Брюки тоже были свободными, и он был уверен, что на одном бедре виднелась какая-то коричневая полоса. На ступнях красовались босоножки.

– Я не знала, что вы ушли.

Пока она говорила, Кирилл провёл глазами по её телу, убеждая себя, что не рассматривает соседку.

– Меня не было.

Её губы изогнулись в неуверенной улыбке.

– Да, я так и поняла. Ну, я пришла извиниться заранее за весь шум сегодня вечером.

Кирилл вздохнул и покачал головой.

– Я пропустил его.

– Тебе повезло.

Они опять незаметно перешли на «ты».

– Похоже, у Ники много энергии.

– Да, – её рука переместилась с бока на тарелку, которую она держала в руке. – Я принесла тебе это. Мы приготовили их сегодня вечером.

Кирилл опустил глаза на тарелку и увидел около дюжины печенья в пластиковой упаковке.

– Ты приготовила мне печенье.

– Да. В качестве извинения. Или в благодарность за терпение.

Он снова поднял взгляд на неё.

– Но сегодня меня здесь не было.

Её лицо опечалилось, улыбка угасла.

– О. Точно. Конечно. Зачем тебе это печенье? – она полуотвернулась от него, как бы собираясь уйти, её плечи поникли. – Ну, я рада, что мы не побеспокоили вас сегодня вечером.

– Подожди, – Кирилл потёр подбородок, когда она снова повернулась к нему, светящиеся глаза буравили его насквозь. – Я люблю печенье.

– Это сникердудлс.

– Прости? – он поднял брови. – Что такое сникердудлс?

Она прикусила губу, привлекая его внимание на секунду, которая длилась слишком долго.

– Ты никогда не пробовал сникердудл?

– Это не то печенье, которое я ел, когда рос в России.

– О, ты русский, – она кивнула, как будто он ответил на вопрос. – Мне было интересно, – в ответ на его взгляд она нервно провела рукой по воздуху, – твой акцент.

Кирилл смущённо коснулся волос.

– Всё это время я думал, что он исчез.

– Нет, он не суперсильный или что-то в этом роде. Всё в порядке.

– Очевидно, – он посмотрел на тарелку в её руках и шагнул ближе, потянувшись за угощением. – Можно мне?

Она кивнула, протягивая тарелку. Кирилл взял одно пушистое печенье и откусил кусочек.

Оно было таким же пушистым, как и выглядело, с нотками корицы под сладким маслянистым вкусом.

Всё это время мать Ники наблюдала за ним, широко раскрыв глаза.

– Вкусно.

– Хочешь ещё?

––

Вместо того чтобы взять одно, Кирилл выхватил тарелку из её рук.

Она открыла рот, протянула руку, чтобы взять тарелку обратно, но Кирилл преградил ей путь. Он повернулся, чтобы вставить ключ в замок.

– Эм… – её голос задрожал, когда он открыл дверь и вошёл внутрь, включив свет.

– Входи, – парень не оглянулся, чтобы посмотреть, последовала ли она за ним.

Она вошла, едва стоя в дверном проёме, сцепив руки перед собой.

– Я должна вернуться. Ника совсем одна.

– Она часто просыпается по ночам? – Кирилл поставил тарелку на кухонный стол и повернулся к холодильнику. Печенье и молоко. Это было по-американски, верно?

В его доме в России это не было традицией. Обычно они обходились минимальным набором продуктов.

– Нет. Она не делала этого с тех пор, как была младенцем. Она всегда хорошо спала.

Кирилл не мог не ухмыльнуться, наливая два стакана молока.

– Она изматывает себя в течение дня, я думаю.

Женщина проследила за его взглядом и кивнула.

– Возможно, ты прав.

– Ты заперла дверь?

Она снова кивнула, похлопав по карману, где, предположительно, лежал ключ.

– Тогда я уверен, что с ней всё в порядке, – Кирилл протянул ей стакан молока и подтолкнул тарелку с печеньем. – Возьми одно.

– У меня ещё две дюжины наверху, – но она взяла одно из тарелки и откусила, пока хозяин квартиры наблюдал за ней.

Новый опыт. Кирилл не возражал против общения с товарищами по команде, но ему было трудно заводить друзей вне хоккейной жизни. Даже в детстве он не любил пустой болтовни.

Пока они стояли, каждый ел печенье и пил молоко. Кирилл наблюдал за мамой Ники. Она не закрыла за собой дверь, впустив в фойе флуоресцентный свет из холла.

Вспомнив своё знакомство с Никой, Кирилл поставил стакан и вытер руки, сгоняя сахар и крошки.

– Я Кирилл.

Она улыбнулась, её челюсти усиленно работали, пока она не проглотила последний кусочек сникердудля. Она вложила свою маленькую руку в его и пожала.

– Я Ивонна.

Ивонна.

– Приятно познакомиться, – он отпустил её и прислонился к столу бёдрами.

Она кивнула и продолжила улыбаться ему. Кирилл не знал, стоит ли ему улыбнуться в ответ, предложить проводить её наверх или перекинуть её через плечо и показать свою двуспальную кровать.

Смесь чувств была совершенно новой для него.

