Отзывы на книги автора «Нассим Николас Талеб»

"навозну кучу разрывая петух нашел жемчужное зерно"

весь смысл книги заключен в предисловии и начале первой главы - мы не можем предвидеть непридвиденное, ибо оттого оно и зовется непредвиденным. Далее следует бесконечное и довольно бессистемное пересыпание: " а вот был случай, его никто не предвидел, потому как непридвиденный был случай; а я сразу сказал - будет что-то непредвиденное, которое нельзя предвидеть ибо это ЧОРНЫЙ ЛЕБЕДЬ!!!"

«...сочиняя книги, я никогда не изучаю то, о чем пишу, в библиотеке — эта практика кажется мне порочной и неэтичной. Для меня это фильтр — и притом единственный. Если тема мне настолько неинтересна, что я не изучаю ее сам по себе, из любопытства или с какой-то целью, и не делал этого раньше, значит, я не должен писать на эту тему вообще, точка.»
Нассим Талеб. Величайший мыслитель человечества по версии одного из журналистов

О трагедии системного мышления при недостатке знаний
Сразу оговорюсь — я люблю математиков, физиков, химиков, вообще почти всех представителей естественных наук. Мне нравится то, что они системны — они привыкли, что их родная наука это некоторая формализованная система (без системного понимания хоть своей узкой профессиональной сферы успеха не добьешься), и стараются искать систему во всём, чем занимаются. Это ценное качество, которого, подчас, не хватает экономистам, политологам, социологам и пр. научным работникам, привыкшим к тому, что их науки в чёткую систему пока не сведены, и, местами, представляют собой свод разнородных знаний. Гуманитарные науки сложнее естественных именно потому, что законы функционирования разных элементов научной системы в гуманитарных областях знаний значительно менее интуитивны, чем в естественных. Экономика после Кейнса ближе к квантовой физике, чем к старой доброй классической физике — и если вы не рассуждаете об экономике в категориях XVIII века, то понимаете, что она местами контринтуитивна. Те же экономисты это более-менее понимают, как понимают и то, что несводимость их науки к чёткой системе при имеющемся инструментарии это то, с чем пока приходится мириться. Научные работники, имеющие в своих науках чёткую систему, с этим мириться не хотят.
В результате получается, что человек с, условно, «естественно-техническим» образованием, оказавшись в гуманитарном лесу, начинает пытаться всё приводить в систему, и законы системы он берёт опять же из уже известной ему науки. На заре зарождения экономики это прекрасно работало (великие экономисты прошлого, как правило, математики по образованию), но сейчас этот приём работает всё хуже. И здесь мы выходим на трагедию — человек с привычкой к систематизации приходит в среду, которая систематизируется по иным законам, чем те, которые ему известны. Если человек осмотрителен — он начнёт заниматься рекогносцировкой местности. Но у людей с «естественно-техническим» образованием, как правило, чрезвычайно завышено самомнение — и они начинают выстраивать систему из чего придётся, подчас не заморачиваясь даже тем, чтоб прочитать обязательный корпус литературы. И мы приходим к ужасному результату — умные люди, подчас хорошие специалисты в своей науке, на экономико-политических вопросах начинают нести завиральную ахинею. Причём делают это чрезвычайно самоуверенно. Системность мышления при недостатки фактического наработанного материала играет с человеком злую шутку, а когда это всё накладывается на определённую некритичность (стандартная проблема для состоявшегося в своей науке учёного), то ситуация становится совсем грустной. Примерно от аналогичной проблемы пострадал автор.

