Давайте представим себе такую картину…

Ласковые волны Сарматского океана, который столетия спустя назовут Балтийским морем, накатывали на желтый песок. Вековые сосны, взобравшись на крутояр, всматривались в горизонт и слушали перебранку чаек, устроивших на отмели свою бесконечную рыбалку. Солнце уже клонилось к закату, когда нечто новое и доселе неведомое нарушило вечный покой. Скрип уключин, гортанные команды…

К берегу подходили два корабля. Со вздернутых носов угрожающе взирали на берег удивительные чудовища, искусно вырезанные из дерева.

Вот, подчиняясь команде, гребцы подняли весла, и корабли почти одновременно зашли на отмель. Плотный рыжебородый воин спрыгнул с кормы и по колена в воде бросился к берегу…

Уже вообразили викингов? А на самом деле речь совсем не о них!

Точной даты этого события история, конечно же, не сохранила. Предположительно оно произошло в I веке н. э. – скорее всего, ближе к середине столетия. Именно тогда в устье Вислы вошли три готских корабля «с острова Скандзы», как говорит об этом Иордан^[24]. Вел их на новые земли король Бериг. Одолев местных жителей, готы дали свое название этой земле – Готискандза.

Сколько воинов могли явиться с вождем Беригом? В более поздние времена, в эпоху викингов, в Скандинавии были распространены суда типа карви, а также ладьи и лонгшипы (дракары). Каждый из них вмещал экипаж не больше 70 человек, так что завоевателей пришло всего около двух сотен. И вместе с побежденным местным населением они создали новую народность, которая в I–II веках н. э. впервые упоминается у римлян как гутоны, или готы.

В середине II века готы снова поднялись с мест – в этот раз, если верить Иордану, по инициативе короля Филимера, который решил вывести свое племя в «страну Ойум», то есть Скифию^[25]. Так было положено начало эпохе Великого переселения народов.

В III веке готы разделились на два колена: визиготов и остроготов (по созвучию их переименовали в вестготов и остготов). Визиготы ушли на запад, тогда как остроготы захватили Крым, а позже и огромные территории – чуть ли не всю европейскую Сарматию.

В 350 (или 370) году готов возглавил Германарих – или, как его часто называют, Эрманарих. Этого воинственного правителя сравнивали с Александром Македонским. Власть его охватывала территории от Волги до Карпат, от Черного до Балтийского моря. Под его началом ходило множество племен: гольтескифы, тиуды, инаунксы, васинабронки, меренс, морденс, имнискары, роги, тадзанс, атаул, навего, бубегены, колды. Кроме того, ему подчинялись росомоны, венеды, анты и склавены.

Германарих отличался отменным здоровьем и прожил 110 лет. Может, он прожил бы и дольше, если бы не одно печальное событие. Вот как его описывает Иордан:

Одну женщину из вышеназванного племени [росомонов], по имени Сунильда, за изменнический уход [от короля] ее мужа, король [Германарих], движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Сар и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о несчастном его недуге, Баламбер, король гуннов, двинулся войной на ту часть [готов, которую составляли] остроготы… Между тем Германарих, престарелый и одряхлевший, страдал от раны и, не перенеся гуннских набегов, скончался на сто десятом году жизни^[26].

Эта история сохранилась в фольклоре разных народов. Например, датский вариант легенды рассказывает, что Ярмерикус попал в плен к славянскому князю Исмару, затем женился на Свангильде, но убил ее за измену, за что был до смерти искалечен ее братьями.

И тут начинается самое интересное. Фольклорист Виктор Болдак (1969–2011) предположил, что Германарих – прототип славянского мифологического персонажа, Кощея Бессмертного^[27], а все государство готов – условное Кощеево царство. Учитывая, что славяне вели долгую и тяжелую войну с готами, правитель заклятого врага, тем более живущий больше века, мог превратиться в чудовищного злодея.

Кроме сказок, Кощей встречается в двух былинах: об Иване Годиновиче и о Михайло Потыке. Их сюжеты, по мнению Болдака, схожи с преданиями германских народов и с рассказом Иордана о ранении и смерти Германариха.

