То как она вела себя у бургомистра, когда заполняла документы по смерти «родителей», то как отвечала на вопросы, я понял – она выросла за одну ночь. Спокойна, отрешенна, брови сдвинуты, смотрит прямо в глаза собеседнику, а походка… Одну руку убрала за спину, положив ее на пояс, вторая прижата к животу, походка уверенная, взгляд властный, даже жесткий. Ну и не скажешь, что перед тобой девушка – парень, да и только. Хорошо еще, что в нашем мире женщины могут ходить в брюках, а рубашки и камзолы мужчин довольно низкие, достают почти до колен, что довольно удобно в нашем случае. Прически у мужчин и женщин однообразны – это высокие хвосты, шляпы, куда можно спрятать длинные волосы. Я не дал Лане обрезать ее шоколадные волосы до плеч, предложив переплетать их и делать лишний оборот вокруг тугой резинки, и все закалывать простой деревянной заколкой, чтобы не дай боги, раскрылся наш секрет. Из нее в итоге получился такой франт, любящий украшения, ну и себя. Было одно упущение, которое мне не нравилось, но что есть, то есть. С этим я разобраться не мог. Ее матушка, перед уходом в портал, отдала дочери антрацитовые четки, хорошо ошлифованные круглые черные камни и черная кисточка, делали их заметными и довольно девчачьими в руках пусть даже и молодого человека. Но Лана категорически отказалась с ними расставаться, прятала их в поясной карман и хмурилась, когда я просил их отдать мне на хранение.

ГЛАВА 4

Лана и Рей не нарушили приказ императора, они прибыли в день который был обозначен в письме, но правда поздно вечером, решив, что с самого утра следующего дня они отправятся ко двору.

Утром легкий перекус и они готовы идти. Рей осмотрел девушку и кивнул, она готова, камзол черный с серебреными вставками, которые очерчивают плечи и проходят по кромке, с широкими лацканами, чёрные широкие брюки, высокий воротник серой рубашки закрывает её тонкую шею и подчеркивает её же, грудь перетянули заново, так что теперь она выглядит довольно внушительно. На голове шляпа с узкими краями, которая лихо ушла на бок, а из-под неё выглядывает лёгкий чуб, который уложили с большим трудом, старались, чтобы не обрезать волосы. Правда придется снять шляпу во дворце, но надеялись на умелые руки Ланы, которой придется не испортить прическу, возвращая шляпу на место. Рей был категорически против обрезки волос, хотя так было бы проще. Но как он мог такую красоту обрезать? Вот теперь Лане придётся постараться не раскрыть себя в первый же день. На руках у нее перчатки, чёрные, мягкие, они были второй кожей. Решив, что будут придерживаться намеченного плана и будут держаться версии, что она обожгла руки на пожаре, который унес жизни её родных, и сейчас не может ни колдовать, ни исполнять другие приказы его величества, потому будет просить отпустить её скорбеть и отстраивать сгоревший дом.

Столица встретила молодых людей шумом улиц, криками торговцев и скачущими стражами правопорядка. Каменные двухэтажные дома нависали над улицами – балконами, увитыми виноградом и различными вьющимися растениями, которые струились по стенам, карнизам. Центр широких улиц был отдан экипажам и всадникам, которые галопом проносились по каменной мостовой, не сильно разбираясь, кого они затоптали по дороге. Лана осматривалась, замечала всё и старалась лавировать между пешеходами. Но, то ли здесь все были заняты своими мыслями, то ли в столице не знали, что такое удовлетворять не только свои желания, но её часто швыряло, то под копыта лошадей, то она шарахалась от карет, потому Рей решил не рисковать больше и следующий остаток пути они преодолели с комфортом.

– Надо бы решить все наши проблемы до завтра и исчезнуть из этого шумного города, – прошептала Лана, отрываясь от созерцания окна в небольшой карете. Спертый воздух, узкие скамьи, и грязное окно, ей всё здесь не нравилось.

– Встретишься с императором и будем свободны. Куда потом направимся? – перед Ланой сидел молодой человек, черная куртка, брюки и такого же цвета рубашка, все под стать ей, свои волосы он убрал в хвост на затылке. Спокоен, но какой цепкий взгляд черных глаз.

