Цитаты из книг автора «Антоний Сурожский»

Христа взяли. Иуда ожидал Божьей победы, но вместо этого увидел поражение своего Наставника. Христос был взят, потом был суд перед Пилатом, суд перед Каиафой, крестный путь, распятие. Иуда намеревался спровоцировать решающее противостояние и ускорить победу Христа, но не достиг ничего, как ему показалось, кроме окончательного уничтожения своего Наставника. Наставника не стало, и Иуде не у кого было просить о прощении. И он повесился.

прежде чем приступить к чтению утренних или вечерних молитв, мы должны стать перед лицом Божьим и, помолчав, сказать Ему и себе: «Господи, я еще не ощущаю Твоего присутствия, но знаю, что Ты здесь, и благодарю Тебя за то, что Ты в Своем смирении, в сострадании ко мне и ко всем людям позволяешь находиться в Твоем присутствии. Если будет на то Твоя воля, дай мне его почувствовать, ощутить его, но и без того я знаю наверняка: Ты здесь». И потом немного помолчать в Его присутствии, в уверенности, что Он рядом.

Бог определил нам два пути: путь жизни, который состоит в приобщении к Нему безраздельно, абсолютно, в вере и в жизни; и путь познания, который не ведет к погибели, но к пониманию Божьего произволения через сотворенный Им мир, к открытию для себя Творца через Его творение. Первый путь – путь святых, но он открыт для каждого из нас, и каждый из нас в свою меру, с большей или меньшей полнотой, с большей или меньшей цельностью, более или менее успешно открывает для себя Бога через молитву, через приобщение к Нему, через исполнение Его воли, через общую с Ним жизнь. Но многим людям, миллионам людей по той или другой причине недоступно такое непосредственное приобщение к Богу И среди христиан не все обладают цельностью устремлений, мужеством, неразделенностью веры, которые позволяют встретиться с Богом

Отец Сергий Булгаков однажды сказал, что начало Книги Бытия не есть история, не есть точное описание в исторических терминах того, что происходило до падения. Он называет начало Книги Бытия метаисторией и объясняет, что в ней повествуется о реальных событиях, но в падшем мире отсутствует язык, с помощью которого можно адекватно рассказать о мире до падения. Поэтому все образы начала Книги Бытия истинны в том смысле, что сообщают о подлинных вещах, но они не их точное описание.

У апостола Павла есть место, в котором он говорит, что мы видим вещи как бы сквозь тусклое стекло (1 Кор. 13:12). Иногда этот отрывок переводится «как в зеркале», но мне думается, в оригинале ясно сказано: вместо того, чтобы видеть вещи непосредственно или через чисто вымытое окно, мы видим их сквозь серое, пыльное, мутное стекло. Это относится и к нашим представлениям о Боге и духовных предметах, и к нашим представлениям об окружающей действительности.

Человека можно узнать, приобщившись ему сердцем и умом. Это относится к тем, кого мы глубоко любим, кому безгранично доверяем, с кем глубоко счастливы, с кем делимся нашими мыслями и чьи мысли разделяем. Это непосредственное приобщение и непосредственное знание через приобщение. Но с другой стороны, можно приобрести глубокое и истинное представление о человеке через плоды его труда, к примеру, если говорить об иконах и иконописцах.

Как вы знаете, главной темой этой серии бесед является вопрошание, а вопрошание включает и сомнение, и преодоление сомнений и недоумений, которое порой достигается только актом веры. В таких случаях мы говорим: «Сейчас у меня нет ответа на вопрос, но, зная Бога в свою малую меру, я могу Ему доверять и поэтому буду строить свои действия на доверии, пока не созрею, не вырасту духовно, не наберусь жизненного опыта и знания настолько, чтобы понять то, что сейчас находится за пределами моего понимания». И это естественный подход, он по праву применяется во всех областях человеческого знания.

представляете себе тогда жизнь человека? Он бы жил, зная, что, если он поступит нехорошо, Бог его уничтожит. Следующая стадия: так как Бог знает и может предвидеть вещи, то как только у вас зародится злая мысль, Бог может вас уничтожить. Это же хуже концентрационного лагеря! Мы жили бы просто под дамокловым мечом все время: дескать, вот убьет – не убьет, убьет – не убьет…

Во-вторых, я думаю, что, если есть свобода в человеке, которая Богом ему дана, Бог уже не имеет права стать на пути и эту свободу изничтожить. В конечном итоге получилось бы так: Бог вас делает свободными; в тот момент, когда вы этой свободой пользуетесь не так, как Ему нравится, Он бы вас приплюснул – и вас бы не стало. И получилось бы, что, может быть, на земле было бы меньше зла, то есть злодеев меньше было бы, Гитлера бы не было, того не было, сего не было, – а в конечн

отзывчивость. И во всех отношениях мне кажется, что добро именно испытывается, поддается пробе тем, что оно сталкивается со злом.