Об авторе
Автор, как водится, вообще не экономист по образованию, он занимался изучением бизнеса. МВА, диссертация по тому же бизнесу, ну а дальше плотная работа с финансовыми рынками. Иными словами, автор никогда толком не изучал теоретическую экономику, занимаясь очень узкой технической специализацией — биржевым делом. Биржевики вообще люди очень специфические сами по себе — стохастика процессов, в которых они работают, с одной стороны, учат их строить разного рода интуитивно-технические сложные взаимосвязи, с другой стороны — им никто не объясняет, что их сложные взаимосвязи работают (а скорее всего не работают) строго в отведённых для них биржевых рамках. В итоге биржевик может выйти в мир с чётким ощущением своего всемогущества, умением предсказывать будущее, а потом медленно и мучительно фрустрировать над этой своей не оправдавшейся способностью.
Автор не фрустрирует — самоуверенности автора может позавидовать бронепоезд. Вооружившись дикой мешаниной из эмпирических обрывков, где-то когда-то услышанных теоретических выкладок, явно без понимания контекста, в котором они были созданы, и диким апломбом — автор начинает глаголом жечь сердца людей, выставляя свою мутную теорию едва ли не как единственно верную аксиому, и чохом оскорбляя всех тех, кто с ним не согласен.
Манера ведения дискуссии автором — отдельная тема. Не хочу быть националистом, но автор сам признается, что восточный базар для него куда ближе университетской аудитории. Он это объясняет просто — на базаре работают практики-экономисты, а в аудиториях — жалкие теоретики, которые пороха не нюхали, да жизни не знают. Вспоминается анекдот про: «Мойша, кто такой Адам Смит? Это экономист! Правильно, Мойша, а кто такой Карл Маркс? Это экономист! Правильно. А кто такая тётя Соня? А тётя Соня Главный экономист!». Периодически автор действительно начинает ощущать себя на базаре, и пытается втюхать свою теорию с энтузиазмом цыганки Аззы-позолоти ручку. По крайней мере периодически ореол крикливого кидалова начинает переливаться вокруг автора яркими всполохами, прямо как вокруг Тины Канделаки.

Антихрупкость
Автор идёт проторенной дорогой всех околонаучных фриков, претендующих на нечто большее, чем напёрстки в подворотне. Старый как мир приём — заменить общеизвестный словарь, используемый в науке, своим собственным. Переназвать известные понятия, и когда тебе укажут, что вообще то вещь, скрывающаяся под этим понятием, приписываемым свойством не обладает — напирать на то, что ты и ввёл это понятие потому что тебе необходимо, чтоб оно обладало данным свойством. Похожий приём нещадной эксплуатирует Андреев в своей Розе Мира .
Данная книга крутится вокруг нового термина автора — Антихрупкость. Что это такое, увы, неизвестно — автор не даёт строгого определения, постоянно манипулируя (напёрсточничая) то доказательствами «от противного», то странными примерами, то вообще демагогией. Если очень коротко, есть три состояния: Хрупкость (как свойство системы. Не определена. Нечто среднее между устойчивостью системы и подверженностью её негативным последствиям рисков) — Неуязвимость — Антихрупкость. Неуязвимость в системе автора есть термин, обозначающий полное отсутствие хрупкости. Иными словами, если хрупкость предмета 5, при нуле он становится неуязвимым. А при −5 уже «антихрупким». Вот эта загадочная «антхирупкость» (почти как антиматерия) и есть то состояние, которое мы должны закладывать при формировании систем. И пользоваться мы должны исключительно «антихрупкими» системами. Поскольку с определениями у автора плохо, он засыпает нас примерами.
Образование, по автору: Если образование даёт заботливая мать — это хрупкая система. Если улица — неуязвимая система. Если же идёт т.н. «стратегия штанги» — родительская библиотека + уличные стычки это уже «антихрупкость». Как вам?
Или вот: Литература. Электронная книга — хрупкое. Бумажная — неуязвимое. Устная традиция — антихрупкое. Здесь, автор опять вываливает столь любимую им кашу из своей головы — электронную книгу он воспринимает как физический объект, бумажную — тоже, а антихрупкостью у него обладает объект, не обладающий чёткими физическими свойствами, и понимаемый скорее культурологически, чем физически. Как по мне — звуковые волны, сказанные, и мгновенно стихшие, вещь значительно более хрупкая чем даже разряженная электронная книга.
Из бизнеса: хрупки, по мнению автора — чиновники. А антихрупки — мелкие предприниматели. Люди, живущие в России, зашлись истерическим смехом.
Ну и моё любимое — наука. Теория — хрупка, феноменология — неуязвима, феноменология, основанная на доказательствах — антихрупка. Т.е. автор выдаёт себя как эмпирика, правда, который очень далёк от эмпирики как таковой, ибо ему кажется, что доказательства эмпирического типа всегда бьют в одну точку, и больше чем неуязвимы. Смешно.
Не отстают и примеры. Есть таксист, а есть руководитель отдела персонала в банке. Может показаться, что таксист более хрупок, чем руководитель отдела персонала — но это не так. Да, таксист привык, что сегодня он может заработать 100 долларов, а завтра — ничего, и ему нечего будет есть, а руководитель привык, что он будет стандартно получать свои 500 долларов. НО! Когда руководителя отдела персонала выкинут из банка в связи с сокращением штата, т.к. мировой финансовый кризис на дворе, он будет жить на помойке и умрёт от голода! А вот водитель такси так и будет ездить на своём такси, ибо такси нужно всегда! Поэтому водитель такси — антихрупок, а руководитель — хрупок! Из подобной ахинеи кирпич этот на 750 страниц и состоит.
С одной стороны — приятно, что автор демонстрирует свой ум. С другой стороны — блин, он же не обладает вообще даже зачатками навыков анализа в экономике, то, о чем блестяще писал Йозеф Шумпетер в своей Истории экономического анализа . Например, автомобиль водителя может быть разбит, и тогда он лишается единственного своего средства к заработку, и заменить его в рамках его системы получится не всегда. Руководитель отдела персонала носит свою компетенцию с собой — она фактически неотделима от него, и риски собственные с профессиональными у него находятся в одной рисковой корзине — но у таксиста же ситуация совершенно иная, и он вынужден постоянно дифференцировать эти риски, и всегда рисковать больше, просто из-за того, что они разведены. Далее, кто сказал, что кризис повлияет только на руководителя, а не на, например, стоимость бензина или покупательскую способность пассажиров такси, а то и на оба фактора сразу? Может на такси тоже никто не будет ездить. В конце концов таксист просто меньше зарабатывает, а рискует каждый день больше. Но таксист уверенно ставится на вершину «пищевой цепочки» антихрупкости, а руководитель низводится едва ли не до её основания. Можно это сравнить с уровнем жизни в Северной и Южной Корее — да, Северная Корея гораздо больше застрахована от рисков, ибо пока в Южной Корее думают о падении уровня жизни, в Северной он и не поднимался, и опасаться им падения уровня жизни дальше, чем перманентный голод, им уже не приходится. В этом смысле они действительно менее хрупки. Из концепций такого качества и состоит львиная доля аргументации книги.
Де-факто, автор пересказывает банальное «что нас не убьёт — сделает нас сильнее». Антихрупкость, по автору, если дать то самое определение, которое он не хочет давать, ибо весь морок его теории пропадёт — это способность под воздействием «удара судьбы» эволюционировать, и становиться крепче. Хрупкое — сломается. Неуязвимое — выдержит удар. Антихрупкое — станет сильнее. Стоит ли эта банальщина с неясными примерами того, чтоб всё это читать? Вопрос дискуссионный.

