Глава 4

– Больно я тебя?

– Больно. – Хмуро глянув, девчонка утёрлась своей повязкой. У неё на лбу налилась шишка, а на губе красовался кровоподтёк.

– Ты меня тоже приложила, – напомнил Ильхо, потирая то место, куда она запустила камнем – размером с кулак, не меньше. И он ещё чудом увернулся, ведь она целилась в голову.

Тео, подоспевший как раз к тому времени, когда они, сцепившись, начали сыпать друг на друга удары, бродил поодаль, зарываясь босыми ступнями в песок. Делая вид, что ничего вроде как и не случилось, но склоняя голову и хитро щурясь при взгляде на них.

Они так и топтались там, где Ильхо догнал его… её, – за окраиной городка, у журчащего ручья, берущего начало в озере и впадающего в море. Но, прежде чем чистые, прохладные воды устремлялись к океану, они наполняли чашу – искусственно вырытое и выложенное плоскими камнями углубление, откуда местные брали воду на свои нужды.

– Как тебя зовут?

Опять натянув на голову повязку, она посмотрела на него так, словно раздумывала, достоин ли он того, чтобы ему назваться.

– Этерь.

– Этрь?

– Что?

– Что за имя такое? Никогда не слышал.

– Много ты слышал в своей жизни! – скрестив руки на груди и чуть отставив в его сторону ногу, насмешливо отозвалась она.

– Может, Этерия? – не унимался Ильхо. Это имя всплыло в памяти из позабытой детской сказки, но, если так, он поищет в библиотеке – вдруг та найдётся.

– Может быть. Звучит, будто я какая-то фря из господ.

Этерь задрала нос и прошлась, показушно важничая, от него до Тео; тот рассмеялся. Ильхо и сам готов был захохотать: он ума не мог приложить как, но выражение лица у неё в этот момент было точь-в-точь как у его тётки.

Но что-то не давало ему покоя, крохотная заноза в мозгу. Теперь, когда он знал, что она не мальчишка, кажется, он начал…

– Это ведь ты была?!..

Этерь обернулась. Ну точно – она! Теперь одно к другому складывалось: и черты её лица, и то, как она двигалась, – свободно, как те дикие кошки, которых он встречал в лесу.

– Где была?

– Ночью на пляже.

– Я много где бываю – я свободный человек.

– Да ведь ты русалка! – не сдержался Ильхо, подскочив к ней.

Этерь обидно рассмеялась, и не так, как смеялись девушки, которых он знал, а скорее так, как ржал порой Тео, – беззастенчиво и во весь рот.

– Русалка? Ты от жары, что ли, рассудка лишился?

– Нет, я видел… – Но Этерь уже всплеснула руками и пошла прочь. – Постой!

Он кинулся за ней.

– Ильхо, мне работать пора, мой старик меня и так за отлучку убьёт! – крикнул ему вслед Тео.

Ильхо на бегу подал другу знак идти по своим делам, а ему было впору ускориться: Этерь даже шагом двигалась удивительно быстро.

* * *

Провожатый привёз их к маленькому причалу у подножия замка, что возвышался на скалистом выступе. От причала вверх вела крутая, петляющая по склону лестница, оборудованная перилами для удобства, – без них им пришлось бы нелегко. Кайя, бросая взгляд вниз, каждый раз замирала в ужасе и крепче сжимала металлический поручень.

Каменные ступени, которые, кажется, были вытесаны в самой скале, привели их на ровную площадку. От неё начиналась мощёная дорожка ко входу в замковые владения.

Вокруг было как-то захолустно. Кая не покидало ощущение даже не провинции – глухой деревни. Хотя иного было глупо ожидать.

– Знаешь что-нибудь об этом замке? – спросил он сестру. После подъёма она дышала с трудом, и с облегчением схватилась за его руку, когда он предложил ей помощь.

– Только то, что уже ненавижу его за вздорность хозяина.

