§ 2. Производство и продажа алкоголя

В XVII веке основное производство пития (вина, водок, пива и меда) было сосредоточено непосредственно в кабаках. Хлебное вино поставлялось в некоторые крупные государственные кабаки частными лицами, изготавливавшими его на винокурнях. В связи с этим в актах место выделки хлебного вина стало называться винокурней, а процесс его производства – винокурение.

Формирование виноделия, водочного, пивного и медового производства как самостоятельных видов деятельности в алкогольной сфере, определило законодательное обособление конкретных мест, где могли изготавливаться алкогольные напитки: водочный завод (фабрика), пивоварня, медоварня, винодельня.

Особенностью государственного регулирования производства пива и меда было то, что государство на протяжении многих столетий давало право на их выделку не только специализированным заводчикам на пивоварнях и медоварнях, но и виноторговцам в питейных заведениях. Небольшие объемы потребления и простота производства в сравнении с вином и водкой позволяли изготавливать пиво и мед непосредственно в местах их продажи розничным покупателям. А чтобы пивные напитки не составляли конкуренцию крепкому алкоголю, время от времени виноторговцам предоставлялись дополнительные права по отношению к пивным производителям. Кроме того, были выделены отдельные виды пивоварен, регулирование работы которых не подпадало под общие правила алкогольных норм. К таким пивоварням относились, например, заведения для производства пива и меда, учрежденные при военных госпиталях для снабжения напитками больных и раненых^[162].

Что касается мест продажи алкоголя, то их можно условно разделить на две группы: места оптовой и места розничной торговли.

В XVII – первой половине XIX вв. термин «оптовая торговля» применительно к обороту алкоголя встречался в нормативных актах, когда речь шла о продаже пития большими объемами: бочками, полубочками, анкерами, ящиками и т. д.^[163] Для усиления государственного контроля за алкогольной отраслью со второй половины XVII века учреждаются оптовые магазины-склады, которые выполняли функции промежуточного звена между производителями вина и розничными продавцами. Исследуя регулирование оптовой торговли вином, мы будем рассматривать прежде всего работу казенных магазинов-складов, а именно государственную оптовую торговлю.

Реализация алкогольной продукции «на вынос» или «в дома» (то есть продажа пития определенного объема для употребления вне питейного заведения) в законодательстве XVIII века стала обозначаться как «розничная торговля». Если же виноторговец продавал закупленное или произведенное им питие небольшими объемами «распивочно» (то есть для употребления в питейном заведении), то такая торговля определялась как «раздробительная»^[164]. В XIX веке термин «розничная торговля» в нормативных актах уже не употребляется. В свою очередь, «раздробительной торговлей» стала называться реализация алкогольных напитков для употребления вне места сбыта, а «распивочной» – продажа для употребления непосредственно в питейном заведении^[165].

Места реализации алкогольных напитков подразделялись в правовых актах на кабаки (в разное время они назывались кружечные дворы, питейные дома), погреба, лавочки и магазины. Заведения, в которых наряду с различными товарами и услугами покупателям было разрешено предлагать алкоголь, начиная с XVIII века были обозначены единым термином – «трактирные заведения». К ним относились трактиры, герберги, гостиницы, рестораны и прочие. (см. табл. 4).

Далее по тексту работы для удобства читателей мы будем нередко употреблять общий термин «розничная торговля», говоря и о раздробительной, и о распивочной торговле, а также о торговле питием в трактирных заведениях.

Таблица 4

Места розничной продажи алкогольных напитков, виды реализуемых алкогольных напитков в XVII – первой половине XIX вв., начале XXI века

2.1. Субъекты, осуществляющие производство и оборот алкоголя

Субъекты (участники) правоотношения в соответствии с одним из многочисленных определений, приводимых в юридической науке, – это субъекты права, обладающие предусмотренными реализуемой нормой права правоспособностью, дееспособностью и деликтоспособностью^[166]. Субъектный состав участников правоотношений в сфере производства и оборота алкоголя всегда имел свои отличительные особенности. Во-первых, ввиду того, что отношения касались государственной регалии, одним из субъектов всегда было государство в лице органов власти. Систему государственных органов мы не станем рассматривать в настоящей главе, изучим ее позднее. Во-вторых, отдельную группу составляли выборные, а со второй половины XVIII века – нанимаемые лица, которые осуществляли казенную розничную и оптовую торговлю питием. Эти торговцы имели особый статус. С одной стороны, они были наделены некоторыми властными полномочиями, а с другой, выполняя функции розничных и оптовых продавцов, и в отдельных случаях имели права и несли обязанности, как и частные виноторговцы. И, наконец, особую группу сформировали частные лица, наделенные правами и обязанностями в алкогольной сфере.

