борисович каждый день приходил к одиннадцати. Проверял кухню, зал, даже туалеты, нагонял страху на персонал и встречал первых клиентов.

Дальше все шло по накатанной колее: хозяин в кабинете занимался поставками, утрясал вопросы с разными службами, после двух, когда народу становилось поменьше, уходил ненадолго к себе, чтобы снова появиться в ресторане часам к пяти, и тогда уже не уходил до закрытия и даже иногда вставал к плите.

Полина низко опустила голову и семенящей походкой пересекла улицу, ни на мгновение не забывая, что она теперь – мусульманская забитая женщина. Путь ее лежал в переулок, откуда можно было попасть в подворотню двора, куда выходила задняя дверь ресторана «Аль денте».

А вот и она. Рядом – два аккуратных мусорных бака на колесиках, пустые и чистые – ясное дело, ресторан закрыт, так что и мусору неоткуда взяться. Полина оглянулась на окна, выходящие во двор, и решила рискнуть – залезла в бак и там притаилась. На часах было без пяти одиннадцать.

Через несколько минут послышались шаги. Судя по тому, как появившийся во дворе шаркал и подволакивал ногу, лет ему было немало. За шестьдесят, как раз как Илье Борисовичу. Алиска сплетничала, что старик решил заняться рестораном после смерти жены. Дети у него живут за границей, скучно стало, а готовить всегда любил, вот и решил открыть ресторан.

Шаги остановились как раз у двери черного хода. Илья Борисович пробормотал что-то, потом тяжко вздохнул и завозился с замком.

Полина одним махом выскочила из бака, удачно не зацепившись длинной юбкой за край, втолкнула старика внутрь и захлопнула за собой дверь.

– Что вы… – забормотал он удивленно, – что такое…

В коридорчике было темновато, свет проникал в него только из кухни. Полина прижала старика к двери и сняла платок.

– Узнаете?

– Узнаю… – Он поморгал. – Узнаю вас, Полина. Хотя с трудом. Вы пришли меня убить?

– Не будьте идиотом! – в раздражении бросила Полина. – Надо было мне вас убивать! Хоть вы и посчитали меня убийцей, я не собираюсь вам мстить, а просто хочу задать несколько вопросов.

– А что я мог подумать? – запальчиво заговорил Илья Борисович. – Сначала шум, выстрелы, выхожу – и что я вижу? Кругом трупы, и среди них вы одна живая с пистолетом в руке! Если бы вы видели свои глаза, вы бы точно поверили, что перестреляли всех этих людей!

Полина подумала про себя, что первая мысль после того, как она пришла в себя и увидела побоище в ресторане, у нее была именно такая.

– И для чего, по-вашему, я это сделала? – холодно спросила Полина. – Вот за каким чертом мне это понадобилось?

– Это я потом сообразил, – Илья Борисович поморщился и потер левую сторону груди, – потому что, уж извините меня, но на маньячку-убийцу, каковой вас в СМИ представляют, вы никак не похожи. Вы – женщина с твердым характером, тип у вас не холерический, нервы в полном порядке. Амбиции, конечно, сильное желание сделать карьеру, прославиться… ну, в этом никакой патологии я не усматриваю… Вы, несомненно, женщина привлекательная, очень живая и полны энергии. Не выглядите неудовлетворенной, стало быть, в смысле секса все у вас в порядке, хоть и находитесь в разводе почти два года.

Заметив, что Полина вытаращила на него глаза, старик усмехнулся:

– Я ведь, милая, не всегда неудачливым ресторатором был. Я вообще-то по образованию врач-психиатр. Много лет в районном диспансере алкоголиков из белой горячки выводил. Раньше, знаете, на дом к ним не выезжали, если только уж совсем чертей по углам ловить начинали. Ну и попадались, конечно, разные типы. Надоело с психами общаться хуже горькой редьки, а готовить я всегда любил. Вот и решил на старости лет переквалифицироваться, думал, буду людям радость приносить. – Старик вздохнул. – Так что человеческую природу я за это время хорошо изучил. Теперь мода пошла, чуть что – маньяк. Может, и маньяк это действовал, но только не вы.

