Тишина, которая оглушает. Отец Джейсона ушёл. Мать ушла. Но он остался. В кабинете тихо, но эта тишина кричит громче, чем любой крик.
Джейсон не знает, что сказать. Я даю ему время. Он должен быть готов говорить сам.
Когда слова рвутся наружу.
– «Ты правда был как я?»
Его голос слабый, но в нём есть искра надежды. Я киваю.
– «Когда-то давно.»
– «И ты… Ты справился?»
Я смотрю ему в глаза. И не могу солгать.
Воспоминание: Мальчик, который не мог сказать «прощай». Мне было 12 лет. Я любил его, но не мог назвать это любовью. Я не мог ничего сказать вслух. И однажды он просто исчез. Я пытался забыть. Но такая боль не забывается, когда ты живёшь с призраками прошлого.
Я говорю спокойно, но в голосе есть тяжесть.
– «Я справился, но не потому что забыл. А потому что принял себя.»
Он впервые поднимает на меня глаза без страха.
– «Это возможно?»
Я киваю.
– «Это единственный путь.»
Когда страх становится правдой.
– «А если я не смогу?»
Я вижу панику в его глазах. Я знаю этот страх. Потому что я чувствовал его сам. Я кладу руку ему на плечо.
– «Ты уже можешь. Ты говоришь со мной, не так ли?»
Он глубоко вдыхает. И понимает, что я прав.
Когда боль перестаёт быть твоей клеткой.
– «Мой отец меня ненавидит.»
– «Нет. Он боится.»
Он хмурится.
– «Боится?»
– «Боится, что ты разрушил его мир.»
Он долго молчит. А потом говорит:
– «Я не просил его мира.»
Когда ты впервые чувствуешь свободу.
Я вижу, как он меняется прямо на моих глазах. Он уже не жертва. Он человек, который начинает понимать свою ценность.
Это только начало. Но сегодня он уже не тот, кто вошёл в этот кабинет час назад.
Когда ты находишь союзника.
– «Ты ведь не просто врач, да?»
Я улыбаюсь.
– «Что ты имеешь в виду?»
Он пожимает плечами.
– «Ты говоришь, как человек, который прошёл через ад и вернулся обратно.»
Я ничего не отвечаю. Потому что он прав.
Когда мир кажется не таким страшным. Он встаёт.
– «Я не знаю, как всё сложится дальше. Но… Спасибо.»
Я киваю. Эмоциональный прорыв – страх превращается в надежду.
– «Мы ещё увидимся.»
Он смотрит на меня, как на человека, который дал ему второй шанс. И уходит. Джейсон впервые осознаёт, что он не один.
Когда ты понимаешь, что не можешь спасти всех.
Я остаюсь один. Я закрываю глаза. И снова вижу того мальчика из своего прошлого. Элиаса. Я не смог спасти его. Но, возможно, я смогу спасти Джейсона.
Ночь, которая не даёт покоя. Я не могу заснуть. Лежу в темноте, слушаю дыхание Детройта за окном. День закончился, но голоса прошлого всё ещё звучат в моей голове. Я закрыл глаза. И впервые за долгое время позволил себе вспомнить.
Воспоминание: Ребёнок, который не знал, кем он был.
Когда мне было шесть лет, я чувствовал, что не такой, как все. Я знал всё о людях, даже когда они молчали. Я чувствовал их боль, их страхи, их тайные желания. Я понимал слишком много, но не знал, почему.
Первая встреча с настоящим страхом.
Мне было десять, когда я впервые увидел смерть. Это был безымянный мужчина в парке. Люди проходили мимо, не замечая, что он умирает на скамейке. Я остановился.
Я прикоснулся к нему, и его боль вошла в меня, как лезвие. Я знал всё, что он чувствовал перед смертью. И тогда я впервые почувствовал, что значит быть смертным.
Когда ты понимаешь, что не человек.
Я помню, как смотрел в зеркало в ту ночь. Я был ребёнком. Но внутри меня было нечто большее. Я не знал, откуда пришёл. Я знал только одно: Я не был таким, как все.
Флешбек: Последний разговор с Ним.
Я не помню Его лица. Но я помню голос. Глубокий. Спокойный. Полный любви.
– «Ты выбрал этот путь.»
– «Но я не понимаю…»
– «Ты поймёшь. Когда придёт время.»
Я ждал всю жизнь, но ответов не было.
Воспоминание: Элиас.
Я был подростком, когда встретил его. Он был сильным, уверенным, таким, каким я хотел быть сам. Я не знал, что это было – привязанность, дружба или что-то большее.
Я знал только одно: Я не хотел его терять.
Но судьба не спрашивает, чего ты хочешь.
Когда ты теряешь часть себя. Элиас исчез так же внезапно, как появился. Я не знал, куда он ушёл. Я не знал, жив ли он вообще.
Но внутри меня осталась пустота, которую никто не мог заполнить.
Тьма, которая пришла после.
Я боролся с собой. Я искал ответы в книгах, в религии, в науке. Но никто не мог объяснить, что я такое. Я не мог любить. Я не мог привязываться. Я мог только лечить чужие души, но не свою собственную.
Когда я начал лечить других.
Я выбрал психологию, потому что хотел понять себя. Я выбрал психиатрию, потому что знал, что мир полон таких, как я. Я выбрал гипноз, потому что надеялся найти дорогу в глубины своего разума. Но чем глубже я копал, тем страшнее становилась правда. Я был не человеком. Но у меня была душа, которая могла грешить.
Когда настоящее встречает прошлое.
Я открыл глаза. Ночь была глубокой и тихой.
Но я знал, что завтра я снова посмотрю в глаза чужой боли. И снова почувствую, что это моя собственная боль. Я встал. Посмотрел на своё отражение. И прошептал:
«Кто я? Падший ангел с человеческой грешной душой?»
Ответа не было. Но скоро он появится.
Когда чужая боль становится личной. Утро, которое началось с тьмы. Я не спал всю ночь. Голова тяжёлая, мысли гудят, как сломанный двигатель. Но у меня нет права на слабость. Сегодня очередной пациент. Очередная история, которая разорвёт меня изнутри.
Девочка, которая не должна была страдать.
Она сидит передо мной. Тонкая, почти прозрачная. Глаза тусклые, как у тех, кто уже сдался. Её зовут Эмили Ривз. Ей шестнадцать лет. И она беременна.
Когда на детские плечи ложится взрослый груз.
Она не говорит. Просто сидит и сжимает руки в кулаки. Я не тороплю её. Но я чувствую её страх, её боль, её ненависть к себе. И я знаю, откуда это идёт.
Когда правда режет, как нож.
– «Ты хочешь избавиться от ребёнка?»
Она поднимает на меня глаза. В них гнев и боль одновременно.
– «Я хочу избавиться от себя.»
Я затаиваю дыхание.
Дежавю, которого я боялся. Я уже видел этот взгляд. Не в её глазах. В зеркале.
Когда мне было 14 лет, Элиас исчез из моей жизни, и я потерял контроль над собой. Я смотрел эротические фильмы, а потом детскую порнографию. Этти, хентай, инцест, комиксы и компьютерные игры. Мастурбация и осложнения болезни – секс-игрушки, искусственная секс-баба-кукла со всеми дырками. Но у меня не было никаких реальных половых отношений. Потому что интернет научил меня бояться реальных девушек и женщин.
Я создал проект «Антионанизм» и «Антипорно», принимал антидепрессанты и транквилизаторы. Я боролся, плакал, и вроде бы победил. Но когда мне было 24 года, я сделал то, о чём до сих пор не говорю. Ей было 16 лет, она была в сексуальной школьной форме. Я был монстром. Я просил прощения у Бога, но не у себя.
Воспоминание: Дьявол, который жил во мне.
Я был одиноким, потерянным, озлобленным.
Я искал утешение в вещах, которые делали меня только хуже. Я разрушал себя, но однажды разрушил и кого-то ещё. Я перешёл черту, и этот грех остался со мной навсегда. И теперь я вижу свою вину в её глазах.
