Глава 5
Или «Блудный сын ждет выдачи багажа»

Двадцать минут спустя я подъехала к входу в аэропорт Хартсфилд-Путнам. Билл заверил меня, что справится с путаницей в гостинице – он написал еще одному из сотрудников «Чего изволите?», попросив приехать и помочь разобраться, когда возникла ошибка.

– На случай, если у нас не получится… как Родни и Линни относятся к Австралии? – спросил он, рассматривая еще один баннер с надписью: «СЧАСТЛИВОГО ДНЯ ПЕРТА!». – Она им нравится?

Думаю, по выражению моего лица он все понял. На его лице отразилась растерянность.

– Я пошутил, – тут же сказал он. – Просто глупая шутка. Все будет хорошо, обещаю. По крайней мере, здесь. – Билл подхватил кусок колбасы (кажется, салями) и протянул мне. – Хочешь большой ростбиф?

Поняв, что все решится и без меня, я обменялась номерами с Биллом и попросила позвонить мне, когда будут изменения, и ушла. Еще написала Линни, что Майк все-таки приехал и я еду в аэропорт забрать его. В ответ я получила множество потрясенных и растерянных смайликов, которые вскоре сменились мордочками со счастливыми улыбками. По пути я даже заехала в «Стаббс Кофе» и взяла холодный латте. Я знала: Майк уже ждет свой багаж, но, честно говоря, мне хотелось, чтобы он меня подождал. Он же не думал, будто мир вращается вокруг его персоны, а я брошу все свои дела ради него. Если Майк хотел, чтобы кто-то встретил его в аэропорту, то ему следовало сообщить о приезде.

Такси передо мной резко затормозило, и, хотя я ехала медленно, все равно вдавила педаль в пол. Покачав головой, я объехала его и припарковалась на стоянке недалеко от выхода с выдачей багажа.

Я вышла и огляделась по сторонам, но Майка не увидела. Это было так похоже на брата – попросить приехать, но оказаться совершенно в другом месте.

Я допила латте и достала телефон, чтобы позвонить брату, но мобильник загудел – Шивон прислала сообщение.

Шивон

Привезти тебе что-нибудь из «У Зингермана»?

Я

ДА.

Один брауни, пожалуйста. А ЕЩЕ…

Шивон

Что?

Я

Майк здесь.

Шивон

ЧТО?

Я

Судя по всему, он приехал на свадьбу

Ты можешь в это поверить? Я сейчас в аэропорту.

ОМГ

Шивон

Ого

Линни, наверное, счастлива?

Я

Да, но все же…

Я посмотрела на экран, чувствуя, что если кто и поймет меня, то только лучшая подруга. Поэтому я сделала глубокий вдох и начала печатать быстрее.

Я

Он все испортит. И перетянет все внимание на СЕБЯ. Он запорет все выходные. Он не должен был приезжать.

Это дерьмово.

Чертовски ДЕРЬМОВО!

Я сдаюсь.

Шивон

Но Лин хотела, чтобы он приехал. И это ее свадьба. И я уверена: он и не думает все испортить, потому что тоже желает Линни счастья.

Я

Верно, это же Майк. Мистер Бескорыстный.

Шивон

А теперьТЫ ни за что не догадаешься!

Девушка, с которой я буду жить в следующем году, тоже здесь, так что я познакомлюсь с ней!

Я

И это пишет та, которая никогда не использует восклицательные знаки?

Шивон

Да. И это только разовая акция.

Я

Смешно.

Расскажи потом, как все пройдет!

Шивон

Будь помилее с Майком.

Я

Я всегда мила.

– Чарли?

Я оторвала взгляд от телефона и впервые за полтора года увидела перед собой младшего из братьев.

Мы молча смотрели друг на друга. Уверена, это длилось всего несколько секунд, но мне казалось, время растянулось, пока я пыталась сравнить то, что видела, с тем, что помнила. Майк был самым низким из всех братьев, хотя всего на пару сантиметров, с кудрявыми светло-каштановыми волосами и карими глазами. С тех пор как я его видела в последний раз, он подстригся короче, а мешковатые рубашки и огромные шорты, из которых, казалось, не вылезал, сменил на облегающую рубашку и темные джинсы. Он мало в чем изменился, просто повзрослел и навел лоск.

– Привет, – поздоровалась я, а затем мы одновременно шагнули навстречу друг другу. Как и всегда, быстро обнялись и слегка похлопали друг друга по спине.

