2

Лайза Старкофф не колебалась ни секунды. Предложение, сделанное ей Человеком, Который Всегда Прав, было ошеломительно, грандиозно, и… бог мой, увидеть бы чудака, способного от такого предложения отказаться.

На поверхности было позднее утро. И хотя в Городе, по крайней мере, на нижних уровнях, ничто не заставляло человека придерживаться суточного циклирования времени, что хорошо для молодежи, не вполне приемлемо для человека, в ее, увы, совсем не юном возрасте. И нечего тыкать ей в нос Старую Даму. Сын прав. Сестричка была Старой Дамой всегда. Даже, помнится, в детстве.

Лайза была твердо намерена уложиться в отведенное ей для сборов время. Бедняга парикмахер был уже во второй раз взашей выставлен из кабинет-будуара. Но, похоже, ее милые детки держали под самым тщательным контролем каждый шаг своей мамаши.

– Мама! – завопил Ольгерд, старший и посему наглейший из ее детей, врываясь в будуар, – Куда это ты намылилась? Что за дела! Здесь драка в самом разгаре. Завтра Большой Совет. Речь идет уже о вооруженном столкновении, а ты все бросаешь и летишь, черт знает куда и зачем. Что это за таинственные фантом-контакты?

– А вот это, мальчик мой, не твое дело, – отрезала Лайза.

Сын, потерял от злости всякую осторожность.

– Ты со своими хахалями пустишь весь род по миру. Сколько тебе лет? Это же, в конце концов, просто неприлично. Тебе мало безусых альфонсов здесь, на Азере, тебе уже подавай импортных, так что ли? Мама, не вынуждай нас прибегать к крайним мерам!

– А не хочешь ли ты, мерзавец, чтобы я сама прибегла к крутым мерам? – заорала Лайза, топая в ярости ногами. – Я пока еще вполне самостоятельна и дееспособна. Хотя кое-кто спит и видит… Не думай, что я не знаю, какие разговорчики ведут мои милые детки у меня за спиной. И с кем. Так вот, скорее я лишу всех вас наследства, чем вы установите надо мною опеку. Вам всем следует помнить о судьбе наследничков Старой Дамы, мой дорогой.

– Эта Старая Дама на добрый десяток лет моложе тебя, но как-то обходится без хахалей!

– Убирайся вон!

Красный от злости сын стукнул кулаком по раскрытой ладони и выскочил за дверь. Лайза приказала немедленно собирать себя в дорогу и еще раз подивилась чудовищным возможностям Человека, Который Всегда Прав. С таким прикрытием она может не бояться не только своих нетерпеливых детей, но и вообще ничего на свете.

Фантом-контакт с НИМ оказался для Лайзы полной неожиданностью.

Лайза сидела перед своим голографическим изображением и придирчиво рассматривала укладку локонов на затылке. Бледный от страха парикмахер готов был сделать все, как она прикажет, но Лайза вовсе не была так уж уверена в своей правоте и брюзжала скорее для порядка и острастки. Она придирчиво тыкала пальцем в только ей одной заметный дефект прически, когда изображение вдруг исчезло.

– В чем дело? – свирепо сказала Лайза и тут же с изумлением обнаружила, что компьютер отключен. Этого просто не могло быть. Домашние компьютеры не выключались никогда, они просто не умели выключаться. Она повернулась к парикмахеру. Парикмахер, выпучив глаза, смотрел в угол на бак фантоматора. Несмотря на неработающий компьютер, фантоматор был включен!

Когда Лайза поняла, кто вступает с нею в фантом-контакт, она стремительно вскочила и чуть ли не взашей вытолкала парикмахера из кабинет-будуара. Между тем, фантом удобно разместил свое псевдотело в единственном в будуаре мягком кресле. Это было ее собственное кресло, садиться в которое даже в отсутствии Лайзы не смел никто. Потом фантом улыбнулся ей и сказал, благосклонно указывая рукой на один из стульев:

– Садись, Лайза.

Лайза присела на самый кончик стула. Она даже не пыталась устроиться поудобнее. Кому-кому, а ей-то было доподлинно известно, что это абсолютно бесполезно. Она и дизайн этих стульев заказывала именно исходя из принципа максимального неудобства для окружающих. Лайза любила смотреть, как люди ерзают на сиденьях, пытаясь устроиться хотя бы с минимальным комфортом. В конце концов, когда в твоих руках сосредоточены такие деньги и такая власть, ты можешь позволить себе невинные развлечения.

– Счастлив видеть тебя, – продолжал Он. – Ты изменилась гораздо меньше, чем я ожидал. Это радует. Как дети? Впрочем, можешь не отвечать. Я только что с большим интересом прослушал речь твоего первенца.

Лайза пожала плечами и криво усмехнулась. Она тоже имела счастье лицезреть первое публичное выступление своего отпрыска.

– Дурак, – буркнула она. – Его подставили, а он и рад покрасоваться на экранах… кретин. Небось, никто другой из Совета не взял на себя эту пикантную обязанность – объявлять Старой Даме открытую войну.

– Грозный противник? – усмехнулся фантом.

– У нее куча сторонников. Жуткие фанатики и… вообще. Если завтра кто-нибудь замочит Ольгерда, я не буду удивлена.

