5

Я проследила за сухощавой фигурой, выбравшейся из экипажа. Опираясь на трость, папа неторопливо шёл к парадному входу в сопровождении одного из слуг.

– Извините. Я должна встретить отца.

Сбежав по ступенькам вниз, я бросилась папе на шею.

– Отец! Как ты? Гроза не захватила тебя в пути?

Судя по всему, ему уже рассказали последние новости нашего дома. Папа обнимал меня, но его тёмные глаза живо осматривали гостиную, как будто неожиданные посетители могли разбить лагерь прямо здесь.

– Всё хорошо, Риона, всё в порядке. Где же наш гость?

– Наверху, в маминой комнате. Он был очень плох, я подумала, что там будет удобнее всего.

Отец поджал губы. Видно было, что он не в восторге от попрания заведённых в его доме порядков, но согласен с моим аргументом.

– Ничего, девочка, ничего. Ты сделала всё правильно. Мы переселим его в гостевую, как только он сможет передвигаться, – стуча тростью, отец двинулся в столовую. – Теперь он больше не твоя забота. Можешь возвращаться к своим девичьим делам, с гостем буду общаться я.

Впервые в жизни я была не согласна с папой. И впервые я ему возразила.

– Но это неприлично! Ведь у тебя полно дел, ты не сможешь уделять ему время. Генерал Найтвилл из столицы, будет неприятно, если поползут слухи о том, как невежливы мы были, оставив гостя скучать одного.

Отец резко обернулся, стиснув трость. Седые брови сошлись на переносице. Глаза смотрели на меня с удивлением.

– Неприлично молодой девушке увиваться вокруг незнакомого мужчины, Риона! Ты не знаешь этих военных, их нравы, – он поморщился. – Да ещё из столицы. Хуже рекомендации не придумаешь.

Он уже собирался идти дальше, но вдруг обернулся.

– Впрочем, в твоих словах есть доля правды. Ты не можешь делать вид, что его тут нет. Думаю, мы все можем встречаться по вечерам в гостиной, когда ему станет лучше. Остальные заботы возьмут на себя слуги.

Потянулся обычный день. Папа переговорил с генералом за закрытой дверью, не посвятив меня в подробности. После обеда приехал целитель, он снова вышел из комнаты больного довольный.

– Удивительная регенерация тканей! Магический резерв будет восстанавливаться чуть дольше, в этом я не очень сведущ, но тело заживает поразительно быстро, – он оживлённо жестикулировал. – Конечно, останутся серьёзные шрамы на груди…

– Кхм!

Отец с негодованием свёл брови и бросил быстрый взгляд на меня, как бы напоминая, что о таком не следует говорить в присутствии девушки. Я не закатила глаза только из уважения к нему.

– Да, о чём это я… – доктор немного смешался, – так вот, если у вас ещё осталось то кресло, то пациент уже может совершать перемещения по дому. Смена впечатлений непременно ускорит его выздоровление.

"То кресло" с приделанными к нему колёсами уже несколько лет пылилось на чердаке, но по моему приказу его извлекли и привели в порядок. Когда слуга вкатил в гостиную сделанную для мамы конструкцию, я спрятала улыбку, потому что Рэйден со своими широкими плечами едва в неё помещался.

– Вижу, вы чувствуете себя значительно лучше, – отец оторвался от своих бумаг. – Прикажу слугам перенести ваши вещи в комнату для гостей. Там вам не будут мешать.

– Благодарю, граф Вьенн, – генерал с улыбкой склонил голову. – Мне и сейчас ничего не мешает.

– Да-да, конечно, – пробормотал папа, но всё-таки сделал знак слуге.

Я достала приготовленные заранее книги.

– Хотите почитать что-нибудь?

– Напрасный труд, леди Эдериона. Я за всю жизнь не прочёл ни одной книги.

Отец, сидевший в кресле у камина, недовольно хмыкнул. По смешинкам в тёмно-синих глазах я поняла, что эта фраза была предназначена именно ему и угодила точно в цель. Что за несносный характер!

– Ни за что не поверю, у вас слишком грамотная речь, – рассмеялась я.

– Ладно, сдаюсь, – генерал поднял руки, – вы меня раскусили. Давайте свои книжки сюда. Что вы принесли?

– Это из папиной библиотеки. Кое-что по истории и философии.

Его рука коснулась моей, принимая книги. Вряд ли прикосновение было случайным. Я внимательно посмотрела на Рэйдена, но он как будто ничего не заметил.

– Вы это уже читали?

– Да, заглядывала.

– А что читаете прямо сейчас? – гость поморщился, удобнее усаживаясь в кресле.

Я смутилась. Отец не одобрял мою маленькую слабость в выборе книг.

– Я… я читаю роман. Для женщин.

– О, и про что он?

– Про девушку с редким даром, которая стоит перед нелёгким выбором: остаться с возлюбленным и спасти себя от проклятия или спасти от гибели империю, – ответила я после некоторой заминки.

– И что же она выбрала?

– Империю.

– Прекрасно! Мой отец был бы в восторге, – широко улыбнулся Рэйден.

– Кстати, – вскинулся папа, – чем занимается ваш отец? Я половину жизни служил при дворе и никогда не слышал фамилию Найтвиллов.

Рэйден вздохнул, захлопнув книгу.

– Если вы так долго были при дворе, то знаете, на что похожа тамошняя жизнь. Бесконечное бурление котла, в котором выплывает на поверхность то одна, то другая фамилия. Одни семьи тонут, другие перестают существовать, третьи оказываются на самом верху до поры до времени.

