Ты же, стараешься быть незаметным в свете Её дня. Смущённо опустив голову, ты тоже принимаешь поздравления и дружеские похлопывания по плечу от твоих друзей и старших мужчин. Известие о скором отцовстве не то, чтобы не радует тебя, скорее вводит в ступор от мысли – каково это иметь собственного ребёнка в твои неполные двадцать один…

Вечером, когда стихает шумное празднество, войдя в комнату, ты застаёшь жену, плачущей на кровати. Игнорируя твои расспросы, она, вдруг накидывается на тебя, награждая твоё лицо царапинами и пощёчинами. Она вновь кричит о своей разрушенной юности, окончательно испорченной тобой. Она ставит тебе в вину твои бесконечные любовные притязания к ней, твою ежедневную ненасытность и одержимость ею. Она грозит карой небесной, что постигнет вас всех за её украденную жизнь.

Онемевший и ошарашенный, ты смотришь на неё, не зная, что и думать. Ты вдруг понимаешь, что, казалось бы, налаживающаяся жизнь с ней, это всего лишь иллюзия, созданная твоими мечтами. Никогда не полюбит она тебя, никогда не простит. Даже, будучи с тобой каждый день, она все ещё мечтала освободиться из этого ада. Но, маленький кусок мяса, живой и уже растущий в её лоне, поставил крест на всех надеждах. В истерике, она произносит ужасные слова проклятия вашим традициям и роду, клянётся в ненависти к этому ребёнку, для которого она никогда не станет матерью. Понуро, ты сморишь, как её тело сотрясают рыдания.

Неужели, слоило переживать все эти коловращения вашей жизни, веря в лучший шанс, чтобы опять вернуться к исходной точке взаимной ненависти? Ты приносишь ей стакан воды и успокоительные духи. Молча, ты растираешь её руки и щеки. Она перестаёт противиться твоему сочувствию, лишь крупные слезы стекают по её щекам. Ты говоришь ей о своей любви, впервые… Она поднимает на тебя воспалённые глаза и долго смотрит, словно не поняв смысл сказанных тобою слов. Преодолев робость перед ней, ты садишься рядом, обнимаешь её за плечи, предлагая вместе покинуть этот мир, ибо без неё тебе не будет уже жизни…

В эту ночь, вы спите одетыми. Ты гладишь свою жену по голове, держишь её руку у себя на груди. Ты знаешь, что не приняла она тебя, лишь устала сопротивляться. Вдруг, повернувшись, она придвигается совсем близко, почти касаясь тебя. В безмолвии ночной тишины ты слышишь её шёпот: «Что же мы наделали с нашей жизнью? Что же с нами сделали?!»

Она сказала «Мы…» – эти две буквы приобретают для тебя особый смысл, становятся символом преодоления ещё одного этапа. Сбросив тяжёлую ношу горестных подозрений, ты осознаешь, что юная твоя жена уже навсегда будет принадлежать только тебе…

* * * *

Дни проходят за днями, и кажется, что твоя маленькая жена приняла ещё один удар судьбы, а может не удар вовсе, а подарок… Женщины вашего дома стали проявлять к ней повышенное внимание, освободив от домашней работы. Теперь в её обязанности входит только ухаживать за тобой – её супругом и делать все, чтобы плод, развивающийся в её чреве, рос без единой проблемы. Жена твоя приняла и то, что все родственники рассматривают её как сосуд по вынашиванию бесценного отпрыска их благородной династии. В окружении квохчущих женщин, предлагающих ей отведать бесконечной разнообразной еды, навязанных книг о материнстве, стопок новой детской одежды, проводит свои дни твоя юная суженная, безразлично и безрадостно принимая все эти знаки фальшивой заботы.

Почти лишённый общения с ней днём, ты терпеливо ожидаешь наступающей ночи, чтобы «смыть» снеё лживый пафос её нового положения в доме, зажечь в ней искру веры в неподдельную любовь и будущее, несмотря ни на что, вопреки всей тяжести жизни взрослой женщины, упавшей на её отроческие плечи. Ты надеешься, что её пробудившаяся чувственность, укрепляющаяся и возрастающая в ней раз от раза, открывает вам обоим совсем не призрачные перспективы устремить свои мечты и желания в одном направлении.

Ты чувствуешь, как становится ей близким твоей запах, ты знаешь, как привыкает обладать она твоим телом, получая от него наслаждение, ты веришь, что настанет день, и она также будет нуждаться в тебе, в твоих ласках и любви, просто в твоём присутствии рядом с нею.

Ты с интересом наблюдаешь метаморфозы, происходящие с телом твоей жены. Тебе нравится её увеличившаяся грудь, что стала ещё соблазнительнее, тебя умиляют округлые формы её меняющейся тяжелеющей фигурки. Ты замечаешь, что поменялся и её запах, он приобрёл новые оттенки, отдалённо напоминающие сладко-молочный запах младенца.