– Ну, я, наверное, должна вернуться на этаж выше, – она указала через плечо, как будто ему нужно было уточнить, где она живёт.

Ивонна поставила полупустой стакан на стол рядом с ним, и взгляд Кирилла на секунду задержался на двух стаканах, прежде чем он последовал за ней к двери.

– Спасибо за печенье.

Она остановилась в коридоре и подняла глаза.

– Мне жаль, что так вышло утром. Как я уже сказала, потребуется некоторое время, чтобы приучить Нику к тишине.

Кирилл вздохнул и потёр шею, опираясь другой рукой о дверной косяк.

– Я не ожидаю, что ты сможешь. Она ребёнок.

Ивонна кивнула, покусывая идеальную нижнюю губу. Идеальная губа, идеальные веснушки…

Чёрт возьми. Он был увлечён ею.

– Всё равно я постараюсь.

– Я знаю, – он наклонил голову. – Мне не нужно печенье каждый раз, когда вы шумите.

Её аквамариновые глаза пробежались по его плечам и туловищу, прежде чем она снова встретилась с ним взглядом.

– Хм. Ну, хорошо. В следующий раз мы сделаем овсяное с изюмом. Они в какой-то степени полезны.

Он скорчил гримасу.

– Изюм – это зло.

Лёгкий смех вырвался из её рта, и она удивлённо поднесла пальцы к губам, перехватив его взгляд.

– Верно подмечено, – девушка помахала рукой и удалилась. – Спокойной ночи, Кирилл.

– Спокойной ночи, Ивонна.

Он постоял минуту в открытом дверном проёме, слушая, как стукнула дверь на лестничной клетке, и вернулся в квартиру.

Затем он проследил за её шагами к спальне и снова подумал об идеальных веснушках, гадая, есть ли они где-нибудь ещё на её коже.

***

POV Ивонна

***

Через неделю Ивонна узнала, кто такой Кирилл на самом деле.

Он представился им так бесстрастно, будто был обычным соседом, а не международной суперзвездой с золотой медалью чемпионата мира по хоккею и титулом обладателя Кубка Стэнли.

– Это Кирилл? – Хана уставилась на экран телефона Ивонны, её шоколадно-карие глаза расширились от шока. – Твой Кирилл?

Ивонна покраснела от того, как она это сформулировала, но пожала плечами.

– Похоже, что так.

Она узнала, чем он занимается, случайно. Вернее, это сделала Ника.

Они сидели на кухне с новым рецептом орехового рулета в шоколадной крошке, но телевизор был включён, и после обеда детский фильм превратился в игру «Рокфорд Блэкхокс».

– Ника узнала его, когда хоккейные дикторы начали говорить о вчерашней игре.

– Узнала? – Хана улыбнулась и передала телефон обратно. – Это забавно.

– Да. Вроде того.

Кирилл постучал в их дверь ещё раз, прежде чем, очевидно, отправиться в путешествие.

После того как она принесла ему сникердудлс, Ника была в редкой форме активности, доведя мать до исступления. И, видимо, Кирилла. Он постучал в дверь, ворчливый и сварливый, как и в первые два раза.

Ника, надувшись, уставилась на него, пока Ивонна, заикаясь, произносила новые извинения. Кирилл протёр глаза и попросил их не шуметь. Ивонна только и могла, что сдерживать свой пыл.

Она сказала ему, что пытается, но это не будет мгновенно. Если он станет грохотать в дверь каждый раз, когда они пикнут, может, ей стоит подумать о том, чтобы отказаться от квартиры.

Она была так же напряжена из-за его возможных столкновений, как и из-за Ники.

Поэтому, очевидно, его лицо было свежо в памяти дочери, когда через несколько дней состоялась игра.

Хоккейная команда была на игре в Калгари, затем отправилась в Ванкувер, а на следующей неделе вернулась в Рокфорд.

– Она сказала: «Мама, это ворчун», – Ивонна подражала голосу дочери так хорошо, что Хана хихикнула в ответ. – Я подумала, что она говорит о какой-то рекламе, но, конечно, он был там. Кирилл Журавлёв. Лучший бомбардир прошлого сезона в составе «Блэкхокс». Обладатель Кубка Стэнли. В настоящее время отлично начал сезон, забив два гола и набрав пять очков менее чем в десяти играх.

Колокольчик на двери зазвенел, и женщины обменялись ещё одним взглядом, прежде чем направиться к выходу. Их смена уже подходила к концу, но никто ещё не вышел на работу.

Хана пошла встречать вновь прибывших, двух женщин, а Ивонна проверила уровень запасов у нескольких товаров.

Она ходила взад-вперёд между залом и складом, заканчивая свою смену без каких-либо интересных событий, которые могли бы прервать день.

Когда Ивонна забирала дочь из детского сада, Ника вела себя тихо.

Сначала это заставило женщину забеспокоиться, что в садике что-то случилось, но как только они вернулись домой, её малышка сразу оживилась.

Что ж, по крайней мере, Кирилла не будет дома ещё пару дней.

Знание того, чем он зарабатывает на жизнь, и очевидные дни, когда его не будет дома, несомненно, немного снимали её тревогу по поводу сложившейся ситуации.