Эридан перемещался молниеносными движениями по комнате, словно ища засаду по углам, а я приковано смотрела на стоящий у изголовья кровати огромный букет пышных, невыносимо алых роз. В моих видениях они источали отвратительный приторный запах, сейчас же ничем не пахли. Вот только интуиция трезвонила во все колокола, до которых могла дотянуться.

– Яд двадцати пяти роз, – заворожено выдохнула я и тут же осознала весь ужас ситуации.

Как там орут в голливудских фильмах? Всем немедленно покинуть комнату? Биологическая атака? Опасно?!

Но вместо истеричных криков я поступила по-другому! Если меня что-то сюда привело, значит, так оно и должно было быть.

Я полным решительности шагом подошла к букету, сгребла в охапку всю цветочную композицию вместе с вазой и направилась к выходу из палаты. Отравиться не боялась, тот урок зельеварения я запомнила на всю жизнь – яд убивает за несколько часов, если только им глубоко не дышать.

Мне же требовалось всего несколько минут. Выйти из комнаты в коридор, найти ближайшее мусорное ведро, выкинуть туда этот шедевр флориста-убийцы и сжечь к чертовой бабушке.

– Огнив-ахриш-плым! – выплюнула я любимое заклинание домохозяек, вот только гнева и силы туда вложила столько, что вместо спичечного огонька с пальцев сорвался полноценный пламенный файербол.

А другого и не нужно – букет пылал, потрескивая неоново-оранжевыми искрами, подтверждающими все мои догадки.

Кто-то не добил Трою в открытом противостоянии и теперь решил действовать более хитро. Ядом!

Не нужно быть великим Шерлоком Холмсом, чтобы понять, чего пытались добиться таким покушением – еще больше подставить магистра-зельевара Глеба!

Розы уже давно сгорели, а мой огненный шквал все никак не хотел угасать и теперь с пышущей страстью злобой принялся плавить края металлического ведра. Надо было бы это безобразие как-то потушить, вот только водяное заклинание, словно издеваясь, выскочило из памяти.

– Водус-квакус… Нет, не то. Водкус-крякус! Снова не то. Кракус-водопадус? – бормотала я, с каждым мигом все больше выбиваясь из равновесия душевной колеи.

– Мокриум-водус, – подсказал мужской голос за спиной, заставив обернуться.

То, что там я увижу герцога, было понятно, а вот его поведение удивило. Впервые в жизни я слышала от него похвалу.

– Что ж, видимо, я ошибался, и, как минимум, в экстренных ситуациях ты не безнадежна!

– Эм… Спасибо, что ли…

Но слабая попытка благодарности улетела в молоко, потому что Эридан, мгновенно про меня забыв, резко развернулся к доктору и принялся устраивать разбор полетов.

– Кто разрешил перевести Трою из одной палаты в другую? – взревел он.

Врач, на которого вылилась вся эта буря негодования, казалось, вот-вот в обморок упадет. И так седые волосы старичка на глазах седели еще больше.

– В-в-ы! – заикаясь, ответил он и трясущимися руками извлек из воздуха свиток.

Не дожидаясь, пока ему передадут бумагу, герцог вырвал свиток из рук врача, и развернул. С каждой прочитанной строкой и так не пышущее румянцем лицо Эридана бледнело все больше. Затем он резким движением скатал сверток и заставил бумагу исчезнуть в воздухе.

– Трою перевести в прежнюю палату! Никого к ней не впускать, кроме меня и лечащего врача! На все двери наложить оповещающие заклинания!

Пока Эридан раздавал приказы, врач даже по струнке вытянулся. Сомнений не оставалось, приказ герцога выполнят со всей тщательностью.

– Через полчаса я вернусь и проверю, – бросил напоследок лекарю Тарфолд, а затем, вспомнив о существовании одной рыжей особы, соизволил повернуться ко мне, схватил за локоть и, не тратя драгоценные секунды на бессмысленные разговоры, уволок в невидимую пустоту портала.

Этот портал был не таким, как те, в которых я перемещалась ранее. Волосы не норовили встопорщиться в разные стороны, а после перемещения не пахло ни озоном, или электричеством. Путешествие походило на мягкий толчок перед прыжком, а затем такое же мягкое приземление.

