– Теперь-то уже что – пробормотала я, оглядывая веревку с сохнущим бельём на предмет ещё какой-нибудь пропажи, и беря в руку полотенце. – Кощеей – позвала я, не найдя на верёвке одну деталь в цветочек.

– Я верну! – отозвался отбегая в сторону Кощей, и, натянув на голову шляпу, испарился.

Не успели мы с Наташей допить утреннюю валерьянку, как в калитку снова постучали.

– Гражданочки! Ау! – раздался голос участкового.

– Проходите. – вежливо распахнула я калитку.

– Да я на пять минут. – категорически отказался заходить участковый и, судя по движению глаз, мысленно перекрестился. – Мне только опросить вас. Вся деревня гудит, говорят у вас гости какие-то приехали, в реконструкцию фэнтези играют.

– Какие ещё реконструкции? – подскочила Наташа. – Мы про это ни сном ни духом!

– Да это ладно, но говорят, что вы ещё и дом Владленовича разнесли.

– Это не мы! Мы вообще спали! – не сдавалась Наташа, которую не так просто развести на мякине.

– А говорят, что они на всю деревню орали – "Кто на нашу ведьму войной пойдёт, тот жабой на болоте станет!".

– А мы тут причём, кто знает про какую ведьму они кричали? – подбоченилась я, всё-таки, что ни говорите, а приятно когда за тебя заступаются, даже если это Кощей, свистнувший мои трусы в цветочек.

– И вообще – это может просто какой-то бабусе приснилось, а вы сразу к нам! – искренне возмутилась подруга.

– Какой бабусе?! – опешил участковый. – Ваши гости ночью всю деревню обошли, пока на дом Владленовича не вышли! Всех на ноги подняли, в двери стучались, в окна ломились, такое шествие с факелами устроили, что нас со спутника засняли!

– Это не наши, у наших карта была! – возмутилась Наташа, но я запихнула её назад за калитку.

– Какое шествие? У нас гостей-то было не больше десяти. – попыталась я прикрыть назад калитку.

– Вначале, может быть и было десять. – упёрся в калитку боком участковый. – Но я же говорю – они всю деревню на ноги подняли! В общем, мне нужно протокол составить на ваших гостей!

– Какой протокол? – возмутилась Наташа. – Мы сами пострадавшие! – выскочила она за калитку и схватив участкового за рукав, стала тыкать ему в наш поваленный забор.

– Я даже не знаю. – задумался участковый, оглядывая оставшуюся стоять от забора одинокую калитку и часть забора с другой стороны участка. – Так-то оно так, но кого мне в протокол записывать?

– Дался вам этот протокол. – надулась я. – Неужели кто-то нажаловался?

– Нет, на это никто не жаловался. А кому жаловаться? Владленович с песнями укатил с утра. А деревня давно так не развлекалась, раньше же тут скука серая была, народ по домам сидел всё время, а тут – что ни день – то шоу. То вас жгут, то вы жжёте.

– Так может мы тогда без протокола обойдёмся? – подхалимски заморгала глазками Наташа.

– Ну, там на вас ещё другая жалоба поступила. Васильева жалуется что от вас мужик в одном пледе убежал и у Сидорчучки спрятался.

– А Сидорчучка не жалуется? – осторожно поинтересовалась Наташа.

– А Сидорчучка мечется по двору – со двора, печёт, стирает, баню топит. У неё же уже лет десять никто не прятался. – хмыкнул участковый.

– Тогда чего эта Васильева жалуется? – не поняла я.

– Жалуется – почему у Сидорчучки, а не у неё.

– Тьфу ты. Ну передайте ей, что если у нас ещё кто такой появится, мы обязательно у неё спрячем. – буркнула Наташа и закрыла калитку, давая понять участковому что разговор окончен.

– Так, надо всех выпроваживать! Не дом, а сельсовет какой-то. Тоже мне – реконструкция фэнтези! Жизни у нас полная реконструкция! А вдруг кто захочет на наших гостей поближе посмотреть, как отмажемся?! – пробормотала Наташа, тряся Гошу за лапы.

Тот проснулся, посмотрел осоловевшим взглядом на нас, на двор, на гостей и дал стрекача.

– Да ладно. Сейчас выспятся и сами разбегутся – отмахнулась я.

– А ты не маши зря! – буркнула Наташа. – Учи давай свои упражнения, а то числимся как ведьмы, а не умеем ни фига, перед деревней стыдно!

– Стыдно ей, подумаешь. – обиделась я, но, понимая что надо хоть чему-то ведьмовскому научиться, чтобы иметь хоть какой-то вес среди наших гостей, пошла читать книгу и пробовать делать упражнения.

Так как я была не совсем в учебном настроении, то очень удивилась появившемуся на моей ладони реальному пламени и махнула в сторону рукой чтобы его стряхнуть. Получилось. Пламя стряхнулось и приземлилась на заднюю часть Водяного, торчащего из воды. Тот взвыл и погрузился в воду, оторопело глядя на окружающую его действительность и не понимая – а что, собственно, это было. Я ему подсказывать не собиралась, и делала вид что просто нежусь под лучами солнышка.

