Сон 3
Беркут

Следующий сон, наверное, покажется вам страшным. Но не стану забегать вперёд. В этом сне я залез на крышу дома. Шёл по коньку (по самому верху, там, где соединяются скаты крыши) и смотрел вниз. Мы, коты, высоты не боимся, и в таких местах чувствуем себя уверенно. Не знаю, что меня заставило туда забраться, во сне это не объяснялось, но вдруг я почувствовал, как что-то цепко схватило меня за спину и подняло ввысь. Уже в полёте я изловчился повернуть голову. О, ужас какой! Я попал в лапы какой-то хищной птицы! И, как вы думаете, кто это был? Беркут!

Это вам не ворона! Беркут – крупная птица. Размах крыльев этого монстра достигает двух с половиной метров. И он может охотиться не только на мелких грызунов и сусликов, но даже на ягнят и оленят. Вот скажите, как тут обойдёшься без отступлений? Но я кратенько.

Беркутов, как и соколов, с древних времён человек приручал и использовал для охоты на лис и зайцев. Как удивительно устроена природа. Лиса гоняется за зайцем, думает, что она непревзойдённая охотница. Тут прилетает беркут и ловит и лису, и зайца. Появляется человек, ловит беркута и заставляет того работать на себя. Вот что такое разум человека. Зверь силён мышцами, человек – умом.

В общем, прилетели мы в гнездо беркута, где сидели два птенца. Они подозрительно уставились на меня.

– Мама, – спросил один птенец, – это наша еда?

Я вздрогнул от такого вопроса. И хотя не первый раз попал в опасную ситуацию, всё же почувствовал, как дрожь пробежалась по всему телу.

«Ещё не хватало стать обедом для беркутят».

Но тут я услышал успокаивающий ответ мамы:

– Нет, это мягкая игрушка!

– Ура! Ура! – запищали птенцы и стали пристально меня рассматривать. Второй птенец тихонько клюнул меня в хвост. Я вздрогнул.

Первый птенец накрыл меня крылом и спросил:

– Ты летать умеешь?

– Не-а, – замотал я головой.

– Ты тоже птенец? – спросил второй.

– Вроде того, – уклончиво ответил я.

– Ну ничего, – сказал беркутёнок, – подрастёшь, полетишь.

Я не стал им ничего объяснять, подумал лишь: «Ага, полечу вниз головой из гнезда».

Мама-беркут улетела за едой, а мы с птенцами затеяли игру, да так заигрались, что один птенец едва не вывалился из гнезда. Я еле-еле успел поймать его за крыло.

– Ты можешь спокойнее вести себя? – возмутился я. – Ещё не хватало нам беды. Ты чего прыгаешь, как кенгуру?

– Что ещё за кенгуру? – удивились птенцы.

Пришлось объяснить им, что есть на свете такое животное. Потом пришлось объяснить и кто такие коты. В гнезде ведь не было ни радио, ни телевизора. Но ребята попались шустрые, сметливые.

Я сидел в гнезде и думал, как же мне теперь возвратиться домой? Ничего в голову не шло. Вот когда я пожалел, что у котов нет крыльев. Как-то природа не совсем справедливо распределила среди животных всякие возможности. Какая-то ворона путешествует везде, а мне нельзя и домой слетать. Рыбы и дельфины целыми днями плещутся в море, а мы, коты, воды боимся как огня. Слоны, бегемоты, носороги, словно могучие крепости, передвигаются по суше, а нас, котов, какой-то общипанный беркут может схватить и принести птенцам вместо мягкой игрушки. Ну что за чертовщина? Где справедливость?

И вдруг на небе засверкали молнии, прогремел раскатистый гром. Начал накрапывать дождик. Через некоторое время подул сильный ветер, разыгралась буря. Нас вовремя накрыла мама-беркут и приказала:

– Не высовывайтесь, сидите смирно.