Судя по тону генерала, сам он от такой жизни был не в восторге. Хоть в чём-то они с отцом сошлись.

– Сейчас моя семья владеет обширными землями возле столицы. Точнее сказать не могу. Последние два года я их не навещал.

Отец замолчал, неодобрительно поджав губы. Он взял карандаш и углубился в работу. Я начала листать одну из книг, лежавших на столике между мной и генералом, стараясь игнорировать пристальный взгляд тёмно-синих глаз.

Удавалось мне это недолго. Так и не добившись моего внимания, Рэйден усмехнулся и положил руку на столик. Из-под красивых длинных пальцев в мою сторону по столешнице побежали тонкие золотые всполохи.

6

Я убрала руку подальше от магических всполохов и с укоризной поглядела на Рэйдена. Он сделал вид, что ушёл в чтение и не видит моего взгляда.

Золотые нити магии тем временем беззвучно кружились по полированной глади стола, постепенно укладываясь в узор. Когда они завершили свой танец, передо мной оказался нарисован изящный бутон розы. Я украдкой оглянулась на отца. Он ничего не замечал и продолжал листать бумаги, делая заметки на полях.

Интересно, что будет, если потрогать эту розу? Исчезнет? Я попыталась дотронуться до неё пальцем, но Рэйден вдруг накрыл мою руку своей. Мои попытки вырваться, не делая при этом резких движений и не привлекая внимания, не увенчались успехом. Тяжёлая горячая ладонь несколько секунд прижимала мою к рисунку, а когда генерал убрал её, розы на столе не оказалось.

Что ещё за игры?! Я потёрла руку, посылая гостю гневный взгляд. Его глаза насмешливо и нежно смотрели на мою ладонь. Я взглянула на неё и замерла. Золотой цветок впечатался в мою кожу. Тонкие линии переливались блеском в свете свеч.

– Завтра исчезнет, – одними губами сообщил мне генерал.

Я сжала руку в кулак и вскочила. Задетая книга полетела на пол. Ну и подарочек! О чём он думает? Как сделать, чтобы это никто не заметил?

– Риона? – отец поднял голову.

– Я немного устала, пап. Ничего, если я вас оставлю?

Генерал вежливо склонил голову в знак согласия.

– Конечно, дорогая, – отец, похоже, был даже рад, что я покидаю их.

В своей комнате я первым делом попыталась смыть рисунок, но он никуда не делся и ни капли не потускнел от усердного трения. Более того, мне показалось, что бутон стал как будто немного раскрываться. Пришлось попросить подать ужин прямо в комнату, чтобы никто не заметил необычного украшения.

Весь вечер я негодовала, заодно поглядывая на руку, где золотая роза постепенно раскрывала лепестки и отращивала стебель. Когда он дотянулся до запястья, где кожа особенно тонкая, процесс стал сопровождаться приятной лёгкой щекоткой. Наконец, выпустив листья и шипы, полностью раскрывшись, золотой цветок замер.

Засыпая, я любовалась на золотые отблески и думала, что это идеальное украшение. Не смывается, не теряется, не выцветает. Жаль только, что ношу я его несколько нелегально и никому не могу показать.

Рэйден не соврал. Наутро цветка на моей коже не оказалось. Выдохнув, я привела себя в порядок и спустилась к завтраку.

Отец, сосредоточенно сопя, резал свой пудинг на кусочки и поглядывал на слуг, будто дожидаясь, когда они выйдут. Когда мы остались одни, он сурово взглянул на меня из-под седых бровей.

– Что случилось вчера в гостиной?

Я изобразила глубокое недоумение.

– Ничего.

Отец медленно с шумом втянул воздух и отложил приборы.

– Риона, – его голос звучал мягко, – я растил тебя вдали от света, чтобы ты оставалась чистой. И мне это удалось: ты совершенно не умеешь врать.

Я склонилась над своей тарелкой и тоже принялась терзать пудинг ножом.

– Послушай, дочка! Мои слова, возможно, обидят тебя, но я не буду лгать. У моего метода воспитания есть обратная сторона. Ты – провинциальная простушка. Невинная девочка, никогда не имевшая дела со столичными хищниками. Идеальная жертва для развращенных хлыщей, на которых внезапно свалилось богатство. Ты же понимаешь, что человек, который не чтит свою семью и проводит жизнь рядом с женщинами, не связанными обязательствами…

– Ну хватит! – я припечатала нож и вилку к столу с такой силой, что чашки задребезжали о блюдца. Через пару вдохов и выдохов я смогла продолжать уже спокойнее. – Уверяю тебя, папа, что у меня нет никаких романтических чувств к Рэйдену Найтвиллу.

В тот момент я действительно в это верила. Не почуяв лжи, отец расслабленно откинулся на стуле и снова принялся за завтрак. А вот у меня пропал аппетит.

После очередного сеанса с целителем генерал смог прийти в гостиную самостоятельно, используя одну из папиных тростей. Доктор был прав, больной восстанавливался с удивительной скоростью.

На этот раз папа не спускал глаз с нас обоих. Да и я не позволяла себе расслабиться и держала руки строго на коленях. Правда, мой взгляд то и дело обращался к гостю. Я жалела, что в своё время отказалась от уроков рисования. Редкую мужественную красоту нашего гостя хотелось запечатлеть на холсте.

Полистав без интереса книги, Рэйден поинтересовался.

– Почему вы живёте здесь, граф Вьенн? Вы могли бы занимать почётную должность при дворе.