– Его построил архитектор по имени Тео два с половиной века назад. У него была мечта – проект, который он не мог себе позволить осуществить на службе у королей и богачей. Ни один из его заказчиков не хотел рисковать и вкладывать деньги в подобный замысел. Тогда Тео, скопив небольшое состояние к пятидесяти годам, выпросил себе у короля этот безымянный, бесполезный кусок земли вдали от материка и отправился сюда, чтобы воплотить в жизнь ту идею, которой был одержим.

– И что же, господин, он построил его в одиночку? – подал вдруг голос провожатый, сверкнув белоснежной улыбкой на смуглом от загара лице. Мужчина, казалось, проявил неподдельный, но в меру учтивый интерес.

– Нет, конечно, нет, – великодушно пояснил Кай. – Первое время ему помогали наёмные работники, что прибыли с ним. Пока у него были деньги. Но спустя несколько лет он остался один. Однако Тео не бросил своё творение. Он продолжал строить до самой старости. Говорят, он умер, заканчивая внутреннюю отделку стен. Так его и нашли, если верить записям в судовом журнале одного корабля, спустя не менее полувека, умершим за работой.

– Это чудесная история, господин, – отозвался провожатый – его единственный слушатель, потому как сестра явно не выказывала никакого интереса ни к здешним местам, ни к их истории – только усталость и глухое раздражение.

Её можно было понять: его рубашка тоже была мокрой от пота.

– Злая ирония: лучшее творение Тео при его жизни так и не увидела ни одна живая душа. Но, может быть, ему и не важно было признание. Поэтому, когда Совет решал судьбу Герцога, этот остров подошёл как нельзя кстати, ведь даже замок на нём имелся.

– Когда нас встретят? – подала голос Кайя.

– Хозяин, с семьёй и прислугой, уже ждёт вас во внутреннем дворе, – отвечал сухонький человечек.

– Прелестно, – мрачно заметила сестра, склонившись к плечу Кая. – Не перед воротами, а во внутреннем дворе.

– Здесь нет ворот, – ответил Кай, хоть ему и самому было не по душе всё, начиная с прибытия.

– Но есть арка.

Арка и впрямь виднелась впереди – словно белый камень оплавился от здешней жары, потёк да так и застыл под дуновением свежего ветра с моря.

– Но мы же не будем делать из этого скандал? – понизив голос, уточнил он.

Кайя тут же подобралась и ответила более чем спокойно:

– Разумеется, нет.

За аркой им открылся фруктовый сад, а следом, за одним из поворотов дорожки, показался замок.

– Ты видела когда-нибудь подобную красоту?

И остров, и замок на нём называли Коралловым – теперь Кай понимал почему. Белый, как песок на здешних пляжах, камень и впрямь выглядел словно коралл. Весь из плавных, округлых линий, с витражами, что узорами напоминали крылья стрекоз, с башней, что казалась плодом трудов скорее невероятных гигантских насекомых, которым было под силу проточить в твёрдой породе ходы-окна, нежели человеческих рук. Строение размерами небольшое по меркам остального мира, но оттого не менее изумляющее своей красотой.

С трудом даже верилось, что простой смертный мог в одиночку закончить строительство чего-то настолько изящного. Ходила в свете легенда, что Тео попросил помощи у моря и земли под его ногами, и те возвели замок по задумке архитектора из пены и песка. Теперь Кай не считал её такой уж глупой; при взгляде на замок он понимал, как уместно это сравнение, ведь тот идеально вписывался в местный пейзаж, будто поднялся когда-то вместе с островом из-под океанских вод.

Он так залюбовался, что не сразу заметил людей, что поджидали их перед ступенями, поднимающимися на террасу. Зато Кайя была бдительна: она отпустила его руку и подняла над головой зонтик, чтобы предстать перед хозяевами со всем достоинством и превосходством. Даже походка её сделалась легче.

