– Хочет маркиз любовницу – пусть уж. По крайней мере, известно, кто она. Аристократка, а не какая-то там певичка или актриска. Если уж появятся ещё бастарды, которые станут братьями и сёстрами нашим
– Моя любимая женщина будет жить в моём доме и спать в моей постели, в моей спальне. Всегда. Вне зависимости от того, что об этом подумают окружающие. Меня не волнует мнение посторонних.
– Дамы, – с усмешкой склонил голову маркиз и подмигнул украдкой Лексинталю. – Вы можете гостить сколько пожелаете. Сегодня на обед наша повариха готовит чудесную бобовую похлёбку и салат из капусты.
– Леди, я внимательно вас выслушал. Могу только… удивиться вашим словам. И со своей стороны категорически заявить. Леди Клара, леди Инессия, леди Офелия и леди Леонора. Никогда, ни при каких обстоятельствах я не женюсь ни на одной из вас. Даже если вы останетесь последней женщиной в мире. Вы краси́вы, мо́лоды, зна́тны. Но, видите ли, я в глубине души – романтик. И хочу любви. А с вами, увы, у нас взаимности не получится.
– Я просто в шоке от вашей аморальности, – выдала я и села. – Как вы так живёте-то? А как же чувства? Любовь? Неужели вам не хочется, чтобы супруг принадлежал только вам?
– То есть, дамы, вы все хотите стать моей мачехой. Но при этом согласны с тем, что именно леди Эрика будет… Что отец будет проводить всё своё время, и днём, и ночью, не вами, а с ней?
Лексинталь только учился, но очень старался. А я подсказывала. Иногда сама, а иногда передавала то, что мне говорил Кассель, который крутился тут же и периодически пролетал прямо сквозь кого-то из дам.