Глава 2
Большой дворцовый прием

Ее величество Адила еще на подходе к дверям в большой приемный зал почувствовала напряжение, царившее среди прислуги, обеспечивавшей торжественный выход. За поворотом их встречали Вирт и Иллисианна. Если Вирт притулился около стенки и что-то весело насвистывал, наблюдая происходящее, то дочь была не в лучшем настроении. Из-за чего слуги старались обходить ее стороной. Получалось это не очень хорошо. Так как принцесса замерла прямо посередине коридора и изображала там разъяренную кошку, готовую броситься на любого обидчика. Причина такого настроения принцессы стояла тут же, чуть в сторонке. Еще по-девичьи угловатое, но хорошо сложенное и гибкое тело рабыни было прикрыто топиком и шортиками, плотно обтягивающими тело как вторая кожа. Сверху всю ее укутывала прозрачная ткань, не столько скрывавшая, сколько создававшая легкую дымку вокруг тела. Ткани были баснословно дорогими, но вот вид рабыни при этом далек от воплощения скромности и невинности, даже несмотря на то, что такое платье все же предназначалось для девушки более старшего возраста. Сама Майя только угрюмо посмотрела на подходивших родителей принцессы и опустила голову. Приветствовала она их явно через силу. И далеко не идеальным поклоном. Но Адила предпочла не заострять внимание на ее действиях. К тому же ее отвлекло самое настоящее шипение дочери.

– Мама, это ш-ш-что? – тонкий пальчик принцессы указывал прямо на рабыню. – Ты это называеш-ш-шь нормальным платьем?

– Нет, Иллис. Это традиционная одежда личной рабыни принцессы. – Адила невольно поморщилась, вспомнив собственную реакцию на этот костюм накануне вечером. – Вспомни изображения приемов тех времен, когда было нормой сопровождение рабынями всех торжественных выходов. Лично я думаю, для нашего времени это не подходящее платье. Я увидела его слишком поздно. Но, к сожалению, сейчас нет времени что-то исправлять. Да и спорить с поборниками традиций при дворе не самое лучшее время. Придется потерпеть.

– Ну, знаешь-ш-ш, это выходит за вс-с-сякие рамки. Ты сама указываешь мне на приличия. Двести лет назад были другие правила поведения, как мне представляется по урокам истории. И Майе, между прочим, не двадцать лет. Она моя ровесница.

– Моя госпожа, все нормально. – Майя вмешалась тихо. Но ее слова были услышаны всеми. – Двести лет назад это действительно был костюм рабыни для выхода на большом приеме.

Его величество успел заметить движение пальцев Майи, сложившихся на мгновение в странную фигуру и тут же раскрывшихся, как будто поправляя имитацию юбки. Иллис, собравшаяся было продолжить спор, при виде знака осеклась. Несколько секунд она внимательно смотрела на мрачную Майю, потом резко повернулась к родителям.

– Хорошо, если так, я спорить не буду. Но тогда и поведение ее будет соответствовать тому, что было двести лет назад. Никаких претензий к ней я не допущу.

– Договорились, – с готовностью согласилась Адила. – А после приема подумаем, как изменить костюм. Мне он тоже не нравится.

Семья начала выстраиваться для выхода в зал, где уже собрались гости.

– Дорогая, судя по картинкам, они не были опечалены таким костюмом, – шепотом заговорил император. – Ты случайно не знаешь, для чего девушек двести лет назад так одевали? Что-то мне подсказывает, что мы поспешили согласиться. Лучше было отправить девчонку обратно.

– И дать всем повод для новых пересудов о нарушении традиций?

Первыми, прямо перед пока еще закрытыми дверьми, встали император и императрица. Вирт занял место на шаг позади и слева от отца, Иллис так же, только относительно матери. Майя, подчиняясь указаниям церемониймейстера, пристроилась позади Иллис. И в таком порядке вся семья торжественным шагом под музыку гимна империи вошла в большой приемный зал.

