Попутчик

Настя безучастно смотрит на мелькающие столбы и деревья за окном.Приятные и не очень воспоминания сменяютcя одно за одним.

Вот она заваливает вопрос марксистко-ленинской философии на экзамене в аспирантуру.И в тот же год возглавляет аналитический отдел.Порядочные граждане на крючок этого ведомства обычно не попадаются.

Урожайный год как на выборы,так и на похороны. Приятель и коллега,философ и поэт,раздолбай и просто очень хороший человек,уснувший в русской бане.Деловой партнер,с канатными нервами и стальными глазами,пустивший пулю в лоб у себя на даче.Почему-то даже два раза.Коммерческий директор,хорошо воспитанный и верующий паренек,открывший газ дома.

Вот светящаяся от счастья подруга Оксана записывает видеоролик на телеканале “Интер“.А через пару дней, некрасиво размазывая тушь по щекам, обвиняет Настю в пособничестве мошенникам и требует вернуть деньги. Две разъяренные кошки, черная и белая, вцепились друг в друга.

Верный кавалер со времен детсадовских горшков– Женька, а по совместительству -директор рекламного агентства, сидит в Деснянском СИЗО. Холеность хорошо кормленого, избалованного ребенка, испарилась без следа.

Утомительные поездки Насти к следователю, угрозы полусотни официально потерпевших граждан.

Подвиги Евгения впечатляют: сорванные концерты, растраченные деньги, продинамленные договора. Переполненный зал суда. Застывший, тоскливый, равнодушный взгляд. Надежды на спасение нет.

Вот в дом Женьки ворвались судебные исполнители. Острый запах корвалола. Посеревшее лицо отчима. Первый инфаркт.

Вот муж Андрей, радуясь как дитя, примеряет новую куртку. А на ее дне рождении презрительно бросает : ”Сволочь!”.Дрянь, скотина, предательница, аферистка и прочие комплименты хлещут по душе, как пощечины. При всей своей криворукости, Настя метко попадает тяжелой чашкой с логотипом “Nescafe” аккурат мужу в глаз.

Начальник финансового отдела Дмитрий врывается в её кабинет, хватает ключи со стола и закрывает изнутри.”Вот и попалась, недотрога!”.Сальный взгляд, липкие ладони, одуряющий запах “Hugo Boss ”. Рывок– и Настя уже на подоконнике распахивает окно. Один неверный шаг и восьмой этаж поменяется с первым. Дмитрий, чертыхнувшись, уходит. Настя решает не омрачать послевкусие отдыха вернувшихся из Испании жены и шестнадцатилетней дочери. Но дома, в три часа ночи, психика наконец не выдерживает и лезвие бритвы полоснуло по тонким венам. Увесистая оплеуха санитара “Скорой”. Последующее длительное, дорогостоящее лечение нейролептиками вперемешку с алкоголем таки довели до клинической смерти.

Две женщины в купе, лупят яйца и полушепотом делятся секретами. У одной школьник сын, наслушавшись Децла, шагнул на скоростную трассу. Съеденная на завтрак гречневая каша равномерно распределилась по тормозному пути.

Женщины вскоре выходят, а на смену им вваливается командировочный а-ля “Седина в голову– бес в ребро”.Без особых раздумий, оперативно разливает “смирную”(водка“Smirnoff “) по пластиковым стаканчикам. Настя отказывается.

–Монашка, чтоб тебя! Мужик-то хоть есть?

С вежливостью, присущей только дочери профессора, отправляет нахала в пеший эротический тур. Выходит в тамбур покурить. По возвращению мужика и след простыл. Настя заваливается спать.

Кто-то осторожно укрывает её пледом. С трудом разлепив глаза, видит незнакомца в светлом одеянии. В лунном свете он кажется раскаленным добела факелом. Или он всегда таким был? Или луны тогда вообще не было? Ливень, кажется, барабанил по стеклам.

–Ты еще кто– такой?

Приятный баритон:

–Ну уж никак не белая горячка!

Незнакомец перевел взгляд на столик.

–Фу, ну как неинтеллигентно! Водка…Разве королева может пить водку?

–Это не мое.