Методическое дно

«...члены научного сообщества и другие люди, далекие от реальности, используют выражение «практическое решение» вместо просто «решение».
Нассим Талеб в белом пальто эмпирика против дураков и не лечащихся

Именно по отдельным пассажам видна чудовищная, какая-то абсолютно цельная безграмотность автора. Вот здесь автор высокомерно разделяет «решения» и «практические решения», отдавая второй термин на откуп разным «кабинетным теоретикам», далеких от «реальной жизни» в биржевых джунглях автора. Стоит ли говорить, что абсолютно необходимо делить теоретическое решение проблемы, которое, в принципе, возможно, но может быть недоступно и практическое решение? Вот почему отдельные варианты могут казаться «не практическими»: а) из-за недостаточного научно-технического развития; б) из-за банальной нехватки средств у конкретного субъекта на реализацию данного варианта; в) в целом реализуемого, но последствия от реализации которого по своему негативному воздействию могут превысить пользу от достижения цели.
Из «абстрактных решений» и складывается наука, когда цель, заведомо нереализуемая сейчас, может быть реализовать при решении целого ряда побочных задач. Именно из этого делается прогресс. Но автор торгует не наукой, он торгует быстрыми рецептами — средствами для роста волос на основе конской мочи, пардон, антиматерии в сфере хрупкости. «Практические решения», «Мы — люди действия», «Риск как часть моей стратегии» — вот на что покупается лох. И, судя по продажам, неплохо покупается.
Увы, автор абсолютно ничего не понимает в науке под названием «экономика». Плюс автора в том, что он совершенно этого не стесняется — да, книг на эту тему не читал, читать вообще считаю вредным. Почему? Да потому что его гениальные идеи после чтения любого серьёзного исследования на эту тему просто развалятся. Я не читал его предыдущих книг, но в «чёрных лебедях», похоже, автор открыл известный экономической науке за 200 лет до рождения автора закон о прямой зависимости выгоды и рисков. Автор бурно обрадовался, когда узнал, что мировая экономика получает много, но от этого сильно рискует. Бинго, это открытие, которое заслуживает 10 нобелевских премий. Правда если ты до этого читал, например, работы Алана Гринспена , радость от твоего открытия будет несколько смазанной — ну да поэтому и не стоит читать лишнего. Ждём открытий из серии, что дети вырастают, а зимой снега больше чем летом (как правило). Бедность, если не сказать хуже, какая-то глупость автора в отношении рассматриваемых вопросов — самый главный минус книги.

