Дорогие однокурсники в количестве трех штук явились, когда Элиза со всей бриттской педантичностью доказывала, что ее смерть совершенно не выгодна ровным счетом никому. На конспирацию касательно своей настоящей фамилии она наплевала, как, впрочем, и Ольга. Когда речь идет о сохранности собственной жизни, подобные мелочи как-то отходят на задний план.
– Вкусно пахнет! – первым делом заявил Морис и непринужденно уселся на ближайшую кровать.
Один из бутербродов с лучшей бриттской колбасой тут же оказался у него в руке. Темным магам, в отличие от магов Смерти, бытовые чары прекрасно давались.
– Отлично пахнет, – согласился горбун. – Вот это я понимаю – военный совет и никаких истерик. Ольга, я в восхищении.
Прихватив единственный в комнате свободный стул, он поставил его рядом с ней. И, прежде чем Фифа успела сделать последний шаг, – уселся на стул сам.
Фифа тут же негодующе заверещала, выражая все свое возмущение столь вопиющим хамством:
– Рена-ар!
На что получила ледяной взгляд и пожатие плечами:
– Странно было бы ждать галантности от убогого калеки, не способного…
– Ренар, прекрати! – вспыхнула Фифа, которую явно процитировали дословно.
– Я и не начинал, – так же холодно ответил горбун и повернулся к Ольге с совершенно иным выражением, даже голос вновь стал не колючим, а мягким и чарующим: – Прости, мне не стоило так торопиться. Если бы я задержался хоть на полминуты, успел бы тебе помочь. Я рад, что хотя бы этот пижон успел вовремя.
– Мори-ис… – вклинилась разобиженная Фифа ровно в тот момент, когда Ольга в знак прощения предложила горбуну бутерброд с колбасой и сыром. Хотя честно не понимала, где он тут углядел повод для извинений. Он и так уже спас ее один раз. – Ты… ты вот так просто это оставишь?
– Хм. Очень вкусная колбаса, – высказался красавчик, проигнорировав недовольный писк.
Ольга мысленно хмыкнула. Интересные все же отношения у кузенов. Сам Морис совершенно не стесняется называть Ренара уродом и наверняка как-то похуже, но, когда о его уродстве проходится Фифа – поддержки от Мориса ей не получить. Любопытно, с чего бы Фифе вообще пришло в голову оскорблять горбуна. Тем более так глупо. Горбун или нет, но Ренар вовсе не производил впечатления беспомощного калеки. Даже близко. Урод – да, и то… в его безобразии было даже что-то завораживающее.
– Берите еще, у нас много, – миролюбиво отозвалась Элиза. – Фифа, ты можешь сесть на кровать. К сожалению, стульев больше нет.
Возмущенно посопев еще пару секунд, Фифа развернулась и выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Ренар сделал вид, что этого не заметил. Зато заметил Морис: хмыкнул, укоризненно покачал головой и прокомментировал:
– Примадонна обиделась.
– Обижать магов, дорогуша, довольно рискованное дело, – в тон ему сказала Ольга. Все же хамства по отношению к девушкам она не одобряла, даже если те сами нарвались. – Может прилететь, когда не ждешь.
Морис рассмеялся, едва не поперхнувшись остатком бутерброда. А вместо него ответил Ренар:
– На таких прекрасных девушек, как вы, мои дорогие, даже у моего придурочного кузена рука не поднимется.
– А у тебя, Рене? – не очень понимая, с чего вдруг язык стал шевелиться быстрее мозгов, спросила Ольга, внимательно глядя в разноцветные глаза.
Очень, очень честные и восхищенные глаза, тут же ставшие грустными.
– Ты же не всерьез. – Он даже чуть отодвинулся и отложил недоеденный бутерброд.
– Вообще-то, нам серьезно нужно разобраться, что за демонщина творится, – вмешалась Элиза. – Не похоже, что это предназначалось лично Ольге. Или мне. А что, если кому-то из вас? Вы – темные маги, во Франкии к вам относятся не слишком лояльно, да и вообще. У вас есть враги?
– Есть.
– Нет.
Кузены ответили одновременно и одинаково уверенно. И тут же недовольно уставились друг на друга.
– Хм. Это называется «путаются в показаниях». По крайней мере, так это называет Людвиг…
– Хм… – прервала ее Элиза и многозначительно пошевелила бровями.
– Э… так да или нет? – быстро исправилась Ольга. – Темная магия, знаете ли…
– Морис, ты говоришь, враги у вас есть, – поддержала ее Элиза.
– Если считать ту сотню разбитых сердец, к которым прилагались пустые головы и обиженные братья, то у него полно врагов. Половина Франкии и четверть остального континента, – презрительно ответил Ренар. – Плюс те идиоты, которые играли с ним в карты. Кстати, милые мои, никогда не соглашайтесь. Разденет до нитки и откажется жениться.
