Цитаты из книги «Голос и ничего больше»

когда я узнаю себя в зеркале, уже слишком поздно. Имеет место расщепление: я не могу узнать себя и в то же самое время быть самим собой. С узнаванием я уже утратил то, что можно было бы назвать «самобытием», непосредственным совпадением меня самого в моем бытии и наслаждения <…> Зеркальный двойник сразу же вводит измерение кастрации – само удвоение, уже в своей минимальной форме, предполагает кастрацию [26]

Существует некое незнание, необходимое неведение, которое кажется условием долгой и счастливой жизни или просто жизни, – некая основополагающая утрата, которую должен вынести каждый .

Имеет место странная петля времени, в которой субъект становится тем, кем он, по собственному признанию, всегда и был. В самом центре этой мифической ситуации находится, конечно же, взгляд .

зеркале В этой встрече рождаются двое, происходит рождение себя по образу и подобию другого. Этот маленький другой – autre, объект а, двойник. Собственное я формируется через другого. Этот процесс рождения описывает Фрейд, и его соображения в течение многих лет развиваются Лаканом, в том числе через диалектику Гегеля. Лакан отмечает множество различных аспектов зеркальной фазы, главным образом вслед за Фрейдом, необходимость и конститутивный для будущего субъекта характер нарциссизма.

можно увидеть в зеркале, «незеркальной» частью субъекта, которая не может быть отражена. На самом элементарном уровне зеркало уже предполагает расщепление между воображаемым и реальным: получить доступ к воображаемой реальности, тому миру, в котором субъект способен найти и признать себя, можно только ценой утраты, «выпадения» объекта а .

В результате удвоения происходит отсечение от существа некоторой, наиболее ценной, части, представляющей собой непосредственное самобытие наслаждения, jouissance. Это то, что Лакан назовет объектом а и позже привнесет в свою раннюю теорию стадии зеркала: объект a как раз и является той утраченной частью, которую невоз

отношении «Окно во двор», фильм, который не только выстроен на детальной проработке визуального пространства, территории глаза и взгляда, но и одновременно являет собой «иллюстративное приложение к Бентаму и Фуко» .

В свою очередь, объект а как объект влечения – тоже не один. Лакан называет четыре принципиальных влечения – оральное, анальное, голосовое, скопическое, и четыре соответствующих им объекта – грудь, кал, голос, взгляд. Анализируя

а, как говорит Младен Долар, в объективации ничто; а это возвращает нас к атому-букве как стойхейону . Атом есть ден, ни что и ни ничто, не тело, не сущность, но также и не несущность.

То, что мы зовем „человеческим“, получает здесь то же определение, которое только что дал я „Вещи“ – то, что в реальном терпит от означающего ущерб»