– Не знаю, но точно не к родителям. Мы же можем немного погулять? – она хитро улыбнулась молодому человеку, сидящему напротив нее и подмигнула. Рей кивнул, ему нравилась свобода от правил дома, а рядом с ним девушка, которая прекрасна даже в мужском костюме, которую он обожает и которую не хочет выпускать из своего поля зрения. Никогда!

Эммер Сандра

Меня с детства учили, что я должен быть властным, уметь повелевать и спрашивать с тех, кому судьбой уготована участь подчиняться приказам государя. Такая жизнь любого сделает жестоким, а я вырос замкнутым, боясь показать как же я хочу смеяться, улыбаться и делать другие вещи так с детства знакомые всем детям. Привычка держать эмоции под контролем сыграла со мной злую шутку. В императорской семье не принято жалеть детей, учить их любить друг друга, даже если у тебя так много братьев и сестёр, наследник будет лишь один. Моя матушка умерла через год после моего рождения, и отец женился на герцогине, которой до меня то и дела не было, где уж тут про любовь с нее спрашивать. Родив императору еще двух сыновей, она обратила, наконец, внимание на наследника – на меня, увидев во мне угрозу для принцев. Вот тогда десятилетнему мальчику пришлось научиться держать язык за зубами, склонять голову и держаться подальше от братьев и «матушки». Через десять лет для всех, включая отца, я был рассудительным молодым человеком, не улыбчивым и вполне скучным. Что не помогало мне сблизиться с девушками, а наоборот отталкивало от меня их и их матерей. А вот с сановниками, советниками и министрами все было как раз наоборот. Многие видели во мне умного, прозорливого и хитрого наследника, который не дает спуску никому за любую провинность. Хотя в глубине души я душка, очень хочу расслабиться, улыбнуться и просто вести себя как все нормальные молодые люди моего возраста. Но нет, отец-император взвалил на меня министерство юстиции… Конечно, почему бы и нет? Старший сын, всегда подтянут, строг, ему там самое место… А меня кто спросил?

Тот день сразу задался неправильно. Аудиенция была назначена отцом на девять утра, но уже подойдя к его кабинету, меня попросили подождать, мол, экстренный случай. Я стоял позади распорядителя и слушал его объяснения, когда открылась дверь, и мне навстречу вышел молодой человек. Черный камзол, шоколадные волосы, глаза в пол, руки подняты к голове и жест, который так не подходил к мужской внешности: приглаживание шоколадной пряди. Когда молодой человек поднял глаза, я задохнулся, изумрудный взгляд спокойный, уравновешенный. Тонкие черты лица, густые ресницы и миндалевидные глаза. Черный камзол сидел идеально по стройной фигуре, руки в черных бархатных перчатках и через секунду на голове шляпа, которая прикрыла шикарные волосы и аккуратные ушки. Рядом с ним, закрывая его от моего взгляда встал его телохранитель: черные волосы гармонировали с его бронзовой кожей, черная куртка и меч в руке, вот и все… Через минуту, они скрылись от моего взора, оставив только сожаление.

– Кто это такие?

– Не велено говорить. Проходите принц, – распорядитель открыл дверь и отступил на один шаг. Я был и готов бы идти, но меня тянуло совсем в другую сторону. А из головы не выходили изумрудные глаза. Ну почему он мужчина? Был бы девушкой – женился бы и решил бы сразу многие свои проблемы.

ГЛАВА 5

Перед императором стоял его наследник, старший и любимый сын. Нет, нельзя показывать любовь к нему, иначе его смерть будет на его руках. Как же тяжела корона! Он отдалил сына после того как родился Ризак, и не потому что он его не любил, нет, лишь потому чтобы его уберечь, спасти любой ценой. Украдкой наблюдая за его успехами, и поощряя младших сыновей, его сердце обливалось кровью от печали в глазах Эммера, а ведь у него глаза его матери, такие же карие с пушистыми ресницами, тот же разрез глаз и та же манера немного прищуриваться при разговоре.

По этикету при аудиенции наследник должен быть в регалиях, но Эммер всегда находил отговорки и император смирился. Сейчас на нем простой синий камзол с золотым драконом на спине, символ его власти и рода – герб его матери. И как же хочется, чтобы сын не опускал взгляд, не смотрел в пол, а посмотрел на него, улыбнулся и спросил, как отец себя чувствует. Может тогда он рассказал бы, как он любит его и что все эти годы он сторонился его не потому что забыл, бросил или мстит за что-то, а потому что его любовь может погубить его.

