Продавец счастья

У подножия высокой горы стоял маленький городок. Жители его отличались необыкновенно дурным характером: всегда и всем они были недовольны и вечно жаловались на свою судьбу.

– Что это у нас за городишко несчастный! – говорили одни. – Заезжего человека не увидишь. Купеческий караван в кои-то веки раз забредёт, да и то спешит поскорей убраться.

– Ни одного-то у нас красивого здания нет. Улицы, площади – посмотреть противно, – жаловались другие. – И гора эта над нами торчит вечно хмурая; взглянешь на нее – так не только тоска, а и страх забирает.

– И людей-то богатых у нас совсем нет, – сетовали лентяи. – Всё знай работай, работай, чтобы с голоду не умереть.

Даже дети, и те были всем недовольны: не бегали, не играли и, точно больные, целыми днями уныло сидели возле домов или слонялись по улицам. И никто в этом городе не замечал, что поля у подножия горы летом одевались яркою зеленью, а сама гора, когда зимою её покрывал снег, ослепи тельно сверкала в лучах полуденного солнца, а при закате переливалась розовыми огнями. Жизнь в городе шла тихо и однообразно, а люди, хмурые, злые, ничего хорошего не ощущали и всег да были недовольны.

Однажды в жаркий день, когда солнце уже клонилось к закату, а жители пребывали в особенно сонливом и ворчливом настроении, – в городе неведомо откуда появился прохожий. Жара начинала спадать, потянул лёгкий ветерок, и мрачная гора красиво алела в лучах закатного солнца, а скалы и камни на ней горели золотым огнём.

Очарованный волшебной красотой природы, вышел прохожий на городскую площадь и стал громко взывать:

– Сюда, сюда, все вы, живущие в прекрасном городе заходящего солнца! Смотрите, вон там гора сияет, как расплавленное золото; ваши крыши, минареты, купола оделись в розовые ризы вечернего неба… Все несчастливые, идите ко мне, я продам вам счастья!

Продавец счастья скоро собрал вокруг себя целую толпу хмурых людей.

– Это что ещё за дуралей? Откуда это ты такую диковинную одежду достал? Сколько за неё заплатил?

Одежда прохожего и правда состояла из жалкого рубища. Кроме большой корзины за плечами да верёвки, обмотанной вокруг тела, на нём почти ничего не было. Рваный халат его был сшит из лоскутков разного цвета; сквозь дырявую шапку торчали нечёсаные вихры волос.

– Шапку тебе, должно быть, нелегко надевать? – пошутил кто-то.

– Нет, отчего же, – отвечал прохожий и, при подняв свою шапку, опять ловко надел её на голову; и каждый вихор, словно по волшебству, попадал в свою прежнюю дыру.

– Ты, я вижу, не заурядный разносчик, – сказал ему торговец рыбой Ахмет.

– Я продаю счастье!

– Ну, если недорого продаёшь, так здесь у тебя хорошая торговля будет. Открывай-ка свою корзину!

Корзина сама соскочила с плеч разносчика и встала вверх дном.

– Она, должно быть, пустая, – послышались голоса из толпы.

Корзина тотчас перевернулась и встала дном книзу. Она и впрямь была пуста.

– Парень-то, кажется, сумасшедший, – вос кликнул Ахмет.

– А корзина у него волшебная, – прибавил портной Мустафа.

Разносчик счастья ничего не сказал, а приготовился торговать: он взял конец верёвки, которой был обмотан, и, дав его мальчику из толпы, велел тянуть. Как только мальчик потянул верёвку, прохожий завертелся на одном месте, как волчок, и вертелся долго и быстро, пока вся верёвка не раз моталась. Тогда разносчик перестал вертеться, взял верёвку, бросил её в воздух, и верёвка зацепилась одним концом за шест, стоявший в конце улицы, а другим – за шест в другом конце улицы. Она оказалась такой же точно длины, как расстояние между шестами.

– Вот так ловко! – удивлялась толпа. – Что же будет дальше?

– Моя лавка открыта. Пожалуйте покупать! Все, кто несчастлив, несите ко мне свои недуги, невзгоды и заботы. Я дам вам за ним счастья!

Горести оказались у каждого, и все броси лись к корзине. Корзина быстро наполнялась, но в ней всё же находилось место для всякого нового несчастья. Не осталось в городе ни одного мужчины и ни одной женщины, которые не приходили бы к корзине с жалобами на свою судьбу.

– Теперь смотрите, – сказал разносчик, поднял корзину и подбросил её на верёвку. Чудесная корзина странного разносчика запрыгала, закувыркалась по верёвке, вытряхивая из себя собранные заботы и печали, и все они послушно развешивались на верёвке.

Тут была и скрюченная ревматизмом нога Ах мета, и рыжие волосы Мустафы, ноющий зуб ста рой торговки и костыль бабушки Ревекки, пустой кошелёк Сулеймана и множество других подобных вещей. Все недовольства и несчастья города болта лись на верёвке.