– Говори за себя, кузен. На прекрасной Ольге я готов жениться хоть сейчас. Ты покорила меня с первого взгляда, ты знаешь? Я очарован, сражен и…
– Прекратите, – сердито потребовала Ольга. Не то чтобы ей часто делали предложения вот так, но… Плохая тема для шуток. – Мы говорим о попытке убийства, а не о том, кто из вас больший идиот.
– Будем считать, что в этом соревновании победила дружба, – нежно-нежно улыбнулась Элиза. – Еще колбасы, джентльмены?
– Очень полезно для мозга, – поддержала Ольга, пока слегка ошарашенные внезапным отпором парни переглядывались.
– Только идиот отказывается от такой вкусной колбасы, – первым отмер Ренар и ослепительно улыбнулся; так ослепительно мог бы улыбаться голодный дракон. – Мне такой же, с колбасой и сыром. Два.
– И мне два. Пожалуйста, дорогуша.
В комнате повисла не совсем мирная и не совсем дружелюбная тишина, прерываемая лишь звуками уничтожения колбасы и ромашкового чая. Именно этот момент и выбрала Фурия, чтобы разнообразить белизну помещения своей ярко-фиолетовой прической.
– Вот вы где! Отлично, – заявила она, вынимая из воздуха один за другим два стула и отправляя их к столу. – Бюсси, сидеть на кровати неприлично. Прошу, – и сама уселась, оказавшись однозначно во главе компании.
Только тут Ольга вспомнила, что Морис обещал рассказать все, что узнает. А вместо этого получилась какая-то дурь, и ни слова полезной информации. Ну и ладно, расскажет потом, после фрау Фурии. Если та вообще намеревается рассказать хоть что-то. Судя по ее настрою – вряд ли руководство АМН нашло злоумышленника, и сейчас подозреваются все.
– Будете чаю, фрау Марта? – предложила неизменно вежливая Элиза.
– Чаю, а не чего покрепче? – усмехнулась Фурия, своим тоном лишь подтвердив вывод Ольги.
– Для покрепче рановато, прекрасная фрау, – вкрадчиво возразил Морис. Прямо образчик примерного студиозуса, не приносящего никому проблем.
Опрометчивое было обещание. Едва успели заселиться и уже влипли в неприятности.
– Ах, как же хочется верить в приличных и разумных студентов, – покачала головой Фурия и улыбнулась Элизе: – Налей, деточка. Чаю так чаю. И рассказывайте. Сначала ты, – кивнула она Ольге.
Пока Фурия попивала чай и закусывала бутербродом из колбасы с сыром, Ольга рассказала. Все, что заметила и вспомнила. То есть по сути – ничего, что могло бы пролить свет на личность несостоявшегося убийцы. Свои выводы о том, что покушались наверняка не на нее персонально, а на репутацию АМН и доктора Курта, – добавила в конце.
– Вот прямо на репутацию доктора Курта? – недоверчиво уточнила Фурия, цапая последний бутерброд с колбасой прямо из-под носа у Мориса.
– Это логично, – встрял Ренар. – Опорочить доктора Курта – значит подорвать репутацию Академии. Далеко не все поверили, что он не причастен к прошлогоднему заговору.
– Так-так, молодой человек. Какому еще заговору? – насторожилась Фурия. – Откуда вы взяли эту чушь?
– Ох, фрау Марта, ну в самом деле, – пожал плечами Морис. – Когда в газетах пишут о совершенно случайном разрушении главного корпуса АМН, и это совпадает с появлением драконов после нескольких веков их отсутствия в нашем мире, и ровно в то же самое время во Франкию срочно возвращается наследник империи, который должен был быть в Новом Свете еще минимум год… Об этом не сплетничает только ленивый.
– У нас не особенно известны подробности, – продолжил за него Ренар, – слухи противоречивые, но что это был заговор, не сомневается никто.
Ольга разочарованно выдохнула. На миг ей показалось, что Морис сейчас скажет что-то действительно важное. Как-то выдаст себя. И ей удастся понять, кто же они такие, эти кузены. Но почти ухваченная за хвост догадка ускользнула. А когда Морис стал отчитываться о том, что обнаружил на разрушенной лестнице, вернувшись туда ради безопасности первокурсников, – ей и вовсе стало грустно. Потому что он со всей уверенностью заявил: лестницу растворило бытовое заклинание, что-то вроде модифицированного пятновыводителя. А бытовая магия в стенах общежития разрешена и поэтому не отслеживается.
– Вы нашли того, кто колдовал? – не выдержав больше метаний, спросила она.
– Расследование ведется, – уклонилась Фурия от ответа.
Ольга поморщилась.
– Послушайте, фрау Марта. Этот… человек чуть не убил меня. Я имею право знать, кто он такой.
– Как только его найдут, вы сразу об этом узнаете, мефрау Вульф.
– И кто же ведет расследование?
