Кроме того, для обеспечения паритета цен по последовательным переделам государство должно определить нормативы прибыли к себестоимости продукции (единые или дифференцированные в зависимости от капиталоемкости и трудоемкости отраслей – это предстоит выбрать). Сверхприбыли могут быть изъяты в госбюджет через прогрессивные ставки налога на прибыль, рентные платежи. Возможен и такой вариант: государство фиксирует цены на исходные сырьевые, топливные ресурсы и на потребительские товары первой необходимости. А промежуточные звенья производства на основе картельных соглашений определяют свои цены.

Цены на потребительские товары первой необходимости должны иметь четко установленную верхнюю границу. Еще Борис Годунов четыре века назад при сильном недороде устанавливал в Москве казенную цену на хлеб. Якобинское правительство во Франции в конце XVIII в. утвердило «хлебный максимум» – цены не могут расти выше назначенной цены. В послевоенной ФРГ были приняты «социально-приемлемые цены» на хлеб, обувь и товары рядового качества, на жилье. В России на уровне реально прожиточного минимума, а не просто в 48 тысяч или 56 тысяч рублей следует установить минимальный уровень зарплаты, пенсий и пособий. Никакое серьезное правительство в условиях кризиса или катастрофы не оставляло доходы населения без внимания и не устанавливало минимальный доход граждан на уровне вымирания. С другой стороны, всегда определялся прямо или косвенно максимально допустимый уровень дохода гражданина. Чаще всего достигается это так: на высокие и сверхвысокие доходы назначается жесткий налог, даже на уровне 90 % и более. Почему бы российской казне сегодня не последовать этому примеру?

Жесткое наказание за коррупцию, рэкет, обман налогового ведомства. Когда начнется рост производства и, следовательно, доходов, то станет легче и казне, и законопослушному налогоплательщику. Пока же казна должна выжимать максимум с богатого и незаконопослушного, причем не только налоги, но и конфисковать его капитал, который, как правило, создан обманным путем.

Кстати сказать, необходимо вернуться к общепринятому методу расчета прибыли предприятий – на основе выручки от реализации. В последние годы в связи с массовыми неплатежами прибыль в хозяйстве стала исчисляться на основе объемов отгрузки продукции. Тем самым зачастую в доходы бюджета перечисляются не доходы от хозяйственной деятельности, а оборотный и основной капитал плательщиков. При таком порядке невозможно отличить прибыльное производство от убыточного, что никакого отношения к рыночным методам хозяйствования не имеет.

Есть международный правовой режим: если партия товаров или капитал вывезены из страны без уплаты или с недоплатой налогов, то они по заявлению потерпевшего государства возвращаются обратно. Для России – это огромный источник капиталовложений, доходов бюджета. Знают у нас об этом в правительстве? Разумеется, знают, но щадят криминальную буржуазию. Правда, пока Министерство финансов гордится тем, что пополняет бюджет за счет так называемых безынфляционных источников – продажи государственных ценных бумаг, но это ошибка. Ценные деловые бумаги – долговые расписки государства. Через месяц, квартал, год их надо выкупать обратно. За счет чего? Либо за счет новых доходов государства, которых нет и не может быть при падении производства – главного создателя доходов и плательщика налогов, либо за счет новых финансовых пирамид.

Что касается инфляции, она с увеличением кредитов в производство тоже начнет расти. Есть два вида инфляции. Первый – как плата за некое будущее благополучие. Например, в условиях войны доходы государства сокращаются, а расходы увеличиваются, инфляция – итог, а благо – победа. Или послевоенный кризис: сначала надо потратить деньги на восстановление предприятий, их реконструкцию, конверсию, на строительство новых отчасти и за счет инфляции, а «урожай» будет, когда они вступят в строй. В нынешней же России инфляция раскручена правительством не для подъема, модернизации, повышения эффективности производства, а именно для того, чтобы обесценить капиталы государственных предприятий, заодно и доходы населения, чтобы задешево передать все это новой буржуазии (второй вид инфляции). Его надо немедленно остановить, и государство вполне в силах это сделать, используя тот самый первый вид, который и приведет к подъему отраслей хозяйства и предприятий.

Последствия первого вида инфляции для людей будут менее тяжелыми, поскольку государство станет контролировать цены, а на товары первой необходимости вообще их зафиксирует (возможен и вариант нормативного снабжения населения такими товарами по твердым ценам). Рост выпуска товаров и, соответственно, доходов работников инфляцию сведут к минимуму либо вовсе остановят. Как только в последние годы нэпа советская промышленность стала расти на десятки процентов в год, инфляция прекратилась.

Властный контроль Банка России за всей банковской системой страны. Ф. Рузвельт начал с того, что провел сплошную государственную ревизию всех неразорившихся банков и финансовых компаний и закрыл те, бухгалтерские балансы которых были признаны непригодными. Заняло это всего-то две недели. Мало того, президент США объявил, что если банки начнут противиться курсу правительства, то в Конгресс будет представлен закон об их национализации, это подействовало. И нам надо провести такого рода ревизию, закрыть те коммерческие структуры, которые работают не на экономику, а на себя. В запасе надо иметь и вариант национализации.