Иван Годинович, племянник князя Владимира, едет свататься к дочери черниговского купца Настасье Дмитриевне. Там выясняется, что она уже просватана за Кощея Трипетовича, но герой увозит ее силой. По дороге к Киеву Кощей настигает их, с помощью Настасьи побеждает Ивана, привязывает его к дубу и собирается застрелить из лука. Но Иван оказывается не так прост: произносит заговор – и Кощеева стрела в полете разворачивается и убивает самого Кощея. Далее Иван чудесным образом освобождается от пут и рубит Настасью на мелкие кусочки…

О Потыке существует несколько легенд, но их сюжет сводится к тому, что Михайло и его жена Авдотья Лебедь Белая (Лебедь Лиходеевна) дают клятву не разлучаться никогда, а в случае смерти одного супруга другой добровольно ляжет с ним в могилу. Когда жена умирает, Потыка согласно клятве хоронят вместе с ней. В скором времени в могилу проникает змея; Потык убивает ее и змеиной кровью оживляет любимую. Вот только сделал он это совсем напрасно: Лебедь Белая на самом деле любит Кощея и убегает с ним. Думая, что Кощей похитил жену, Потык бросается в погоню, отбивает ее и счастливый возвращается домой. Супруга вновь сбегает, ослепленный любовью Михайло вновь приходит к выводу, что Кощей увел ее силой, и вновь ее отбивает. Так повторяется несколько раз, пока Потык не убеждается в измене жены. Тогда он убивает ее.

В другом варианте Лебедь Белая превращает Потыка в камень, а сама сбегает с Кощеем. Однако на помощь Михайле приходят богатыри-побратимы, вызволяют его из каменного плена, а зловредную ведьму убивают.

Интересно, что имя неверной жены Сунильда – в легендах Свангильда – означает «лебедь»^[28]. Возможно, в народной памяти потомков антов и склавенов Германарих действительно остался беспощадным чудовищем, Кощеем Бессмертным…

Король Артур

Вряд ли кто из наших современников не слышал о легендарном короле Артуре, рыцарях Круглого стола и мече Экскалибур. Сколько о них было написано книг, сколько снято фильмов и поставлено спектаклей. А сколько научных и ненаучных споров велось вокруг личности Артура! Существовал ли он, а если нет, кто послужил его прототипом. В 1970-е годы большинство историков отвергали идею, что Артур был исторической личностью. А вот с 90-х его начали воспринимать как вполне реального и важного для истории персонажа^[29].

«Стоп! – скажет читатель. – Мы ведь договорились, что речь будет идти о Руси. А Британия – это далеко не Русь, и король Артур к нам никакого отношения не имеет». По поводу этого нам есть что сказать.

Довольно давно в исторических трудах развиваются теории о том, что король Артур был сарматом, а то и вовсе русским князем. Оснований для таких предположений достаточно. Например, именно в Британию в 175 году был отправлен отряд из 5500 сарматских наемников, чтобы поддерживать порядок в той отдаленной римской провинции. Эти воины-всадники сражались под стягами в виде драконов и почитали как бога войны обнаженный меч, воткнутый в землю. Сарматы считались необычайно сильными бойцами – это признавали даже римляне.

Это воинственный, вольный, необузданный и до такой степени дикий и суровый народ, что даже женщины у них принимают участие в войне, – писал о сарматах римский географ Помпоний Мела (пер. пол. I в. н. э.). – Чтобы женщины были более ловки, когда рождается девочка, ей сразу прижигают правую грудь. После этого правая грудь не отличается от мужской, и правая рука может свободно наносить удары. Девочки занимаются у них стрельбой из лука, верховой ездой и охотой. Достигшие зрелости девушки обязаны убить врага. Не сделать этого считается позором, и провинившуюся в виде наказания обрекают на вечную девственность^[30].

