Глава 2

Дождь… Капли воды медленно стекают ручейками по стеклу, отбивают незатейливый ритм по карнизам и крышам. Шум дождя, словно мантра самой природы. Он, как бальзам на раненые души. Когда идёт дождь, всё внутри настраивается на другую, особую волну, особую мелодию. Всё замедляется вокруг, будто кто-то сверху нажимает на кнопку и сменяет скорость кадров.

Я смотрю в окно, прикуривая очередную сигарету. Люди пробегают через двор: кто под зонтами, кто пытается укрыться от дождя с помощью капюшонов и дождевиков, а кто-то, не боясь, шагает под холодными каплями, размышляя о чём-то своём. У каждого из этих людей свои собственные мысли и проблемы. Бабушка, спешащая на автобус, возможно, думает о том, что надо не забыть купить лекарство. Мужчина, обметающий от мокрой листвы стекло своего автомобиля, весь в мыслях о том, как выплатить кредит. Женщина в красной куртке мечтает о новом любовнике, а девочка, идущая в школу, надеется, что сегодня её не спросят на уроке химии. У каждого своё…. Своя радость, своя боль, свои переживания. У каждого своё… и это неизменно. Мы эгоистичны по своей натуре, мы видим только свою боль, свои проблемы. Нас редко волнуют переживания других. Нас не задевает боль проходящего мимо нас человека или стоящего рядом с нами в очереди. Даже если это знакомый. Нет, мы, конечно, выразим сочувствие, скажем пару слов в поддержку, похлопаем по плечу, говоря, «что всё будет хорошо», «всё наладится», «ты главное держись» и пойдем дальше по своим делам, уже через пару минут забывая о чужой проблеме, потому что уже и сами не верим в то, что-то когда-то всё наладится. Потому что надежда давно позабыта, отложена в угол, как старый ненужный хлам.

Тушу докуренную до фильтра сигарету и одеваюсь. Выйдя на улицу, спешу на остановку. Очередная рабочая ночь, каких уже были сотни в моей жизни и сотни ещё будут. Главное отодвинуть эмоции в сторону и улыбаться. Пятница. В клубе сегодня будет полно народу, а значит много работы. Я захожу в гримерку и здороваюсь с девчонками.

– Викусь, у тебя красная помада есть? А то моя закончилась, – канючит жалобно Анжелка. Конечно, никакая она не Анжелика, по паспорту – Иванова Мария Геннадьевна, но тут она для всех именно белокурая Анжела, порхающая как мотылек между сценой и гримерной.

– Есть, сейчас дам, – бросаю девушке, улыбаясь. Переступив этот порог, я уже надела привычный образ. Тут так делают все. Улыбаются, шутят, подбадривают друг друга подколами. Иначе нельзя. Стоит только одной сорваться, показать слабость, заплакать после неудачного привата, как кто-то обязательно подхватит, и всё это пойдет цепочкой, срывая рабочий настрой. А тут все держатся за своё место. «Эра» – один из немногих клубов, в которых не требуют спать с клиентами, а, наоборот, это пресекают. Тут никого и никогда не обманули с зарплатой, не кинули на бабки, никто ни к чему не принуждает. Девчонки, хапнувшие в жизни достаточно дерьма, это понимают и держатся как можно крепче.

Ночь подходит к концу. Всё тело, как и ноги, невыносимо ноет. Снова все лодыжки в синяках. Неудачный поворот на пилоне, и да здравствуют новые ссадины, синяки и ушибы.

– Вик, у тебя приват через десять минут, второй этаж, левое крыло, третья випка, – произносит Ира, заглянув в гримерную.

– Хорошо. Сейчас подготовлюсь. Это последний, Ир?

– Да, – освежив макияж и расчесав волосы, иду работать.

Пройдя в комнату, беру в руки пульт со столика и включаю музыку, только потом перевожу взгляд на сидящего на диване мужчину.

– Пожелания? – спрашиваю, выдавив из себя улыбку, прекрасно его узнавая.

– Особых пока никаких. Танцуй, – удивляет, что мужчина абсолютно трезв. В такое время это тут редкость. Подчиняюсь, делаю громкость больше и начинаю двигаться.

***

Пятница. Вечер. Нет, уже ночь. На часах пятнадцать минут первого, а я только закончил с очередным делом. Распечатываю последний лист отчета для клиента и, вложив его в папку, убираю всё в стол. Выхожу из офиса. Дождь всё ещё противно моросит, делая ещё отвратительней сегодняшнюю ночь. Разминаю шею и, вытащив из кармана пачку сигарет, закуриваю.

