Дальше еще раз шло перечисление ходок и сроков, но это Коробов уже знал и потому просмотрел не очень внимательно, по диагонали. Как раз в тот момент, когда он закрыл папку, на столе ожил селектор:

– Дмитрий Сергеевич, к вам полковник Синякин.

– Впускай.

Дверь отворилась, и в кабинет Коробова вошел высокий худощавый мужчина в штатском. Это был заместитель начальника СКМ полковник Синякин Павел Валерьевич.

– Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, – поздоровался с Коробовым Синякин.

– Здравствуй, Паша. Садись, – отозвался генерал.

Вошедший устроился на одном из стульев и выжидательно замолчал, глядя на начальника.

– Ты про ночные события на Октябрьской знаешь? – не тратя времени на предисловия, спросил Коробов.

– Брали там кого-то ночью, по-моему. Но не мы, а то ли РУБОП, то ли ОБЭП… – недоуменно ответил подполковник. – А в чем проблема-то? Там же вроде бы все гладко прошло, насколько я понял?

Коробов тяжело вздохнул и покачал головой:

– В том-то, Паша, и проблема, что все прошло гладко. Вот только мы тут ни при чем. И ОБЭП с РУБОПом тоже ни при чем. И вообще, никто из силовых ведомств никаких спецопераций вчера ночью там не проводил.

– То есть как? – удивленно приподнял брови Синякин. – А кто… – Он осекся, вовремя поняв, что собирается задать совершенно дурацкий вопрос.

– Понятия не имею, – раздраженно ответил на незаконченный вопрос своего зама Коробов. – Но именно это нам и придется выяснять. Вернее, даже не нам, а тебе с твоими орлами.

Синякин нахмурился:

– Подождите, Дмитрий Сергеевич, а что там вообще случилось-то? Введите хоть вкратце в курс дела, я же толком-то про это ничего не знаю.

– Я сам пока знаю немного. Но, в общем, дело было так. Вчера, примерно в половине двенадцатого, в восемнадцатую квартиру дома номер тридцать четыре по Октябрьской улице вломились какие-то парни в камуфляже. Вломились грамотно, одновременно через кухонное окно и через дверь. Причем дверь там была стальная, они вырезали петли чем-то типа автогена, а сама квартира расположена на третьем этаже, так что и к окну подобраться тоже была непростая задачка. На кухне сидели два человека, их пристрелили на месте. Кстати сказать, выстрелов никто не слышал – видимо, работали с глушителями, и неплохими. Потом эти парни обыскали всю квартиру – там здоровенная коммуналка комнат на десять как минимум.

– А почему никто из жильцов милицию не вызвал?

– Потому и не вызвал, что эти парни заявили, что они и есть милиция. Во все горло кричали, что проходит спецоперация, ну им и поверили. И неудивительно… Судя по описаниям, они и правда были на спецназовцев похожи. Камуфляжи, маски, броники…

– Броники?! Ничего себе!

– Ага… А еще рации и автоматы. Серьезные ребята были, судя по всему. В общем, они обыскали квартиру и вывалились на улицу. Там с ними был какой-то мужик в нашей форме и с подполковничьими погонами. Он какое-то время разговаривал с жильцами, а потом они погрузились в машины и уехали. И все. Больше их не видели.

– А этот их подполковник был без маски?

– Без. У нас уже есть фоторобот, потом покажу. Но толку от него мало, все-таки по ночному времени его мало кто хорошо рассмотрел, жильцы здорово в показаниях путались, друг другу противоречили, так что портрет получился какой-то очень усредненный.

– Ясно… А когда жильцы тревогу-то подняли?

– Часа через два. Там в квартире, на кухне, остались два трупа – тех самых, кого сразу пристрелили. Вот когда жильцы поняли, что никто их оттуда увозить не собирается, так и начали названивать по ноль два да ноль три. Причем наши-то тоже не сразу разобрались что к чему: сначала подумали, что это просто чье-то раздолбайство, трупы просто забыли увезти, а спецоперация настоящая. Ну, сам понимаешь, много ли знает обычный наш сержант, лейтенант или даже капитан о планах РУБОПа, например? Мы-то с тобой и то не всегда в курсе. В общем, до утра все думали, что это чья-то операция, но никто не знал чья. Но недавно окончательно прояснилось. По официальным документам и заявлениям никто к этому делу не причастен.