–О, Боги!– смех, в отличие от голоса, напоминает звуки простуженной вороны. –если бы ты только знала, как я люблю сказки Венского леса! В этом купе никто, кроме тебя, не ехал из самого Киева. Я твой первый попутчик. Вплоть до Тисы(граница между Украиной и Венгрией).

Размышления немолодого сисадмина

Владимир Михайлович вздохнул, устало потёр глаза и откинулся на спинку кресла. Нет, положительно этот проект по мобильной торговле порядком его измотал. Барыжество на колёсах, ей– Богу! Надоел, задолбал, за..(вырезано цезурой).

Какой-то злой корпоративный гений подкинул идею о проведении тендера. Состязание выиграла фирма-однодневка с идиотским названием американского города. Как и всё буржуазное– безумно дорогой, а потому в целях экономии– по всей видимости, скоммунизденный со всеми ошибками и “багами”, сервер безбожно “тормозил“,“глючил“ и вообще вел себя неподобающим компьютерным образом. Контора, получив деньги за выполненный заказ, вскоре объявила себя банкротом и испарилась, не оставив ни кодов, ни технической документации к своему программному продукту. Консультанты– наладчики, правдами и неправдами, покинули страну. Небось попивают интернациональный продукт сисадминов всех времен и народов – пиво где-нибудь в Кремниевой долине.

“Ты на пути в Чикаго– я на пути в Чикаго..”– услужливо подсунула память саундтрек из киноэпопеи “Брат”.Чёрт дернул его взять у коллеги подборку фильмов Бодрова– младшего. Расхваливали как образец повествования о человеческом достоинстве. И если “CЭР”,“Брат”,“Восток-Запад” еще куда ни шло, то к примеру ”Сёстры” оставили чувство глубокого аута. И о чем фильм? О похождениях девчонок– лоботрясок, одна из которых, видите ли, стреляет из винтовки и по – щенячьи тащится от кумира всей дворовой шпаны Виктора Цоя? Тоже мне достижение и достоинство! Уроки б лучше учила и маме по дому помогала…

Устал, как же он устал… Злой стал, нервный, даже на собственном опыте узнал где сердце находится. В его-то немного за пятьдесят! Взять что ли отпуск и махнуть на родину? Проведать старушку мать, заскочить на могилку отца? Владимир вырос на хуторе Камышин в Ростовской области, славившимся на округу огромным конезаводом. Маленький Вова в седло сел раньше, чем начал ходить. И почему-то все детские годы был хронически голоден.

Вот они с пацанами стащили откуда-то домашнего гуся. Свернули шею, в овраге развели костер, обмазали тушку глиной. Ощипывать и потрошить несчастную птицу никто желанием не горел. Через часа полтора-два аромат запеченного мяса ни оставлял равнодушным никого. И, как всегда, соли не было. Вот в Ростове тётка передает полный пакет подсолнечного жмыха, залипшего в брикеты. Дома Володя рубит окаменевшие куски топором, а мелкие допиливает напильником– вкусная крошка пахнет халвой. Почему именно халвой мальчуган не знает– он даже её в глаза никогда не видел, читал разве что. Шоколад так вообще только в армии попробовал.

Бестолковый и шумный студенческий Новый год в общаге. Свадьба в мае. Аспирантура, перестройка, развал экспериментальной лаборатории. Трехдневные очереди на Мостицкой, пресловутый базар в Варшаве. На таможне даже ребенку полагался на вывоз литр водки, поэтому десятилетняя дочка с младых ногтей уже неплохо “пшекала” по-польски.

Дефолт, очередной кризис. Контракт на три года в почти крайней точке Севера. Лето здесь куцее и вонючее. Астматические приступы от ароматов “Норильск – никеля”. Яичницу жарят, предварительно выпуская желтки в заранее подготовленные блюдца. По статистике, четыре штуки на десяток окажутся тухлыми. Поди попробуй угадай какое…

Наконец-то он на материке! Давящая на уши тишина в гостинке возле рынка “Юность“– жена, забрав ребёнка, подала на развод. Подростком, а позднее и студенткой, дочь являлась аккуратно раз в месяц. За деньгами. Девкой же она родила сына. Внука видел только один раз– да и то издали.