Майя впервые увидела большой прием. До сих пор она помнила его только по картинкам, в основном из детства, ну и, конечно, из новостей по визиофону, во время побега, когда Иллис хотела хотя бы так видеть родные лица. Живя во дворце, сам зал Майя предпочитала пересекать как можно быстрее и не разглядывать его. Здесь толпилось все время много аристократов. А служанок и того больше.

Но сейчас проход для правящей семьи напоминал скорее неширокий коридор, по обе стороны которого можно было увидеть лица всех знатнейших фамилий империи. По мере приближения императора мужчины исполняли приветственный поклон, а дамы приседали в низких изящных реверансах и склоняли головы. Ближе к трону, справа и отдельно от основной массы, располагался ряд, состоящий из официальных послов разных государств. Среди них легко различались две группы. Те, что были здесь не в первый раз, стояли на полшага в стороне от воображаемой границы коридора. Непосредственно на границе замерли послы, прибывшие на прием для первого представления и вручения своих верительных грамот, папки с которыми держали помощники, расположившиеся сразу за их спинами. Папка должна была передаваться послу непосредственно перед выходом к императору. А до этого, согласно протоколу и дворцовому этикету, руки посла должны были быть пустыми.

Вся процессия, под негромкую мелодию гимна империи, прошла до ступенек, ведших на небольшую площадку с тронами. Точнее, это были разного размера кресла, изготовленные в стародавние времена, и не сказать, что очень удобные. Иллис как-то даже пожаловалась Майе, что сидеть на них в строго оговоренных протоколом и традициями позах было сущее мучение. В том же порядке, как и шли, семья заняла положенные по статусу места и замерла. Майя, обнаружив около ног принцессы правее трона небольшую подушку, быстро примостилась на ней. А потом неторопливо подобрала ноги, вытянула их в сторону от трона по площадке и оперлась плечом о ножку трона принцессы. На нее и так было обращено повышенное внимание. О том, что у Иллис появилась личная рабыня и при каких обстоятельствах, знали конечно же все. Этот факт долго обсуждался в прессе. Но видели ее до сих пор редко. Появление рабыни на большом приеме произошло впервые за последние почти двести лет. Поэтому повышенный интерес был обеспечен. Тем более что многие хорошо знали и обстоятельства охоты на нее. Традиционный наряд рабыни не оставил равнодушным мужскую половину гостей. При этом женщины кривили презрительные гримасы и старались разглядывать рабыню украдкой, но с не меньшим любопытством. Принятая Майей поза полностью соответствовала одному из изображений в исторических книгах и заставила невольно любоваться изящной фигуркой девочки даже послов, старавшихся сохранить лицо. Что, впрочем, тоже не каждому из них удалось.

Иллис, все еще недоумевая по поводу сигнала, поданного Майей перед входом, внимательно следила за ее действиями. Но говорить приходилось очень тихо, почти не шевеля губами. Причем, чтобы не нарушать протокол Большого приема, смотреть требовалось строго перед собой или на стоящего перед отцом посла с вежливо-нейтральным выражением на лице.

– Ты что-то задумала? – на грани слышимости обратилась она к Майе.

– Сейчас увидишь. Только потом тебе придется думать над моим наказанием, – Майя ответила так же тихо, просто нагнула голову, чтобы зрители не увидели ее губ.

– Поняла. Можешь порезвиться. Хоть какое-то развлечение. И в следующий раз пусть думают, что делают, – сердито закончила принцесса и приготовилась к представлению.

Иллис сделала вид, что не заметила укоризненного взгляда мамы, которая услышала шепот, но не поняла, о чем идет речь. В конце концов, ну что может сотворить девчонка рабыня, будучи у всех на виду.

– Ты знаешь, для чего так одевали девушек? Нравы-то тогда были построже, чем сейчас?