– Кроненштутц, – хмуро отрезала Фурия. – Так. Дети. Вам не стоит в это лезть. Хоть это и была бытовая магия, но сила заклинания такова, что…
– …растворила лестницу, – кивнула Ольга. – То есть действовал очень сильный маг. Примерно, как доктор Курт. И это совершенно точно был не некромант. Значит, расследование наверняка ведет полковник Бастельеро.
– Я сказала – не лезть, – сильнее нахмурилась Фурия.
В комнате слегка потемнело, и всех словно придавило. Правда, что это за магия, Ольга опять не поняла.
– Хорошо, мы не будем никуда лезть, – мило улыбнулся Рене. – Я лично прослежу, чтобы наши милые дамы не оставались в одиночестве. Безопасности ради.
– Да, совершенно верное решение, – кивнула Фурия, смягчая давление.
Хм. Что же у нее за магия-то? Неужели так ощущается чистая менталистика? Не темная и не светлая… Надо обязательно выяснить!
– Надеюсь, в город-то нам можно? – спросила Элиза.
– Можно, главное – не в одиночестве. Пусть молодые люди вас сопровождают.
– Я всегда буду рядом, милая. Ради твоей безопасности. – Морис накрыл руку Ольги своей, протянув ее через стол.
Не то чтобы ей очень хотелось рисковать и попадаться злоумышленникам в одиночестве, но… короче, по нахальной руке она шлепнула, добавив крапивное проклятие. Если Морис способен быстро снять пролонгированное проклятие – следует пользоваться мгновенными, по типу ожога.
Судя по тому, что он отдернулся с шипением, идея оказалась верной.
Ольга нежно ему улыбнулась.
– Ты очень любезен, ми-илый.
Ренар заржал, поймал Ольгину руку и поднес к губам.
– Ты – прелесть. И мне нравится, когда ты называешь меня Рене.
Фурия, наблюдавшая за всем этим с усталой снисходительностью, поставила пустую чашку и поднялась.
– Вы меня поняли. Не соваться куда не просят, не разгуливать поодиночке. Если заметите что-то подозрительное, обращаться ко мне либо к куратору курса.
– Прошу прощения, фрау Марта. А кто у нас куратор?
– Хм. У тебя, деточка – фрау Зигель, профессор кафедры целительства. А вот у вас… не знаю пока. Доктор Берцель, курировавший темные искусства, погиб во время землетрясения…
– Заговора, вы хотели сказать, – любезнейшим тоном уточнил Морис; Ольге показалось, что кузены при упоминании фамилии «Берцель» одинаково поморщились.
– Землетрясения, – с нажимом повторила фрау Марта. – Короче. Будет у вас куратор – тогда и узнаете, кто именно. А пока держите языки за зубами, а то укорочу.
– Могила! – просиял улыбкой Морис.
– Послал Создатель деточек, – вздохнула Фурия и потрепала красавчика по голове, напоследок отвесив подзатыльник. – Ведите себя прилично, цветы жизни.
– А мы что, а мы ничего, – пропел Морис вслед выходящей из комнаты Фурии. – А колбаса еще осталась?
– Нет, – отрезала Элиза.
– Не хмурься, дорогуша. С нас сегодня ужин в лучшем заведении этого города. – Морис одарил бриттку своей лучшей улыбкой.
– Не сегодня, – осияла его не худшей улыбкой Ольга. – Мы уже приглашены милейшими гэльсами.
– Гектор и Колин позаботятся о нашей безопасности, вы можете не волноваться, – похлопала ресницами Элиза.
– И вообще, если вам больше нечего добавить к расследованию – мы вас не задерживаем, дорогу-уши.
– Ну нет, раз нам поручили присматривать за вами… – начал Морис.
– То встречаемся завтра в десять, – оборвал его Ренар и снова завладел рукой Ольги, легонько ее сжал. – Вряд ли вы проснетесь раньше, а за нами – завтрак. Говорят, на территории кампуса есть отличная кондитерская. И не соглашайтесь на то пиво, которое пьют гэльсы. Оно ужасно.
– Слабак, – фыркнул Морис. – Испугался каких-то диких неотесанных гэльсов.
– Так-так, выяснять, кто из вас больший придурок – за дверью, господа цивилизованные и отесанные франки! – непререкаемым тоном опытной сестры милосердия велела Элиза. – У нас полно дел!
Расцеловав им обеим ручки, кузены наконец-то ушли.
– Уф… ты случаем не знаешь надежного приворота? – спросила Ольга, задумчиво глядя на закрывшуюся за ними дверь.
Элиза сделала круглые глаза:
– Только не говори, что тебе понравился кто-то из этих безответственных пустоголовых болтунов!
– Ну что ты. Мне просто стало жаль Фифу. Ей так нравится Морис, и совершенно никакой взаимности. Мы могли бы ей помочь обрести счастье.
Несколько секунд Лиз молча таращилась на Ольгу, а потом звонко рассмеялась и показала ей большой палец.
– Сработаемся!
О проекте
О подписке