С головой окунулся в работу. За неполные десять лет из охранника переквалифицировался в инженера-электронщика, а позднее возглавил отдел информационных технологий.

Переместил взгляд на коллективную фотографию –шестеро ребят и две барышни. Все правильно– гендерную политику надо соблюдать. Хотя подобные якобы управленческие решения его волновали не более чем зайца апельсины. Боясь пропустить перспективного сотрудника, Владимир подолгу беседовал с каждым из кандидатов, задавая как профессиональные так и сугубо личные вопросы о родителях, круге общения, книгах, хобби. Анализировал, переспрашивал, сбивал с толку собеседника. Втайне считал себя великим психологом. Проглядел…Один из птенцов родного отдела поставил на уши всю их монолитную корпорацию. Голубоглазая, впечатлительная тихоня Анечка, оказалась наемной убийцей. Генеральный директор, молодой и жизнерадостный, умер мгновенно, по-детски обиженно приоткрыв рот…

Владимир Михайлович подошел к окну, закурил. Узкий переулок унылой промзоны, жил своей, одному ему понятной жизнью. Смеркалось. Броуновское движение работников обувной фабрики, гогоча и перемежая речь крепкими словцами, деловито направлялось в сторону ближайшего гастронома. Выпорхнула стайка сотрудниц бухгалтерии и компания балбесов из отдела логистики. Поодиночке в этом районе ходить остерегались. В скорем предполагался переезд фирмы за город. Поближе к природе, лесу, земле пошутил кто-то на совещании. Березовский поморщился– опять таскать как муравьям системные блоки, маршрутизаторы, коммутаторы. Подключать станции, путаться в проводах, ставить заглушки…Тяжела и неказиста жизнь украинского программиста.

Не торопясь курил, щёлкал ногтями по стеклу. Думал…

Старый вор

Старый вор умирал. Тяжело дышал ,хрипел , утробно кашляя. Зона и туберкулёз. Время пришло разобрать крышу над головой. По давнему поверью, это помогает покинуть земной мир чёрным колдунам…

Внук , тихо вздыхая, подносит кружку с водой. Слеза катится по округлой, еще совсем детской щеке.

–Дед!Деда…Ну ты ж еще ого-го!…Деда!

–Ромка! Лекарство и шприц !Быстро!

Подросток достает ампулу. Стряхивает, неуверенно срезает головку. Набрав жидкостью шприц , пальцы начали предательски дрожать.

“Пацан! Зеленый пацан! Тебе бы пива попить от души, с девчонками до утра зажигать, на занятиях в карты на щелбаны поиграть…А вот придётся общак делить! Сожрут тебя эти волки, ох…Сожрут…Что поделать: или ты, или тебя! ”

-Ну чё ты там телишься? Забыл, где вена находится? Зря в медучилище штаны протираешь? Босявка!– старик пытается презрительно сплюнуть. Силы оставляют и слюна безвольно сползает на подбородок. – Выдрать как следует тебя некому…

Ромка закатал рукав деду. Дряблая, сухая кожа. Игла возилась в синию нитку. Дедуля затих. И, уже никого не стесняясь, подросток заревел во весь голос…

Роман Степанович с сухими глазами смотрит на праздник открытия собственного стадиона в родном городе. Дед Рашид бредил футболом. Дедушка отслеживал все матчи, забирал внука под мыслимыми и немыслимыми предлогами из школы. Даже хотел в спортивную секцию отдать. Не довелось. Летом они с дедом лепили вареники с вишнями. И маленький Ромка, желая угодить Рашиду, полез на верхушку ствола, где росли самые спелые и сочные плоды. Сорвался…Заработал компрессионный перелом позвоночника. Дедушка целый год кормил Романа с ложечки :за маму, за папу.Которых Ромка не помнил, не знал или не хотел знать.Дед Рашид заменил их обоих.

Детский, задиристый смех. Пацаны шуршат обёртками от шоколадок и шипят пробками от откупориваемых бутылок с “Тархуном”. Худенький, черноволосый мальчик робко трогает Романа за рукав пиджака.

–Дяденька! Вы же будете моим папой? Я Вас НЕ ВИЖУ, но я знаю– Вы добрый!