Особенно славилась сарматская тяжелая конница – катафрактарии. В Британии I века н. э. ею командовал Луций Арторий Каст – римский военачальник, чьи точные годы жизни неизвестны. Кемп Малоун (1889–1971), а после него и ряд других историков, предположил, что именно Луций Арторий Каст стал прототипом образа легендарного короля Артура^[31]. Некоторых, конечно, смущает столь большая разница в датах: Арторий жил в I–II веках, а король Артур – если действительно жил! – аж в V веке…

Есть и другая теория. Британский антрополог и режиссер Говард Рид (род. 1951) считает, что образ короля Артура мог быть вдохновлен личностью Эохара (Гоара), вождя аланов, которые, как и сарматы, часто уходили в наемники. И кстати, Эохар жил в V веке, как и легендарный король^[32].

Интересно, что у осетин – потомков аланов – и у их соседей есть предания о богатырях-нартах. На удивительное сходство осетинского эпоса и преданий об Артуре первым обратил внимание французский ученый Жорж Дюмезиль (1898–1986)^[33]. Даже имя Артур легко угадывается в имени осетинского божества огня – Артхуроне, а сам легендарный король очень напоминает Батрадза, главного героя эпических историй^[34].

Между героями нартовского эпоса и артурианы можно провести много параллелей. В артуриане ближайшим сподвижником Артура был Ланселот, которого, как и Батрадза, воспитала божественная женщина, живущая под водой. В образе волшебника Мерлина явно проступают черты скорее не друида, а алано-сарматского шамана. Есть у богатырей-нартов и волшебная чаша – как чаша Грааля из легенд.

Итак, алано-сарматские корни короля Артура не подлежат сомнению, но чем подтверждается теория о том, что это был на самом деле русский или славянский князь?

Например, тем, что среди историков давно сложилась убежденность в скифо-сарматском происхождении славян. Это отразилось еще в Баварской хронике XIII века, а позже идею подхватили многие западноевропейские авторы XIV–XVIII веков^[35]. Примерно тогда же возникло предположение, что предками русских были роксоланы, одно из сарматских племен. Венский епископ Иоганн Фабри (1478–1540) сообщал: «Итак, я нахожу, что народы, теперь называемые нами общим именем московиты, некогда, по свидетельству Плиния, именовались роксоланами»^[36].

Горячим сторонником этой идеи был Михаил Ломоносов (1711–1765). Он утверждал:

И так понеже народ российский с народом роксоланским есть одного имени, одного места и одного языка, то неспоримо есть, что российский народ имеет свое происхождение и имя от роксолан древних. Ибо никоею мерою статься не может, чтобы великий и сильный народ роксоланский вдруг вовсе разрушился, а после бы на том же месте, того же имени и того же языка сильный же народ вдруг проявился, а не был бы с первым одного происхождения^[37].

Сейчас большинство историков и лингвистов опровергают роксоланскую теорию, хотя некоторые видные ученые продолжают ее развивать^[38].

Древние государства

Итак, в I тысячелетии н. э. Восточная Европа вовсе не была оплотом дикости и невежества, как пытаются представить некоторые историки. Даже государственные образования на территории будущей Руси появились в то же время, что и в Западной Европе, – или даже чуть раньше.

К IV веку почти все восточноевропейские народы составляли единое готское государство. Впрочем, в том же IV веке сначала Восточная, а затем и Западная Европа столкнулась с атаками гуннов. Мощный гуннский союз под руководством Аттилы внушал европейцам ужас. Взаимоотношения местного населения с гуннскими завоевателями были непростыми, но, судя по археологическим материалам, часть народов тоже участвовала в завоевательных походах.

В V–VI веках появились государственные образования в Поочье. С VII века на Волге сформировалась Волжская Булгария, а в VIII веке возникла Гардарика – скандинавское государство, легшее в основу Древней Руси.

Государство русов

В многочисленных средневековых документах упоминается русь – народ или социальная прослойка, объединившая славинии (протогосударства) Восточной Европы в единую Русь^[39].

Основываясь на средневековых документах, большинство историков считают русов выходцами из Скандинавии, варягами – о том же говорил и летописец Нестор (XI–XII вв.) в «Повести временных лет».