Но поразил не столько сам портал, сколько комната, в которой я оказалась. Холодная. Аскетичная. Очень мужская. Странное помещение. Лаконичное. Стол, стул, диван, камин, куча оружия, развешанного по стенам. И все.

– Огонь, – приказал герцог, и в тот же миг яркое пламя взметнулось плясать по отсыревшему камину.

Дрова при этом гореть отказывались, и буйный огонек принялся стремительно угасать. Эридану такое самоуправство со стороны камина не понравилось, и он поддержал капризный жар огненным заклинанием и новыми, сухими дровами, которые неторопливо подкидывал в камин.

Поведение злыдни-блондина казалось странным и одновременно нелогичным. Понятное дело. Приволок он меня сюда явно, чтобы задать пару «ласковых» вопросов. Так чего медлит тогда?

«Нет, а ты чего хотела? Чтобы он тебя заковал в кандалы? И принялся вгонять иглы под ногти?» – опять оживилось подсознание внутри моей головы.

«Не знаю, чего я хотела… – мысленно протянула я, и тут же осекшись, настороженно поинтересовалась: – Слышь, ты? А с каких пор я разговариваю с собой, не как с собой, а как с тобой?»

«Сама-то поняла, что сказала? – огрызнулось второе «я» и тут же, давая заднюю передачу, поспешило успокоить: – Каждый сходит с ума по-своему. Ты вот сама с собой беседы ведешь, а кто-то коньяк хлещет!»

В этот момент мой взгляд наткнулся на почти пустую бутылку из-под коньяка, стоящую посередине огромного каменного стола.

«Брутальная мебель! – оценило интерьер комнаты подсознание. – Может, тебя Эриданчик сюда собутыльницей пригласил побыть?»

«Не мели чушь! Он меня допрашивать по-любому будет!»

«С чего ты это вообще взяла? Смотри, с Глебом ты пила вино… Мягкий Глеб – мягкое вино, романтика под луной. А с герцогом коньяка хлебнешь! Сурового, твердого, как и сам мужчина! Ты только не спейся! А то женский алкоголизм неизлечим».

Мне захотелось закатить глаза от полета своей безумной крыши. Она, похоже, на полном серьезе отправилась в свободное плавание.

Чтобы хоть как-то отвлечься от внутреннего диалога, я решила нарушить молчание.

– Что это за место?

Вообще, дурацкая ситуация с этим герцогом. Сначала приволок меня в какую-то комнату, оставил стоять посередине, как памятник обиженным и лишенным, а сам полез огонь разводить.

«О, да! Точно, стремный мужик! Если быть до конца откровенными, то женщина – хранительница домашнего очага! Элька, он лезет занимать нашу социальную нишу!» – беспричинно истерило второе «я», что начинало порядком раздражать.

– Это мой кабинет! Присаживайся! – не поворачиваясь ко мне лицом, милосердно разрешил герцог.

«Вот спасибо, облагодетельствовал!» – буркнула я про себя и потащилась к единственному стулу, который почему-то был задвинут в самый дальний и темный угол кабинета.

Гости, видимо, здесь появлялись нечасто. Садиться же на диван не позволила совесть и правила приличия. Не укладывалась в голове картина, где герцог будет меня допрашивать на диване.

Я тут же усмехнулась, потому что в голову полезла тысяча пошлых мыслей о самой возможности быть допрошенной именно на диване.

– Ну и куда ты пошла? – поинтересовался мужчина, отвлекаясь от созерцания камина.

– За стулом, – пропищала я в ответ и, схватив оный за спинку, поволокла его поближе к каменному столу.

Ведь именно там, согласно моим представлениям и законам жанра, должен проходить допрос.

– Савойкина, а тебе не приходило в голову, что если стул стоит в углу, значит, он там и должен стоять?

Отрицательно помотала головой, потому что действительно не приходило.

Широкими шагами герцог преодолел расстояние до меня, забрал дурацкий стул, а затем ткнул пальцем на одну из его ножек. Там вдоль мебельной конечности шла длинная, толстая трещина.

– Если хочешь с него рухнуть и, приземляясь, сломать себе спину, тогда я отдам его тебе. Согласна?

Я лишь фыркнула.