– А точно всех проверили?

– Абсолютно. От пожарников до особистов нашего военного округа. Кстати, ты оперативную сводку сегодняшнюю читал?

– Не успел еще. А что?

– Вот тебе еще один интересный факт для полноты картины: утром, в восьмом часу, на противоположной окраине города один из патрулей ППС наткнулся на брошенный «ЗИЛ» с подъемником. На водительском сиденье обнаружены следы свежей крови. Стали выяснять, что за машина. Выяснилось, что вчера вечером этот «ЗИЛ» угнали из гаража коммунальной службы, причем эти растяпы угона даже не заметили. О том, что у них машину увели, они узнали уже от нас, когда им позвонили и спросили вежливо, а не их ли это «ЗИЛ». В общем, в сочетании с тем, что я тебе уже рассказал, кое-что проясняется. С помощью этого самого подъемника те парни ворвались через окно.

– Поня-ятно, – тоскливо протянул Синякин, уже предчувствуя, сколько ему с этим делом предстоит возни. – А кого убили-то, уже известно? Трупы опознали? И зачем нападавшие квартиру обыскивали, что им там надо было, выяснили?

– Вот это как раз самое интересное. Почитай-ка этот документик. – Коробов вытащил из ящика стола листок бумаги, исписанный шариковой ручкой.

– Там самое важное подчеркнуто красным. Ознакомься. И имей в виду, источник надежнейший.

Синякин взял листок и быстро пробежал глазами по подчеркнутому абзацу:

«Оперативные источники сообщают, что хранящееся в настоящий момент на квартире у Николая Степанова золото в россыпи и самородках предназначается для подкупа коррумпированных сотрудников силовых ведомств. Точное количество золота неизвестно, приблизительно от пятидесяти до ста килограммов. Предположительно, золото принадлежит не самому Степанову, а Бате (Вячеславу Сестринскому)». Синякин поднял глаза от листка:

– Так вот вы зачем мне документы по Коле Колыме присылали! Значит, это была его квартира! А кого вместе с ним убили? Вы сказали, на кухне сидели двое.

Коробов снова тяжело вздохнул.

– Дело в том, что как раз самого Степанова и не убили. По крайней мере, тела его не нашли. И куда он делся, совершенно неясно. Те двое, тела которых нашли на кухне, это его гости, а сам он как сквозь землю провалился. Известно, что вечером он был дома, к нему приехали эти двое, они вместе сидели на кухне: ели, пили, разговаривали о чем-то. Потом случился этот налет, и Колыма куда-то исчез. И, что особенно интересно, никакого золота в квартире не нашли.

– Понятно, – кивнул Синякин. – Золото забрали эти самые налетчики. Вот зачем они и квартиру обыскивали – золото искали.

– А вот это вряд ли. Жителей квартиры уже опросили, и все в один голос говорят, что эти парни осматривали только те места, где может спрятаться человек. В тумбочки, маленькие шкафчики, коробки всякие они не заглядывали, зато большие шкафы и кладовки осмотрели все. И под кроватями смотрели, ванную с туалетом проверили. Так что золото они, скорее всего, нашли сразу, а искали, видимо, Колыму. Ну, или делали вид, что искали.

Синякин кивнул:

– Так какая задача нам ставится? Найти тех, кто это дело провернул?

– Да. Но не только. Первое: нужно найти тех, кто сымитировал нашу спецоперацию. Второе: найти Колыму. Третье – золото. В общем, все это между собой связано, так что задание получается одно. Сосредоточиться нужно в основном на Колыме. Если его найдем, то считай, что дело будет сделано, он нам все расскажет. И про золото, и про то, кто на него наехал. Кстати, скажи: у тебя уже какие-нибудь предположения есть на тему того, кто это мог быть?

– Кто-то из авторитетов, однозначно. Скорее всего, ингуши, это их почерк, они уже пару раз такими приемами пользовались. Помните, в январе, когда Витьку Колесо убили, его ведь тоже люди в форме увезли. И раньше они так тоже делали, я помню. Почти наверняка они. Узнали, наверное, откуда-то про золото и решили его у блатных отжать.

– А кроме ингушей кто это мог быть, по-твоему?