Арабский ученый-энциклопедист Ибн Руста (IX–Х вв.) утверждает, что русы отличались от славян образом жизни. Они ничего не производили сами, лишь торговали рабами и пушниной, а все необходимое силой брали у славян. Иными словами, единственным их «средством производства» был меч^[40]. Даже в более поздние времена у Фахр-и Мудаббира, персидского историка XII–XIII веков, сохранились сведения, что русы «не имеют посева и земледелия, постоянно совершают набеги, забирают у славян рабов и продают посредством постоянного грабежа, привозят товары и зерно, от этого имеют средства к существованию»^[41].

Арабские источники упоминают три центра (государства) русов: Куявию, Славию и Артанию с престолом в Куябе, Славе и Арте. Без доли сомнения некоторые отечественные историки объявили Куяб Киевом, а Славу – Новгородом. А вот где разместить Артанию, не могут решить до сих пор: известно, что она находилась в четырех днях перехода и от Куяба, и от Славы.

Но еще известно, что Куяб – наиболее близкий к Булгару город, а значит, он никак не может быть Киевом. Зато существует Куявия (польск. Kujawy) – историческая область на севере Польши, где, согласно преданиям, зародилось Польское государство, а еще Куявы (чеш. Kujavy) – муниципалитет и деревня в Моравско-Силезском крае Чешской Республики, и Куява – деревня в Людиновском районе Калужской области. В окрестностях деревни даже отмечается большое количество курганов^[42].

Любопытно также, что это слово присутствует в словаре Даля:

Куява об[ластное]. калужск. неопрятный, растрепа, разгильдяй, неумывака, грязнуха, косматый, чумичка.

Конечно, не все исследователи связывали Куявию с Киевом, а Славию – с ильменскими славянами. По мнению историка Павла Смирнова (1882–1947), Куявию следовало «помещать» близ устья Оки на месте будущих Балахны или Нижнего Новгорода, Славию – севернее, около Ярославля, а Артанию – где-то между ними: возможно, в бассейне Оки, в районе города Ардатова^[43].

Археолог Игорь Дубов (1947–2002) критически отнесся к данным лингвистики. Отказавшись сопоставлять Артанию с каким-либо топонимом, он предложил искать ее в Верхнем Поволжье^[44], а историк-славист Генрик Ловмянский (1898–1984) предпочел ориентироваться на «какой-то пункт в бассейне Волги и Оки»^[45]. Чешский археолог Любор Нидерле (1865–1944) и советский археолог Александр Монгайт (1915–1974), считая Артанию славянской, связывали ее с Рязанью^[46], а историк XIX века Дмитрий Щеглов тоже связывал ее с Рязанью, но с дославянским финно-угорским племенем^[47]. Что же это был за народ?

К середине I тысячелетия н. э. на Среднем Поочье сложилась удивительная культура рязано-окских могильников. Такое странное название она получила потому, что грунтовые могильники – единственные известные археологические памятники, способные дать о ней представление. Люди этой культуры совершали погребения в грунтовым ямах, причем преобладал обряд трупоположения, а кремация встречалась значительно реже.

Инвентарь погребений необычайно богат: украшения, оружие, конская упряжь. В ноги усопшему клали горшок. А вот остатков луков и колчанов со стрелами в погребениях нет.

Могильники попадаются самого разного размера: от нескольких захоронений до громадных некрополей в несколько сотен могил. При этом ни городищ, ни поселений за более чем 100 лет исследовано не было: их просто не раскапывали.

В наши дни ученые все чаще опускают слово «могильники» и говорят просто о рязано-окской культуре. Судя по всему, рязано-окцы отличались необычайной воинственностью. Прежде всего, исследователи отмечают стандартизацию вооружения, что в III–V веках было зафиксировано только в римской армии. Воинов в каждом погребении сопровождало копье, нож, метательное двушипное копье-дротик, боевой топор – чаще всего втульчатый (так называемый кельт) с Г-видной рукоятью, гораздо реже проушный. Примерно в каждом двадцатом погребении присутствуют мечи – один или даже два^[48]. Более того, оружие находят даже в женских погребениях – несомненное свидетельство существования воительниц. Помните, что в числе сарматов описывали женщин-воинов?