– Я хочу, чтобы ты принял к себе в министерство молодого человека, – подняв взгляд на сына, сказал император, откладывая бумаги с отчетами по смерти веды в сторону.

– Кто это?

– Молодой Калеб Барет, сын погибшей веды Барет, – император ждал, что же скажет сын. Во всей этой истории было много непонятного. Уже то, что сразу после доставки приказа о вызове в столицу членов семьи Барет в доме случается пожар, уносящий сразу четыре жизни. Выжившие двое молодых мужчин, и один из них страж молодой веды Ланы Барет. Столько вопросов. Почему он ее не спас? Ведь они повязаны кровью, его учат ее защищать. Почему веда никак не смогла спасти своих родных, а главное не спасла дочь? Не спасла себя?

Эммер поднял глаза и взглянул на отца. Император всё такой же задумчивый, спокойный взгляд серых глаз и кивок головы.

«Он хочет, чтобы я проследил за парнишкой, чтобы узнал все о том пожаре?»

– Хорошо, но что он у меня будет делать?

– Пусть будет твоим личным слугой, да хоть кем. Мне все равно, но не выпускай его из поля зрения. Я хочу знать о нем всё и его страже то же.

«Я прав. Все веды стоят на учете, их магия слишком важна для империи, чтобы простить смерть хотя бы одной из них, особенно когда погибает молодая прорицательница».

***

Лана со скоростью ветра преодолела расстояние от дворца до главных ворот и остановилась лишь тогда когда вышла за ворота.

– Что случилось? Что сказал император? – рука Рея легла на её плечо и она вздрогнула.

– Нам приказано поселиться в столице и с завтрашнего дня я буду служить в министерстве юстиции, – на одном дыхании выпалила она, гневно глядя на проходящих прохожих, будто именно они виноваты в том, что её жизнь рушилась у неё на глазах.

– Что? – Рей не знал, что ещё сказать. Их план разваливался, ещё даже не начавшись. Нет, нельзя нервничать, тогда ошибок будет ещё больше, нужно успокоиться, – Хорошо, если нам нельзя уезжать, тогда ищем дом. Лучше давай его купим, чем снимем, будет меньше проблем.

– И что я там буду делать? – в глазах Лана стояла мольба об её спасении.

– Будешь исполнять приказы и все, перчатки не снимай, ведём себя примерно, и пытаемся выжить, – Рей подтолкнул её вперед, видя, что они привлекают много ненужных взглядов.

«Что делать? Да, не знаю я! Исчезнуть сейчас не получится, вряд ли нам дадут воспользоваться порталом, всплеск магии в столице будет очевиден, и нас вычислят. Нет, нужно принять правила их игры» – Рей думал, лихорадочно пытаясь выстроить линию защиты Ланы.

«Что делать? Император все знал о пожаре, его слова, сразу видно, что отчёт у него был ещё вчера. Слишком много совпадений. Почему именно к моей семье такое пристальное внимание? Неужели всё в том, что Калеб должен был создать украшения, а я увидеть будущее принца? Или здесь скрыт другой смысл?» – Лана шла по улице и вспоминала встречу с императором. Девушку не поразили роскошные комнаты и золотые тарелки, её поразил мужчина, сидящий за столом и внимательно наблюдающий за ней, за каждым её движением, словом. Острый взгляд серых глаз, руки сцеплены в замок под подбородком и приподнята бровь. Император был сильным мужчиной, эта сила струилась вокруг него, обволакивая и завораживая любого стоящего перед ним, а когда заговорил, его голос был похож на раскат грома. Те вопросы, которые он заготовил для нее, были ею отработаны ещё вчера, потому она была спокойна, скупой отчет его шпионов не смог бы её вывести из равновесия. А вот император злился. Почему? Что такого сделала её семья, что все это вызывает у этого мужчины такой жгучий интерес и злость. Да, именно злость.