Её уже не плоский животик, наталкивает тебя на мысль о новых вариациях удовлетворения вашей жажды насытиться друг другом. И соединяясь с ней, сначала распалив её до предела, зацеловав чувствительную грудь – индикатор её возбуждения, а также, засунув руку в промежность, усиливая своими пальцами степень её вожделения тобой, ловя момент, ты резко водружаешь свою юную любовницу на себя верхом. Разгорячённая плоть усыпляет в ней чувство смущения, увлекаемая инстинктом, она сама находит своё правильное положение на тебе. К твоему восторгу и удивлению, она смело и уверенно начинает двигаться, ей нравится этот самостоятельный контроль интенсивности своих ощущений, самостоятельный выбор ритма и глубины твоих страстных проникновений в неё.

Она двигается на тебе, запрокинув голову назад, похожая на амазонку-наездницу. Она не может больше сдерживать звуков, что издают её уста в процессе познания твоего тела. Ты смотришь на неё зачарованно, предчувствуя надвигающуюся волну. Ты желаешь в самом прямом смысле слиться с ней воедино – взяв её за бёдра руками, ты усиливаешь частоту и размах движений, затем, ненасытный ею, ты приподнимаешься и садишься. Ты смыкаешь руки на её спине, прижав к себе. Она льнёт к тебе, обхватив тебя ногами. Её двигающаяся вверх-вниз грудь с торчащими возбуждёнными сосками, задевает твоё тело, усиливая импульсивность ощущений вашего единения. Ты касаешься ртом её губ, чувствуя разгорячённое дыхание, опаляющее твоё лицо. Она сама проявляет инициативу, – не ослабевая своих движений, она примыкает к твоему рту, почти нахально и агрессивно проникая внутрь, ищет твой язык и найдя, захватывает. Она, словно желает взять чувственный реванш за все обиды и боль, причинённые ей. Она обнимает твою шею, ещё более усиливая свои порывы, двигаясь все интенсивнее, и вдруг, отрывается от тебя, толкает обратно на ложе. Положив свои маленькие ручки на твою грудь, она нагибается, доставая до твоей шеи, прильнув ней, кусая ее, продолжает неистово двигать бёдрами. Чуть ли ни убитый ею, ты уже чувствуешь приближение кульминации ваших совместных сладострастных усилий, ты хочешь почувствовать этот миг вместе с ней секунда в секунду. Осязав вибрации её тела, ты ловишь с нею это, затуманивающее разум, состояние, продлевая его вожделенную сладость. Ты замираешь, умерев и воскреснув, а она бессильно опускается тебе на грудь и затихает… Ты слышишь биение её сердца.

Минуту спустя, в порыве нежных эмоций, ты целуешь жену в макушку, вдыхая запах её волос. Ты запускаешь руку в её волосы, массируя и гладя голову.

Ты чётко осознаешь, что тебе недостаточно быть просто хозяином её тела, ты нуждаешься в чем-то большем. Ты знаешь, что её способность любить исчезла в момент выдачи книжечки вашего брачного свидетельства подкупленным представителем власти. Но все равно, ты робко спрашиваешь жену, смогла бы она когда-нибудь полюбить тебя, разделив с тобой все свои душевные тайны. Немного помолчав, она отвечает сиплым голосом: «Я приняла тебя как мужа, перестав ненавидеть. Я принадлежу тебе и ношу твоего ребёнка. Но я не знаю, что такое любовь, не требуй от меня слишком много».

Лунный свет, пронизывающий тёмную комнату обличает слезы, стекающие по твоим щекам…

Это твоё счастье, мой черноглазый красавец…

Черно-белая фотография из клиники с определением медиков о том, что будет рождён мальчик, явилась ещё одним поводом для празднования в вашей семье. Ты сам был приятно удивлён, что все складывается, согласно какому-то высшему предписанию небес. Статус твоей юной жены поднялся намного выше, чем у остальных невесток в этом доме. Но этот факт её совсем не трогает, она лишь радуется, что её оставили в покое, начав проявлять хоть какое-то уважение. Она была совершенно равнодушна к своему сыну, росшему, как на дрожжах в животе. Это повергало твоих родственников в раздражительное беспокойство. Им невдомёк, что и ты горестно переживаешь её неспособность полюбить тебя, так как же возможно заставить её полюбить твоего ребёнка?

Несмотря на эти маленькие разногласия, в целом, ваша жизнь приобрела спокойный размеренный ритм. По-прежнему, сбегая с работы пораньше, ты делаешь все, чтобы больше времени проводить с женой. Ты видишь, что взгляд её стал заметно мягче, теперь она садится всегда рядом с тобой на мероприятиях, обедах. Посещает с тобой длинную череду твоих родственников по их домам, на свадьбах, похоронах, родах и так далее, всегда покорно давая согласие сопровождать тебя. Ты лишь мечтаешь, что придёт день, когда она возьмёт тебя под руку, подтверждая своё положение жены, или расслабившись, при всех, прильнёт к тебе, положив голову на твоё плечо.