Рассматривая государственное регулирование алкогольной отрасли, необходимо сначала понять, кто мог являться субъектом питейных правоотношений, то есть кому в соответствии с законом было дано разрешение осуществлять производство, оптовую и розничную торговлю алкогольными напитками, какие требования к ним предъявлялись, какой спектр обязанностей и прав был им дарован властями.

Так, субъектный состав прежде всего зависел от принадлежности лиц к определенным сословиям (см. табл. 5).

Таблица 5

Субъекты, осуществляющие производство и оборот алкоголя в XVII – первой половине XIX вв., начале XXI века

Дадим некоторые общие пояснения относительно сословий, существовавших в России. В Московском государстве «определяются и обязанности подданных государю, их права образуют сословия»^[167]. Московскими князьями были заложены новые основы формирования дворянского сословия. Все знатные люди должны были служить государю, а за службу князь расплачивался землей. Поместье давалось пожизненно без права передачи в наследство, лишь только небольшую часть могли получить жена и дети владельца «на прожиток». Другой формой землевладения, кроме поместья, была вотчина. Вотчина даровалась за особые заслуги перед государем или переходила по наследству^[168].

Служилое сословие составляли все обязанные к военной службе. Все остальные жители государства должны были платить подати или «тянуть тягло»^[169]. Тягловое сословие подразделялось в зависимости от видов деятельности: крестьяне (одни сидели на государевой земле – «черносошные», другие на владельческой – «помещичьи», «дворцовые» и «монастырские»), торговцы и ремесленники, духовенство^[170].

Русский писатель Е. П. Карнович относительно сословий, законодательно определенных в Великороссийских губерниях, писал следующее: «сословия представляли собой своеобразные разряды населения, в которых наследственно от отца к сыну и так далее переходили бы гражданские и личные права и обязанности»^[171].

Ко времени царствования Петра I было сформировано четыре основных сословия: дворянство, духовенство, городские обыватели, сельские обыватели^[172]. «К городским обывателям были отнесены, во-первых, все, кто в городе или старожилы, или родились или поселились; во-вторых, лица, имеющие в городе дома или другое строение или место, или землю; в-третьих, записанные в гильдии или цеха, и, наконец, те, кто отправлял городскую службу, или записаны в оклад и потому городу носят службу или тягость»^[173]. В 80-х годах XVIII века все городские обыватели были объединены единым названием – мещане^[174], но законодательством более позднего периода мещанами стал называться только низший разряд городских жителей. Что касается сельских обывателей, то до Манифеста от 19 февраля 1861 года в зависимости от прав на землю они были разделены на казенных, удельных, дворцовых, владельческих и водворенных на собственных землях^[175].

С конца XVIII в. права лиц в сфере производства и оборота алкоголя во многом определялись не только сословными характеристиками, но и зависели от того, были ли лица записаны в гильдии. «Грамотой на права и выгоды городам Российской империи», изданной 21 апреля 1785 года, было определено, что «Дозволяется всякому, какого бы то ни был пола или лет, или рода, или поколения, или семьи, или состояния, или торга, или промысла, или рукоделия, или ремесла, кто за собою объявит свыше 1000 рублей до 50000 рублей, записаться в гильдии»^[176]. Лица, записавшиеся в гильдии, освобождались от казенной службы, не могли избираться к продаже соли или вина, быть целовальниками, счетчиками, караульщиками^[177]. В зависимости от размера заявленного капитала субъекты приписывались к различным уровням гильдии, определявшим их круг прав как в алкогольной, так и в иных экономических и социальных сферах. Например, тем, кто принадлежал к первой гильдии, дозволялась как внешняя, так и внутренняя торговля всеми видами товаров; им не запрещалось заводить фабрики и заводы, иметь морские суда, ездить по городу в карете, запряженной парой лошадей; они освобождались от телесных наказаний^[178]. В XIX веке купцам первой гильдии разрешалось уже иметь страховые конторы, магазины, склады и погреба для оптовой и розничной торговли и заниматься многими другими видами деятельности^[179].

Частное производство

Да питье сделаю. Такое питье, что если сил нет, силы прибавится; если есть хочется, сыт сделаешься. Если сон не берет, заснешь сейчас; если скучно, весело станет. Если заробел, смелости даст. Вот какое питье сделаю!.. Делать его не хитро, когда знаешь. Только надо котел достать да чугунов два^[180].