– Я не знал, что ты здесь, – сказал Майк и показал на багаж. – Я ждал тебя внутри.

– Я только приехала.

Майк посмотрел на стаканчик с латте и поднял брови, но ничего не сказал. Из всех, кого я знала, только он мог прятать свое раздражение за невозмутимым видом.

– Итак, думаю, можно ехать, – произнесла я, направляясь к водительской двери.

– Нет, все в порядке. Я и сам могу взять свои сумки, – пробормотал Майк себе под нос.

– Тебе нужна помощь?

– Сам справлюсь.

Вот он – типичный Майк: пробормотал что-то себе под нос – так, чтобы ты услышал, но как только ты его переспросишь, он тут же прячет голову в песок.

Закатив глаза, я уселась на водительское сиденье и хлопнула дверь – возможно, сильнее, чем требовалось. Через секунду рядом сел Майк, после чего я включила передачу и поехала к выезду.

Мы ехали молча. Майк сгорбился над телефоном и не отрывал глаз от экрана, а я сосредоточилась на том, чтобы не заблудиться, и пообещала себе: раз уж брат объявился, я не позволю ему испортить выходные. Мне просто нужно усердно потрудиться – убедиться, что все пройдет отлично, – вот и все. Он ничего не испортит. Я не позволю.

– Что?

Я покосилась на Майка.

– Я ничего не говорила.

– А.

Брат покачал головой и снова уставился в телефон, а я закатила глаза. Мы с ним всего минут пять провели бок о бок, но я уже чувствовала, как во мне медленно разгорается гнев, и вызвал его только он. Я решила не заводить разговор первая. Пусть старается сам. В конце концов, он не видел меня полтора года, не говоря уже о том, что сейчас ему помогаю именно я. Но чем дольше мы ехали, тем сильнее давила тишина, как будто обрела материальную форму.

Майк, по-видимому, не собирался расспрашивать меня о жизни или просто обмениваться любезностями. И так он поступал всегда, даже до событий прошлого февраля. Сколько я себя помню, Майк всегда держался обособленно, старался отгородиться, как будто был просто гостем, а не членом семьи. Майк не делился, Майк не играл, Майк всегда сдерживался там, где другие не скрывали своих эмоций, и Майк единственный закатывал глаза, когда мы играли в шарады. Конечно, мои старшие братья и сестра тоже всё замечали, но никогда не беспокоились так, как я. Когда в доме остались только мы с Майком, мне казалось, я единственная старалась поддерживать со всеми отношения, пока брат, надев наушники и уткнувшись в телефон, притворялся, что находится где-то далеко.

На полпути к дому Майк наконец поднял глаза.

– Вообще, – взглянув в лобовое стекло, сказал он, – будет здорово, если ты повернешь на следующей улице.

– Что? – переспросила я, хотя уже свернула направо. – Почему?

– Не сюда, – со вздохом сказал Майк. – Тебе нужен был следующий поворот налево. На Джунипер-Хилл.

– Ну так почему ты не сказал об этом заранее? – спросила я, оглядываясь в поисках места, где развернуться. И тут поняла, куда мы заехали, – на Грант-авеню – небольшой проулок, ведущий к «Стэнвич-Вудс», элитному району с постом охраны на въезде. Я никогда здесь не была, но хорошо знала Грант-авеню благодаря старшим братьям и сестре – когда-то давно они устроили на ней настоящий террор – в частности указателю улицы.

– Зачем тебе понадобилось на Джунипер-Хилл? – просила я, взъезжая на подъездную дорожку одного дома, чтобы развернуться.

– Потому что я там остановился.

– Что значит «там остановился»? Ты не останешься дома?

– Нет, не останусь.

– Но…

Я посмотрела на брата. Честно говоря, эта новость обрадовала меня, но мне казалось, мама такое решение не оценит.

– А что мама скажет?

– Я не экстрасенс, не могу предвидеть.

– Майк…

– Ты можешь просто вести машину, Чарли? Я опаздываю, потому что ты целый час ехала до аэропорта.

Я мгновенно вскипела. Довести меня до такого гнева мог только Майк.

– Ну, если бы мы знали, что ты приедешь, возможно, мы бы сделали это быстрее.

– О, Чарли Грант решила прочитать мне лекцию? Превосходно. Уже слишком поздно.

