В определенный момент Н. Н. Неплюев понял, что иногда старшие школьники могут быть более, нежели он и другие учителя, полезными для младших воспитанников. Они для них могут быть более понятными, притом много значило и то, что они вместе жили и, следовательно, всегда в надлежащее время могли прийти младшему товарищу на помощь.

Однажды, читая со старшими из своих питомцев Евангелие от Матфея, Неплюев и его юные друзья дошли до слов: «В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном; и кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает; а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской»^[33]. Привыкший толковать своим воспитанникам каждую фразу Священного Писания, Николай Николаевич объяснил, что и эти слова, как и все исходящие из уст Божиих, имеют общеобязательное значение для всех времен и народов, что заповедь эту может выполнять богатый человек и бедный, умудренный жизненным опытом и совсем юный. Через некоторое время Неплюев стал замечать, как старшие воспитанники начали заботиться о своих меньших братьях и одновременно, совершенствуясь сами, старались нравственным образом воздействовать на наиболее трудных в воспитательном отношении товарищей. Это дало мысль избрать из среды воспитанников помощников и сотрудников в деле воспитания, так называемый старший братский кружок. Все младшие воспитанники были распределены между членами старшего братского кружка по 4–5 человек. В спальне их кровати стояли рядом, за обедом они сидели за одним столом. При этом старшие не должны были быть начальниками и судьями младшим товарищам, а должны были быть добрыми друзьями, всегда готовыми прийти к ним на помощь во всех затруднениях их школьной жизни.

Члены старшего братского кружка не пользовались в школе никакими привилегиями и наряду со всеми несли все обязанности и подчинялись всем установленным правилам, подавали пример младшим в неукоснительном их исполнении.

Как старший братский кружок составился из юношей, свободно взявших на себя благодатный подвиг служения ближним, так и братство трудовое явилось делом свободного волеизъявления каждого из его членов.

К услугам воспитанников, учителей и всех членов братства была предоставлена обширнейшая библиотека Николая Николаевича, которую собирало не одно поколение Неплюевых и которая постоянно пополнялась новыми книгами, газетами и журналами.

Характерным явлением воспитательного процесса в братстве были литературно-музыкальные утренники и вечера, на которых вслух читались произведения различных авторов, разыгрывались театрализованные постановки, обсуждались стихи собственных поэтов. Таким образом, духовная жизнь в братстве не ограничивалась лишь научно-практической и духовно-нравственной сферами; активно поощрялись и развивались художественные стремления воспитанников. В частности, Н. В. Дризен, присутствовавший на одном из литературных вечеров в доме Н. Н. Неплюева, отметил двух молодых людей 18–19 лет, пишущих очень милые и искренние стихи:

 
Не богат я, слава Богу,
И не беден я пока, —
Книга, плуг и теплый угол,
Разве есть у бедняка?..
 
 
Нет гроша в моем кармане —
Сердце бодрое зато,
А с веселым, бодрым сердцем
Не смутит меня ничто…
 
 
Нет богатств, – но много братьев,
А сердечный, добрый брат —
Это лучшее богатство,
Самый первый в мире клад…
 
 
Хорошо мне жить на свете!
С ранней зорькой я встаю! —
Птичка в поле с песней реет —
Вместе с ней и я пою!
 
 
Брошу зерна – выйдет колос…
Что за скирды встанут в ряд! —
Хватит нам, дадим и людям,
Не побил бы только град!
 
 
Снег и холод вьюг житейских
Не сломают грудь мою.
Я веселой, бодрой песней
Мрачный призрак их гоню…
 
 
И таких веселых песен
Много есть в груди моей:
Их и буду петь до смерти
Для себя и для людей…
 

«Молодой голос, одушевление, малороссийский говор – все гармонировало с характером поэтического произведения, в котором невольно чувствовался отголосок общего настроения слушателей. Так, по крайней мере, объяснил я себе оглушительные аплодисменты, выпавшие на долю чтеца»^[34].

Литературно-музыкальные утренники и вечера уступали место тематическим собраниям. Одно из них посвятили драматургии Герхарта Гауптмана, поставив одну из его пьес, другое – поэзии Николая Алексеевича Некрасова, третье – музыкальному наследию Джузеппе Верди, четвертое – Михаилу Ивановичу Глинке… В исполнении произведений выдающихся композиторов принимал участие как Н. Н. Неплюев, славившийся игрой на рояле, так и созданные в братстве хор и оркестр. В журнале «Воскресная беседа» начали печататься свои поэты, появились даже их первые самостоятельные сборники стихов…

В 1890 году после смерти отца Неплюева его мать и обе сестры решили последовать примеру сына и брата. Они обосновались в Ямполе и там же основали женскую сельскохозяйственную школу с той же программой и с тем же житейским режимом, какой был заведен в Воздвиженской школе. Мать Николая Николаевича А. Н. Неплюева взяла на себя миссию попечителя Преображенской сельскохозяйственной школы, а его сестры Мария Николаевна Уманец и Ольга Николаевна Неплюева занялись непосредственно вопросами воспитания: первая стала руководить воспитанием девушек, а вторая – заведовать ямпольским детским общежитием.

11 сентября 1893 года в трудовом братстве происходит знаменательное событие – освящается храм в честь Воздвижения Креста Господня. В 1894 году принимается Священным синодом и утверждается императором Александром III устав православного Крестовоздвиженского трудового братства, за которым последовало право юридического лица и, соответственно, право приобретать и отчуждать движимое и недвижимое имущество. 22 июля 1895 года состоялось официальное открытие трудового братства и связанное с ним церковное торжество.

На открытие трудового братства Н. Н. Неплюева лично но благословил иконою святого Алексея, человека Божия митрополит Санкт-Петербургский Палладий. В приветственных адресах во время торжеств прозвучали благословения от старца Варнавы из Гефсиманского скита. Иеромонах Марк, присутствовавший на торжественном открытии братства, благословил собравшихся иконою святого Иоанна Богослова, а Н. Н. Неплюева – иконою святого Николая Чудотворца. Обе иконы были написаны самим иеромонахом, освящены, снабжены на обратной стороне надписями, заключающими в себе посвящения, и подарены братству.

Преосвященный Сергий, епископ Черниговский и Нежинский, на страницах «Епархиальных ведомостей» выразил свое умиление и восхищение начатым делом, подарил Н. Н. Неплюеву собрание своих сочинений, снабдив их надписью: Просвещенному избраннику Божию, воссоздателю народа – семени святого стояния мира русского православия^[35].

Протоиерей Иоанн Смирнов, барон Вольф и барон Мирбах в своих поздравительных речах просили братство рекомендовать им молодых людей и молодых девушек для ведения воспитательной работы в учебных и благотворительных заведениях.

В день открытия братства выпускница глуховского учительского института С. Д. Чалина просила принять в дар от нее золотую медаль, полученную ею при окончании учебного заведения, а игумен Исаия прислал вырезанное монахами из дерева блюдо, раскрашенное позолотой.

Профессора российских университетов, частные лица из многих городов России и зарубежья выразили братству горячее сочувствие и добрые пожелания.