Телефон снова звонит, как всю предыдущую неделю. Стас. Знаю, что позовет прокатиться или выпить. Но настроения сегодня нет никакого. А окружающие будто чувствуют это и начинают ещё больше уговаривать. То Стасян, то Славка, то Андрюха, даже Данька и тот позвонил на днях. Про Игоря с Орловым вообще молчу, а мне не хочется ни рожей своей кислой сверкать, ни настроение людям портить. Наверное, просто устал. Надо бы взять отпуск, да только остановиться не могу и не хочу. Работаю как загнанный, на износ. Знаю, что, если приторможу сейчас, сам себя изведу. Выбрасываю окурок в урну и сажусь в машину. Домой, отоспаться, а утром начнётся новый день. Только в пустую квартиру, сегодня совсем не тянет. Точно, бл*ть, осеняя хандра, мать её. Никогда подобной чепухой не страдал. С чего это вдруг накатило? Проезжаю по знакомым улицам, и, плюнув на всё, сворачиваю к «Эре».

Толпа народа, громкая музыка, веселье в пьяном угаре…. Вот она, иллюзия свободы, свободы, которую большая часть из присутствующих тут не имеет на самом деле. Все они от кого-то или чего-то зависимы, порой даже сами того не понимая.

Подхожу к бару.

– Здравствуйте, Демид Альбертович! – приветствует меня бармен.

– Привет, Миш! Налей мне колы.

– С виски?

– Нет, просто колы. Я за рулем.

– Хорошо. Секунду. Кстати, Артём Сергеевич ещё у себя.

– Спасибо за информацию, – поблагодарил предусмотрительного парня и, взяв свой бокал с колой, облокотился на стойку, рассматривая происходящее на сцене. Девушка танцевала у пилона, выделывая разные пируэты. Красивое тело, волосы, грация. Не просто дрыганье, а красивая пластика. Это завораживало.

– Нравится? – спрашивает Мишаня, протирая бокалы.

– А такая может не понравиться?

– Ну, разве что гомосеку, – ухмыляется парень.

– Ну и я о том же. Как зовут-то её?

– Виктория. Кстати, приваты она тоже танцует.

– Мишаня, тебе не барменом работать надо, а в рекламе. Такой талант пропадает.

– Э-э-э, не понял, – озадачился парень. А я, ухмыльнувшись, поставил бокал на стойку и подошёл к администратору, стоявшей неподалеку. Мне понравилась мысль Мишки о привате. Давно я с женщинами не развлекался. Весь месяц сплошной аврал, так и импотентом стать недолго. Пусть станцует, а там посмотрим, может, желание кого подцепить на ночь, появится.

– Ириш, привет!

– Здравствуйте, Демид Альбертович! – улыбнувшись, протянула девушка.

– Для тебя можно просто Демид. Договорились?

– Договорились. Чем-то могу помочь, Демид?

– Вот, уже лучше. Ириш, мне бы вон ту девушку, что сейчас на сцене танцевала, на приватный танец. Организуешь?

– Конечно, третья вип комната на втором этаже свободна. Проходите, а девушка подойдёт через десять минут.

– Спасибо. Ты – прелесть, – подмигнув девушке, отправляюсь наверх.

***

Повернувшись спиной к мужчине, начинаю танцевать. Наклон, призывный изгиб спины, движение рук, поворот. Мужчина жестом просит приблизиться. Я подчиняюсь, подхожу ближе, скольжу по его коленям. Улыбаюсь, несмотря на то, что меня в нем что-то настораживает. Весь его вид говорит о том, что он или бандит, или мент, одно из двух. Как говорится, третьего не дано, потому что пока скольжу по нему руками и трусь о его тело, под курткой чётко чувствую оружие. Это лишь укрепляет мои догадки. Музыка заканчивается, и я останавливаюсь. Щелкаю пультом, включая ненавязчивую мелодию, и убавляю звук.

– Продолжим? Во сколько заканчиваешь?

– Я не оказываю такого рода услуги.

– Мы, кажется, это ещё в прошлый раз выяснили.

– Не помню подобного. Мне идти надо, простите. – Пытаюсь быстро исчезнуть за дверью.

– Стой, – это не просьба, это приказ. Я замираю на месте, оборачиваясь.

– Я не пойму, ты бандит или мент? – мужчина неожиданно улыбается.

– Не помню, чтобы мы переходили на «ты».

– Я могу идти?

– Нет. Не волнуйся, я оплачу потраченное время. Сядь, – выбора он мне не оставляет. Таким порой лучше уступить, чем потом расхлебывать его агрессию большой ложкой. Устало скидываю туфли с ног и сажусь на диван. – Даже не испугалась?