Л. Н. Толстой, «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил»

В 1651 году прежде всего в социальных целях для искоренения пьянства и сохранения народного благочестия была введена государственная монополия на торговлю вином и другими алкогольными напитками^[181]. Это решение было закреплено в Именном указе от 30 декабря 1651 года «О бытии во всех городах и в Государевых больших селах по одному кружечному двору», которым была отменена откупная система, запрещены частные кабаки и введена казенная торговля питием^[182]. Позднее Именным указом от 9 сентября 1652 года «О недозволеннее Боярам и приказным людям содержать в вотчинах и по городам кабаки и кружечные дворы, и о содержании оных дворов только в городах» велено было ликвидировать все частные винокурни^[183].

Эти изменения стали основой формирования новых правил государственного регулирования частного винокурения. Власти установили вето на общее частное производство вина, разрешив держать винокурни только тем, кто осуществлял его поставку казне: «и те все кабаки и поварни в поместьях и вотчинах свести, опричь тех поварен, на которых по указу Великого Государя сидять подрядные вина уговорщики»^[184]. Винокурение дозволялось помещикам, вотчинникам и «всяких чинов людям»^[185]. В подряды на поставку пития преимущественно вступали купцы.

Именным указом от 28 января 1716 года было определено, что винными подрядчиками могли быть «всяких чинов люди»^[186]. Эта формулировка вызывала множество проблем и жалоб на Камер-Коллегию, чиновники которой пресекали винное производство тех, кто не отвечал сословным требованиям. 21 октября 1728 года с целью исправить эту путаницу издается новый Сентский указ, уточняющий перечень субъектов, которые могли производить вино. Это право было предоставлено помещикам, вотчинникам и подрядчикам, которые поставляют алкоголь на питейные дворы^[187].

В исторических исследованиях нет единого мнения относительно сословных прав на винокурение, закрепленных в актах начала XVIII столетия^[188]. Оценивая питейные нормы, принимаемые при Петре I, например, историк Н. Н. Фирсов в работе «Русское законодательство о хлебном вине в XVIII ст.» ошибочно отмечал, что в числе дворянских привилегий, которые были дарованы им в этот период, одной из основных являлось исключительное право на винокурение^[189].

В 1754 году издается ряд указов, которые с 1755 года меняют сословные права на производство и поставку пития: винокурение становится исключительной привилегией дворянства^[190]. Такое решение власти объясняли тем, что купцы должны заниматься своим основным делом «распространять коммерцию» и, получая от того доходы, платить в казну положенные пошлины, приумножая государственные прибыли. Кроме того, как указывал Н. Н. Фирсов: «Из ведомостей Камер-Коллегии было усмотрено: в год вина выкуривалось 3962471, считая в том числе 1723300 ведер с купеческих заводов, а «в подряд» в 1752 году было вместе сказанными 1762865 ведер, следовательно, излишку тогда получилось 2699606 ведер; таким образом, на основании прошлых цифр правительство пришло к убеждению о ненужности купеческих заводов»^[191].

Положения правовых актов 1754 и 1755 годов также трактуются по-разному. Так, Н. Н. Фирсов указывал, что с 1755 года были установлены только винные откупа: «восторжествовал откуп, так как казенное управление винным делом было повсюду уничтожено»^[192]. Другие авторы, наоборот, считают, что Указом от 19 сентября 1755 года была введена государственная винная монополия с сохранением откупного содержания продажи вина^[193]. При этом, например, Терехов Н. В. В своем диссертационном исследовании полагает, что исключительное право дворян на винокурение было установлено только в 1762 году^[194].

Однако потребность государства в вине была гораздо выше, чем могли обеспечить помещики. По данным Камер-Коллегии, в Москву и в иные города требовалось 2 000 000 ведер вина в год, при этом помещики доставили 1 534 832 ведра. Поэтому «доколь помещики и вотчинники винокуренные свои заводы размножат и вина, сколь куда надо, в подряд объявлять будут полное число», до этого времени право на поставку пития было сохранено за купцами в Архангелогородской, Оренбургской, Казанской и Воронежской губерниях^[195]. Купцы, бывшие подрядчики, были обязаны продать или уничтожить заводы^[196], а в случае нарушения установленного требования их винокурни подлежали конфискации, или тех, кто «такие купеческие заводы, под каким бы видом то ни было, иметь будут», следовало штрафовать на сумму, равную стоимости предприятий^[197].

В 1756 году Сенат в целях проверки выполнения установленных требований предписал Камер-Коллегии подготовить и предоставить ведомости купеческих винокуренных заводов. Камер-Коллегия поручила это губернским и провинциальным канцеляриям, которые в большинстве своем поручение не исполнили и ведомости не прислали^[198]. В действительности, большая часть винокурен так и не была передана помещикам и осталась в руках купцов, которые, оформляя предприятия на других лиц, оставались фактически их владельцами. Современный историк Ю. П. Голицын приводит в своем диссертационном исследовании такие примеры мошенничества купцов: