– Задать-то можете, но отвечать я вам не обязан.

– А я, значит, обязана? С какой это стати?

– Я здесь выполняю важное задание, о котором не имею права распространяться, а вот вы…

– И почему это я должна вам верить?

– Ох, трудно с вами! Хорошо, не должны. Тогда мы сейчас пойдем в другое место, и там…

– Никуда я с вами не пойду!

– Еще как пойдете! – толстяк потянулся к Надежде, но она направила ему в лицо фонарик.

Мужчина зажмурился от яркого света, а Надежда Николаевна тут же выключила телефон и отскочила в сторону.

Это напоминало ей детскую игру в прятки. Толстяк пыхтел в темноте где-то совсем рядом, пытаясь нащупать Надежду. Надежда метнулась вперед, налетела лбом на стену, ухватилась за что-то, чтобы удержаться на ногах, и тут стена перед ней отъехала в сторону и она оказалась в большом светлом зале.

Оглядевшись, Надежда поняла, что это тот самый зал, потолок которого расписан изображениями античных богов. Только на этот раз она была в этом зале не одна. Здесь сновало множество озабоченных людей – одни в простых джинсах и футболках, другие – в пышных нарядах восемнадцатого века. В углу зала в складном кресле сидел бородатый мужчина в надвинутой на лоб черной кепке, с рупором в руке. Время от времени он подносил рупор ко рту и кричал:

– Гена, правее! Я говорю тебе – правее, а не левее! Ну да, правее, если смотреть от меня, а если от тебя, то левее! Что тут непонятного? По-моему, все просто! Мила, что у тебя с волосами? Немедленно поправить! Вообще, кто-нибудь собирается сегодня работать? Мы теряем освещение! Черт знает что! Василий, что я тебе говорил про это опахало? Оно здесь совершенно не корреспондирует! Ты не можешь запомнить такую простую вещь?

В эту минуту к Надежде подскочил невысокий лысый дядька в клетчатой рубахе и вложил ей в руки огромное опахало из страусовых перьев со словами:

– Что ты стоишь? Отнеси это опахало Марине Олеговне! Да быстро, не видишь, что ли, Сам на взводе! Он уже рвет и мечет! Если мы потеряем еще один съемочный день, это будет просто конец света!

Надежда поняла, что снующие вокруг нее люди – это киношники, о которых говорил сторож, и что в зале идет обычный съемочный процесс. Она хотела объяснить клетчатому, что не имеет отношения к киногруппе, но тот уже умчался в другой конец зала.

Внезапно она заметила толстяка, от которого только что с таким трудом сбежала. Он стоял в сторонке и оглядывался по сторонам, явно отыскивая ее, Надежду, поэтому она прикрылась опахалом и тихонько двинулась на выход.

Перед дверью курил худощавый мужчина в полурасстегнутом камзоле, с длинными волосами и наведенными гримом темными подглазьями и разговаривал с полной женщиной в вязаной кофте.

– Представляешь, Люся, я ему показываю больничный – а он говорит, что я могу им подтереться! Я ему говорю, что у меня обострение гастрита, а он грозит найти другого Дракулу…

– Как я тебе сочувствую! – вздохнула женщина, но, увидев Надежду, строго проговорила: – Куда вы несете это опахало? Оно нам понадобится! Оно задействовано в этой сцене!

– Но мне велели передать его Марине Олеговне.

– Кто велел?

– Как его… ну, такой, в клетчатой рубахе.

– Ах, Василий? Ну, если Василий велел, значит, на эту тему было высочайшее распоряжение! Ладно, коли так, неси это опахало Марине Олеговне.

– Но почему мне никто об этом не сказал? – обиженно произнес человек в камзоле. – Со мной никто ничего не согласовывает! Меня никогда не ставят в известность!

Он бросил на пол недокуренную сигарету и затоптал ее.

К нему тотчас подскочил заполошный мужичок в полувоенной униформе и возмущенно заверещал:

– Да что это такое? Здесь вообще курить нельзя, я и то смотрю на это сквозь пальцы, а вы уже совсем распоясались! Окурки на пол кидаете! А если их потом найдут – кто будет отвечать?

– Да оградите же меня от этого маньяка! – застонал актер, трагически закатив глаза.

– Сам маньяк! – возмутился мужичок. – Это ты маньяк, а я ответственный за пожарную безопасность!