Но ты не жалуешься… Днями, вы вместе отдыхаете в вашей комнате, словно забыв об обидах и распри, стараясь вычеркнуть их из памяти. Вместе вы читаете много книг, разных, от детективов до любовных романов, а затем, увлечённо обсуждаете героев. Вы даже спорите и совсем по-детски ссоритесь, если ваше мнение по какому-то поводу кардинально расходится. Она проявила особый интерес к «Лолите» Набокова, просила тебя по нескольку раз зачитывать вслух отдельные главы и места, тихо слушая твой голос и задумчиво уставившись в потолок. Тебе кажется, что она сравнивает себя с героиней книги – девочкой, по имени Долорес Гейтс, думая об их странных переплетениях судеб, о необратимых и тяжёлых жизненных обстоятельствах, похитивших их светлое безбедное детство.

Устав читать, вы, уткнувшись в планшет, ковыряетесь в интернете, мечтая, что неплохо было бы съездить развеяться в другие страны, купить гаджеты последних марок, посетить те или иные концерты, и прочее. Словно забыв обстоятельства, соединившие вас, вы с упоением перечисляете весь набор интересов обычной молодёжи – ваших сверстников. Затем вспомнив, вы молча лежите на кровати, задумавшись каждый о своём.

Ваши ночи становятся все более спокойными по мере увеличения её живота. Ты просто спишь с ней рядом, нежно обхватив рукой. Но, иногда видя твоё томление по ней, да и сама, скучающая по твоему телу, она позволяет тебе нарушить правило, и тогда, придвинувшись к ней со спины, ты деликатно входишь в неё, осторожно, не желая навредить ей и ребёнку. Двигаясь в ней мягко, ты гладишь её груди, чуть массируя их, целуешь мочки ушей, ароматные щёчки… Ты умираешь, но сдерживаешь свою страсть…Она же, отвечает тебе, запрокинув руку назад, гладя и теребя твои волосы.

Её возросшую степень доверия ты осознал в тот день, когда почувствовав боли в позвоночнике, ринулась твоя жена к тебе, не обратившись ни к кому, ни к старшим женщинам, что бдели, буквально, каждый её шаг, ни к мужчинам, что могли ей помочь и отвезти в клинику. Она стремглав побежала к тебе, ища защиты, с круглыми глазами от страха и возрастающей боли внутри живота. Она взволнованно оповестила тебя, что, кажется, уже началось и заплакала, совсем как маленький ребёнок. Ты испытываешь умиление и вселенскую нежность к своему пузатому чуду, так доверчиво прильнувшему к тебе. Ещё не подросшая, твоя жена еле достаёт тебе до плеч и ты, буквально, нависаешь над ней, обнимая её, успокаивая, что все будет хорошо. Ты желаешь защитить её от всех, в том числе, и от себя самого.

Тяжело описывать весь ужас твоих дальнейших часов, когда провёл ты больше суток в больнице, дежуря и смертельно боясь даже думать о том, что может случиться. Паники добавляют и строгие врачи, что официально предупредили всю делегацию болеющих родственников, что нет никакой гарантии в утешительных последствиях родов в таком раннем возрасте, ссылаясь на статистику по региону.

Чувствуя, как холодеют твои ладони, ты бегаешь за медиками, умоляя их сделать все возможное, но только вытащить твою жену ЖИВОЙ из этого жернова, в который она попала и по твоей вине тоже.

Ты клянёшься себе собственноручно убить этого бедового младенца, если по его вине случится что-нибудь страшное. Здесь, сидя в тишине больничных палат, ты осознаешь во всей полноте, насколько дорога тебе твоя маленькая жена, насколько привязан к ней ты телесно и духовно, насколько сильно ты любишь её.

Но Аллах великодушен к тебе и ней, – ваш родившийся ребёнок, ваш сын, громким плачем возвещает миру о своём приходе.

Ты рвёшься к ней в палату, желая увидеть больше её, нежели ребёнка. Ты ещё не осознал события, что оставит далеко позади безоблачность твоих юных лет, наградив тебя пожизненным бременем взрослого мужчины. Ты пробиваешься к ней, сквозь толпу твоих воркующих и ликующих родственников. Она не смотрит ни тебя, ни на ребёнка. Потеряна и раздавлена тяжёлыми родами, она даже думать не хочет о том, чтобы прижать к себе существо, доставившее ей столько мучений.