Кроме того, в соответствии с «Чрезвычайным законом о банках» американское правительство определило, что инвестиционные банки должны сосредоточить свою деятельность именно на инвестициях и, стало быть, не ориентироваться на практику «коротких» денег. В нашей экономике сегодня нужен такой ход: заставить инвестиционные по своему уставу финансовые структуры заняться прямым объектом своей деятельности. Иначе, ожидая низкую инфляцию для перехода к инвестициям в экономику, как делает нынешнее правительство, можно вообще не дождаться роста капиталовложений. Без них же производство в стране через несколько лет просто остановится. Следует отказать хозяйствующим субъектам в праве открывать многочисленные счета в разных банках.

Направление денежных потоков в производство в ущерб спекулятивному финансовому рынку. Государство должно определить приоритеты в экономике и разрешать направлять кредиты и инвестиции только на приоритетные цели. Форма собственности банка или корпорации здесь не имеет значения. Так поступали после 1945 г. правительства Японии, Франции, Англии и других стран. Еще не закончилась Вторая мировая война, а британский премьер У. Черчилль определил приоритеты послевоенной экономики: продовольствие, рабочие места для всех свободных рабочих рук, энергетика, экспорт.

Известны и банковские методы такого гарантированного целевого использования кредитов: спецссудные счета, кредитные линии. Для антикатастрофичного курса правительства эти методы – неоценимое орудие наведения порядка в денежном обороте страны. Почему они у нас не используются в отличие от остального мира? Все потому же: чтобы легче было наживаться приватизаторам и криминальному бизнесу.

Налаживание оптовой торговли в народном хозяйстве. Надо срочно начать создавать в стране крупные производственно-торговые или торговые объединения типа старых советских синдикатов или нынешних западных промышленно-финансовых групп, которые смогут организовать и упорядочить движение товарных потоков. Крупный оптовый купец дает крупные выгодные стабильные заказы производителям. Да и он сам выгодно отличается от мелкого и розничного купца тем, что не гонится за большой прибылью с единицы товара. Он знает и понимает, что и при минимальной прибыли в цене единицы получит высокую прибыль от массы реализованных товаров.

Мало того, такие крупные оптовики чаще всего сами определяют розничную цену автомобиля, телевизора, костюма, пары обуви и т. п., а мелкооптовый или розничный продавец может только договариваться о своей доле в этой цене. В сегодняшнем мире около половины продукции индустриально развитых стран реализуется по ценам, устанавливаемым всего лишь несколькими десятками ведущих транснациональных и национальных корпораций именно по такому принципу. В нашей стране подобными методами можно ликвидировать и невероятные «накрутки» цен, и хаос в производстве и реализации продукции.

Совершенствование валютных и внешнеторговых операций. Разумеется, ни одна индустриальная страна в кризисных, а тем более катастрофических условиях не держит открытыми внешнеэкономические границы. Центробанк должен установить четкий режим ввоза и вывоза валют, капиталов и прибылей. Правило тут простое: разрешается все то, что способствует росту производства в стране.

Сегодня России нужны государственная валютная монополия и определение реального обменного курса рубля на основе «корзины валютных товаров». Экспортом и импортом призваны заниматься крупные государственные или находящиеся под государственным контролем купцы. Их задача – не вывозить из страны задешево все, что только можно вывезти, оставляя миллиардные выручки в зарубежных банках, и не ввозить то, без чего страна сегодня может обойтись. Они должны оградить отечественное производство от гибельной для него зарубежной конкуренции и помогать ему ввозом таких материалов, комплектующих изделий, красителей, станков и оборудования, которые необходимы для подъема хозяйства. После Второй мировой войны странам Западной Европы понадобилось 13 лет для налаживания собственного производства, прежде чем они открыли внешнеэкономические границы, в том числе и валютные.

Регулирование государством внешней финансовой задолженности страны. Если страна пойдет антикатастрофичным курсом, то МВФ и МБРР, западные клубы кредиторов, несомненно, предъявят России к взысканию многомиллиардную валютную дебиторскую просроченную задолженность. Она достигла 130 миллиардов долларов – вдвое больше, чем задолженность бывшего СССР. Как тут быть? У нас есть некоторые резервы, которые можно направить на погашение долгов: продажа на вторичных финансовых рынках денежных обязательств третьих стран (Сирии, Вьетнама, Кубы и др.), что составляет более 70 миллиардов долларов; продажа российского имущества за границей; возвращение через Интерпол десятков миллиардов российских вкладов в иностранных банках. Вероятно, набранной таким образом суммы не хватит для полного выполнения обязательств. Что же, тогда вступает в действие обычно принятый порядок: кредиторам придется пролонгировать сроки ссуд. При динамичном же подъеме экономики России у кредиторов не будет сомнений в том, что она рассчитается по обязательствам сполна. На наш взгляд, реализация комплекса первоочередных антикатастрофичных мер создаст условия для последующего интенсивного экономического роста.