– А откуда вы… про развод-то? – не выдержала Полина. – Тоже как психиатр определили?

– Это нам Алиса рассказала, – усмехнулся Илья Борисович. – Она, знаете, все про всех клиентов всегда знала. Вы с подругой как-то заходили, свои дела за ужином обсуждали, потом в журнале она как-то фото ваше видела… с другом. Как вы его описывали – супермужчина, ваша вторая удачно найденная половинка. Так что все у вас прекрасно, и с катушек внезапно сорваться никак вы не могли.

– Ну, в полиции, понятное дело, вы свои умозаключения при себе держали, – прищурилась Полина.

– Да кто ж меня там слушать станет? – грустно вопросил Илья Борисович. – Они и меня-то пытались к этому делу пристегнуть, сколько на допросе продержали. Ресторан не велят открывать, пока следствие идет, спасибо хоть разрешили кровь замыть, а то запах такой… Уборщица как увидела – сразу уволилась, пришлось специального человека за большие деньги вызывать. Одни убытки терплю, видно, придется вообще закрываться… – пригорюнился старик.

– Не переживайте, Илья Борисович, – неожиданно для себя сказала Полина. – Если все уладится, я вам такую рекламу сделаю – отбоя от посетителей не будет!

– А давайте я вам кофе сварю, – жалостливо на нее глядя, предложил старик. – Да и позавтракать бы не мешало.

– Некогда, – нахмурилась Полина. – Мало ли эти, из полиции, нагрянут.

Но Илья Борисович уже бодро устремился к холодильнику и доставал из него салями, и сыр пармезан, и еще один сыр, гран-падано, и моцареллу, и пармскую ветчину. А потом уютно зафырчала кофеварка, и вот они уже сидели на кухне рядышком, как добрые друзья, и завтракали. Чиабатта была несколько черствой, поскольку лежала третий день, но какое это имело значение?

– Спасибо, – сказала Полина, сыто отдуваясь и отодвигая от себя остатки колбасы.

Ужасно хотелось вторую чашку кофе, но она сделала над собой усилие и не стала просить.

– У меня мало времени, – сказала она строго. Хотя строго после такой сытной еды не получилось. – Илья Борисович, ответьте мне честно, если дела в ресторане шли неважно, для чего вы взяли еще одного официанта?

– Какого официанта? – оторопел хозяин. – Не было никакого официанта, клиентов после ланча немного, там и Алисе-то работы было мало.

– Тогда откуда взялся парень, который облил меня томатным соусом? – Теперь Полина спрашивала по журналисткой привычке настойчиво и твердо.

– Какой парень? Не было никого.

Полина вкратце рассказала ему историю про испорченную юбку.

– Мальчишка очень испугался, я подумала, что новенький официант, неопытный, – втолковывала она.

– Отчего же вы не вызвали меня? – недоверчиво спросил Илья Борисович.

Полина промолчала. Неизвестный, который задумал всю операцию, очень правильно все рассчитал. Он знал, что Полина не станет скандалить, стоя посреди зала в испорченной юбке, да любая нормальная женщина прежде всего постарается скрыться от посторонних глаз и оценить ущерб. А потом уже можно жаловаться и ругаться, когда не стыдно будет показаться на люди.

– Да я все бумажные полотенца в туалете извела, чуть сушилку не сломала! – закричала она. – Эти уроды из полиции хоть обыск делали?

– Они все больше в зале крутились, – пробормотал хозяин, – баллистическую экспертизу проводили, гильзы собирали. Они же не знали, что это не вы.

– Вашими заботами… – ядовито вставила Полина.

– Я виноват, конечно, – старик поник головой, – но…

– Ладно, проехали, и что они выяснили?