Когда я вижу себя в другом человеке.
– «Ты ненавидишь себя?»
Она кивает.
– «Ты думаешь, что ты грязная?»
Она сжимает губы, чтобы не заплакать.
– «Ты считаешь, что не заслуживаешь любви?»
И тогда её защита рушится.
Слёзы, которые никто не видел. Она рыдает. Не просто плачет – она трясётся от боли, которую носила в себе слишком долго. Я не утешаю её словами. Потому что иногда слова бесполезны. Иногда боль должна вылиться наружу, прежде чем можно будет её вылечить.
Когда я обещаю то, во что сам не верю.
Я беру её за руку. Она смотрит на меня с надеждой, которой боится верить.
– «Ты справишься.»
Она шепчет сквозь слёзы:
– «Как?»
Я улыбаюсь, но внутри я разрушаюсь. Потому что я не знаю ответа.
Когда ты лечишь других, но не можешь вылечить себя.
Она уходит. Я закрываю глаза. Я вспоминаю ту ночь, когда я потерял себя. Я вспоминаю ту девушку, которой я причинил боль. И я понимаю:
Я не могу изменить своё прошлое.
Но, может быть, я смогу спасти её будущее.
Тени, которые не исчезают.
Я не могу перестать думать об Эмили. Её слёзы. Её страх. Её боль. Я видел это где-то раньше. И я знаю, где.
Когда воспоминания становятся кошмарами.
Я закрываю глаза. Но прошлое не позволяет мне забыть. Мне 24 года. Я пьян, подавлен, зол на себя и весь мир. И я делаю то, что никогда не смогу исправить. Грех, который нельзя стереть.
Она несовершеннолетняя. Она не сопротивляется, но я знаю, что должен был остановиться. Но я не остановился. Я забрал у неё что-то, что уже не вернуть. И теперь, спустя годы, я вижу это в глазах Эмили.
Когда я впервые испугался себя. После той ночи я ждал, что за мной придут. Что она расскажет всем, и я заплачу за свой грех. Но она ничего не сказала. Она исчезла из моей жизни, но не из моей души. Я жил дальше, но внутри меня уже не было.
Когда Бог молчит.
Я молился. Я просил прощения. Я кричал в темноту, чтобы меня услышали. Но Бог не отвечал. Потому что я не заслуживал прощения.
Почему тогда я лечу людей?
Я думал, что если я помогу другим, это искупит мою вину. Я думал, что если я вытащу из тьмы сотни, я смогу спасти хотя бы себя. Но я ошибался. Потому что я не чувствовал ничего. Никакого спасения. Только пустоту.
Когда всё повторяется.
Теперь передо мной Эмили. Она точно такая же, как та девушка из моего прошлого.
Я вижу в ней ту, кому причинил боль. Я вижу в ней возможность всё исправить. Но могу ли я? Имею ли я право спасать её, если сам когда-то был монстром?
Последний шанс изменить свою судьбу.
Я знаю, что должен сделать. Я не могу повернуть время назад. Я не могу изменить своё прошлое. Но я могу сделать так, чтобы она не пошла по тому же пути. Я могу дать ей то, чего не смог дать той девушке. Надежду.
Когда я выбираю быть врачом, а не судьёй.
На следующий день Эмили снова приходит ко мне. Она испугана, сломлена, но не сдаётся. Она ищет хоть кого-то, кто скажет ей, что она не разрушена навсегда. И я даю ей эти слова.
– «Ты не виновата.»
– «Ты не сломана.»
– «Ты можешь выбрать, как жить дальше.»
Когда я впервые верю в искупление.
Она плачет, но не от боли, а от надежды. Я вижу, как её сердце снова начинает биться. Я вижу, как её глаза наполняются светом. И впервые за долгие годы я чувствую, что, может быть, я всё-таки могу спасти кого-то.
Может быть, я не безнадёжен. Может быть, даже падшие ангелы могут обрести прощение.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке