Цитаты из книги «Последний гость»

– Когда я пришел, Андрей сидел на земле. И, знаешь, я сразу понял: что-то не так. Он выглядел странно, прислонился к огромному камню, отколовшемуся от скалы, и неестественно широко расставил ноги. Голова повисла, упершись подбородком в грудь, но так нелепо, набок, рот исказила гримаса презрения и ужаса одновременно. Я его позвал, и мне показалось, что рубашка его пошевелилась, но когда я подошел поближе, то увидел, что в груди торчал нож, вернее, видна была только рукоятка. Николя замер, зажмурил глаза, кадык

– Их писала Вера, – юноша понизил голос и задумался. – Ты говорил, она покончила с собой. У вас был роман? – Нет, конечно, нет, она просто была нашей одноклассницей. – Почему вы никогда не брали ее с собой в компанию? – Она такого не любила, Джемма, она вообще была очень странной, и, я подозреваю…

– Хочешь, я нарву тебе букет? – помолчав, предложил Глеб. – Это бессмысленно, у маков нет агонии, они моментально умирают, – ответила тихо Джемма. – Как удивительно слышать из твоих уст подобные слова, сказанные таким умиротворенным голосом. – И что здесь удивительного? – Просто ты, наверное, никогда не видела агонии, – проговорил Глеб, садясь и доставая из кармана брюк блестящий перочинный нож.

– Привет. Ты вчера так неожиданно исчезла, я даже не успел провести тебе экскурсию по «Либерти». «Решила не портить твой романтический ужин с Соней», – хотела произнести девушка, но вместо этого, собирая свои блестящие на солнце волосы на одну сторону, ответила вопросом: – Скучал по мне весь вечер? – Нет, я сразу лег спать. Джемма старалась не думать о Соне, но мысль о том, что Глеб, скорее всего, лег спать вместе с этой поварихой, не давала покоя. Ей хотелось спросить, что замужняя женщина делала ночью на его яхте, и если у них роман, то зачем он тогда приехал сюда?

– Тетя, почему ты молчишь? – пораженная увиденным, спросила Джемма, передавая Надин серьгу. Но дама отказалась ее принять, она поджала губы, задавая племяннице вопрос таким тоном, словно та была на допросе: – Как эта вещь оказалась у тебя в комнате? – Думаю, ее потеряла Эрика. Вчера она смотрела мои книги, а потом что-то искала, но не призналась что. Насколько я понимаю, это очень древняя и ценная вещь. А что ты скажешь? Это точно не копия, только посмотри на качество металла.

– Как дела на любовном фронте? С этим Глебом пора кончать, а ты даже ни разу не была с ним на свидании! – У меня все под контролем, – ответила Джемма, похрустывая салатом айсберг. – Вчера я оставила у Глеба в машине свое белое платье, то, что обработано кружевом ришелье. Теперь у меня есть повод встретиться с ним снова. Надин закашлялась, подавившись собственной слюной, не дослушав племянницу. – Что? Ты же не хочешь сказать, что вернулась домой без одежды?

душу. А когда Соня прилегла рядом и, прижав его голову к своей горячей груди, начала ласково гладить его, словно ребенка, Глеб был безмерно ей благодарен. Он обхватил ее своими сильными руками, прильнул к ней как, к богине Матери, пытаясь напитаться ее женской энергией.

Что ты здесь делаешь? Где Джемма? Соня заерзала на месте, покусывая ногти, и робко начала объяснять: – Джемма ушла, узнала, что я для тебя приготовила ужин, и ушла. – А почему ты снова здесь, на яхте, почему не пошла домой? – раздраженно спросил Глеб, пытаясь смириться с крушением своих фантазий. – Я принесла тебе пирожки с абрикосами, хотела отблагодарить за вчерашнее, порадовать, ты же почти ничего не ешь нормального. – А где ты взяла эти пирожки? Ты что, украла их в детском саду? – Не украла, а просто испекла там, – виновато поглядывая на Глеба исподлобья, оправдывалась Соня. – Нет, Соня, ты что, не понимаешь?! Обо мне и так черт знает что говорят в Долине, не хватало сплетен про то, что я объедаю детей! – Он начал нервно ходить по комнате, и Соня видела, что его раздражение постепенно перерастает в гнев. Она съежилась словно черепаха, загнанная в панцирь, и ожидала, что будет дальше.

– А как называется поступок, когда ты сначала доводишь кого-то до предела, а потом спасаешь? Ты же умный, должен знать. – Похоже на любовь, – грустно ухмыльнулся Руслан. «Любовь», – произнесла про себя еще раз это слово Джемма. Удивительно, как много было любви в самых, казалось бы, ужасных поступках и событиях в ее жизни.

– Прекрасно, когда нет времени зацикливаться на болезнях. Худший из недугов – это ипохондрия, потому что от нее лекарства нет, – увлекая Джемму за собой, начал рассуждать Руслан Игоревич, но девушка его остановила вопросом: – Ты разговаривал с Соней по поводу ее алиби? А то у меня есть еще одна улика против нее.