Но вот они вновь бегут и вновь вынуждены выживать. И ей показалось, что лучшего момента для подарка, возможно, уже не будет. Кинжал был совсем новым. Металл отполирован и начищен, тисненные по лезвию узоры матово блестят, рукоять не истерта… Али была довольна покупкой. Каз слишком давно ходит безоружным. Нож, подаренный ему демоном, – тот самый нож с некогда отломанным кончиком – так и остался в спине командира наемников.

Следовало бы вернуться еще час назад, чтобы застать Каза врасплох, но Али потеряла счет времени.

Вероятнее всего, Каз уже давно проснулся, но она знала, что все равно получится его удивить.

Только вот, зайдя в кабак, в котором они сняли комнату, удивилась сама Али. У самой двери она столкнулась с человеком в черном плаще и шляпе.

– А ты еще кто? – обратилась она к нему.

Но человек не отреагировал. Али оценила обстановку. За спиной напряженного хозяина кабака прятались две девушки, похожие как две капли воды. Ни вечером, ни утром, когда уходила, Али их не видела. Времени разбираться, кто это, не было. Али посмотрела на Каза. Парень выглядел спокойно, даже расслабленно, и стоял, слегка откинувшись на перила лестницы, но Али точно знала, что он сосредоточен и готов к бою.

Поняв, что ее вопрос неизвестный в шляпе проигнорировал, девушка задала следующий, не менее важный:

– Что здесь происходит?

Первым ответил, как ни странно, Каз:

– Ты не думаешь, что об этом нужно было спросить в самом начале?

– Ну уж извини, что перепутала последовательность, – съязвила она и хотела добавить что-то еще в том же ключе, но ее перебил человек в плаще:

– Владелец этого заведения, – он кивнул в сторону, где стоял Нираф с близняшками, – в курсе, кто я такой и зачем пришел. А вам я докладывать точно ничего не должен.

Каз с Али одновременно посмотрели на хозяина кабака. Тот тяжело вздохнул, его плечи слегка опустились, и он устало положил ружье на барную стойку.

– Этот молодой человек – мой ростовщик, – печально ответил Нираф, а Ольга всплеснула руками:

– Отец, ты опять занял?

– Но мы же договаривались попробовать справляться самим! – присоединилась Грейла.

– Я попробовал, – опустив глаза, сказал их отец. – Не вышло.

Каз заметно расслабился. Он знал, что люди называют ростовщиками тех, кто дает им золото в долг. «В долг» – это значит, нужно не только вернуть позаимствованные монеты, но и уплатить за пользование ими. Как бы парадоксально это ни звучало. Да, Каз и вправду не мог понять людей. Зачем брать в долг, если отдавать придется вдвойне или даже втройне?

– Так, значит, он пришел за деньгами, – озвучил Каз и окинул взглядом владельца кабака и его дочерей. Вот о чем шел разговор, который разбудил парня: у этих людей явно не было средств, в ином случае Нираф не боялся бы прихода этого человека.

– Какую сумму вам должна эта семья? – спросил он и запустил руку к себе в карман.

Ростовщик сделал пару шагов вперед, вглубь кабака, под свет, и снял шляпу. Али закрыла дверь и последовала за ним. Кредитор выглядел юно, и Каз понял, почему хозяин кабака назвал его «молодой человек». На вид ему было около девятнадцати. Всего на пару лет старше самого Каза. Возможно, при помощи своего официального серьезного наряда ростовщик пытался заставить клиентов не обращать внимания на свой возраст.

– Сотню золотых, – озвучил он.

– Сколько?! – в ужасе воскликнула Ольга.

– Но в прошлом месяце было на десять золотых меньше, – упавшим голосом отметил Нираф.

Ростовщик лишь невозмутимо пожал плечами.

– Проценты. Инфляция.

Каз не понял смысла этих слов, но звучали они нерадостно. Сумма действительно была большой. Даже продай владелец кабак, он смог бы отдать от силы треть. Впрочем, это не его, Каза, дело. Он не имел привычки вмешиваться в чьи-то сделки, если они напрямую не касались его самого. Но зато Али имела. И выпалила:

– Мы заплатим!

– Что? Да ты с ума сошла! – вмешался Каз. – Забудь об этом. Это нас не касается.

Девушка знала, что Каз прав. Но ей стало страшно жаль семью. Она плохо знала этих людей – вернее, не знала вообще. Но она видела в них себя и Илисса, который всеми силами удерживал таверну от разорения в не лучшие ее времена. Однажды он сказал: «Если приходится плохо, найди того, кому еще хуже, и помоги ему».