Дом Рей купил почти на окраине столицы, и к вечеру они переехали туда с Ланой. Двухэтажный особняк поразил скромностью и отсутствием каких-либо украшений. Простой каменный дом с деревянной отделкой стен внутри, из мебели был стол в столовой и пара стульев, встроенные шкафы и огромная кровать в спальне, которую видно бывшие хозяева не смогли вытащить из дома, не сломав.

– Прости, но не хотел тратиться на мебель, – обиженно осматриваясь, сказал Рей.

– Ничего, всё хорошо, главное ведь есть на чём сидеть и на чём спать, остальное не важно, – улыбнулась Лана. В образе мужчины видеть, как она улыбается было очень необычно и Рею так захотелось, чтобы всего этого не было, чтобы она и дальше жила спокойной жизнью, счастливой жизнью. – Знаешь, а мне здесь нравится. Этот дом будто создан для того, чтобы мы жили уединенно, а во дворе есть даже садик с цветами и скамейка. Я могу по вечерам сидеть и слушать сверчков и наблюдать за звездами.

«А ночью, ты будешь спать рядом со мной. Я только надеюсь, что боги дадут нам прожить два года вместе, и не отберут тебя у меня», – Рей прижал ее к себе, обнимая за плечи и она прильнула к нему, радуясь, что она не одна, что есть он. Со стороны это выглядело очень нелепо, стоят два парня и обнимаются. Но кто видит то? Они стоят в широком коридоре, в своем доме.

– Я купил ещё и дров для растопки и продуктов. Идём, покормлю тебя, – Рей вдруг заторопился.

– Я хочу переодеться, грудь уже болит, да и спина от корсета тоже, – повела плечами Лана. Чтобы выглядеть более мужественно, она решила что корсет на встречу с императором наденет, потому сейчас спина ныла, а от перетяжки болела грудь, и эта боль её выматывала.

– Тебе приготовить ванну?

– Я сама, лучше ужин, – она кивнула и тронулась наверх. Ещё одним из того, что прошлые хозяева не смогли с собой забрать, была шикарная ванная, полтора метра в длину и метр в ширину она покрытая латунью была прекрасна. Горячая вода, которая остудила её усталое тело, была восхитительна, девушка распустила волосы, и закрыла глаза. Эти несколько дней были мучительны, да, в той прошлой жизни она играла иногда роль брата, но это было дома, под присмотром матушки, её всегда страховали, а сейчас… Сейчас она будет одна. Рей не сможет быть всегда рядом, в министерстве как её личный слуга его смогут оправлять по мелким поручениям, которые должна выполнять она, но в силу своего статуса ей этого сделать не дадут. Что её ждет в будущем? Ей восемнадцать лет, её магия не стабильна, а вдруг магия отзовется на кого-то? Что тогда делать? Ведь в тот момент она не сможет себя контролировать, её будет мотать из стороны в сторону, бросать в жар. Нет! Так нельзя думать, она любит Рея и останется с ним навсегда. То, что молодой человек её любит она знала давно. Видно по его глазам, рукам, которые всегда рядом и то, что он отдаст за неё жизнь – это все её смущало, но не отталкивало. Она привыкла к нему, и сама отзывалась на его руки, сама хотела его тепла, совсем не стесняясь его. Она даже не видела себя рядом с другим мужчиной. Лана качнула головой, да, она останется с Реем, решено. Даже если магия отзовется на кого-то другого она убежит, постарается не показать себя и постарается свою силу усмирить.

– Ну что ты готова? – голос Рея из-за двери вывел её из её невеселых мыслей. Да, единственное помещение, куда Рей не заходит без её разрешения – это санузел. Лана улыбнулась, да, что он не видел, но соблюдает приличия.

– Да, сейчас, – она встала, вода скатывалась с её стройного тела, а девушка осмотрела себя. Синяки по всей груди, да, слишком сильно перетянули грудь, да, ещё и корсет, завтра придется без него идти, иначе она сойдет с ума от боли.

Через несколько минут она в домашнем халате, вошла на кухню. Рей улыбнулся, именно такую Лану он и любил. Домашняя, в махровом халате до пола, в тапочках на босые ноги, мокрые волосы она заплела в косу, и они спускались по её спине: – У нас хлеб и жареные овощи.

– Вкуснятинка, – Лана садясь, поморщилась, а у Рея защемило сердце. Значит синяки, значит, придется лечить, иначе завтра будет сложно даже двигаться, даже руку ей поднять будет больно.