Об уровне полемики
Полемическая манера автора напоминает уже упоминавшийся восточный базар. Тут тебе и оскорбления, тут тебе и подмена тезиса, тут тебе и игнорирование аргументов, которые не нравятся автору, тут тебе и дискуссия с заведомо оглуплённым противником — ну т.е. все составные части дешёвой демагогии, которую мы так любим и ценим в научно-популярных книгах за авторством околонаучных фриков с претензией на спасение человечества. Периодически автор меняет тезис на ходу, периодически противоречит сам себе — это немудрено, он работает с категорией, заведомо не формализованной — когда работаешь с такими категориями, всегда садишься с собственную лужу. Но здесь отвращает именно сама манера — это не интеллигентский стёб и подколы, характерные для академической среды, а именно ор и крики восточного базара, с шумными проклятиями, заламыванием рук, вырыванием волос на голове, груди и прочих местах, и всем тем, за что мы любим шоу на отечественном ТВ. « Стиглиц -Шмиглиц» — от таких каламбуров хоть рыдай.

Нагон текста
Толстая книга продаётся лучше, чем тонкая. Ну, по крайней мере выглядит убедительнее — особенно если дело касается неких «философских» измышлений автора. Здесь эта книга выполнена просто блестяще — крупноформатный кирпич более чем на 750 страниц неизменно лежит на полках «бестселлеры» отечественных книжных магазинов — рядом со всякими Шантарамами, инста-блогерами, и прочим мусором. И если Пелевина или Кинга на эти полки заносит сезонно, время от времени, то этот мусор лежит и пылится там годами. Но это уже другая моя боль.
Книга — абсолютно безобразно графомански написана. Суть книги можно было бы уместить страниц в 30. Ну 50, если разжевать как для дебилов. Но сами понимаете — это же не Манифест коммунистической партии, какие 50 страниц? Автор начинает выдаивать эти 750 страниц просто из всего, что можно. Примеры в тему и не в тему, пространные размышления, графики, которые иллюстрируют какой автор блестящий биржевик (не забудьте проинвестировать). Учитывая, что все полезные мысли автор выкладывает во введении — редко даже какой фанат «долетит до середины Антихрупкости». Аргументация автора превращаются в мантры, напополам с гипнозом читателя (и, отчасти, самогипнозом). В результате после такой обработки, с человеком действительно тяжело общаться — он усвоил полемическую манеру автора, а поскольку, вероятнее всего, ничего хорошего и правильного относительно экономики в своей жизни он не читал — он даже не представляет, как же должна выглядеть нормальная научная работа по экономике. Так что в «кирпичном» формате есть свой гигантский плюс — пытку прочтением всей совокупности этого мусора вынесут только самые верные, преданные и стойкие адепты авторской теории.

Можно ли было спасти?
Всегда задаешься вопросом — были ли шанс на спасение у данного текста? Как ни странно, вероятнее всего нет — и повинен в этом автор текста. Изучи он в своё время что такое диалектика - он бы, думаю, вообще отказался от участия в подобного рода работах, основанных на противопоставлениях из серии шампунь и антишампунь. Разные значения на одной шкале находятся в единстве, просто единство это диалектически обусловлено, и примитивными корреляциями его уж точно не выявишь. Вот и получается, что спасти эту идею мог бы другой автор, ну или автор, который ставит своей целью хоть какое-то познание истины, а раз так, то не стесняется советоваться с людьми, которые в исследуемых вопросах что-то понимают больше, чем на уровне «собственного разумения». Перед автором явно стояла иная цель.