У нее не было и седьмой части требуемой суммы. В карманах оставалось около пятнадцати золотых – точнее, уже четырнадцати после покупки подарка для Каза. Ростовщик лукаво улыбнулся, и Али стало не по себе. Она знала, что предвещает такая ухмылка.

Ничего хорошего.

– У вас пять дней. А после я вернусь.

Он не сказал, что будет, если денег они не соберут, но догадаться было несложно. Все причастные будут убиты. Ни один уважающий себя ростовщик не оставляет в живых злостных должников. Проще забрать имущество мертвеца, чем ждать, когда нищий найдет монеты.

Такова сделка.

Молодой человек снова надел шляпу, бросившую таинственную тень на лицо, и вышел из кабака, плотно притворив скрипучую дверь.

Каз сердито посмотрел на Али:

– Какого. Дьявола.

Девушка ощущала, что сердце стучит в ушах, а кровь бежит по венам и артериям быстрее. И правда – во что она снова ввязалась? Еще и Каза утянула, с та кой легкостью бросив и на его плечи ответственность за сказанные ею в горячке слова.

Первой от происходящего отошла Грейла. Она оценивающе и недоверчиво посмотрела на Али:

– Зачем ты это сделала?

– Мне тоже очень интересно, – вставил Каз, скрестив руки на груди.

Но девушка не могла ответить даже себе. Она точно не знала, почему высказала столь глупое обещание – найти сотню золотых. Десяти монет ей обычно хватало на пару месяцев жизни, а больше двадцати она и не видала. А тут – целая сотня. Али думала лишь о том, что Илисс когда-то тоже испытывал подобные трудности. В том числе из-за нее. Ему приходилось из своих накоплений давать взятки городской страже, чтобы непутевую девчонку отпустили и закрыли глаза на очередное мелкое воровство. Он платил и когда она ввязывалась в потасовку с шумным посетителем, после которой в таверне билась посуда, ломалась мебель, царапался свежий лак на полу…

Она знала, что скажет Каз: «Это не наше дело!» Али буквально слышала в своей голове его упрекающий голос. И знала, что парень прав. Но ничего не могла сделать. Обещание было уже дано. Али пожала плечами и сказала правду:

– Не знаю, – ответила она.

Каз тотчас же оказался возле нее и взял за запястье.

– Пойдем, – холодно сказал он.

Такой тон не требовал ответа, поэтому Али молча последовала за Казом. Они поднялись по лестнице и вошли в свою небольшую комнату. Здесь не было даже стола или шкафчика, поэтому вещи лежали прямо на полу. Зато было тепло, а утром в крохотное окно лилось яркое солнце. Казу оно до сих пор не нравилось, но Али любила ощущать тепло света и нежилась в нем.

Парень протолкнул девушку вперед и закрыл дверь – скорее по привычке, нежели из соображений безопасности: стены в кабаке были такие тонкие, что их разговор вполне мог быть услышан из запертой комнаты.

– Объясни, – потребовал он.

Али давно поняла: чем немногословнее, тем хуже ситуация. Каз был всегда серьезен и, казалось, не позволял себе расслабиться даже во сне. Но девушка ловила себя на мысли, что порой он все-таки разрешает себе отвлечься, правда, не любит, когда это замечают.

– Я думаю, мы должны отплатить за гостеприимство, – произнесла Али неуверенно. Ничего лучше она придумать не смогла. – Нираф единственный, кто позволил нам остаться, несмотря на риск. Нельзя быть неблагодарными.

– Мы и заплатили, – голос парня был тяжелым. – И заплатили бы вдвойне, уходя, потому что ты права: хозяин этого развалившегося кабака оказался единственным, кто не выставил нас спать на улицу и позволил провести ночь в безопасности.

Али было нечего на это сказать.

– Но сотня золотых! – раздраженно-причитающе воскликнул Каз. Девушка сделала шаг назад, но не собиралась уступать.

– Я дала слово, Каз. И не могу нарушить обещание.

– Об этом слове тебя никто не просил, – парень нахмурился еще больше. – Глупые люди. Вы вечно даете обещания, заключаете бессмысленные, лишенные оснований, сути и выгоды сделки, – он посмотрел ей прямо в глаза. – И ради чего?

– Это не сделка. Это помощь.

– Нет, Али, это сделка: ты хочешь дать людям что-то за то, что они дали тебе. Такой обмен и называется сделкой. Вот только ваши вклады неравноценны.