– Ну, чтобы унизить, – предположила Иллис.

– Хм-м. Иль, к трону допускались только доверенные рабыни. Многие из них были воспитанницами или подругами детства и личными телохранителями.

– Тогда не знаю. А зачем?

– Послов гонять. Если очень надоедали или не нравились. Император давал сигнал, и начиналось представление. Я читала, такие приемы для неугодных послов были хуже каторги, – совершенно серьезно прошептала Майя.

– А как? – Иллис постаралась представить, как почти голая девица с воплем срывается с места и начинает гонять чем-то не угодившего посла. Но только еще больше запуталась. О таких скандалах на занятиях ей никто не рассказывал.

– Посол империи Аринол, лорд Линдерский, для вручения верительных грамот. – Церемониймейстер торжественно объявил первое действие начинающегося спектакля под названием Большой императорский прием.

– Сейчас увидишь, – прошептала Майя. И подумала, что после исполнения задуманной мести император ее точно добьет. «Ну и пусть, зато запомнит», – в мрачном азарте решилась Майя.

Высокий, на удивление молодой, человек вышел из общего строя послов и с достоинством поклонился. При этом на рабыню в ногах принцессы он посмотрел откровенно презрительно-оценивающим взглядом.

– Вот же…. – Иллис тихо ругнулась, почему-то восприняв такой взгляд как личное оскорбление. – Он еще, наверно, и извращенец!

Майе тоже не понравилось такое поведение посла.

– Ваше величество, – торжественно и громко начал приветственную речь посол. – Мой император через меня приветствует вас, своего собрата, и вашу семью. И надеется на продолжение добрососедских отношений между нашими империями.

– Рад приветствовать посланника своего собрата. Прошу вас передать ему мои наилучшие пожелания.

Посол снова церемонно исполнил поклон.

– Позвольте выразить свое личное восхищение и пожелать здоровья всей вашей семье.

Посол обвел всех взглядом и снова буквально облил презрением Майю. Иллис тихо втянула в себя воздух, явно пытаясь сдержаться. Императрица с беспокойством покосилась на дочь. Подсказанная кем-то из приближенных идея выставить рабыню в таком виде все меньше ей нравилась. А фраза дочери о соответствующем поведении начала напрягать.

Посол тем временем перешел к выражению своего глубочайшего уважения, восхищения и прочего членам семьи. Но к счастью, он сильно не задержался со своим выступлением, и ее величество с облегчением перевела дыхание. Она видела, как ее дочь начинает заводиться и терять над собой контроль.

Практически сразу за первым послом, на линию представления, так же чопорно выходил посланник королевства Спарнелы. Королевство граничило с мирами, расположенными за западными природными порталами. Небольшое, но очень богатое государство не имело общих границ с империей Арден. Оно ограничивалось только одним миром, в котором мирно уживались обычные люди и разумные амфибии, чем-то похожие на лягушек ростом с человека и вставших на задние лапы. Посол Спарнелы все-таки был человеком. Высокий мужчина с длинным худым лицом шел, далеко выкидывая вперед ноги. Непропорционально длинные руки двигались в такт шагам и буквально выдвигались далеко вперед. Что придавало походке совсем нелепый вид. Но в зале никто не посмел нарушить тишину.

– Это что за ходячий циркуль? – Майя краем глаза проследила за новым персонажем и решила поинтересоваться у Иллис.

– Впервые вижу. Если судить по другим послам, в этом королевстве все такие. У них там вместо речи принят целый язык жестов и поз. Сейчас полчаса танцевать будет, – обреченно отозвалась Иллис.

Процедура передачи верительных грамот и вступительных речей повторилась с точностью до запятой. Но в конце посол решил отклониться от традиционного сценария.

– Ваше величество, могу ли я обратиться к вашей прекрасной дочери?

– Да, конечно, господин посол. – Его величество с легким удивлением наклонил голову. Но нарушения протокола тут не было, и отказать послу было нельзя.