– Отморозки наши местные. Но это уже менее вероятно. У них и возможностей таких, как у ингушей, нет, да и действуют они обычно более грубо. «ЗИЛ» с подъемником, бесшумный автоген – это не их методы. Они бы просто навалились большой толпой с пистолетами, положили бы пару своих, кучу левого народа, перебудили бы полгорода и не факт, что добились бы своего. Нет, не похоже это на них.

– Вот и я так же думаю, – кивнул Коробов. – А когда два опытных человека на одном сходятся, то, скорее всего, это правда и есть. В общем, в первую очередь проверишь версию ингушей. Напряги стукачей наших, выясни, не пытаются ли они сбыть с рук большую партию золота. В общем, все, как полагается, учить тебя не надо. Если все-таки не подтвердится, тогда будем дальше думать. И главное – ищи Колыму. Считай, что это сейчас приоритетная задача.

– Понятно.

– Да, и вот еще что… – Коробов задумчиво прищурился, а через несколько секунд продолжил: – Чтобы Колыму искать легче было, запустишь через самых надежных наших стукачей такую информацию: Коля Колыма скурвился. Батя доверил ему свое золото, а он стуканул о нем ментам и потом, воспользовавшись моментом, сам все и похитил. Менты рады стараться, им «устойчивая оргпреступная группировка» на раздербан досталась, а Колыма золото получил, братву подставив. Потому-де он один в живых и остался. Если мы такой слух пустим, то Колыме к старым знакомым путь закрыт будет, никто ему скрываться не поможет, и мы его быстро возьмем.

– То есть, если я вас правильно понял, мы, исходя из оперативных интересов, версию о том, что налет на квартиру был наш, временно подтверждаем?

– Именно.

– Хорошо, сделаем, – кивнул Синякин. – Слух сегодня же пойдет, а ориентировки на Колю Колыму по всем отделениям разошлем. Кстати, шеф, а кому именно золото было предназначено, неизвестно? В этой бумажке, – Синякин кивнул на листок, который только что читал, – написано, что кому-то из чиновников силовых ведомств. А поточнее информации нет? Хотя бы из непроверенных источников? Кого именно блатные подкупать собирались?

Коробов не успел ответить. На его столе зазвонил один из телефонов, и он поднял трубку:

– Генерал Коробов слушает. Здравствуй, узнал, конечно. Да ничего, идут помаленьку. А ты как? Вот и отлично… Что? По налету на Октябрьской? Пока ничего не известно. Нет. Мы же только-только начали работать, я как раз сейчас с Синякиным об этом разговаривал. Да нет, что ты, нисколько не помешал… Ладно. Ну, счастливо.

Коробов повесил трубку.

– Панкратов звонил. Интересуется, как у нас идут дела с делом о налете на Октябрьской.

Синякин ничего не ответил, но они обменялись с Коробовым понимающими взглядами. Генерал Панкратов – начальник УИН Магаданской области, и уж его-то совершенно не должно интересовать дело об этом налете, никак оно его не касается. А если интересует, то это наводит на определенные подозрения. Уж не его ли блатные подмазать собирались? Разумеется, вслух ни Коробов ни Синякин ничего такого не сказали и тему о том, кого именно собирались подкупать блатные, больше не затрагивали. Вместо этого они вызвали в кабинет одного из старших оперативников и уже более детально обсудили вместе с ним еще несколько подробностей будущих действий.

Когда разговор был закончен, Коробов передал своему заму все материалы по делу и сказал:

– И постарайся побыстрее, Паша. Особенно с поисками Коли Колымы.

Синякин кивнул и хотел что-то ответить, но его опередили.

– Знаете, а кого-то он мне напоминает… – Старший оперативник, которому Синякин передал папку с бумагами, открыл ее и внимательно рассматривал фоторобот подполковника-самозванца.

– Кого именно? – заинтересованно спросил Синякин, тоже заглядывая в папку.

– Не могу понять. Лицо вроде бы знакомое, но где я его видел, никак не соображу…

– Вот и у меня то же ощущение, – кивнул Коробов. – Ладно, если все-таки сообразишь, скажешь. А пока идите, работайте.

Синякин и его подчиненный попрощались с Коробовым и вышли из его кабинета.