Цитаты из книги «Это мое дело!»

– Гони! – крикнула я. – Гони! – От любовника, что ли, сбегаешь? – понимающе усмехнулся шофер.

Тевтонец опешил на долю секунды. Ее-то мне и хватило, чтобы обогнуть его и припустить что есть мочи.

Шаг вправо – и тевтонец туда же. Я влево – и этот придурок за мной. – Мужик, ты нарываешься на изнасилование! – выпалила я, красноречиво закатывая рукава и сдувая со лба выбившуюся прядь.

– О, девушка из лифта, какой сюрприз! – радостно сказал этот тип, загораживая мне путь к уже подъехавшей машине. – А я запомнил ваше имя. Татьяна. Я вскинула голову. Тевтонец?! Весь в белом? Это глюк? Или я все еще сплю? – Вас что, уже выпустили? – вырвалось невольно.

Дойдя до колготок, я толкнула дверь подъезда и с разбегу едва не врезалась в какого-то идиота, решившего не спеша прогуляться именно в этот час и в этом месте.

А ведь с утра, как зазвенел будильник, даже случилось открытие века. Ровно в шесть ноль-ноль открылось первое веко. В шесть ноль одну – второе. А в шесть ноль две захлопнулись оба. А все потому, что с Жекой сначала засиделись на кухне, потом я засыпала в кровати по правилу буравчика – вертясь в одну сторону и забирая в эту воронку подушки, одеяло и впечатления о прожитом дне.

Впрочем, созерцать постель, которая больше напоминала поле боя, чем ложе юной девицы, было некогда: я опаздывала! Зверски. Дико. Галопом.

Как ждет сейчас Горева его жена. И плевать ей сто раз, кто он: руководитель хоккейного клуба, дворник, юрист или сантехник.

Герман будет рассказывать о том, что случилось, а сын – слушать и возмущаться. И оба будут переживать, что мама волнуется и не спит. А потом, когда отец с сыном вернутся на дачу, она выбежит им навстречу, обнимет мужа и уткнется ему носом в плечо, может, даже заплачет по извечной женской привычке.

– Она сказала, что спать не ляжет, пока не вернемся, – проворчал Горев-младший с особой, неявной теплотой. – Беда с этими женщинами, – вздохнул Герман.