– Ваше высочество, – обратился к Иллис посол. – Я обращался в департамент имущества вашего дворца. Но там мне пояснили, что с этим я могу обратиться только лично к вам.

– Я слушаю вас, господин посол. – Иллис приветливо улыбнулась.

– Я бы хотел купить вашу рабыню. И готов заплатить назначенную вами цену.

Дежурная улыбка с лица Иллис исчезла сразу. На мгновение она задеревенела. Впрочем, предложение явно пришлось не по вкусу даже императору.

– Я не торгую людьми, господин посол. Сделки не будет. – Холодный тон Иллис мог заморозить, наверно, даже стоящие неподалеку комнатные растения.

– Не смею настаивать. Очень жаль. Такая красивая рабыня была бы великолепным подарком моему королю. – Посол сокрушенно развел руками и с намеком покосился в сторону императора.

– Этот вопрос действительно решает только моя дочь, господин посол. – Димир сидел на троне мрачный. – И в вашем королевстве должно быть известно, что такие подарки в империи Арден делать не принято.

– Конечно, ваше величество. Позвольте заверить вас, что я ничуть не сомневался в вашей верности традициям империи. И ни в коей мере не пытался оскорбить вас или вашу дочь или нанести обиду. Примите мои заверения в моем глубочайшем уважении к вам и вашей семье.

Продолжая в том же духе, посол одновременно выписывал какие-то вензеля ногами, делал пассы руками и непрерывно кланялся и приседал.

– Ну и хам, – еле слышно прошептала Майя. – Судя по этим кренделям, этот посол говорит одно, а делает другое. Ах ты ж, даже так. Ну, погоди!

Майя, не меняя позы, передвинула ножку и потянулась. Затем небрежно повела плечами и слегка изменила позу, как будто у нее затекла спина.

Взгляд посла только на мгновение скользнул в ее сторону, отвлекая посла от танца, который он прервать уже не успевал. Очередной замысловатый крендель, выписываемый его ногой, вдруг прервался в самом неподходящем месте. Когда он выбросил ее далеко в сторону, оставаясь вроде прочно стоять на другой. В момент, когда он отвлекся на действия Майи, носок ноги на обратном движении вдруг неудачно вывернулся. Танцующий мужчина покачнулся и не удержал равновесия на одной ноге. К удовольствию всех зрителей, слишком самоуверенный представитель дальнего королевства самым позорным образом клюнул носом, нелепо взмахнул руками и, не сумев остановиться, растянулся ниц прямо перед троном, едва не расшибив себе нос о первую ступеньку. К упавшему послу поспешно подскочили слуги и в растерянности замерли. Такое протоколом прописано не было.

– Надеюсь, вы не ушиблись, господин посол. – Димир сохранил отстраненно вежливое, даже участливое выражение на лице. Чего это ему стоило, знал только он. – Должен вам заметить, последний жест был лишним. В империи Арден есть внешние восточные провинции. Но это не значит, что в столичном дворце принята традиция падать ниц перед императором, как в Эрнире, например. И я готов принять ваши извинения и без этого.

– Я постараюсь это учесть, ваше величество. Еще раз прошу меня извинить. – Посрамленный посол, пятясь и все еще с возмущением косясь на Майю, отошел на свое место. Стоящие рядом послы поспешно подались в стороны. Кто его знает, этого посла. Вдруг решит еще раз куда-нибудь упасть.

В зале уже было достаточно шумно. Кто-то поспешно выходил в боковые двери. Причем, когда одни из них не успели закрыться, сквозь щелку отчетливо послышался громкий хохот.

– Майка, ты что творишь? – Иллис тихо сотрясалась от сдерживаемого смеха. – Ты же всех послов распугаешь. Я не возражаю, конечно. Но папе придется устраивать новый большой прием, для знакомства с послами, что приедут после отзыва тех, кого ты опозоришь.