Глава шестая
Джек

Помните ту сцену в «Гарри Поттере», где они едут по Лондону в безумном двухэтажном автобусе?

Гонконгские автобусы почти такие же.

Сидя на верхнем ярусе одного из них – одного из многих культурных пережитков британской колониальной истории Гонконга – я видел полные в вечер пятницы извилистые улочки центра.

Гонконг был большим, он раскинулся на острове Гонконг, частях материка Коулуне, Новых Территориях, и включал в себя еще кучу маленьких островов. Коулун располагался по другую сторону гавани Виктория. Я жил на острове Гонконг, и сейчас автобус ехал через центр, экономическое и финансовое сердце города, находящееся у северной оконечности острова, у воды. Тут было полно небоскребов и шикарных многоквартирных башен, расположенных у туристических маршрутов, и все ассоциировали этот район с Гонконгом.

Когда мы переехали сюда, тоска по дому тут же сменилась интересом. Я влился в эту атмосферу Гонконга: в Азии все искрилось электричеством будущего. И что-то в этом заставляло меня чувствовать себя живым. И в таком огромном городе, как этот, было бесконечно много пространства для импровизации. Для переосмысления. Можно было делать все, что захочешь. Это оказалось полной противоположностью взросления в пригороде Южной Каролины, где, казалось, все шли одной дорогой. Где ночные развлечения ограничивались торговыми центрами и кинотеатрами. Где, несмотря на необъятные просторы вокруг, ты чувствовал себя в ловушке.

Автобусы мне нравились по многим причинам, а прямо сейчас это было отличное место для работы. Все еще под кайфом от того, как все получилось, я отправлял фото Тревору. Они вышли великолепными. Даже с тусклым освещением и из-за листьев можно было рассмотреть Тедди и Селесту вдвоем в гостиничном номере. С каким-то силуэтом случайного чувака, склонившегося над букетом. Я поиграл с фильтрами, чтобы сделать их лица резче, а свое – скрыть в тени. Это станет моей крупнейшей добычей.

Слова Селесты эхом отдавались в голове, пока я сортировал фото. «Ты можешь разрушить множество жизней». Несколько месяцев назад этот комментарий обеспокоил бы меня. Проник бы глубоко и заставил бы мучиться угрызениями совести. Но пройдя через десятки встреч со знаменитостями, увидев, как они заводят романы, как обращаются с обслугой, словно с мусором, как устраивают истерики и кричат на собственных детей – я стал бесчувственным. Теперь это было работой. Вот так. Ничего личного, но такова цена славы, Селеста.

Я тут же получил ответ от Тревора: «Хорошая работа. Еще одна сенсация, и я возьму тебя на полный рабочий день».

Полный рабочий день? Я выпрямился на пестро обитом сиденье. Я знал, что в последнее время Тревору нравилась моя работа, но это было что-то новенькое. Новая возможность. Появится альтернатива колледжу. И даже если мои родители узнают… ну, теперь я смогу сам заработать на жизнь. Мне не придется жить с их разочарованием в моих жизненных выборах. С их надеждой на то, что я стану изучать бизнес, инженерию или нечто подобное. То, что мои родители предпочли стабильность тому, что их действительно интересовало, не означает, что я должен поступить так же.

Автобус внезапно остановился, и когда я выглянул в окно, то понял, что проехал полный круг – я снова был у отеля. Я проверил свой телефон. Еще не было и одиннадцати. У меня оставалось время встретиться с другом и чего-нибудь выпить. В Гонконге можно было пить с восемнадцати, что свело меня с ума, когда мы сюда переехали.

Я написал своему соседу по комнате, Чарли Ю.

«Есть время выйти выпить?»

Он ответил через минуту.

«УРА. Через пару часов смогу сделать большой перерыв.☺».

Когда его дядя вышел на пенсию, Чарли унаследовал его таксомоторный бизнес и его классическую красную Тойоту. Это был Гонконг, и Чарли работал по ночам. Часто он брал длинные перерывы, чтобы выпить со мной пива.