Ты растерянно выходишь из палаты, забыв оставить любимой большой букет цветов. Ты чувствуешь, как чья-то сильная рука берет тебя за грудки и толкает в соседний кабинет. Ты поднимаешь глаза и видишь разъярённое лицо врача, здоровенного мужика средних лет. Еле сдерживая гнев, он обзывает тебя маленьким похотливым животным, любящим насиловать несовершеннолетних девочек, он рассказывает о своей дочери, ровеснице твоей жены, и угрожает, готовый при случае разорвать тебя на мелкие части. Он предупреждает тебя, «безмозглого амбала», сдержать свои извращённые порывы и не приближаться к жене хотя бы месяц. Так, опущенного и униженного, он выталкивает тебя обратно в шумный людный коридор.

Ты возвращаешься домой, не желающий никого видеть. В твоих ушах застыли те обличительные слова, которые ты сам себе не решался сказать. В твоих глазах созрели слезы, готовые разразиться в обильный печальный поток, в твоей голове пульсирует одно: «Я не насильник, я не животное…»

Тебе вспомнился день вашего бракосочетания, когда ты был на грани самоубийства из-за тотальной несправедливости судьбы, ты безудержно ревел, не желая становиться разменной монетой чьего-то греха, ты не хотел быть жертвой, обеляющей трепетно-оберегаемую честь вашего древнего рода, да будет он проклят!

Ты падаешь на кровать и плачешь от обиды. Вдруг, зарывшись в подушку, ты осязаешь этот узнаваемый из всех запахов, самый лучший и любимый запах твоей жены. Мысли и воспоминания путаются в твоей голове. Утомлённый, ты забываешься во сне. Впадая в тяжёлую дрёму, ты понимаешь, что скучаешь по ней.

Вот и отгремели очередные торжества, сотрясавшие ваш особняк в честь рождения твоего сына. Вопреки тревожным ожиданиям родственников, юная твоя супружница стала фанатичной матерью. Сама от себя не ожидая, полюбила и привязалась она к этому ребёнку, увидев в нем радость и надежду. Иногда тебе кажется, что она приобрела долгожданную любимую игрушку, ставшую столь бесценной для неё, что отдала бы она жизнь за этот маленький вечно голодный и вечно плачущий комочек мяса. В отличии от неё, инстинкт отцовства не спешит развиться в тебе, ты испытываешь к ребёнку лишь жалость и определённый интерес. А ещё, ты видишь в нем существенную часть твоей жены, этого достаточно для тебя, чтобы принять и полюбить его.

Унизительные слова, произнесённые врачом, открыли для тебя настоящую реальность, разнящуюся с иллюзорным миром высокой и чистой любви, придуманным тобой. Ты осознал, что люди, находящиеся и живущие за пределами вашего мира, особняка – рассадника мракобесных традиций и обычаев, – все адекватные люди думают также, как и тот врач. Для них ты и твоя семья –это позор средневековья, адская мельница, перемоловшая жизнь маленькой девочки. Это осознание раздавило тебя, дезориентировав в будущем. Ты не знаешь, как жить дальше.

Ты все также сильно любишь свою жену, все также нуждаешься в ней, но что-то оборвалось внутри… Ты не сказал ей о разговоре с врачом, боясь, что это всколыхнёт в ней отзвуки прошлой ненависти и обиды. Когда она вернулась домой, ты лишь дотронулся губами до её руки, поблагодарив за подаренного сына.

Вы спите также в одной комнате, но она поглощена всецело своим ребёнком. Она проводит с ним все свои часы, и днём, и ночью, не доверяя даже твоей матери. Тебе умилительно наблюдать за ребёнком, убаюкивающим другого ребёнка. Ты с нежностью смотришь, как она кормит его грудью и тебе вспоминаются картины давно ушедших художников, изображавших юных матерей с младенцами. Они назывались Мадоннами, кажется… Мадоннами эпохи Возрождения, странного, но привлекающего другого мира, под названием Европа.

Она находится рядом, но тебе кажется, что она стала ещё более далёкой, чем раньше. Ты с болью думаешь, что на этот раз, ваш мост будет сожжён тобой. Ты нежно целуешь её в щеку, а затем, отворачиваешься и делаешь вид, что засыпаешь. Ты замечаешь в глазах жены некое недоумение, но не смеешь взглянуть на неё, боясь распознать в ней боль отнятой тобою жизни.

Днями, ты стараешься больше времени проводить на работе, отвлекая себя от грустных мыслей. Ты видишь, как долго и внимательно смотрит на тебя жена, желая понять причину перемен, происходящих с тобой. Ты замечаешь, как пытается она привлечь твоё внимание разными разговорами и расспросами, но ты лишь виновато улыбаешься, уверяя её, что все в порядке. Ты читаешь в её глазах вопрос: «Ты разлюбил меня?»Тебе хочется закричать, что нет, что любишь ты её также сильно и безудержно, но ты устал бороться…, бороться за своё право быть счастливым.