– Послушай…

В мое окно постучали, и мы оба подпрыгнули. Я повернулась и увидела полицейского, жестом призывающего открыть окно. И в чем я провинилась?

– Привет, – поздоровалась я, когда офицер – на его жетоне было написано «РАМИРЕС» – наклонился, чтобы заглянуть в машину.

Это оказался сорокалетний мужчина в темно-синей стэнвичской полицейской форме.

– Вам нужно убрать отсюда свой автомобиль, – сказал он.

– Без проблем, – решительно кивнув, ответила я. – Сейчас уберу.

– Почему? – влез Майк, обращаясь к полицейскому. – Разве мы сделали что-то плохое?

– Вы ведь не живете здесь, не так ли?

Мы покачали головами.

– Тогда вам нужно уехать. Когда губернатор возвращается в свою резиденцию, мы повышаем меры безопасности и ограничиваем въезд на улицу.

Я посмотрела в сторону «Стэнвич-Вудс» и увидела там черный внедорожник, а еще две полицейские машины по обе стороны от ворот. Александр Уокер, бывший конгрессмен, в этом году стал губернатором, но я даже не думала, что он все еще живет здесь.

– Мы просто разворачивались, – сказала я. – И уедем прямо сейчас.

– Осторожнее на дороге, – предупредил офицер Рамирес, положив руку на крышу автомобиля, а затем развернулся и ушел, говоря что-то в рацию на своем плече.

Я выехала на дорогу и влилась в поток, перед этим остановившись перед знаком «СТОП» и посигналив, как примерный водитель, на случай, если полиция Стэнвича все еще следит за мной. Затем свернула на Джунипер-Хилл и следовала указаниям Майка, даже не задумываясь о том, куда еду. Казалось, наш незавершенный спор повис в воздухе, и атмосфера стала еще более напряженной.

– Мне лучше не появляться дома, – наконец сказал Майк и махнул рукой, чтобы дальше я ехала прямо. Он положил телефон в подстаканник и повернулся ко мне. – Серьезно. Мне не хочется устраивать сцен или расстраивать Линни. Я просто хотел прийти на ее свадьбу.

Я вздохнула, хотела ответить, но Майк продолжил:

– Поверни здесь. Направо.

Я свернула на подъездную дорожку, и мое сердце заколотилось – я слишком поздно поняла, куда мы приехали. В последний раз, когда я приезжала сюда, здесь было темно и дождливо, но мне все равно следовало узнать это место, чтобы подготовиться.

Ведь мы оказались у дома Джесси Фостера.

И он стоял на подъездной дорожке – прямо напротив машины.

Глава 6
Или «Сердечки в глазах на несколько дней»

В «Центральном вокзале Грантов» всякий раз, когда Кейси Грант влюблялась в кого-то – всегда взаимно, в отличие от меня реальной, – она, поднимаясь на носочки, воспаряла на несколько сантиметров над землей, а в ее глазах и вокруг головы появлялись сердечки.

Но когда я стояла здесь и смотрела на Джесси, то чувствовала совершенно другое: меня будто привязали к земле, втянули в нее, поэтому любое движение – простой шаг навстречу ему – казалось чем-то сверхсложным.

Мы вышли из машины одновременно с Майком, но, когда брат пошел забирать свои сумки, я замерла у водительской двери, а сердце мое колотилось так сильно, что, уверена, Джесси в нескольких метрах от меня прекрасно его слышал.

Последний раз, когда мы виделись, он стоял примерно на том же самом месте, а я сидела в машине. Не обращая внимания на дождь, он наклонился, чтобы поцеловать меня через открытое окно. Мы смеялись между поцелуями, и Джесси обхватил рукой мой подбородок, чтобы притянуть меня еще ближе.

– Ладно, пока, – сказал он тогда, а затем наклонился и еще раз поцеловал меня, и мы вновь не смогли оторваться друг от друга.

– Ты весь мокрый. – Я потянулась к его волосам, чтобы смахнуть с них капли.

– Дождь слега моросит, – с улыбкой ответил он, хотя по машине барабанил ливень, а вдалеке прогремел гром. – Надо отпустить тебя, – добавил он, но затем погладил большим пальцем по щеке и притянул меня ближе.

– Хорошо. – Я потянулась и поцеловала его, все еще удивляясь, что делаю это – что целую Джесси Фостера под дождем.

– Хорошо, – сказал он через несколько минут.

– Пока.

Я улыбнулась, пока мы продолжали целоваться с еще большей страстью.

