Глава вторая

Диердре почувствовала, как сдавило ее легкие, когда она кубарем полетела под воду, отчаянно нуждаясь в воздухе. Она попыталась сориентироваться, но не смогла, поскольку ее отбросила огромная волна воды, ее мир снова и снова переворачивался с ног на голову. Больше всего на свете ей хотелось сделать глубокий вдох, все ее тело требовало кислорода, но она знала, что это приведет ее к неминуемой смерти.

Диердре закрыла глаза и заплакала, ее слезы смешались с водой, она не знала, настанет ли конец этому аду. Единственное утешение она находила в мыслях о Марко. Она видела, что он вместе с ней упал в воду, чувствовала, что он держит ее за руку, и повернулась, чтобы увидеть его. Но девушка не увидела ничего, кроме мрака и пенящихся волн, ревущей воды, погружающей ее вниз. Она предположила, что Марко давно мертв.

Диердре хотела кричать, но боль выбила из нее любые мысли о жалости к себе, заставив ее думать только о выживании. Когда она подумала, что волна не может быть еще сильнее, та начала бить ее о землю снова и снова, прижимая ее с такой силой, что девушке показалось, будто весь вес мира оказался сверху на ней. Она знала, что не выживет.

Диердре увидела иронию в том, чтобы умереть здесь, в своем родном городе, раздавленной приливной волной, которая возникла в результате канонады пандезианцев. Она думала, что может справиться с любым видом смерти, кроме утопления. Она не может принять эту ужасную боль, падение, неспособность открыть рот и сделать еще один вдох, которого так отчаянно жаждет каждая клеточка ее тела.

Диердре чувствовала, что слабеет, уступая боли, после чего, когда ее глаза начали закрываться, когда девушка подумала, что больше не сможет выдержать ни секунды, она вдруг ощутила, что ее тело быстро поворачивается вверх, волна выстрелила ее на поверхность с той же силой, которой и давила на нее. Диердре поднялась наверх, на поверхность, подобно катапульте, где ей открылось солнце, а давление причинило боль ее глазам.

К потрясению девушки, мгновение спустя она оказалась на поверхности. Она задыхалась, жадно хватая ртом воздух, вбирая его в себя, а мгновение спустя, к ее ужасу, ее снова засосало под воду. Но в этот раз у нее было достаточно воздуха для того, чтобы продержаться немного дольше, и вода не толкала ее так глубоко.

Вскоре Диердре снова поднялась на поверхность, глотая очередной поток воздуха, пока ее в очередной раз не засосало под воду. В этот раз все было по-другому, волна ослабевала и, когда Диердре опять поднялась вверх, она почувствовала, что волна достигла конца города и теперь заканчивалась.

Через несколько минут Диердре оказалась за пределами города, проплыла мимо всех великих сооружений, каждое из которых теперь находилось под водой. Ее снова засосало под воду, но в этот раз достаточно медленно для того, чтобы, наконец, она смогла открыть глаза под водой и увидеть все эти некогда стоявшие сооружения. Девушка увидела десятки трупов, проплывающих в воде мимо нее, подобно рыбе, тела, чьи посмертные выражения лиц она уже пыталась прогнать из своей головы.

Диердре не знала, сколько времени прошло, когда она, в конце концов, поднялась на поверхность, в этот раз навсегда. Она была достаточно сильна для того, чтобы сражаться до последнего, волна, которая попыталась снова засосать ее под воду, была слаба, и одним последним толчком она осталась на плаву. Вода из гавани ушла очень далеко вглубь страны. Ей больше некуда было течь, и вскоре Диердре почувствовала, что ее вымыло на травянистое поле куда-то, где вода отступала, бросаясь обратно в море и оставляя девушку одну.

Диердре лежала на животе лицом в сырой траве и стонала от боли. Она все еще жадно хватала ртом воздух, ее легкие горели, она тяжело дышала и наслаждалась каждым вдохом. Ей удалось слегка повернуть голову и оглянуться через плечо, после чего она с ужасом увидела, что от некогда великого города ничего не осталось, кроме моря. Диердре заметила только высочайшую часть колокольни, которая выступала на несколько метров, и поразилась тому, что когда-то она возвышалась в воздух на сотни метров.

Выбившись из сил, Диердре, наконец, дала себе возможность расслабиться. Она опустила лицо на землю, позволяя боли из-за всего, что произошло, поглотить ее. Она не могла пошевелиться, даже если бы попыталась.

Несколько минут спустя Диердре уже спала, едва живая на далеком поле на краю мира. Каким-то образом ей удалось выжить.

* * *

«Диердре», – послышался голос, после чего девушка ощутила осторожный толчок.

Диердре с трудом открыла глаза, потрясенная тем, что уже наступил закат. Она продрогла до костей, ее одежда все еще была влажной. Девушка пыталась сориентироваться, не зная, сколько времени она уже здесь лежит, не понимая, жива она или мертва. Затем снова показалась рука, подталкивающая ее в плечо.

Диердре подняла голову и, к своему огромному облегчению, увидела Марко. Она обрадовалась тому, что он жив. Марко выглядел избитым, изможденным, слишком бледным, словно он состарился на сто лет. Но он был жив. Каким-то образом ему удалось выжить.

Марко опустился на колени рядом с девушкой. Он улыбался, но в его глазах читалась грусть, в них не светилась прежняя жизнь.

«Марко», – слабо ответила Диердре, потрясенная тем, каким хриплым прозвучал ее голос.