О хорошем
Автор занимается продажей книг — и рекламой своих биржевых проектов (хедж-фонды, наверное — не узнавал чем он там занимается). И знаете что — такая тактика не так уж и плоха. Я вполне себе допускаю, что купившиеся на непререкаемое самомнение и дикий апломб автора читатели: а) купят очередную книгу автора; б) понесут деньги в фонды, которые автор мудро возьмёт под своё крылышко. Он же и «мировой финансовый кризис» предсказал, и чуть ли не единственный понимает, как функционирует мировая финансовая система (даром что книг на эту тему он не читал, а все его знания об этом исключительно эмпирические — он то этим скорее гордится), и у него невероятный опыт в биржевом деле — корень всех его невероятных знаний, и в математике он огого (математический инструментарий автора застрял где-то в районе начала ХХ века). Иными словами, под обложкой книги автор продаёт себя как некую совокупность — и будь я менее скептичен, и меньше знай я об этом всём — возможно, и я бы купился на фальшивое золото, и пошёл бы за дудочкой крысолова, который, как и все пророки, неизменно обещает мне рай на земле. Этот, правда, на рай не замахивается — он обещает мне просто «известное будущее». Ну тоже неплохо, особенно если речь идёт об инвестициях.
Книгу рекомендуется читать только как пособие по самомаркетингу. Им автор занимается просто блестяще — тут тебе и хвалебная пресса, и нобелевские лауреаты, называющие автора самым выдающимся мыслителем в мире, и просто отдельные журналисты, и алармисты, и конспирологи.
Воспользовавшись методом автора, создадим свою теорию: Есть книги полезные. Есть — бесполезные. А есть вредные. По большому счёту даже полезная книга, попавшая не в те руки, и не в то время — может нанести вред, но мы сейчас об усреднённых значениях (опять меня в диалектику шатает — отставить. Автор этого не знает, не любит и не умеет). Книгу Талеба я бы охарактеризовал как вредную. Она: а) не даст понимания функционирования системы так, как это дала бы любая нормальная книга по теории экономических систем; б) она научит вас дурной манере полемики, абсолютно неприемлемой для нормальной научной дискуссии; в) она может в отдельных вопросах вас запутать, если вы не являетесь специалистом. А если являетесь — то зачем вам это читать?
Мой вывод: не читайте эту ахинею.

Редко рекомендую книгу написанную ОТ.

От того, что автор не признаёт конкретных научных деятелей и их выводы. Редко кто-то критикует Пинкера и Докинза, а здесь это есть.

Какой эксперт настоящий? Научные дисциплины двигают вперёд не многие. Автор против карьеристов и за то, чтобы труды проходили проверку временем (без вмешательства). Талеб восхищается теми, чьи научные труды развивались, когда авторы работали пожарными, клерками в патентном бюро и резко против «СуперПреподавателей» из Гарварда и Стэнфорда. Это та мысль, которая часто возникает в голове, когда читаешь бестселлеры. Некоторые книги популярны еще до выхода и это «зло» для читателя, поскольку выводы из них могут запутать даже самых опытных.

Шкура на кону - симметрия в возможностях, все несут одни и те же риски. Мы должны быть готовы принять последствия решений. Система выживает только тогда, когда её членам есть что терять.

Различные деятели прикрываются сложностью науки и преподносят вам искажённые факты. Причём они ничем не рискуют и труды их не испытываются временем. Разум читателя спотыкается о сложность систем и нам приходится принимать ложные факты за истину.

Вы с этой книгой увлечётесь статистикой. Узнаете почему нельзя сравнивать риск умереть в ванной и рисками подхватить вирус Эболу. Это утверждение интуитивно отталкивает, подсознание его не принимает, поскольку это риски абсолютно разных категорий. Ванна вас не пытается убить. Но причём здесь это? Если вы, и правда, будете вчитываться в научную литературу, то начнёте замечать массу подобных сравнений и неверные выводы из них.

Как и во всех книгах Талеб насмехается над всеми правилами написания, вроде структуры текста, последовательности и аргументации.

Рискующий - социально непредсказуемый и ставящий шкуру на кон.

Нужно очень аккуратно пользоваться статистикой, когда мы говорим о какой-либо частной жизни.

Готовы ли вы поставить всё на себя?

И есть ли у вас выбор?..

Мне не очень нравится стиль Талеба. Во-первых, он пишет подчеркнуто агрессивно — все эти "лохи", "идиоты" и "психолухи" лично меня отталкивают. Во-вторых, он слишком уж часто сбивается на примеры из личного опыта — как правило, это выглядит не особо убедительно.

В принципе, кого-нибудь другого я бы мог за это и не читать. Но с Талебом такой номер не проходит — мысли, которыми делится автор, в любом случае перебивают изъяны формы. В конце концов не будем забывать, что Талеб — едва ли не единственный, кто верно предсказал рецессию 2008 года, пока все остальные "эксперты" радостно рассуждали о том, что серьезных кризисов в ближайшие десятилетия (!) быть не может.

"Рискуя собственной шкурой" — новая работа автора. Она продолжает цикл, начатый легендарными "Черным лебедем", "Антихрупкостью" и "Одураченными случайностью". Главной темой является недовольство Талеба тем, что в общественно-политическом пространстве развелось слишком много людей, которые ровным счетом никак не отвечают за свои действия, слова и советы. В первую очередь это касается представителей гуманитарной сферы: журналистов, ученых, консультантов, политиков. Например, банкиры, виновные в кризисе 2008 года, по итогу получили премии, а журналисты, призывавшие вторнуться в Ирак из-за "химического оружия Саддама", продолжают занимать высокие посты в своих редакциях.

Это лейтмотив современной жизни — если обычный человек платит за свои ошибки "собственной шкурой", то высокопоставленные уже давно ничем не рискуют. Более того, если говорить о высокопоставленных интеллектуалах, то они еще и отгородились от общества, создав субкультуру, в которой одобрение от себе подобных выше, чем поиск истины. Тут сразу вспоминается недавно прочитанная мною книга Николаса Уэйда "Неудобное наследство", которую по сей день активно шельмуют за "расизм", ведь автор, о ужас, открыто признает наличие различий между расами (абсолютно очевидное любому здравомыслящему человеку). А вот если бы Уэйд порол какую-то откровенную чушь, никак не задевая при этом позиции "ученого сообщества", то купался бы в премиях и положительных рецензиях — как психологи, треть экспериментов которых спустя десять лет попросту не воспроизводится.

Исходя из этого, Талеб заявляет, что никакой "свободы слова" сейчас нет, более того — инакомыслящих прессингуют чуть ли не сильнее, чем за всю историю. При этом носители "единственно правильных взглядов" стремительно отрываются не только от общества, но и от реальности, которая уже начинает приносить им немало сюрпризов. Тут пример очевиден — никому из либеральной тусовки, читающей New Yorker, поддерживающей Me Too и искренне считающей себя интеллектуальным большинством, в страшном сне не могло присниться, что президентом США станет Дональд Трамп. А ведь тот же Сет Стивенс-Давидовиц в своей "Все лгут" наглядно показывает, что недовольство среднего американца тотальным лицемерием политической тусовки уже давно не секрет — во всяком случае, для инженеров, работающих с большими данными. Просто мнение среднего американца никому не интересно — подумаешь, он ведь всего-навсего кормит, поит и одевает свою страну, а не пишет бессмысленные либеральные колонки.

В принципе, в этих рассуждениях и есть основной смысл книги. Однако Талеб на этом не останавливается и поднимает еще несколько интересных вопросов. Он ставит под сомнение определение демократии как власти большинства, серией изящных примеров показывая, что по факту управлять продолжает нетерпимое меньшинство (если на вашей вечеринке 10% людей, соблюдающих кошер, и 90% людей, которые не соблюдают кошер, то все будут есть кошер). Кроме того, он высмеивает чрезмерную "интеллектуализацию" повседневности и показывает, почему рассуждения типа "за прошлый год в США больше людей переспали с Ким Кардашьян, чем умерли от лихорадки Эбола" статистически правильны, но эмпирически бессмысленны.

Попутно автор делится целой россыпью любопытных фактов из истории и изящных афоризмов собственного сочинения. Впрочем, тут надо быть осторожным — иногда автор слегка переоценивает собственную эрудицию. Например, он пишет о себе как о большом знатоке вавилонской цивилизации, но при этом утверждает, что законы со столба Хаммурапи люди читали "кто вслух, кто про себя" — а ведь даже пятиклассники уже в курсе насчет того, что про себя люди не читали вплоть до Средневековья.

Неприятный стиль (на 3/5) и очень любопытные мысли (5/5) на выходе дают 4/5.

Прочитав "Черного лебедя", я поняла что зря фыркала на "популярную экономику", ибо мне студентке менеджмента было все понятно и интересно. Правда надо заметить, эта книга куда сложнее и заковырестее лебеда, от чего шла немного тяжело.
Я люблю экономику как науку. Она летит с огромной скоростью по грани, где сходятся история, психология, география, математика... Все эти сочетания восхищают и удивляют. Но самое главное, на этих сочетаниях строится много иллюзий и обмана, которые Талеб нам и раскрывает. Тот же психологический эффект прогноза, когда мы видим лужу и думаем что она из квадратного кубика льда. А что если лед был в форме колы?
Талеб структурирует мои соображения или раскрывает их красивой метафорой. Колкости и разоблачения экономики/математики-информатики/истории – вот чем делится эта книга.

Талеб построил целую огромную теорию вокруг одной простой и затасканной до дыр фразы Ницше "Все, что нас не убивает, делает нас сильнее"
Триада Талеба "хрупкость – неуязвимость – антихрупкость" вроде бы заумна и непонятна, а по сути это "что-то нас убивает" - "что-то нас не убивает" - "что-то нас не убивает и делает сильнее".
Талеб как Генерал Очевидность советует жить так, чтобы то что нас не убивало, делало нас сильнее. Спасибо, вот оказывается для чего я читал 700 страниц!

Всё о чем говорит Талеб это то что нужно тренировать свою стрессоустойчивость потому что как бы ты не избегал стресов, но они все равно произойдут. Анализируйте свои ошибки и ошибки других и совершенствуйтесь, не бойтесь ошибок так как это вас закаляет. Вот и весь смысл книги. а всё остальное даже не вода а пар состоящий из примитивных примеров и субъективных и однобоких взглядов автора на жизнь.

Откровенно говоря, мне очень бы хотелось узнать что было в голове у тех, для кого книга стала открытием и кардинально изменила взгляды на жизнь.

Я очень во многом согласен с Талебом! Я в свое время закончил математический университет, отучился на кафедре теории вероятностей (!). Но когда ушел работать в реальную экономику понял, что вся эта математическая теория не работает. Может быть не из-за того, что она в корне не верна, но точно из-за того, что она чересчур проста и не учитывает всех факторов, которые действительно влияют на прогнозируемые события. Об этом как раз и пишет Талеб.
Не стоит полагаться на усредненные данные, надо быть всегда готовым к крайностям и не бояться изменить свое мнение, если меняются факты - вот кратко идея всей книги.

В общем идея мне близка, но книга написана так, как будто автор хочет похвастаться как много он всего знает: исторические события, филосовские учения, теории различных ученых, математические течения. И среди этого хвастовства (потока лишней информации) прослеживается идея книги. Занудство и сумбурство.

В начале - вода, в конце - вода. Никому не советую.

Сам наткнулся на эту книги, если мне не изменяет память, по рекомендации Мрачковского (мой кумир инвестирования на youtube). Ожидал чего-то качественного, по теме, ладно уж, не финансов, но хотя бы вероятности, рисков, случайности. По сути именно вклада, видения Талеба в книге мало, если не очень мало. При этом встречается достаточно упоминаний многих интересных людей, чаще всего Канемана (вот его книгу "думай медленно, решай быстро" советую - море экспериментов), но также и Гегеля, Креса, Докинза, Сагана, древнегреческих философов.. проблема в том что всё это уже не раз читал и преимущественно было скучно, хотя некоторые идеи и были сформулированы удачно (про ошибку выжившего) или освежающе (про эмоции). Одна из главных мыслей, которые отложились - при большой выборке непременно будет победитель, но это не значит что он герой, по сути - он просто везунчик. Эта мысль исчерпывающе раскрыта в "Гении и аутсайдеры" Гладуэла, на другую книгу которого, кстати, Насим тоже ссылается. Не знаю, стоит ли теперь брать более нашумевшее произведение автора "Черный лебедь"...

Я очень во многом согласен с Талебом! Я в свое время закончил математический университет, отучился на кафедре теории вероятностей (!). Но когда ушел работать в реальную экономику понял, что вся эта математическая теория не работает. Может быть не из-за того, что она в корне не верна, но точно из-за того, что она чересчур проста и не учитывает всех факторов, которые действительно влияют на прогнозируемые события. Об этом как раз и пишет Талеб.
Не стоит полагаться на усредненные данные, надо быть всегда готовым к крайностям и не бояться изменить свое мнение, если меняются факты - вот кратко идея всей книги.

В общем идея мне близка, но книга написана так, как будто автор хочет похвастаться как много он всего знает: исторические события, филосовские учения, теории различных ученых, математические течения. И среди этого хвастовства (потока лишней информации) прослеживается идея книги. Занудство и сумбурство.