– Слушайте, вы, жители прекрасного города заходящего солнца! – кричал опять разносчик. – День близок к концу, и я не могу оставаться с вами. Я обещал обменять все ваши невзгоды на счастье. Это нетрудное дело. Пусть каждый из вас оставит на верёвке свою большую беду, а сни мет оттуда самую маленькую неприятность, какую только увидит.

Тотчас все кинулись к верёвке, стараясь выбрать что-нибудь полегче. И каждый, к своему большому удивлению, увидел, что его собственное горе и есть самое легкое. Очень скоро верёвка опустела.

– Что же, выбрал себе каждый из вас самую маленькую невзгоду? – спросил разносчик.

– Да! – отвечал Мустафа, приглаживая свои рыжие волосы и чувствуя себя с ними много лучше, чем без них.

– Да! – кричали хором остальные.

– Ну так будьте же довольны и счастливы! Я исполнил, что обещал, – я продал вам счастье. А теперь за мной, мои верные корзина и верёвка!

Корзина послушно вскочила к нему на плечи, а верёвка обмоталась вокруг тела.

– Прощайте, будьте счастливы!

Весело поднимался он по склону сиявшей горы и, достигнув вершины, исчез в лучах заходящего солнца.

Лиса и рыбки

Хитрая Лиса была голодна. Весь день бродила она, выглядывая, где бы поесть; пускалась во всякие проделки, но как-то всё не везло ей: то землепашцы заметят и с палками за ней погонятся, то старые куры, издалека увидев, что она подкрадывается, поднимут шум и уведут цыплят к людям поближе, куда подойти Лисе нельзя. Даже глупые утята, и те что-то стали необыкновенно осторожны в этот день. «Кряк, кряк!» – раздался тревожный крик утят, как только Лиса подобралась к ручью, и весь утиный выводок поспешно уплыл к другому берегу.

Поперёк ручья лежала доска. Лиса бросилась по ней на другой берег, но старая утка её увидала, нырнула со всей своей семьёй в воду и выплыла у противоположного берега. Лиса кинулась туда, а утки – опять назад. Надоело Лисе без толку бегать по доске взад-вперёд; и утки сбились в кучу посреди ручья, никак их там не достанешь. Да ещё и дразнятся: «Кряк, кряк!»

Усталая, голодная, легла Лиса на доске и притворилась спящей, а одним глазом вокруг посматривала. Но утята крякают, плескаются в ручье, ныряют, а близко к Лисе не подплывают.

– Ну что ж, я до уток-то и не такая большая охотница: болотом от них пахнет, – утешала себя Лиса и уже собралась было идти домой.

Вдруг неподалёку от доски вынырнула рыбка. Лиса насторожилась.

– А не попробовать ли мне сегодня рыбки? И это, пожалуй, было бы недурно, а кроме того, говорят, перемена в пище и для здоровья очень полезна.

Другая рыбка выскочила из воды совсем близко от Лисы, плеснулась и тотчас же нырнула опять.

Лиса села на доске и уставилась в воду; там целая стая рыбок торопливо и беспокойно сновала туда-сюда. Лиса глядела, глядела и решила заговорить с рыбками.

– Почему вы так волнуетесь, друзья мои? – обратилась она к ним. – Такие прелестные создания, как вы, должны всегда быть счастливы и спокойны.

Рыбки тоже не прочь послушать, когда их хвалят. Лиса обратилась к ним так дружелюбно, назвала их прелестными созданиями. И вот все рыбки подплыли к ней поближе и стали ждать, что Лиса ещё скажет.

А Лиса между тем думала: «Клюёт, клюёт! Кажется, я им понравилась. Надо им ещё немножко польстить, и у меня будет недурной ужин».

– Никогда я не видала таких волшебно-краси вых рыбок, как вы, мои милые! – обратилась она к ним. – Сколько ловкости в каждом вашем движении! Вот ведь как хорошо, что у вас нет ног: вы, вероятно, никогда не устаёте, вам не приходится ходить под палящим солнцем, по пыльным дорогам и острым камням. Счастливые, счастливые вы создания! Как я вам завидую! Как бы я хотела вместе с вами погрузиться в эти прохладные, чистые струи!

– Мы далеко не так счастливы, как вы думаете, сударыня, – сказала одна из рыбок.

– Возможно ли это?! – воскликнула хитрая Лиса.

– Да, это правда, – жаловалась рыбка. – Только что мы были так взволнованы: рыбаки поймали многих из нас на острые крючки, на которые для обмана они насадили вкусных червяков. А иногда эти рыбаки ловят нас и сетями…

– Ох эти ужасные люди! Ну как можно мучить таких милых малюток, как вы! – сочувственно восклицала Лиса. – Как мне вас жалко!.. Хотите выслушать мой добрый дружеский совет?

– Конечно, если он будет хорош, – ответили рыбки.

– Мои советы всегда хороши, – сказала Лиса. – Вы, конечно, знаете, что я самое мудрое из всех животных?

– Мы слышали от рыбаков, что вы очень хитры, сударыня…

Лисе это не понравилось.

– И вы верите тому, что говорят люди! Да разве вы не знаете, что они ваши злейшие враги?