Она заметила рану на его лице и, встревожившись, девушка протянула руку, чтобы коснуться ее.

«Ты выглядишь так же плохо, как я себя чувствую», – произнесла она.

Марко помог ей подняться и она оказалась на ногах, ее тело изнывало от боли из-за всех ушибов и синяков, царапин и порезов на руках и ногах. Но, ощупав каждую конечность, она убедилась в том, что ничто, по крайней мере, не сломано.

Диердре сделала глубокий вдох и собралась с силами, обернувшись и посмотрев на то, что находилось за ее спиной. Как она и опасалась, ее глазам предстал кошмар: ее любимый город исчез, теперь здесь не было ничего, кроме отрезка моря, единственным, что торчало из воды, была небольшая часть колокольни. На горизонте за ней она увидела флот черных пандезианских кораблей, которые уплывали все глубже и глубже на остров.

«Мы не можем оставаться здесь», – поспешно сказал Марко. – «Они приближаются».

«Куда мы пойдем?» – спросила Диердре, чувствуя себя беспомощной.

Марко посмотрел на нее пустым взглядом, очевидно, тоже не зная ответ.

Диердре всмотрелась в закат, пытаясь думать, в то время как кровь стучала у нее в ушах. Все, кого она знала и любила, мертвы. Ей казалось, что теперь ей незачем жить, некуда идти. Куда ты можешь отправиться, когда твой родной город уничтожен, когда вес всего мира надвигается на тебя?

Диердре закрыла глаза и покачала головой от горя, желая, чтобы все это исчезло. Она знала, что ее отец мертв, все его солдаты мертвы. Люди, которых она знала и любила в своей жизни, мертвы благодаря этим пандезианским монстрам. Теперь не было никого, кто мог бы их остановить. Какой смысл жить дальше?

Не в силах бороться с собой, Диердре разрыдалась. Думая о своем отце, она упала на колени, чувствуя себя опустошенной. Она не могла сдержать рыдания, желая умереть здесь, жалея о том, что не она умерла, проклиная небеса за то, что они позволили ей жить. Почему бы ей просто не утонуть в той волне? Почему ее просто не убили вместе со всеми остальными? Почему ее жизнь проклята?

Девушка ощутила руку на своем плече.

«Не плачь, Диердре», – тихо сказал Марко.

Девушка вздрогнула, смутившись.

«Прости», – наконец, произнесла она, рыдая. – «Просто… мой отец… Теперь у меня никого нет».

«Ты все потеряла», – сказал Марко, его голос тоже был мрачным. – «Я тоже. Я тоже не хочу дальше жить. Но мы должны. Мы не можем лежать здесь и умирать. Это опозорило бы их. Это обесчестило бы все, ради чего они жили и за что боролись».

В последовавшей продолжительной тишине Диердре медленно выпрямилась, осознавая, что он прав. Кроме того, когда она заглянула в карие глаза Марко, который смотрел на нее с состраданием, то поняла, что на самом деле у нее кое-кто есть. У нее есть Марко. У Диердре также есть дух ее отца, который смотрел на нее сверху, наблюдая за ней, желая, чтобы она оставалась сильной.

Девушка заставила себя прогнать мрачные мысли. Ее отец хотел бы, чтобы она была сильной. Она осознала, что жалость к самой себе никому не поможет. Не говоря уже о ее смерти.

Диердре посмотрела на Марко и увидела в его глазах нечто большее, чем сострадание – в них также читалась любовь по отношению к ней.

Даже до конца не осознавая того, что делает, с колотящимся сердцем Диердре наклонилась, и ее губы встретились с губами Марко в неожиданном поцелуе. На мгновение ей показалось, что она перенеслась в другой мир, где все ее тревоги исчезли.

Диердре медленно отстранилась и удивленно посмотрела на него. Марко тоже казался потрясенным. Он взял ее за руку.

В эту минуту воодушевленная, наполненная надеждой, Диердре снова смогла мыслить ясно, и ее посетила идея. Есть кое-кто еще, есть место, куда они могут отправиться, человек, к которому они могут обратиться.

Кира.

Диердре ощутила внезапный прилив надежды.

«Я знаю, куда мы должны отправиться», – взволнованно сказала она в спешке.

Марко удивленно посмотрел на нее.

«Кира», – произнесла девушка. – «Мы можем найти ее. Она поможет нам. Где бы она ни была, она сражается. Мы можем присоединиться к ней».

«Но откуда ты знаешь, что она жива?» – спросил Марко.

Диердре покачала головой.

«Я этого не знаю», – ответила она. – «Но Кира всегда выживает. Она – самый сильный человек, которого я когда-либо встречала».

«Где она?» – спросил молодой человек.

Диердре задумалась и вспомнила, что в последний раз видела Киру, когда та направлялась на север, к Башне.

«Башня Ур», – ответила она.

Марко удивленно смотрел на нее, после чего в его глазах вспыхнул проблеск оптимизма.

«Там находятся Смотрители», – сказал он. – «Как и другие воины. Мужчины, которые могут сражаться вместе с нами». – Взволнованный, он кивнул. – «В той башне мы можем быть в безопасности. И если твоя подруга там, так даже лучше. Отсюда туда день пути. Пойдем. Мы должны двигаться быстро».

Марко взял ее за руку и, не говоря больше ни слова, они отправились в путь. Диердре переполнял новый оптимизм, когда они направились в лес. Где-то на горизонте находилась башня Ур.