Вот и вечер пятницы.
Неделя пролетела просто с нереальной скоростью! Все просто: я не видела, как она проходит. Я вообще мало чего видела, и в это число не вошли ни Лоан, ни Клеман. Первый после своего возвращения был очень занят в части, а второй всю неделю сдавал устные экзамены. В общем, на пять дней я застряла наедине с Зои.
Повторяю. Пять. Дней.
К счастью, наступили выходные. Как мы и договаривались, сегодня вечером мы идем в клуб. Я толкаю дверь ЭСМОД и смотрю на свои часы, кутаясь в шарф. Сейчас половина девятого. Если потороплюсь, то даже успею вовремя со всеми встретиться… Я закатываю глаза от своих мыслей. Кого я обманываю? Все мы знаем, что всякий раз, когда Виолетта говорит: «Если я потороплюсь», – в конце концов она обязательно опаздывает.
Я пишу Лоану сообщение и спрашиваю, где он. Ответ не заставляет себя долго ждать: «В пути. Иду за тобой».
– Виолетта?
Я подпрыгиваю, будто меня застали на месте преступления, и оборачиваюсь. И тут же успокаиваюсь, видя эти серые глаза. Улыбаясь, я подхожу к Клеману, приятно удивленная встречей и тем, что он ждал меня.
– Добрый вечер, прекрасный незнакомец. Что вы тут делаете?
Он улыбается мне в ответ, пряча руки в пальто.
– Пришел украсть тебя, конечно же. На повестке дня: мороженое хааген-даз на Елисейских и поездка на колесе обозрения. Чтобы ты могла прильнуть ко мне, а я – до неприличия этим насладиться.
Мы на одной высоте. Он выше меня лишь на пару сантиметров, но я все равно всегда смущаюсь рядом с ним. Клеман кажется настолько идеальным, что рядом с ним мне с моими диспраксией и вечной болтовней страшно ошибиться. Вот черт, я повторяю за Лоаном его глупые словечки! Так или иначе, я до сих пор немного сдерживаюсь при Клемане: не хочу, чтобы он сразу испугался.
– С удовольствием бы прильнула к тебе, но… сегодня я встречаюсь с друзьями.
Он хмурится и прячет замерзшие руки в карманах моей куртки. Его лицо в нескольких сантиметрах от моего. Я уже говорила, как сильно он мне нравится?
– Понимаю, но обычно похититель не интересуется мнением своей жертвы…
Я весело заглядываю ему прямо в глаза. Пусть мы не так часто виделись, но мы постоянно болтали по телефону, когда у него было на это время. Иногда мне кажется, что мы вместе уже целую вечность, хотя технически мы еще не встречаемся, потому что до сих пор не поцеловались. Интересно, чего он ждет…
– И правда. Надеюсь, у тебя достаточно большой багажник.
– Обожаю тебя, Виолетта, – говорит он. Это признание, которое он явно не собирался сейчас делать.
Я изумленно смотрю на него. Его глаза не врут, я чувствую – я знаю. Он не такой, как Эмильен. Я ему нравлюсь. И, боже, это взаимно.
– Что ж, тогда укради меня в понедельник вечером. Я притворюсь удивленной.
– В понедельник вечером… Чудесно.
Я улыбаюсь ему. Сердце бьется чуть быстрее обычного. Его руки в моих карманах, и он так близко ко мне, что я чувствую его дыхание на своих губах, совсем рядом. На мгновение он опускает взгляд на мои губы, и мне кажется, что сейчас он сделает это.
Мои внутренние болельщики подбадривают его кричат: «Дай мне П, дай мне О, дай мне Ц, дай мне Е, дай мне Л, дай мне У, дай мне Й! Дай мне ПОЦЕЛУЙ!» Когда я осторожно придвигаюсь к нему, я замечаю, что он отводит взгляд и смотрит через мое плечо. Пару секунд я жду. Но он продолжает куда-то смотреть, и я хмурюсь:
– Что такое?
Кивком головы он указывает на что-то позади меня:
– На нас пялится какой-то парень.