«Круто… У меня ОГРОМНЫЙ куш для Тревора. ВЫПИВКА ЗА МОЙ СЧЕТ».

Чарли: «СТРЯСИ С НЕГО БАБЛА».

Я покачал головой и улыбнулся. Мы с Чарли постоянно беззастенчиво охотились за наличкой. Нашу квартиру заполняли жалобы на работу и нехватку денег, пока мы играли в видеоигры и ели рамен. Это было главным, что нас объединяло.

Я отправил ответ: «Всегда. $ Я выберу место и напишу тебе».

«Место с шикарными девчонками. А не так как в том дайв-баре со странными братками, словно это были рыбаки на пенсии ☺».

Ну, спасибо, бар был очень крут. Но Чарли был помешан на девушках. Его можно было бы назвать озабоченным, вот только, пускаясь в безудержный флирт, он обретал страстное очарование. К тому же он выглядел как скверный мальчишка, готовый посадить тебя на свой скутер, чтобы увезти от строгих родителей.

Я набирал ответ, когда в меня кто-то врезался. Это была девушка, шедшая, пошатываясь, по проходу. Ладно, алкашка. Я вернулся к сообщению, когда услышал позади громкий стон, и затем: «Baegopa jughaeso!». «Умираю, есть хочется!» по-корейски.

Оглянувшись, я увидел пьяную на сиденье с головой, прислоненной к окну.

Почему она казалась такой знакомой?

Я всмотрелся в зеленую кепку, длинные волосы, лицо в тени. О, это девушка из лифта отеля. Когда я опустил взгляд не ее ноги, тапочки подтвердили мою догадку.

Девушка из лифта, не желавшая общаться со мной настолько, что практически слилась со стеной.

Так что, несмотря на любопытство, я отвернулся. Не хотел быть навязчивым, когда эта девушка-сноб из пентхауса очевидно желала остаться в одиночестве.

Но она продолжала бормотать. На смеси английского и корейского. Она была американкой?

Другие пассажиры автобуса начали поглядывать на нее, но никто ничего не сделал.

Я смотрел прямо перед собой. Не влезай в это, Джек. Ей не нужна твоя помощь.

Один за другим люди выходили, а девушка оставалась. Когда я наконец обернулся взглянуть на нее еще раз, она ушла в отрубон, рот был слегка приоткрыт.

Поскольку я не мог толком рассмотреть ее лицо, было неясно, сколько ей лет, но она выглядела на мой возраст или младше.

И она была американкой корейского происхождения. Может быть. Это было иррационально, но я чувствовал своего рода обязательство присматривать за соотечественниками в Гонконге. Это было совсем не то, что я планировал на сегодняшний вечер. Я почти слышал, как с плеча меня подбадривает миниатюрный дьявол Чарли. «Она мииииленькая», – сказал он пискляво.

Я встал и пошел к ней, резкие движения автобуса раскачивали меня.

– Эм… привет.

Она не шелохнулась. Козырек кепки скрывал лицо.

– Прошу прощения, – я помедлил. – Мисс. – Ну, я впервые назвал кого-то «мисс».

Вновь никакого движения или знака того, что мое присутствие замечено. Я склонился к девушке и осторожно потряс ее за плечо. Ничего. Я потряс ее слегка сильнее. Ее голова чуть сползла по окну.

– Ya, – громко сказал я, надеясь, что неформальный корейский ее взбодрит. Это было вроде как грубой, но отчаянной мерой.

Я увидел, как ее губы скривились, будто она услышала что-то. Затем она пробормотала:

– Baegopa, – она все еще жаловалась на голод.

Мой корейский звучал отстойно, так что я заговорил по-английски.

– Если проснешься, сможешь поесть, – я не сводил взгляда с ее губ, безусловно красивых. Они были розовыми, будто со следами губной помады. Верхняя губа казалась полнее нижней.