– Пока.

Он поцеловал меня.

– Пока.

– Привет всем.

Я моргнула, и воспоминания исчезли. Я заставила себя сосредоточиться на Джесси – этом Джесси, настоящем Джесси, который шел ко мне, широко улыбаясь.

А затем я напомнила себе, что нужно дышать и что мне известно, как это делать.

– Привет, – наконец-то выдавила я, приглаживая волосы на лбу, потому что не знала, куда деть руки.

Я миллион раз представляла, каким будет наш разговор с Джесси после той ночи на рождественских каникулах. Но сейчас, когда он оказался передо мной, все мысли вылетели из головы.

Джесси за это время почти не изменился – только волосы немного отросли. Он был в джинсах и темно-синем свитере, который, когда Джесси провел рукой по волосам, чуть задрался, и я увидела его живот.

– Чарли, – сказал Джесси.

Он говорил непринужденно и дружелюбно, вот только пристально смотрел на меня. Когда я встретилась с ним взглядом, то почувствовала пульс там, где раньше не чувствовала – у основания горла, в кончиках пальцев, в ушах.

– Я не знал, что встречу тебя. Сегодня счастливый день.

– Знаю, – ответила я, и мой голос прозвучал пронзительно и сдавленно. Я откашлялась и попыталась снова: – Знаю.

Я пожала плечом, пытаясь казаться легкомысленной и беззаботной, словно разговаривала со случайным знакомым, а не с тем, кто видел меня обнаженной. Одно воспоминание о том, что и я видела Джесси обнаженным, – и ладони вспотели. Я быстро вытерла их об джинсы, прежде чем засунуть в задние карманы. Потом я оглянулась, но Майка не увидела. Видимо, он все еще доставал свои чемоданы. Ситуация выбила меня из колеи, поэтому я с трудом понимала, как вести себя с Джесси. Может, нужно было притвориться, будто ничего не случилось, и вести себя так же, как и всегда?

– Приятно тебя видеть, – сказал Джесси, сделав еще один шаг ко мне.

Его голос по-прежнему звучал непринужденно и дружелюбно – и если на бумаге наш разговор кажется невинным, то в реальности все обстояло иначе – Джесси не сводил с меня взгляда, и оттого слова его приобретали сексуальный подтекст. Он осмотрел мой наряд и улыбнулся еще шире.

– Хороший свитер.

– О, – воскликнула я, натягивая его вниз. – Да… Мне, наверное, следовало его вернуть.

– Оставь себе. – Он приблизился ко мне еще на шаг. – На тебе он смотрится намного лучше.

Я покраснела до кончиков ушей, словно солнце освещало только меня одну.

– Спасибо, – сказала я. – Когда…

– Вот где ты! – Джесси расплылся в широкой улыбке, когда Майк, стреляя в меня взглядом, обошел машину с чемоданом и сумкой в руках.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил он, перед тем как они с Джесси пожали друг другу руки и одновременно стукнулись плечами.

– Прости, – ответила я, хотя ни капли не чувствовала себя виноватой.

– Как ты здесь очутился? – спросил брат и направился в сторону дома Фостеров, давая понять, что прощается со мной.

– Приехал вчера вечером, – ответил Джесси, не двигаясь с места и каждые пару секунд встречаясь со мной взглядом. – Решил, что в пятницу нет особо важных занятий. – Он поднял одну бровь и посмотрел на меня. – Полагаю, ты подумала так же?

– Типа того, – пожав плечами, ответила я и понадеялась, что это звучало непринужденно.

Майк остановился, похлопал себя по карманам, а затем развернулся и пошел обратно к машине.

– Я оставил телефон, – сказал он.

Через секунду Майк снова вернулся к машине, исчезнув из поля зрения. Джесси тут же преодолел расстояние между нами и оказался так близко, что мог бы меня коснуться. Мои ноги стали ватными.

– Привет, – вновь произнес он, и в этот раз его голос звучал тихо и соблазняюще.

– Привет, – повторила я едва слышным шепотом.

– Я много думал о тебе.

– Да? – Я пыталась сдержать улыбку, но, кажется, не слишком преуспела в этом.

– Ага.

Джесси потянулся и провел пальцами по моему бедру, сводя меня с ума, а затем поднял руку выше, под свитер, который фактически принадлежал ему, и начал вырисовывать большими пальцами узоры на коже, и сердце забилось чаще.