Я с любопытством оборачиваюсь. И когда я вижу наблюдающего за нами Лоана, вышедшего из машины, мое сердце пропускает удар. Это тупо, но мое тело рефлекторно немного отодвигается от Клемана. Там стоит мой лучший друг, внешне непоколебимый, но тоже удивленный.
– О, это Лоан, – успокаиваю я Клемана, жестом говоря другу, что я уже иду.
Клеман поднимает бровь. Смущаясь, я прочищаю горло и делаю шаг назад, достаточно большой, чтобы он вернул себе контроль над своими руками.
– Мне нужно идти. Он приехал забрать меня.
Клеман хмурится, сбитый с толку.
– Это… твой парень? Мне нужно набить ему морду, обнажить меч или типа того?
– Нет, – смеюсь я, – Лоан – мой лучший друг.
– Лучший друг в том же смысле, что и «я живу с двумя лучшими друзьями»?
Я пристыженно закусываю нижнюю губу. Что ж, когда-нибудь это должно было случиться…
– Вроде того, да. Я живу с ним и Зои. Но, уверяю тебя, нет повода для беспокойства. Мы с Лоаном всего лишь друзья.
Чтобы загладить свою вину, я надуваю губки, выражая раскаяние. Клеман задумчиво меня рассматривает. Затем он вздыхает и снова приближается ко мне, игнорируя взгляд Лоана, от которого у меня горят щеки, я не отвожу глаз.
– Точно?
– Я никогда не вру, – шепчу я, – разве что за исключением случаев, когда я говорю, что никогда не вру…
– Негодница.
И прежде чем я успеваю улизнуть, он касается моих щек своими ладонями и целует меня. Я закрываю глаза, отдаваясь ощущению его мягких губ на моих. На мельчайшее мгновение я даже забываю о Лоане. Достаточно сказать, что это очень-очень приятно. И мне хочется еще. Черт возьми, впервые я молюсь, чтобы меня похитили.
– Было здорово, но… мне нужно идти.
– Увидимся в понедельник! Хорошо повеселиться.
Я в последний раз улыбаюсь ему и подхожу к Лоану. Прежде чем сесть на пассажирское сиденье, я успеваю разглядеть его наряд. На нем черные джинсы, длинная футболка с надписью «NO PANTS ARE THE BEST PANTS» и одна из его серых шапок, из-под которой виднеется несколько каштановых прядей. Я отмечаю, что за неделю у него снова отросла борода.
Мне нравится, когда он с бородой.
– Пожалуйста, давай заедем домой! Мне нужно переодеться. Я быстро, честно.
– Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, Виолетта.
Я весело гляжу на него, но он меня игнорирует, не отрывая взгляда от дороги. Пусть он и пошутил, но выглядит отстраненным. Наверное, это потому, что я общалась с Клеманом, пока он ждал меня, или потому, что он видел нас. Он не любит публичных проявлений чувств.
Спустя какое-то время молчания, от которого мне уже как-то неловко, Лоан наконец спокойно спрашивает:
– Кто это был?
– Клеман.
– Его имя должно мне о чем-то говорить?
– Нет, я познакомилась с ним всего неделю назад.
Лоан сворачивает на перекрестке, а затем останавливается на красный сигнал светофора. Он по-прежнему не смотрит на меня.
– Классно. Так вы теперь вместе?
– Думаю, можно и так сказать.
Больше он ни о чем не спрашивает. Оставшееся время до дома мы сидим в полной и жутко смущающей тишине. И по дороге в клуб тоже. И хотя мне очень хочется, я все же сдерживаю себя и не тычу его носом в то, что я переоделась меньше чем за двадцать минут.
– Мамма миа! – восклицает Джейсон, увидев меня. Он пристально разглядывает мой наряд. – Виолетта, Лоану придется весь вечер приглядывать за тобой одним глазком, если он, конечно, не хочет, чтобы к тебе приставали.
Мы с моим лучшим другом наконец доходим до Джейсона, ожидающего за барной стойкой свой заказ. От громкой музыки лопаются барабанные перепонки, но он говорит так громко, что я его слышу. Я улыбаюсь в ответ на его замаскированный комплимент.
– Лишь одним?
– Другой уже, наверное, выпал.
Я хихикаю, глядя на Лоана, который улыбается лишь уголками губ. Признаю, после поцелуя с Клеманом настроение у меня прямо-таки праздничное. Сегодня вечером я хотела выглядеть красиво, и меня радует, что мне это удалось. Я надела черное боди с открытой спиной, которое до сих пор не носила, облегающие джинсы с высокой талией и черные туфли на каблуках.
Лесть Джейсона меня порадовала, и поэтому я целую его в щеку. Он кладет руку на сердце и восхищенно замирает. Лоан по-мужски хлопает его по спине.
– Не шибко радуйся, дружище. Я насквозь тебя вижу.
– Не парься, я знаю, что ее трогать нельзя. Я не самоубийца.
Джейсон забирает свои напитки и зовет нас за собой. Мой лучший друг кладет мне руку на спину и пропускает вперед. Я мельком замечаю, что Зои сидит на диванчике в дальнем ряду с Александрой и Хлои, девочками из ЭСМОД. Итан, коллега и друг Лоана, тоже там, и вместе с ними незнакомый мне мужчина. Когда мы подходим, Зои восторженно кричит в знак приветствия:
– А вот и главная красотка!
Поцеловавшись со всеми, я устраиваюсь рядом с девочками, которые тут же начинают делиться новостями обо всем и сразу, а парни активизируют свой «цыпочкорадар» – названьице, придуманное, что и неудивительно, Джейсоном.
Зои с блестящими глазами наклоняется ко мне. Я понимаю, что она выпила уже по меньшей мере пару стаканов.
– Помнишь, когда мы были тут в последний раз?
О да, это я помню… Небольшое – но значимое – уточнение: почти восемь месяцев назад я призналась Зои, что я девственница. И как только она об этом узнала, решила, что должна помочь мне с «дефлорацией». Это ее слова, я ничего не придумываю. Все закончилось тем, что мы решили поиграть в некую игру, местами раздражающую, в которой она пытается свести меня с каждым встречным. Мы назвали ее «Операция “Спаржа”»; в нашу защиту скажу, что мы были дико пьяны.
Какое-то время я встречалась с Эмильеном, но как только это закончилось, она стала таскать меня по барам и ночным клубам, говоря, что мне стоит просто выбрать самого красивого парня и привести его домой. Только вот у меня так гладко не получалось…
– Ну что? – спрашивает Зои, приходя ко мне на помощь. – Какой улов?
Я открываю рот, чтобы представить ей Эдуарда, но осознаю, что он ушел. Я осталась наедине с семью опрокинутыми стопками. Почему, черт возьми, я снова это делаю? А, точно. Для секса. На грани отчаяния я падаю в объятия своей лучшей подруги и плачусь ей. Она гладит мои волосы, как если бы это делала моя мама. Нет, не мама. Мой папа. Так мог бы делать только папа.
– Я не могу, Зои, – хнычу я ей в плечо, – мне кажется, мне было бы спокойнее с кем-то, кого я знаю.
– Джейсона не советую, уверена, что у него маленький.
Мимо проходит девушка в мегаобтягивающем платье и толкает меня так сильно, что я теряю равновесие. Я прожигаю взглядом ее спину и бросаю невнятное:
– Вот шлюха…
Зои, снова серьезная, потягивает свой коктейль. Она напоминает мне детективов, которых показывают по телевизору.
– Дай-ка мне подумать о нашем окружении.
Я слишком пьяная, чтобы думать вместе с ней. Вдруг она загорается и устремляет на меня свои сияющие глаза:
– Ну конечно же! Самый подходящий человек – это Лоан!
Я снова смеюсь, подавляя рвотный позыв. Чувствую, как алкоголь снова поднимается к горлу.
– Ты слишком пьяна, – говорю я ей.
– Да ладно, я уверена, что в штанах у него все зашибись! С виду он кажется очень правильным парнем: не пьет, не приводит девушек, никогда не злится и бла-бла-бла… Но очень часто именно такие правильные ребята оказываются чертовски горячи в постели.
Я хмурюсь, мыслями уносясь к Лоану, который совсем недавно вступил в ряды одиноких людей. Но поразмышлять над этим я не успеваю, потому что Зои продолжает:
– Остальные – позеры: минутку попыхтят в миссионерской, а потом еще и добьют своим: «Классно было, да?»
Я так сильно смеюсь, что на мгновение мне даже кажется, что я описалась. Осознавая, что только что сказала, Зои присоединяется к моему веселью. Когда приступ безудержного смеха заканчивается, я вытираю глаза и снова грустнею.
– Я останусь девственницей на всю жизнь.
В этот момент приходит Александра, пряча кусочек бумаги в свой лифчик. Если бы я не была пьяной, я бы сказала помягче… но Александра перетрахалась со всем Парижем, поэтому рядом с ней и Зои я чувствую себя картошкой в упаковке чипсов.
– Как думаете, попаду ли в рубрику «Необычное» какого-нибудь скучного журнала с подписью «Виолетта, 60 лет: девственница однажды, девственница всегда» под моей фоткой?
Ровно в момент, когда моя лучшая подруга восклицает:
– Нет!
Александра активно кивает и уверенно отвечает:
– Стопроцентно.
Моя нижняя губа дрожит, и я понимаю, что сейчас заплачу. Зои рычит и поворачивается к нашему третьему мушкетеру:
– Ой, заткнись, Хайди Флейс.
Та хмурится.
– К чему ты сейчас об этой деревенщине Хайди?
Зои закатывает глаза. Я по-прежнему девственница сегодня, и я уверена, что останусь ею и завтра, но то, что моя лучшая подруга поставила Александру в один ряд с одной из самых известных проституток в мире, а та этого даже не поняла… Что ж, это сделало мой вечер.
Я заговорщически улыбаюсь, и Зои отвечает мне тем же. Думаю, настолько жуткого похмелья, как после того вечера, у меня не было никогда в жизни.
– …советую тебе в это не лезть, – говорит Джейсон с другой стороны дивана.
Хлои отходит в туалет, и я сажусь на ее место рядом с Итаном. Он бурно что-то обсуждает с парнями. Итан, помимо того, что он пожарный (а это, в моем понимании, значимое преимущество), самый милый человек из всех, кого я знаю.
– Ты с кем-то познакомился? – восторженно спрашиваю я. – Класс!
– Не то чтобы это серьезно или что-то в этом роде, – успокаивает меня он несколько отстраненно. – Пока мы только узнаем друг друга. Но она феминистка, а это, если верить Джейсону, проблема.
Я хмурюсь, одновременно ища свою выпивку.
– Где мой бокал?
Я нахожу его в руках Александры. Она, извиняясь, гримасничает:
– Прости.
Я лицемерно улыбаюсь ей, выжидая, когда она отвернется, чтобы изобразить, будто вонзаю ей в спину нож. Я замечаю, что Лоан смеется себе под нос и отдает мне свой бокал, который я охотно принимаю.
– Спасибо. Прости, Итан, что ты говорил? А, да, что эта дама феминистка. Феминистка типа «я поддерживаю «Фемен» и скандирую лозунги перед Министерством юстиции с сиськами наружу» или типа «24/7 талдычу о том, что у тебя зарплата выше лишь потому, что у тебя между ног кое-что болтается»?
В ожидании его ответа делаю глоток из бокала Лоана. Там явно нет алкоголя, и это не так уж и плохо, учитывая, как я выгляжу после четырех стаканов.
– Не уверен, но мне не кажется, что она впадает в крайности.
– Тогда не вижу никаких проблем. Наоборот, ты должен гордиться тем, что она борется за то, что ей важно: это своего рода проявление ее ума. Послушай, я ведь тоже феминистка, и это не делает меня занозой в заднице. Серьезно, почему люди всегда думают, что мы какие-то зануды?
– Прошу прощения, а с чего ты взяла, что ты не заноза в заднице? – влезает Лоан.
Я демонстрирую ему средний палец, и в это время Джейсон вставляет свое веское:
– Не слушай ее, дружище, ее губами говорит сам дьявол. Послушаешь ее – нарвешься на неприятности.
Он закатывает глаза, еще не зная, что мне этого хватило, чтобы завестись с пол-оборота.
– А ты совсем не развиваешься, да, Казанова?
– Узнаю этот тон. Не хотел бы сейчас оказаться на твоем месте, – бросает Лоан, похлопывая его по плечу.
О проекте
О подписке