– Вот еще! С меня медпункта хватит!

– Савойкина, я сегодня тобой горжусь! – выдал Тарфолд. – Ты меня просто не перестаешь удивлять несвойственными тебе умными решениями. Потому что второй раз я бы туда тебя не поволок! Ползла бы сама!

«Козел! – пробурчало в глубине недовольное сознание и тут же поспешило обрадоваться: – Зато наша попа будет сидеть на диване!»

На диван я уселась образцово-показательно – ножки ровно, спину прямо, ручки терпеливо сложены на коленях. Ей-богу, воспитанница института благородных девиц. И не скажешь сразу, что боевая фрейлина.

Эридан же поставил стул обратно в угол и поспешил вернуться, видимо, очень хотел составить мне компанию. Он присел на край каменного стола и, опершись на отставленные назад руки, молча смотрел на затихшую меня. Задавать вопросы не спешил.

А я заворожено путешествовала по нему взглядом. Герцог удивительно гармонично смотрелся в окружающей обстановке – расслабленный, сильный, внушительный, казалось, впервые такой спокойный. Куда-то исчезла даже надменность. В голове послушно всплыла ассоциация с путником, который после долгой дороги вернулся домой… А еще Эридан не сверлил меня своим убийственным взглядом, он просто смотрел.

– А теперь расскажи, как ты это сделала? – наконец задал он вопрос, который я не поняла.

– В смысле? Что именно?

– Как догадалась, откуда выйду из портала? Откуда узнала о переводе Трои? Про отравленный букет?!

Прозвучало три вопроса, на которые не было ни одного ответа.

– Э-м-м, – по-дебильному протянула я. – Не знаю. Просто почувствовала, ну, как будто кино со стороны увидела.

– Потрясающий ответ. То есть артефакта «теневой интуиции» у тебя нет? – живой глаз герцога хитро прищурился, отчего мужчина приобрел неожиданное сходство с лисом.

– Это тот, из-за которого вы меня воровкой обозвали? – язвительно начала я. – Нет, в таких криминальных наклонностях я замечена не была.

– Это я уже и сам понял, – обронил он.

«Ах, вот как!»

– Что, уже успели пошарить своими похотливыми ручками, пока я была не в адеквате? – не удержав дурной язык за зубами, ляпнула я и тут же вжала голову в плечи, ожидая от герцога ответного взрыва.

– Я не настолько глуп. Такие артефакты обычно глотают. Из-за этого ручной обыск бесполезен.

– Тогда почему с меня сняты обвинения?

– Артефакт на месте, в хранилище, там, где и был все это время. Не покидая его стен.

«Ну, зашибись! – негодовала я. – Сначала обвинить, а потом кинуться проверять! Гениально! Злыдня, ты не зря блондин!»

– Так что прости, – выдохнул Эридан.

У меня аж челюсть выпала. Мне показалось, или вместо герцога напротив сидит другой мужчина? Сначала похвалил, теперь извинился, что дальше? Начнет интересоваться моим мнением?

– И за то происшествие – прости! После бала. Я действительно не хотел, чтобы все так вышло.

– О-го, – только и сказала я.

В принципе, я и не обижалась. Нет. Спаслась – и ладно, тем более потом выяснили, что он вообще ни при чем. А вот на дворянок у меня теперь заточен отдельный зуб и приготовлен специальный котел в их будущем аду. Им эта выходка с зельем просто так с рук не сойдет. Синяя кожа раем покажется.

«Эль, а Эль?! – опять выплыло затихшее подсознание. – А с чего это он такой добрый? Подозрительно!»

«И правда, с чего бы!»

– Герцог, а почему вы решили, что артефакт у меня? Могу я узнать причины?

Тарфолд слез со стола и, обойдя оный, уселся на положенное ему по статусу рабочее кресло.

– Разновидность телепорта, из которого я вышел по твоему вызову, устроена так, чтобы открываться всегда со спины оппонента. Портал бесшумен, не имеет вспышек. Сейчас, когда в Академии объявлено чрезвычайное положение, все телепортанты в целях безопасности перемещаются только таким образом. И вот я иду по зову, который мне послала курсантка-первокурсница, что уже необычно, и первое, что замечаю – она встречает меня лицом к лицу. Нагло глядя в мои глаза! А такие умения, поверь, на дороге не валяются! Дальше больше, у нее изменяется цвет глаз, она бледнеет и начинает бормотать какой-то бред. Налицо реакция отторжения на проглоченный сильный артефакт.