Немногочисленные слуги выстроились рядком, и, хоть все они были приезжими с Большой земли, казались похожими друг на друга цветом кожи и оттенком тёмных волос, словно солнце и просоленный воздух за годы жизни здесь сделали из них один народец.

Зато семья на их фоне выделялась не только одеждой, но и светлой кожей: трое стояли впереди, приветствуя гостей, – мужчина и две женщины.

Фигура Герцога приковывала взгляд. Немолодой уже мужчина, ростом выше среднего, худой, но крепкий с виду, с седыми волосами, с глубоко посаженными, пронзительно светлыми глазами, низкими прямыми бровями и жёсткой линией тонких губ. Он был одет по-простому: никакого пиджака или куртки, только серый жилет поверх рубахи, рукава которой были закатаны и оголяли крепкие жилистые предплечья; на кистях виднелись следы плохо смытой глины.

– Рад видеть вас на Коралловом острове, – в меру доброжелательно поприветствовал их он. – Окажите нам честь, будьте нашими гостями.

Его губы растянулись в сдержанной улыбке, но глаза глядели холодно. Кай подал Герцогу руку, засвидетельствовав крепкое рукопожатие.

– Мы с удовольствием примем ваше приглашение.

– Позвольте познакомить вас с моей семьёй.

Герцог представил им свою сестру Регину – женщину с недовольной, брезгливой миной на лице. Это выражение не могла сгладить даже очень фальшивая, чрезмерно льстивая улыбка.

А затем им была представлена её дочь, девушка по имени Лолли. Симпатичная, белокожая, тоненькая, но с абсолютно глупым, растерянным взглядом. Она захлопала от удивления ресницами, завидев его, и Каю сделалось чрезвычайно неловко: так неумело с ним ещё ни разу не флиртовали. Он поторопился представить хозяевам Кайю.

Его сестра и на Большой земле до сих пор вызывала ажиотаж в свете, что уж было говорить об этом Богом забытом месте. Герцог продолжал смотреть холодно, но, как Кай уже понял, это был его взгляд на все случаи жизни: как для близких, так и для чужаков. Зато сестра Герцога и её дочь невероятно оживились, стоило им заслышать мягкую, плавную речь его сестры и убедиться в утончённости её манер. Отец был прав, Кайя была их лучшим оружием. Даже слуги принялись перешёптываться.

– Пройдёмте внутрь, – рассыпалась в любезностях Регина. – Вы, должно быть, устали и проголодались. Мы уже накрыли для вас стол с винами и деликатесами, не хуже чем на Большой земле.

«Сомневаюсь», – прочитал Кай во взгляде сестры, но вслух она произнесла другое:

– Мне не терпится попробовать местную кухню! Но, дорогой Герцог, я не вижу здесь ещё одного члена вашей семьи. Где же ваш сын? Почему он не встречает нас?

Регина тут же переменилась в лице. Кай и это подметил: она уже очень давно была недовольна племянником.

– Ильхо будет позже, к ужину, – заверил без всякой заминки Герцог. – У него много… дел на острове.

Едва заметный вздох разочарования, сорвавшийся с уст хозяина замка, не ускользнул от внимания Кая. Что ж, кажется, этот Ильхо и в самом деле тот, кто им нужен.

* * *

Чаща, куда они забрели, глушила вокруг все звуки и зеленила рассеянный солнечный свет.

– Ты ведь так и не ответила.

– О чём?

Этерь шла впереди, перелезая через высокие гибкие корни и иногда срывая то ягоду, то цветок. Последний, белоснежный, она заткнула за ухо.

– Ты русалка?

– Отвали!

На её губах заиграла улыбка, а на щеках – ямочки, и по её хитрому взгляду Ильхо понял, что прав.

Они выбрались из-под крон деревьев на открытое пространство. Неподалёку земля обрывалась под ногами и устремлялась к скалистому берегу отвесной стеной, у подножия которой разбивались такие буйные с этой стороны острова волны.