– Это правда, – ответили рыбки. – Нет нам от них покоя. Даже по ночам они стараются нас изловить.

– Так зачем же вы остаётесь в воде, где вам грозят опасности и днём и ночью? Пойдёмте-ка лучше со мною, я покажу вам укромное мес течко – в моей норке. Там вы найдёте множество червяков, и можете быть уверены, что они не на крючках. Ни один рыболов туда не заберётся, и будете вы там жить да поживать вдалеке от всяких опасностей.

– А от вас, сударыня, нам тоже никакой опасности грозить не будет? – спросила неожиданно рыбка.

– Я же вам сказала, что я ваш друг; пойдемте со мной, и будем жить вместе, в мире и согласии, как наши предки когда-то в старину жили.

– Ну нет, сударыня, спасибо! – ответили рыбки. – Теперь мы и сами видим, что мудрости у вас маловато, а хитрости ой-ой как много! Ведь если нам и в воде живётся неважно, так что же с нами будет в норе под землёю? Нет уж, до свидания, милая Лисичка. Спокойной вам ночи. Спать вам сегодня без ужина!

Рыбки скорей поплыли прочь и рассказали о своей беседе с Лисой утятам. А те окружили Лису и принялись ещё пуще её дразнить: «Кря, кря, кря!»

Так хитрая Лиса и побрела домой несолоно хлебавши.

Принцесса и раввин

В бедном еврейском квартале города Рима готовились к необыкновенному событию. Узкие улицы преобразились, разноцветные флаги были выставлены из всех окон и перекинуты через улицы. На балконах и крыльцах вывешивали пёстрые одежды, скатерти, ковры и даже одеяла. Всем хотелось сделать из мрачных и убогих улиц квартала что-нибудь яркое и красивое. Никогда ещё эти узкие и грязные закоулки не были так нарядны.

Все эти необычайные приготовления делались в честь приезда Принцессы. Много лет жили здесь евреи под тяжёлым гнётом римлян, и, хоть всячески старались доказать свою любовь к миру и порядку, ни одна царственная особа не посещала этот уголок города. Все жители, у которых были праздничные одежды, нарядились ради торжественного дня; а у кого новых одежд не было, на последние гроши покупали яркую ленточку или кусок бахромы и украшали свои бедные лохмотья. Все хлопотали, чтобы придать праздничный, нарядный и весёлый вид себе и своим убогим жилищам.

Все старшины еврейские во главе с раввинами ожидали Принцессу у ворот. Тут же был хор из лучших певцов, и, когда Принцесса стала приближаться, ей понеслись навстречу радостные клики и торжественная песнь привета.

В богато изукрашенной колеснице, запряжённой белыми конями, в пурпурной с серебром упряжи, медленно ехала прекрасная, но гордая и заносчивая Принцесса. Когда умолкла приветственная песнь и Принцесса вышла из колесницы, на встречу ей торжественной процессией двинулись раввины. Впереди шёл знаменитый мудрец Иехошуа бен-Хананиа.

То был человек роста невысокого и вида невеличественного. К тому же был горбат, и, когда низко склонился пред Принцессой, та не могла сдержать улыбку.

– Какое странное создание! – заметила она сопровождавшей её свите.

Горькое страдание промелькнуло в лице раввина, когда он услышал эти слова, однако он овладел собой и продолжал спокойно говорить приветственную речь.

Затем Принцесса направилась по главным улицам, и раввин всё время шёл рядом. Повсюду народ с воодушевлением приветствовал дочь своего повелителя, а раввин так быстро, учтиво и мудро давал объяснения на все её вопросы, что Принцесса невольно слушала его с большим вниманием. Но при каждом поклоне раввина ей бросался в глаза его уродливый горб, и когда наконец он проводил её до колесницы, ожидавшей у ворот, она сказала своей свите:

– Этот раввин – зерно мудрости, сокрытое в безобразной скорлупе.

Опять страданье мелькнуло на лице раввина, и Принцесса, заметив это, сказала ему с горделивою усмешкой:

– Ну, учёный муж, прежде чем я оставлю вас, дай мне на память о себе какой-нибудь мудрый совет.

– Исполню твоё милостивое приказание, – ответил раввин, кланяясь как можно ниже. – Скажи мне, где твой царственный отец, божественный Император, с коим да будет мир, держит свои лучшие вина?

– Мне странен твой вопрос, – удивилась Принцесса.

– Так ведь и я, государыня, «странное создание», – отвечал ей раввин. – Итак, милостивая Принцесса, прошу тебя, ответь на мой вопрос.

– Лучшие вина моего отца хранятся в дворцовых погребах, – сказала Принцесса, заинтересованная необычным разговором.

– Значит, в тёмных подземельях? – спросил удивлённый раввин. – А в каких сосудах, лучезарная Принцесса?

– В глиняных кувшинах, – ответила Принцесса.

– Странно, удивительно странно! – продолжал раввин, – лучшие вина, собранные со всего света, чтобы услаждать великого и могучего Императора, хранятся в обыкновенных глиняных кувшинах и где-то в потёмках, под землёй.