– Кушай, потом массаж, – строго сказал он, и девушка расплылась в улыбке. Она любила массаж, ведь Рей будет намазывать ее кремом от синяков, а она будет млеть под его сильными и такими нежными пальцами. А потом расслабленную он прижмет её к своей груди, и она будет слышать его сердце. – К скольки нам быть завтра?

– Сказали к девяти, успеем, – Лана покачала головой, отгоняя грустные мысли. Что её завтра ждет? Справится ли она?

– Не бойся, я буду рядом, – Рей накрыл ее руку, спокойно лежащую на столе своей, и немного сжал её пальчики, даря надежду и успокаивая.

ГЛАВА 6

Министерство встретило Лану строгими взглядами сидящих за столами мужчин, которые перебирали бумаги, вставали, чтобы поставить на полки тяжелые папки и брали оттуда такие же внушительные книги в красивых переплетах. Мужчины в черной униформе выглядели строго и подтянуто, жесткие взгляды, тихие разговоры. Слуги в отличие от своих господ были одеты в более простую одежду: серые костюмы, сливающиеся с цветом стен и полумраком комнат.

«Да, не густо. Вот только беда, здесь столько магов, что в глазах рябит от магического фона», – Лана запретила сердцу биться в ускоренном темпе и попыталась успокоиться.

Магия в ее мире была, были довольно сильные маги, были слабые. Каждый маг был на учете, у каждого развивали именно те способности, в которых сильна была его магия, каждому подбирали именно его специализацию, чтобы направить его магию в нужное для империи русло, не давая никакой импровизации, строго следя за исполнением законов и воли императора.

«Министерством управляет первый принц, в меру жесток, в меру добр. Короче держащий кнут и пряник перед носом своих людей. Его поддерживают еще два министерства, и половина сановником императора. Не женат, и в ближайшие месяцы не собирается жениться. Интересно, почему? Так, слуг принято оставлять за дверями, чтобы не раскрывать тайны. Но я, то Калеб, потому мне можно все, убитый горем сын веды может все, даже оставить рядом с собой своего стража».

Один из слуг показал ей кабинет первого принца и исчез.

– Идём, – тихий голос Ланы отрывает Рея от его мыслей, и она трогает ручку двери. Сейчас решится её судьба, сейчас решится, что она будет делать в следующие месяцы.

***

Эммер сидел за столом и перебирал бумаги о смерти одного из магов столицы, притом, что в его смерти по всем доказательствам была виновата его жена. Кто разберет этих женщин?

«Опаздывает. Назначено на девять утра, а сейчас уже десять минут десятого. Не люблю не пунктуальных людей».

Дверь тихо скрипнула и в комнату вошел молодой человек, черный камзол, с серебреной вышивкой, трость в руках, за ним входил его личный слуга, кожаные брюки и куртка отороченная мехом.

«Помпезно, но на меня не произвело впечатление».

– Вы опоздали, – он смотрел, строго сдвинув брови, наблюдая за реакцией незнакомца.

Реакция молодого сына веды была непредсказуемой. Лана кивнула, и тронулась вперед, постукивая тростью о паркет: – Пока нашел вход, долго плутал, потом искал, у кого спросить, как к вам пройти. Получилось не очень красиво, но это мой первый здесь день, поэтому прошу меня простить, – она остановилась напротив стола принца и оглядела его стол. – Так в чем будут состоять мои обязанности?

– Во-первых слуги не должны находиться в министерстве, – Эммер встал, резко отодвинув стул, – во-вторых у вас выговор за опоздание, и если будет еще один, лишу полумесячного заработка.

Лана вспыхнула, подняв свободную руку вверх: – Ну что ж вы так? Это же опоздание и завтра обязательно приду во время. А слуга, увы, после смерти сестры он не может быть один, панические атаки, желание умереть. Понимаете ваше высочество, кровная клятва – это серьезно. Потому прошу оставить его рядом со мной, любезнейше прошу.

Эммер замер, почему его непреодолимо тянет к этому юноше. Красив, изумрудные глаза привлекают, красиво очерченные губы манят впиться в них и попробовать их на вкус, руки в перчатках, так может там и не шрамы, а что-то другое. Почему он их носит?