– Я это, домой пойду – пробасил он, вылезая из бассейна и потирая обожжённую часть.

– Брюки переодень, а то русалки засмеют – предложила ему подруга, проходившая мимо.

– Не понял? – удивлённо протянул Водяной, видимо забывший уже и про сам выигрыш и про то как натянул его на себя.

– Идём, в зеркале оценишь – усмехнулись мы, так как половина нижней части Водяного не поместилась в гетрах Кощея, и поднялась выше сделав Водяного похожим на чупа-чупс, при этом обтянув его внизу в самый притык.

Подойдя к зеркалу Водяной дёрнулся и покраснел.

– Где брюки-то, где брюки? – суетливо забегал он с дикими воплями по участку, затем нашёл их возле бассейна, прижал к себе и побежал к колодцу. Раздался плюх и водяной исчез.

– Утопился что-ли? – задумчиво заглядывала в колодец Наташа.

– К себе уплыл – ответила ей проснувшаяся и пытавшаяся привести себя хоть в какой-то порядок, Полевейка, у которой причёска на голове напоминала мне детское определение "я летела с самосвала тормозила чем попало", и платье из мешковины было в грязи от капустных грядок и в дырах от огня факелов.

– Как вы мне все дороги! – пробурчала Наташа и мы потащили потрёпанную Полевейку в душ и в гардероб, чтобы выпустить её от нас хоть в каком-то виде приближенном к приличному.

Через полчаса, когда наш гостеприимный дом покинула последняя нечисть, я выдохнула и задумалась: – Вроде все побывали, привидений только не было.

– Позвольте представиться – Георг Четвёртый – раздалось за моей спиной.

– Ооооооооо – прошептала Наташа и пошла к своим теплицам.

– Глубокоуважаемый Георг Четвёртый – решила я соблюсти приличия – Позвольте поинтересоваться – а вы надолго к нам? – уточнила я, глядя на вещи в его руках.

– Я представляю так, что лет на двести – поклонился он мне и снял шляпу с потрёпанным пером.

– А вы у нас так и будете – в шляпе, камзоле и всё? Просто как-то непривычно видеть пол привидения.

– Можно подумать – что целое привидение тебе видеть привычней – пробурчала подруга, тащившая найденного Гошу за заднюю лапу в тенёк.

– Понимаете, тут такая оказия – я на портрете по бёдра и поэтому могу появляться тоже только по бёдра.

– Так вы к нам с портретом? – остановившись поинтересовалась Наташа – И какой век?

– Он не продаётся – забеспокоился Георг Четвёртый.

– Хорошо что он не на коне нарисован – буркнула подруга. – Хоть скажите где он висит, нам теперь с вами двести лет как-никак куковать.

– Интересный экземпляр – рассмотрели мы Георга на картине, которая висела теперь у нас в спальне.

– А, позвольте полюбопытствовать – откуда у нас эта картина? – обратилась я к Георгу.

– Так меня Кощей принёс, мы с ним частенько так на гулянки вместе ходим.

– А чего он вас сейчас не забрал? – спросила подруга, с повышенным интересом разглядывая картину, а точнее – золочёную раму и аккуратненько ковыряя её ногтём.

– А я решил у вас остаться, у вас так чистенько, уютненько, кости не валяются – это я про Кощея – пошутил Георг и захихикал.

– Очень смешно – буркнула я и пошла во двор.

– Давай его оставим – зашептала мне в ухо, догнавшая меня подруга. – Ты видела какая картина дорогая?

– А на кой он нам в спальне нужен? – зашипела я на неё.

– Так может ты уже каждому по спальне выделишь? Или мы так и будем ютиться все в одной? – обиженно пробурчала Наташа.

– С кем ютиться? Я, ты и кот? – удивилась я.

– Теперь Георг ещё этот. Пора расширяться. – с нажимом заметила подруга.

– Учти, расширяться я буду на твои грядки – предупредила я.

– То есть, ввысь ты расти не хочешь категорически? – упёрла руки в боки подруга.

– Я хочу жить в маленьком деревянном домике, а не в замке. Я, может, скоро от вас вообще отделюсь, надоели вы мне. – насупилась я.

– Да пожалуйста, отделяйся – вон сарай. – огрызнулась Наташа. – Только Георга с собой забери.

– Хамка! – пробурчала я и стала рассматривать дом на предмет – в какую сторону расшириться. Потом подумала – пусть он сам решает, и загадала нам ещё две спальни. Картину Георга Четвёртого перемещать не стала, оставив на месте, решив что теперь это будет гостиная. Осмотрев дело мыслей своих я осталась довольна и направилась к беседке.

– Хозяйка! – услышала я шепот из-за калитки и досчитав до десяти подошла к ней и распахнула дверь.

– Что надо? – недружелюбно буркнула я какой-то неизвестной даме, суетливо трясущей пакетом в руках.

– Тут вот это – прошептала она и вытащила из пакета мой плед – просили передать. – покраснела дама.

– Ты что ли Сидорчучка? – догадалась я, забирая у неё ещё влажный от стирки плед.

– Ага. – смущаясь кивнула она.

– А этот, что у тебя прячется, он как? – поинтересовалась я из любопытства, так как не успела его даже нормально разглядеть, так быстро он унёсся.

Глядя как стремительно краснеет Сидорчучка, я поняла, что меня неправильно поняли и добавила – по хозяйству он как – ценное приобретение?

Сидорчучка бешено закивала головой и ещё сильнее покраснела, и я догадалась, что им сегодня было не до хозяйства.

– Только ты это – убавила я громкость и, высунув голову за калитку, осмотрела местность – Учти, он же оборотень. В волка может превратиться. Я за него вообще не ручаюсь, я вообще только сегодня его в первый раз увидела, и то не всего, а со спины. А вдруг сожрёт.

– Я знаю, что он оборотень, он мне уже показывал. – глупо хихикнула Сидорчучка. – Он когда волк – соображает также как и человек, просто меняет эту, иста, ипсо..

– Ипостась. – подсказала я.

– Ага! – обрадовалась Сидорчучка.

– А ты вообще про него узнавала – вдруг он женат? Сейчас хвостом покрутит и сбежит?

– Ой, что ты! – отмахнулась Сидорчучка. – Не сбежит! У него такое бедственное положение было, он у Кощея временно ютился, не знал куда податься. Его дом соседи сожгли, вот он и мыкался, бедолага. А сейчас он прямо расцвёл, замуж меня зовёт, говорит, что его сердце ко мне привело. Комплименты мне говорит, в любви признаётся, ой, я такая счастливая.

– А если врёт? – прошептала я ей на ухо.

– А хоть бы и врёт – снова отмахнулась Сидорчучка – мне так хорошо ни разу не было – и защита, и помощь по хозяйству, и ..

– А если и тебе из-за него избу сожгут? – задумчиво спросила я.

– Та, мне-то кто сожгёт, я сама кого хочешь! – Сидорчучка сжала кулак и показала мне. Увидев его я засомневалась, что ей нужна защита, но промолчала. – Побегу я – добавила Сидорчучка – Вы, если чего вам надо, ко мне обращайтесь, мы теперь ваши должники, я вам этого в век не забуду!

– Беги уже, должница. – хмыкнула я, глядя как Сидорчучка перемахнула через ограду соседнего огорода, срезая путь к своему милому.

Я расправила плед, повесила его сушиться и задумалась о превратностях судьбы.

– Ну ты долго будешь там топтаться? – окликнула меня подруга из беседки. Судя по всему она уже смирилась с уменьшением места под свои грядки и я, радостно выдохнув, направилась в беседку.

– Да иду я уже, иду! – проворчала я и направилась на зов.

– Чё соседка приходила? – поинтересовалась Наташа, и я ей рассказала весёлую историю создания новой ячейки общества.

– Может себе надо было оставить? – задумалась подруга.

– Пономарёва, ты совсем ку-ку, зачем нам этот полуволк? – удивилась я.

– Ну, допустим, не полуволк, а полумужик. – со значением посмотрела на меня Наталья. – Ну попревращается себе немножечко, повоет, и опять в семью.

– Ты видела как он от нас бежал? – напомнила я. – Аж пятками сверкал.

– Н-да, репутация у нас, конечно.. – вздохнула подруга и задумалась.

– Милые барышни, а не испить ли нам чайку? – предложило полпривидения и показало рукой на чайник, который принесло из кухни.

– Давайте – согласились мы, отгоняя от себя грёзы о нормальной тихой жизни.

– А вот мне интересно – незаметно потыкала я пальцем в Георга Четвёртого – Обычно приведения воздушные, а вы – как настоящий, только летаете. И вещи носить можете – это как?

– А у вас тут аномальная зона – не удивил меня он.

– Какая зона? Что он сказал? – прошептала мне подруга, не расслышавшая наш разговор.

– Он сказал что у нас не всё как у людей. – проинформировала я её.

– Тю, это давно известно – протянула подруга.

– А мне вот интересно, и долго мы будем жить без половины забора? – поинтересовался Георг Четвёртый, с наслаждением потчуясь нашим печеньем. – Мне, конечно всё равно, но интерес деревенских жителей к моей персоне меня немножечко смущает – показал он пальцем на ватагу мальчишек с раскрытыми ртами рассматривающих Георга Четвёртого.

Я вздохнула и собравшись с силами, придумала новый двух метровый забор, по обе стороны окружённый соснами, ну и, конечно же, чтобы его не мог преодолеть никто кто пожелает нам плохого.