Фантом знакомым движением картинно вздернул левую бровь.

– Замочит?

– Ай, да какая разница – замочит, пристукнет, убьет, прищучит, – досадливо сморщилась Лайза. – Чего опять зазря придираешься к словам?

– Не "зазря". Просто "зря". Ну а в смелости твоему сыну не откажешь. Решился же он на вживление симбиозных контакторов. В его-то возрасте.

– Какие контакторы, бог с тобой. Это имитаторы. Они не присоединены к мозгу, а просто вшиты под кожу. Да и зачем бы они ему понадобились? Ольгерд бездарен, туп, глуп, ничего не знает, не понимает, и степень докторскую получили за него мои деньги. Если бы он и присоединил компьютер к своей голове, то не знал бы, что с ним делать из-за отсутствия в оной мозга.

Фантом рассмеялся.

– Вот уж воистину нелицеприятная характеристика. И все же, ты не права. Нам трудно с этим примириться, но факт есть факт. Мир меняется на глазах. Внутри человечества рождается раса новых господ. Человек Оконтакторенный потихоньку становится господином положения, и тот день, когда он превратится в господина по положению, увы, совсем не за горами.

– Ну, пока денежки в наших руках. Так что оконтакторенные они или нет, а быть им нашими сервами.

– Уверяю тебя, это ненадолго. Мы неконкурентоспособны. Что можем мы сделать, если у них готово идеальное решение проблемы прежде, чем мы сумеем осознать, что она перед нами стоит, эта самая проблема. Так что меня не удивляют люди, которые решаются на операцию в зрелом возрасте, хоть это и смертельно опасно. Оконтакторенным не нужны юристы, техники, всяческие узкие специалисты и посредники. Все необходимые знания есть в компьютере. Чтобы получить к ним доступ, достаточно надвинуть сенсоры на контакторы. А дальше мозг сам возьмет из компьютера все, что ему потребуется для работы.

– Может быть, может быть, не знаю, тебе видней. Но мой Ольгерд – просто пижон и дурак, это, увы, медицинский факт. Не понимаю, как я могла произвести на свет подобного кретина. А все потому, что ты не захотел в свое время, чтобы мне иметь детей от тебя.

По лицу фантома бродила снисходительная всепонимающая улыбка.

– Что делать, Лайза, отпрыски оперяются, растут, и приходит время, когда нам, старикам, становится все труднее удерживать их в стороне от родительского пирога. Я полагаю, дети этой самой Старой Дамы тоже поборники… э-э-э… прогресса и достижений?

– У нее нет детей, только наследники. Что же касается моего пирога, – Лайза злобно перекосилась, – то да, ты прав. Мои детки еще как скалят на него зубы.

– Ну и пусть их. Полагаю, ты их сможешь несколько разочаровать. Перейдем к делу. Ты много раз говорила мне, что готова отдать за молодость все, даже бессмертную душу, буде она у тебя вдруг неожиданно оказалась бы. Собирайся. Я, видишь ли, финансировал кое-какие исследования в нужном направлении. Мечтаю увидеть тебя снова юной и прекрасной.

– Боже мой! Как это?.. Что ты такое говоришь?

– У тебя слишком мало времени. Подробности потом. Земля, как ты знаешь, находится очень далеко отсюда, а послезавтра…э-э… словом, тебя уже дожидается операционный стол и новое молодое донорское тело… а вот оно долго ждать не может. Твое сознание надо еще записать в фант, а это тоже займет некоторое время даже на аппаратуре моих лабораторий. На твоих висках, увы, нет контакторов… Ничего, скоро они у тебя будут. Это радует. На поверхности Азеры находится моя яхта. Она доставит тебя ко мне.

– Ты шутишь, – сказала Лайза разочарованно. – Самый мощный конвертоплан не доберется до Земли за такой срок.

– Если ты действительно хочешь снова стать молодой, не теряй времени, – терпеливо сказал фантом. – Лучшие специалисты Корпуса Пространщиков, в том числе, если я не ошибаюсь, и один твой близкий родственник… э-э… конвертировали сейчас огромные пространства только для того, чтобы я смог перебросить тебя к себе за час вместо месяца. Официально они, естественно, заняты важнейшими научными экспериментами по управляемой аннигиляции… ну, не важно. А важно вот что. Тебе придется сбросить с себя эту изношенную телесную оболочку. У тебя будет чужое лицо. Чужое, непривычное тело. Ты будешь инсталлирована в это тело, но не думай, что просто твое записанное электронными символами сознание вселится в него как в новую квартиру. Это тело жило. Оно тоже будет предъявлять на тебя свои права. В нем, к тому же, кое-что будет биомеханическим.

– Молодость… – сказала Лайза мечтательно. – Ты полагаешь, я буду колебаться? Кстати, ты обещал мне помочь разрешить одну проблему. Юридического плана.

Он рассмеялся.

– Детки? Не бери в голову. Это, я же сказал тебе, мы утрясем.

– Да, – спохватилась вдруг Лайза. – А имя? Какое имя я буду носить?.. Впрочем, ты прав, потом, потом. Не будем терять драгоценного времени. Через час я буду на яхте.

Перед тем как прервать контакт, фантом с