Каз сел на худую койку. Матрас прогнулся под весом парня, а пружина неприятно скрипнула. Девушка не решилась сдвинуться с места. Они находились в тишине. Каз был занят своими мыслями, а Али совершенно не знала, что теперь говорить. Она, конечно, понимала, что у них самих слишком много проблем: король желал их смерти, а теперь еще оказалось, что и наемники в белой форме от него не отстают. Али пришлось вновь оставить Илисса и сбежать, чтобы не подвергать его опасности, лишив себя возможности любой связи с ним – как уже оказалась лишена любой связи с недавно найденным братом. А Каз лишился не только своего опекуна, с которым провел практически всю жизнь, но и настоящего дома – и целого мира.

Через какое-то время Каз заговорил первым:

– Где ты планируешь достать сотню золотых?

Али вздрогнула от неожиданного голоса, вырвавшего ее из раздумий.

– У нас всего пять дней, – осторожно произнесла девушка. – Времени нет, оно исчезает с каждой секундой, а мы с тобой находимся не в лучшем положении и…

Каз изогнул бровь.

– Ты издеваешься?

– Извини, – Али вздохнула. – В общем, есть только один способ достать такую большую сумму за такой короткий срок.

Каз заинтересованно смотрел на нее, не отводя взгляда.

– Диф, – назвала она имя и загадочно улыбнулась. Каз с удивлением разглядывал ее лицо, которое вмиг изменилось, словно она уже нашла сотню золотых, а им в затылок больше не дышат две безумные армии. Лицо Али буквально излучало радость.

– Угадай, где я была? – лукаво спросила она.

– Когда? – уточнил Каз.

Али вздохнула. Игры не получится. И она сдалась:

– У меня для тебя кое-что есть.

Не дав Казу произнести и слова, она достала футляр, до того надежно спрятанный в глубоком кармане, и протянула его парню. Каз недоверчиво переводил взгляд с Али на предлагаемый ему предмет.

– Не смотри так, будто это бомба! – сделав оскорбленный вид, сказала Али.

– Скорее уж яд… – Каз осторожно взял футляр в руки и повертел, прежде чем открыть. – Точно не взорвется?

– Открывай уже, – велела она, стукнув Каза в плечо.

И он открыл.

– С днем рождения! – улыбнулась Али.

Каз коротко кивнул, вынимая кинжал. Он рассматривал его так, словно хотел увидеть каждую мельчайшую деталь – и удостовериться, что это не подделка. Парень был похож на ювелира, что вертит алмаз под лупой – с любовью и всепоглощающим интересом. Али засмеялась.

– Для чего это? – спросил Каз.

– Это подарок. Это я – дарю – тебе.

Каз был поражен. Ему никто ничего никогда не дарил. Даже в дни рождения. То есть – тем более в дни рождения, ведь дни рождения в Ночном Базаре не отмечаются: это просто точка на карте его жизни; день, от которого принято отсчитывать остальные дни. Не более.

– И на это ты потратила деньги?

– Мог бы просто сказать спасибо, – обиделась Али.

Она видела по глазам Каза, что подарок ему нравится. Когда парень смотрел на кинжал, в его глазах пылали искры. Но он не знал, как быть благодарным и выразить это. Эмоции не были его сильной стороной. Он чувствовал радость и одновременно тяжесть от этой радости. И поэтому сказал нарочито грубо:

– В Ночном Базаре не говорят спасибо – это бессмысленно. Сколько раз повторять?

Али закатила глаза. И как она могла забыть это дурацкое правило!

– Твоя покупка нерациональна, – добавил Каз. – Эти деньги мы могли вложить в те сто золотых, которые мы теперь обязаны каким-то образом найти.

Али поняла, что на этом праздник закончился. Каза вновь мучил вопрос долга – только теперь не морального, а финансового, который, впрочем, оказался едва ли не тяжелее. Его груз ощущала и девушка.

– Могу отнести обратно, если не нравится.

Каз ничего не ответил, но и не спешил возвращать подарок. Аккуратно отложив футляр, он спрятал кинжал за пояс, и Али улыбнулась: «Значит, понравился!»

– Как мы найдем твоего дружка? – сменил тему парень.

– Диф мне не дружок, – сухо отрезала Али, окончательно вернувшись в реальность из радости.

– Нам нужно уходить, – снова невпопад сказал Каз. Времени и вправду было мало.

Сдержанно попрощавшись с Нирафом и его дочерьми, они вышли из кабака, но через пару метров Каз остановился:

– Ты знаешь, куда идти?

– Примерно.

Ответ парню явно не понравился, и он недовольно покосился на подругу. Та сдалась.

– Ну ладно, я не знаю, ясно? – стараясь не смотреть на Каза, выпалила она, говоря как можно быстрее. – Но знаю того, кто может знать, где Диф сейчас работает.

– Не слишком обнадеживает.

– Это все равно единственный вариант.