Воу, прекрати пялиться на губы пьяной девушки.

Я скользнул на место рядом с ней, надеясь найти у нее телефон и, может быть, позвонить кому-то, кто ее заберет. Пока я просматривал карманы ее тренча, она завалилась на меня.

Завалилась медленно. Роскошно. Ее плащ скользнул по моему пиджаку, когда ее плечо коснулось моей руки. Голова мягко опустилась на мое плечо, и у нее вырвался тихий вздох. Ее длинные волосы веером рассыпались по моей руке. Шелковистые черные нити коснулись костяшек пальцев.

Вау.

«Очнись, Джек». Я осторожно снял ее голову со своего плеча и уже собирался оттолкнуть ее на другую сторону сидений, когда она проснулась.

– Привет, – ее сонные глаза смотрели на меня. Глаза в глаза.

Я впервые смог рассмотреть ее лицо, и пришлось откашляться от неожиданного напряжения, вызванного этим.

– Привет… Привет. Ты заснула, я пытался тебя разбудить.

Она моргнула и огляделась.

– Где я?

– В автобусе. В… эм, Гонконге? – я понятия не имел, насколько она дезориентирована.

Она окинула взглядом сиденья, окна, город, затем – меня.

– О. О. У-у-у, – она начала смеяться. – Боже. У меня проблемы, – выражение было таким старомодным, что заставило меня задуматься. А была ли она американкой?

– Тебе помочь добраться куда-нибудь? – спросил я, стараясь казаться скорее дружелюбным, чем преисполненным энтузиазма.

Она покачала головой.

– Нет, я в порядке. Оки-доки! – она подняла на уровень глаз сложенные в символ «OK» пальцы. Что-то в этом движении выглядело знакомо. Затем она рассмеялась истерично, и я снова почувствовал это гложущее ощущение долга. Чарли мог подождать.

– Уверена?

– Конечно, уверена, – сказала она, икнув. О, боже. Икнув. Словно долбаная мультяшная мышь. Автобус остановился, и она встала так резко, что я шлепнулся на задницу в проход.

– Вот моя остановка! – заявила она, вытянув указательный палец.

Она, пошатываясь, пошла по проходу в своих нелепых тапочках, и я встал на ноги и пошел следом.

Потянул ее за руку, прежде чем она шагнула на узкую винтовую лестницу.

– Я тебе помогу. Тут крутые ступени.

Она пожала плечами.

– Без проблем, – говорила она, как ковбой. Тянула гласные и произносила слова очень четко. Я не мог не улыбнуться. Не насмехалась ли она надо мной?

Мы с трудом спустились по лестнице, и водитель даже не взглянул на нас, когда мы вывалились на улицу. Я огляделся. Мы приземлились в центре всех баров, где я планировал встретиться с Чарли.

Глаза у девушки распахнулись, когда она окинула все взглядом. Мы были окружены людьми и яркими вывесками. В каждом переулке рядами высились крутые холмы баров и кафе.

– Думаю, я найду тут гамбургер, – заявила она.

– Гамбургер? – спросил я, пристально глядя на нее.

Теперь она была настороже – сонливость совершенно исчезла с ее сияющего лица.

– Euh, – ответила она по-корейски, кивнув. – Я голодна.

– Это я понял, – сказал я, усмехнувшись. – Ну, не уверен, что тут есть гамбургеры.

– А куда идешь ты? – она вдруг полностью сосредоточилась на мне. Под ее взглядом мне вдруг стало жарко. Будто на меня упал луч солнечного света – приятный, но слишком интенсивный.

Я остановился и склонил голову, чтобы рассмотреть ее немного получше. В одну секунду она казалась пьяной до полусмерти, а в другую – странно трезвой.

– А что? Хочешь со мной? – флирт вырвался сам по себе, я тут же пожалел об этом.

Она наклонила голову, точно как я. И точно как в танцевальном движении. Ее изящный пальчик указал на меня.

– Да. Возьми меня с собой.