Цитаты из книги «Манюня»

Так как водку гнали в строго определенный период времени, а город наш находился в низине и со всех сторон был окружен невысокими холмами, то дух над домами стоял такой, что птицы пьянели на лету, а солнце отказывалось уходить за линию горизонта.

В ответ Васидис пренебрежительно молчал. Женщин он считал рудиментарным явлением антропогенеза и брезгливо игнорировал факт их существования.

А тем временем искалеченный моей сестрой Рубик экономил электричество, освещая квартиру ярким светом, исходящим от гигантского фиолетового фингала вполлица.

Потом Манька пошла в первый класс и влюбилась в мальчика из параллельного «Г». Звали мальчика Араратом, и отчаянно грассирующая Манька из кожи вон лезла, чтобы правильно произнести его имя. Впрочем, тщетно. Два «р» подряд были непосильной для Манюни задачей – она начинала булькать и тормозить уже на первом слоге. Правда, сдаваться не собиралась. – Агхагхат, – приперла как-то к стенке своего возлюбленного Манюня, – а как тебя по отчеству зовут? – Размикович, – побледнел Арарат. – Издеваешься надо мной, что ли? – рассердилась Манька и ударила его по голове портфелем.

Первое, что бросилось нам в глаза, был заляпанный по самые брови грузовик «ГАЗ-63» в дерево-металлическом и чуть ли не нэповском исполнении. Он раскорячился напротив входа в школу и всем своим видом гордо свидетельствовал о самом непосредственном своем участии в защите Киевской Руси от печенежских набегов.

И ты бредешь слепым котеночком сквозь темноту, потом останавливаешься, прислушаешься к себе – болит? Болит, отзывается душа. И ты тихонечко идешь дальше.

Женщин он считал рудиментарным явлением антропогенеза и брезгливо игнорировал факт их существования.

любая обида лечится только смехом.

не оставлять же невменяемую из-за большой любви подругу один на один с ее бедой!

Застывшим Маниным лицом вполне себе можно колоть орехи или вбивать аршинные гвозди в бетонную стену.