– Ну что ты здесь стоишь? – повернулась к Надежде женщина в вязаной кофте. – Ты видишь, что у нас творческий кризис? Ты видишь, что нам не до тебя с твоим опахалом? Тебе велели отнести это опахало Марине Олеговне – вот и неси!

– Да, только где она?

– Господи, откуда тебя только откопали? Марина Олеговна у себя! – женщина махнула рукой куда-то в сторону коридора.

«И почему они все мне тыкают?» – подумала Надежда и направилась в указанном направлении.

Коридор был пуст. Надежда замедлила шаги и прислушалась. Вроде бы никто не шел за ней следом, толстяк остался в зале. Вот интересно, кто он такой? И кто эти трое молодых людей, и что они ищут? С киношниками-то все ясно: снимают свой исторический фильм, или хоррор, или что там еще, до остального им нет дела.

Надежда шла и шла, а коридор все не кончался. Да, жили люди сто пятьдесят лет назад, пока дом обежишь – все ноги собьешь. А если его нужно пропылесосить?..

Где-то вдалеке скрипнула дверь, и чуткое ухо Надежды уловило женское пение. Низкий, чуть надтреснутый голос выводил слова старинного романса:

– Ах, не говорите мне о нем, не говорите мне о нем!

В модуляциях голоса было что-то знакомое, Надежда вспомнила, что уже слышала этот романс в этом же исполнении. Ну да, в театре. В какой же пьесе? «Бесприданница»? «Чайка»? «Живой труп»? Точно какая-то классика, и было это ужасно давно…

Коридор повернул, и Надежда увидела, что одна из дверей захлопнулась сквозняком. Она подкралась к ней и приложила ухо к шершавой поверхности.

– Он виноват, что я грустна, что верить людям перестала, что много лет уже одна… – доносилось из-за двери.

«Неужели это она? – в смятении подумала Надежда. – Да сколько же ей лет?»

– Так говорите мне о нем! – пели в комнате уже в полный голос. – Так говорите мне о нем! Черт! – Тут певица закашлялась и хрипло произнесла: – Да заходи уж, что ты под дверью топчешься!

Надежда вошла и увидела женщину, сидящую за столиком спиной к входу и что-то делающую со своим лицом.

«Не она, – подумала Надежда, глядя на костлявую и чуть сутулую спину. – У той осанка была как у королевы».

Женщина натянула седой парик и встала, сбросив халат, под которым оказалось платье со множеством нашитых на нем стекляшек, изображавших, видимо, драгоценные камни.

Неуверенно переставляя ноги и покачиваясь, актриса вышла на середину комнаты и только тут обратила внимание на Надежду.

– Ой, а вы кто? – взвизгнула она, и на миг сквозь грим и годы проступила та самая молодая красавица, которая пела так страстно и выразительно, аккомпанируя себе на гитаре. И спина выпрямилась, и голова гордо сидела на длинной шее. Да она и молодую сыграет, а что морщин многовато, так в театре не видно…

– Это вы? – Надежда не верила своим глазам. – Это вы… в таком образе?

– Я, – актриса вздохнула, – такая вот роль мне досталась. А на кого я похожа?

– На английскую королеву Елизавету Первую, – вспомнила Надежда портрет, – в старости.

– Точно! Так и было задумано! А все же вы кто? Если журналистка, то сейчас не время…

– Да нет, я человек посторонний, вот, просили вам отнести, – Надежда протянула ей опахало.

– Да? Зачем мне оно? Ну ладно, бросьте вон туда.

– Скажите, – полюбопытствовала Надежда, – а что это за фильм снимают?

– Из жизни вампиров, – вздохнула актриса, – называется «Мать Дракулы». Вот я та самая мать и есть.

Надежда вспомнила брюзжащего актера, играющего роль Дракулы. Да, мать явно лучше смотрится.

– Режиссер весь из себя в непомерных амбициях, сценарий – полное барахло, отстой, художник бездарь, а что делать? Деньги хоть какие-то платят. В театре-то теперь я мало играю, там молодые прыгают, кувыркаются, куда за ними успеть, в мои-то годы… – вздохнула знаменитая когда-то актриса.

– Все равно удачи вам! А не подскажете, как мне отсюда выйти? – спросила Надежда.

– Ах, это… – Актриса взялась за телефон. – Игорек, ты не уехал еще? Подожди, сейчас женщина выйдет. Отвези ее куда скажет.

– Да мне только до метро! – обрадовалась Надежда.

Она высунула голову в коридор, там было пусто. Следуя наставлениям актрисы, Надежда прошла еще немного, свернула за угол и оказалась в холле. Сторожа не было, дверь открывалась изнутри без ключа, а на улице Надежду ждал рослый парень в темном костюме.

– Это вы от Марины Олеговны? – спросил он.

Надежда кивнула и попросила ее отвезти к «Василеостровской».

В дороге оба молчали, парень даже музыку не включил. Надежда же боялась, что сейчас зазвонит чужой телефон и похищенный мужчина спросит, нашла ли она матрешку. А что она ему ответит? Нечего ей было сказать.

Но телефон не зазвонил. Зато позвонила мать и спросила напряженным голосом, когда Надежда наконец приедет: потому что урожай надо непременно собрать, зря, что ли, она спину гнет на этом огороде, а им никогда ничего не надо, так что на следующий год она и заморачиваться не станет, пускай все грядки сорняками зарастают…

Поскольку так мать говорила каждую осень, Надежда не принимала ее слова близко к сердцу и пообещала приехать как сможет.

– И «Биофон» не забудь! – крикнула мать, которая никогда ничего не забывала, но Надежда уже нажала кнопку отключения.

Утром Надежда Николаевна пыталась дозвониться до Муськи, а когда ей это не удалось, не очень-то и расстроилась. Муська же предупреждала, что будет недоступна.

Она послала сообщение Муськиной дочери, но та вскоре ответила, что в данный момент в отпуске с мужем и детьми и о местонахождении мамы понятия не имеет, за ней не уследишь, они уже к этому привыкли.

Надежда не стала рвать на себе волосы, топать ногами и ругать Муську последними словами – все равно не поможет, человека не переделаешь. Она вспомнила вчерашние приключения и посмотрела на телефон, который подобрала на кладбище. Он молчал, звонков не было.

Надежда забеспокоилась, не понимая, хорошо это или плохо. Возможно, похищенный сумел как-то удрать от своих похитителей, встретился с женой, или кем она ему приходится, и сам решил свои проблемы. А возможно, все гораздо хуже. Она отогнала от себя плохие мысли и поняла, что ей нужно снова ехать в особняк Клюквиных, чтобы найти ту самую потерянную матрешку. И уж теперь она точно ее откроет и разберется, что там такое внутри. И вообще, разберется во всей этой истории.

Надежда Николаевна очень не любила, когда ее используют, что называется, втемную. Да и кто такое любит?

Вчера краем уха она слышала разговор экскурсовода с водителем, который жаловался, что народу на экскурсию много записывается, совсем, мол, заработался, скорей бы осень, хоть дети в школу пойдут, тогда можно будет передохнуть. Так что Надежда решила идти проверенным путем, то есть к десяти тридцати прибыть на «Василеостровскую».

Как всякая опытная жительница Северной столицы, прежде всего она озаботилась погодой, для чего выглянула в окно. Дождя не было и ветер не гнул деревья, но неяркое солнце раздумчиво выглядывало из небольших пока облаков. Надежде такая солнечная неуверенность очень не понравилась, и она обратилась к синоптикам. Насчет дождя те могут и напутать, зато температуру точно покажут, так что можно будет решить, во что одеваться.

Надежда включила телевизор, но канал был не тот, и она хотела уже переключить, однако рука ее замерла в воздухе. Потому что на экране она увидела ту самую женщину, из-за которой, можно сказать, весь сыр-бор и случился.

Надежда моргнула, не поверив собственным глазам, потом подошла ближе. Ну да, не было сомнений, это она, жена того самого похищенного типа, ее тезка, тоже Надежда. И толстовка на ней та же самая, неприметная, и глаза заплаканы.

Надежда осознала, что чего-то не хватает, и сообразила наконец включить звук.

– …Случилась вчера на Васильевском острове! – послышался бойкий голос ведущей. – Как уже знают наши постоянные зрители, там, за лютеранским кладбищем, можно сказать, что далековато от цивилизации и от всей городской инфраструктуры, расположен старинный особняк купцов Клюквиных, известный жителям города как особняк с таинственным зеркалом…

Надежда навострила уши и вся превратилась в слух.

– Много тайн хранит этот старый дом! – как по накатанному неслась ведущая, заполняя свою речь газетными штампами. – И среди них главное место занимает таинственное зеркало, которое еще называют зеркалом Дракулы. По старинному преданию, это зеркало когда-то принадлежало самому вампиру Владу Цепешу, известному в истории также как граф Дракула. – Тут ведущая немного помолчала, осознав, что говорит что-то не то, но быстро собралась и бойко продолжила: – По слухам, зеркало необычное: тот, кто заглянет в него, обязательно исчезает. Конечно, это только легенды и слухи, тем более что зеркало спрятано в потайных кладовых дома Клюквиных, и спрятал его сам хозяин много лет назад, после того как у него пропала дочь, заглянув в это зеркало.

Надежда вспомнила, как ей в коридоре особняка почудился призрак маленькой девочки, и помотала головой, чтобы избавиться от воспоминания. Не может такого быть! Призраков не существует! Во всяком случае, она в них не верила.

Тут кадры особняка Клюквиных, который, надо сказать, порядком уже надоел Надежде, сменились крупным планом. Снова показали заплаканную тезку Надежды и ведущую – разбитную такую девицу, которая в отвратительной манере, свойственной многим ведущим, совала собеседнице микрофон прямо в лицо. И хотя Надежда сперва подумала, что девицу эту в жизни не видела, в душе шевельнулось сомнение.

Поворот головы, и шагает как-то боком, правое плечо чуть вперед… Совсем недавно уже видела где-то нечто подобное.

Недаром среди всех друзей и знакомых Надежда Николаевна славилась своей наблюдательностью!

Да ведь это же вчерашняя мамаша с ребенком, похожим на Гарри Поттера, которая была на экскурсии. Ну, точно она, теперь и по лицу узнать можно, только вчера это была бледная моль, зализанная мымра без косметики, а теперь бойкая такая девица, накрашенная не в меру, и волосы торчат во все стороны, как пружинки.

– Что вы можете сказать о своем пропавшем муже? – сорокой стрекотала ведущая. – Как это случилось? Вчера вы были с ним на экскурсии?

– Ну да, – гнусавым голосом отвечала женщина в толстовке, прикрывая лицо платочком, – мы поехали на экскурсию в дом этих… как их… Черникиных… то есть Клюквиных… мы хотели посмотреть, приобщиться… и ничто не предвещало… мой муж… он… он отошел в сторону, а там такие коридоры…

«Точно, – подумала Надежда, – так и было. Отошел в сторонку, незаметно выскользнул из особняка и побежал на кладбище, там созвонился с кем-то, потом ей телефон оставил для страховки, а сам пошел на встречу…»

– Так может, он просто заблудился? – влезла ведущая. – Нет, я-то вам, конечно, верю, но наши зрители…

– Да как он мог там заблудиться? Это же не лес все-таки, а он не ребенок! – всхлипнула несчастная супруга. – Наверное, случайно наткнулся на это злополучное зеркало, поглядел в него и пропал. Понимаете – его нигде нет! Со вчерашнего дня! И телефон не отвечает! Я уже места себе не нахожу!

Камеру снова перевели на ведущую.

– Да… Если в исчезновении мужа этой женщины повинно зеркало Дракулы, то там, куда он попал, мобильники точно не работают.

Дальше ведущая довольно долго разглагольствовала по поводу таинственных исчезновений, приплела зачем-то Бермудский треугольник, но все это были общие слова, и Надежда спохватилась, что опаздывает на экскурсию. Нужно ведь еще одеться так, чтобы ее не узнал экскурсовод, а то еще насторожится.

Однако что это было? В этой передаче? Зачем ее тезка притворяется перед зрителями, будто муж исчез в зеркале? Не может же она и вправду верить в такое?

Ее муж дал Надежде точные инструкции, из чего было ясно, что кое в чем она была в курсе. И на экскурсию они потащились не просто так, а по делу. То есть тезка точно знала, что никакое зеркало – хоть графа Дракулы, хоть герцога Синей Бороды, хоть маркиза Карабаса – в исчезновении ее мужа участия не принимало. Чушь все это, сказочки для легковерных. Работали они в паре, не зря он ей телефон оставил. Для подстраховки.

Правда, Надежда им всю малину испортила, сама того не желая. А с другой стороны, сами виноваты. Вот не рычал бы на нее этот похищенный, а жена не хамила бы, объяснила бы по-хорошему – мол, извините, ошибка вышла, мы не те, кто вам нужен, – так Надежда повела бы себя по-другому и не стала бы прятаться на кладбище.