– Кого или чего? – мужчина улыбается моему вопросу.

– Дерзкая. Такие, как ты, часто огребают.

– Не надо пытаться меня пугать, не выйдет. Ты не сможешь сделать со мной ничего такого, что со мной ещё не делали. Разве что убить. Так что говори быстрей, чего хочешь, а то я устала. Это был мой последний танец на сегодня, и я хочу домой.

– Весь вечер на сцене?

– С десяти часов.

– Я тоже устал, поэтому не хочу распыляться и битый час пытаться подцепить девку у бара на эту ночь. Поехали ко мне. Расслабимся, а потом я вызову тебе такси, и ты поедешь домой с хорошо пополненным кошельком.

– Мне дорога эта работа. Поэтому нет.

– Хватит ломаться, тебе это не идет. Жду тебя у выхода, – с этими словами мужчина поднялся и вышел за дверь.

Что же мне так везёт? То неадекватные уроды, то бандиты с ментами. Выдыхаю и, впихнув ноги в неудобные туфли, иду собираться. Ира уже ждёт в гримерной, вручает конверт с чаевыми за сегодня и удаляется. Пересчитываю деньги и прячу в сумочку.

Влажный и прохладный воздух кажется почти лакомством после духоты клуба, а кроссовки даром богов после одиннадцатисантиметровой шпильки. Не успеваю подкурить сигарету, как возле меня тормозит черная БМВ.

– Садись, – произносит мужчина, опуская стекло.

– Не принимаешь отказа?

– Вы, Виктория, не в том положении, чтобы их раздавать.

– Точно мент, – открыв дверь машины, сажусь. – Закурить могу?

– Кури, – произносит, выезжая на дорогу. А я только сейчас понимаю, что даже имени его не знаю.

Глава 3

– Я могу узнать твоё имя?

– Демид, – коротко отвечает мужчина, сосредоточив своё внимание на дороге. Я больше не задаю вопросов, докуриваю сигарету и расслабленно слушаю льющуюся классическую мелодию, что играет в машине. Смотрю в окно на ночные огни города, замечаю пару влюбленных парочек, прогуливающихся по набережной. Демид останавливается на светофоре, а я наблюдаю, как одна из девушек заливисто смеется и смотрит на своего спутника искрящимися от счастья глазами. Счастье… Странная эта «вещь» – счастье, кому-то доступное, а кому-то нет. Некоторые всю жизнь о нём мечтают, а для таких, как я, оно и вовсе вне зоны досягаемости. Это как шмотки от Versace. Девочки из захудалой провинции их видят только по телевизору. Так и я, наблюдаю за счастьем издалека, на расстоянии, зная, что оно никогда не попадет в мои руки.

Спустя минут пятнадцать Демид останавливает машину у новой многоэтажки, мы поднимаемся на восьмой этаж. Квартира двухкомнатная, но просторная.

– Проходи. Чай, кофе, коньяк, виски?

– Кофе, – отвечаю, окидывая его взглядом. Симпатичный, даже больше – красивый. По-мужски красивый, хотя с небольшим налетом глянца, но ему идет.

– Окей, душ там, – Демид указывает на дверь и скрывается в глубине квартиры.

Я закалываю волосы и захожу в просторную душевую кабину. Приняв душ, надеваю нижнее белье и оборачиваюсь висевшим на крючке полотенцем. Выйдя из ванной комнаты, иду на доносившейся, по-видимому, из кухни звук. Когда я вошла, Демид разливал по чашкам только что сварившийся кофе. Кивнув на стул, закурил и поставил на стол ароматный напиток.

– Спасибо, – произнесла, подавляя отчего-то возникшее смущение под его взглядом. Стянула заколку с волос, глупо, но с распущенными чувствую себя уверенней.

– На здоровье, – он сделал глубокую затяжку, не отводя от меня взгляда, выпустил дым в сторону приоткрытого окна. – Сходи, смой косметику с лица.

– Желание клиента для нас закон, – криво улыбнулась, сделав глоток горячего напитка, и направилась снова в ванную. Вернувшись, села на прежнее место. – Так лучше?

– Намного. Разительный контраст, – Демид уже допил свой кофе и терпеливо дожидался меня. Я поспешила закончить с напитком и сделала несколько глотков. – Не торопись, пей спокойно.

– Я уже допила, спасибо.

– Пошли, – мы проходим в просторную комнату, Демид настраивает подсветку на потолке, создавая полумрак. Пару раз щелкает пультом и комнату наполняет приятная мелодия. – Станцуй для меня что-нибудь не сильно напряжное.