Все звучало логично, кроме одного. Никакого артефакта у меня не было.

А герцог продолжал:

– А затем все стало еще интереснее. Курсантка всеми правдами и неправдами пытается прорваться в палату, где лежит ее любимая преподавательница. А когда прорывается, выясняется, что кто-то принес Трое отравленный букет роз, а еще чуть позже врач отдает мне приказ, который подписан мною же, о разрешении перевести нашу физкультурницу из хорошо охраняемой палаты в общий лечебный блок. Поэтому я задам вопрос еще раз, Элла… Что это было?! И как ты это сделала без артефакта?!

Я глубоко вздохнула, в конце концов, мы ведь с ним в одной лодке по спасению Трои, а раз так, то свой рассказ мне пришлось поведать с самого начала. А именно со стражников, на которых напоролись Кристина и Анфиса. Затем про то, как, проснувшись посреди ночи после кошмара, почувствовала острый приступ приближения чего-то очень нехорошего. Выкладывала я все как на духу, умолчала только про безумный сон с конвертами.

То, что происходит в моей больной фантазии, остается в моей больной фантазии.

Герцог слушал молча и с каждым мигом мрачнел все больше, а когда я закончила, произнес только одну фразу.

– Как же хреново! – и, обращаясь в никуда, добил: – Троя, вот почему тебя решили прибить именно сейчас?

– Э-м-м… – Я не оценила такой реакции. Ожидала, как минимум, наводящих вопросов, уточнения, нагоняя за вылазку к Горгулию, но точно не исконно русского «хреново». А еще… – Апчхи! Пхки-чхи!

Ну вот, кажется, я простудилась!

Шатание по Академии босиком и в ночнушке до добра никогда не доведет! Даже единственный тапочек и тот я умудрилась где-то потерять.

Эридан на мой болезненный простудный зов удивленно вскинул брови.

– Да ты же почти голая! – констатировал он неожиданный для себя факт.

– Офигеть! – не удержалась от очередной колкости. – Вы можете замечать, как бьется пульс у кого-то на шее, но то, что перед вами девушка босиком и в ночной рубашке, вы увидели только спустя час! Браво, герцог! Вы удивительно чуткий мужчина! – и еще раз громогласно чихнула.

Наверное, таким заявлением я хотела то ли осадить, то ли устыдить Тарфолда, но вместо этого он воспринял мой выпад абсолютно по-своему – налил коньяка и протянул мне бокал.

«О! Я же говорила! – внутри меня в истерическом хохоте заходилось подсознание. – Элька, ты будешь не фрейлиной, а идеальной преподавательской собутыльницей!»

– Это еще что? – вытаращила я глаза на Эридана. – Для согрева?

– Для храбрости! Она тебе пригодится, – довольно сухо выдал герцог и настойчиво всунул бокал в мою руку.

Пить эту обжигающую гадость я не спешила.

– Может, все же объясните, что происходит? Когда я пила с преподавателем в последний раз, мне пришлось всей королевской свите признаваться, что я с ним провела незабываемую ночь.

– Пей, говорю! – упрямо настаивал злыдень, на его лице отчего-то зацветала ехиднейшая улыбка.

Такое поведение пугало, причем до тех самых чертиков, до которых он меня умудрился довести в прошлый раз.

Подвели безусловные рефлексы. Нос в очередной раз предательски зачесался и возвестил, что сейчас мой организм будет чихать. Собственно, именно это я и сделала.

– Апчхи!

И пока закрывала рот, герцог опять исполнил трюк со своей молниеносной скоростью и опрокинул мне в горло бокал с коньяком.

Проглотила обжигающую жидкость я автоматически и тут же закашлялась.

– Эта ночь тоже будет незабываемой! Потом еще сравнивать будешь, с кем она была более незабываемой, со мной или с Глебом, – пообещал мужчина.

Осознать его фразу я не успела, приготовилась только завизжать! А злыдня-блондин уже схватил мою руку и поспешно утаскивал в очередной невидимый портал.