– Я здесь впервые, – оглядевшись, произнесла Этерь.

– Отсюда недалеко до Цехов, – Ильхо указал в ту сторону, где, пробравшись по тропинке через холм, можно было выйти прямо к цеху сборки. – Слышишь шум? Это вагонетки.

– А ты тоже работаешь? Участвуешь в семейном деле? – спросила она, прищурившись.

Ильхо улыбнулся и покачал головой.

– А какое у тебя дело?

– Дело?

– Чем ты здесь занят?

Прихватив за спиной одной рукой локоть второй, Ильхо двинулся ей навстречу, рассуждая:

– Я люблю кататься на волнах.

– Как это? – Этерь с любопытным блеском глаз потянулась к нему.

– Заходишь в воду, ждёшь волну, а потом встаёшь на доску и пытаешься удержаться на ней.

– Это не дело, – заметила она. – Но я хотела бы покататься на доске.

– Я могу показать. Но это сложно.

Этерь хохотнула.

– Ну, если уж ты можешь, то и я смогу.

– Так откуда ты?

Вместе, так и кружа вокруг друг друга, они дошли до обрыва, посмотрели вниз на пенящиеся волны и опустились на землю, свесив ноги с опасной головокружительной высоты, которая ни одного из них не пугала.

– Я… – Этерь нахмурилась, мягкие густые брови опустились к переносице. – Я не помню. Мне пришлось прыгать с корабля и добираться до острова вплавь, и я наглоталась солёной воды. Я была без сознания, когда меня нашли.

– Признайся, что ты русалка.

Ильхо давно не чувствовал подобного азарта; Этерь фыркнула.

– Я ищу здесь отца.

– Почему именно здесь?

– Наверное, я что-то знала о том, куда он отправился, – она с сомнением закусила губу, глядя вдаль, туда, где серые облака сливались на горизонте с посеревшим морем.

– Наверное, потому что ты русалка… Ладно! Я шучу!

– Не смешно! – Этерь ткнула его под рёбрами. – Что ты заладил?!

– А не надо было заманивать меня в воду и исчезать. Теперь я ни за что не поверю, что ты обычная девушка.

– Верно, – она чуть задрала нос. – Я совсем не обычная девушка. Таких ты ещё не встречал.

– И это говорит мне босячка в мужских обносках.

– На себя посмотри! – заметила она сквозь смех. – На тебе-то что?

– Что?

– Те же обноски! А ты точно Герцогов сынок?

– Я хотя бы в обуви.

Ильхо продемонстрировал ей сандалии, а Этерь поглядела на свои чёрные от грязи ступни.

– Может, ты без обуви, потому что русалка?

– Если ты спросишь ещё раз, я стряхну тебя вниз.

Её угроза вызвала у него лишь смех, но спрашивать он перестал.

– Да и вообще, что ты ко мне прицепился?

– А что если я влюбился?

Ильхо наклонился к ней, и их глаза оказались друг напротив друга. Они у Этерь были тёмно-зелёные, с вкраплениями цвета древесной коры. Самые живые из тех, что он видел.

– Любовь бывает одна, – серьёзно заметила Этерь. – И на всю жизнь.

– А может, эта – как раз такая, – ответил Ильхо, улыбаясь и касаясь кончиком своего носа её.

Этерь смотрела на него, не мигая, с бесхитростной открытостью во взгляде, и Ильхо поцеловал её.

Следы того укуса уже зажили, но он и не переживал, что она цапнет его вновь, – в этот раз её губы были мягкими. Они оба закрыли глаза. Море шумело под ногами, так же, как кровь в ушах, а кроме этого и влажных касаний губами не было больше в мире ничего важного…

– Господин! – раздалось где-то за спиной в сопровождении треска веток. – Господин! – повторилось ближе.

Они открыли глаза, прежде чем разорвать поцелуй.