Он садится в кресло, стоящее у окна, а я, скинув полотенце, начинаю двигаться, подстраиваясь под мелодию, наблюдая, как Демид расстегнув свою рубашку, следит за каждым моим движением. Подхожу ближе, провожу рукой по его плечу. Он перехватывает мою руку и усаживает к себе на колени в позе наездницы. Двигаю бедрами в такт музыке, чувствуя, как возрастает его возбуждение. Он касается моей спины, расстегивает бюстгальтер и отбрасывает его в сторону, проводит по груди, накрывая её ладонями и немного сжимая. Не понимаю почему, но именно в этот момент во мне просыпается паника. Хочется просто убежать отсюда. Давлю в себе это чувство ничем не обоснованное. Всё, что происходит, без неприятных сюрпризов, и Демид не позволяет пока себе жестокости, но беспокойство нарастает. Он помогает мне встать, а сам скидывает рубашку и брюки. Взяв меня за руку, подводит к кровати, ложится, предлагая устроиться сверху. Делаю, как он хочет, снова двигаю бедрами, имитируя секс, дразня, возбуждая его. Его руки скользят по моему телу, ласкают грудь, пощипывая соски, и это ещё больше заставляет меня нервничать. Обычно клиенты опускают прелюдию, переходя сразу к главному. Но этот нет. Он переворачивает меня на спину, нависая сверху, и стягивает трусики, скользя ладонью между моих ног.

– Сухая.

– В сумочке есть лубрикант.

– Ну, я ещё в состоянии возбудить женщину.

– С ним будет легче.

– Я за классику, – с этими словами он, наклонившись, поймал губами сосок, выбивая из меня стон, то ли от неожиданности, то ли от возникших ощущений. Имитация удовольствия, конечно, наше всё, но сейчас мне было на самом деле приятно, и это пугало, заставляя напрячься.

– Расслабься, – он поглаживал клитор, продолжая терзать мою грудь. От внезапно возникших спазмов внизу живота я вся внутренне сжалась и вцепилась пальцами в простынь, продолжая постанывать, сама уже не понимая, имитируя или нет.

– Демид, достаточно, – я попыталась перенять инициативу, скользнув рукой под резинку его боксеров, только бы он перестал это делать. Но он отодвинул в сторону мою руку.

– Расслабься, сама себе хуже делаешь.

– Я расслаблена, – произнесла на выдохе, так как его пальцы скользнули внутрь.

– Нет, – сказал, как отрезал. С таким спорить себе дороже, поэтому я действительно попыталась максимально расслабиться, а через минуту через всё тело прошла сладкая судорога, выбивая воздух из легких, заставляя застыть в немом вскрике, выгибая дугой спину от невозможных ощущений. Перед глазами, словно всё помутнело, я даже не заметила, как впилась в его руку ногтями.

– Ну и нахрена нам смазка? – голос Демида заставил меня немного прийти в себя. Я потянулась к нему, спуская его боксеры. Он отбросил их в сторону, переворачиваясь на спину, а я, наклонившись, провела языком по головке, медленно вбирая его в рот. Он остановил меня, как только появилась первая солоноватая капля и, надев презерватив, поставил в позицию doggy style. От происходящего голова шла кругом, паника накрывала, хотелось скорее закончить и сбежать отсюда.

– Расслабься, – рыкнул Демид, входя в меня.

Его ладони скользили по моей спине, не хватали за волосы, не сжимались вокруг горла, а почти нежно поглаживали, и меня разрывало от эмоций. Оргазм был намного тише, чем предыдущий, но пробирающий до пальцев ног. Второй оргазм в моей жизни, теперь хоть буду знать, на чём все так повернуты. Сделав пару толчков, Демид кончил, сжав пальцами до боли мое плечо, и упал на подушки, приводя дыхание в норму. Я, поднявшись с кровати, подхватила брошенное до этого полотенце.

– Я могу ополоснуться в душе?

– Конечно.

Скрывшись от него в ванной, едва сумела унять нервную дрожь. Вот угораздило же меня. Что за дурацкая ночь. Обычно всё быстрей, проще, без лишнего и прелюдий, а тут, как наизнанку вывернул. Быстро ополоснувшись под теплыми струями воды, я обернулась полотенцем и пошла на поиски своего белья. Уже одевшись, прошла по коридору в поисках хозяина квартиры. Нашла его на кухне, он курил и что-то смотрел в телефоне. Две чашки кофе снова стояли на столе.