Какое-то время мы и сидели тихонько. Но я не смог находиться в таком состоянии долго. Мне хотелось посмотреть, что снаружи творится. Я аккуратно выбрался на волю из-под мощного крыла и уселся на край гнезда. Ветер обдувал меня со всех сторон, я дышал полной грудью, капли дождя барабанили по спине и морде. Вдруг порыв ветра схватил меня и поднял вверх. Скажу честно, я нисколечко не испугался. Напротив, мне понравилось лететь под предводительством ветра. В какой-то миг мне даже показалось, что ветер заговорил со мной.

– Как ты попал к этим хищникам? – спросил он.

Я не сразу понял, кто это сказал, и растерялся. Прислушался.

– Не хочешь отвечать? – поинтересовался ветер.

– Я просто не сразу понял, кто со мной говорит, – ответил я.

– Это ветер, – пояснил невидимый собеседник.

– А-а-а! – удивился я. – Да вот так и попал: просто шёл себе по крыше, и вдруг беркут сцапал меня и потащил к своим детям.

– Повезло тебе, – сказал ветер, – что они не склевали тебя.

– Мама-беркут объяснила, что принесла меня птенцам вместо мягкой игрушки…

– А это не имеет значения, – перебил меня ветер. – Как только игрушка, то есть ты, надоела бы им, они бы тебя съели. Вот и вся история. Лучше скажи, куда тебя доставить?

Я с высоты увидел свой дом. Ветер опустил меня на крышу и… Я не успел ничего сказать и проснулся на своём родном крыльце. Накрапывал дождь. Надо мной стоял Димка и смеялся:

– Ты чего, Сократ, мяукаешь во сне? Что тебе снилось, крейсер Аврора?

«При чём тут какой-то крейсер? Побывал бы ты, Дима, на том причале, откуда я прилетел, ты бы и не так замяукал».

Да, всё-таки хорошее дело я затеял, когда решил рассказать вам о своих снах. Вот пока записывал про беркутов, вспомнил ещё один сон – яркий, динамичный, интересный. Но его я приберегу на потом. Следующий сон снова о любви. О любви и добре я готов рассказывать сутками напролёт. Всё-таки, согласитесь, это главное в жизни.

Мнение Иннокентия Басова:

– Дождь в бурю – вы избежите многих неприятностей. Главное, решать вопросы с помощью слова и не просто слова, а вежливого. Старайтесь проявлять терпение в любых переговорах и не торопите события. Помните, что даже худая дружба лучше хорошей вражды.

Сон 4
Остров

В этом сне мы с Бэллой совершили путешествие в далёкую страну, расположенную на одном из островов Тихого океана. И, правду говорят, что любовь способна на чудеса. Слушайте внимательно. Это вовсе и не сон, а голливудский блокбастер.

Мы летели в отпуск на самолёте. Не в клетках, а как люди, причём бизнес-классом. Обходительная стюардесса подавала нам колбасы, сыр, сметану и приговаривала:

– Вы воспользовались услугами самой лучшей авиакомпании в мире! Мы любим и уважаем своих клиентов. Что-то желаете ещё?

Я решил (признаюсь) выпендриться перед Бэллой и, обращаясь к бортпроводнице, сказал:

– А не могли бы вы принести нам салат из креветок? И заправьте его, пожалуйста, растительным маслом.

– Сию минуту, сэр, – ответила стюардесса и удалилась.

Бэлла расширила глаза, прижала уши и удивлённо спросила у меня:

– Как она тебя назвала?

– Сэр, – ответил я.

– Что за странная кличка, – фыркнула Бэлла, – почему ты её не поправил? Ты же не Сэр, а Сократ.

Я рассмеялся и, откинувшись на спинку кресла, сложил лапы на животе.

– Милая Бэлла, – начал я, – сэр – это не кличка и не имя, а почётное, уважительное именование мужчины. Девушка же видит, что мы с тобой не простая пара. Понимаешь?

Бэлла ничего не ответила. Видимо, я не совсем доходчиво объяснил значение слова «сэр». После непродолжительной паузы моя спутница спросила:

– Ну хорошо, ты у нас сэр, а кто же тогда я?

– Я приобнял подругу и ласково шепнул ей на ухо:

– А ты, моя любовь, леди. Леди Бэлла! Красиво звучит?

Я вспомнил, как мы с Колумбом путешествовали по миру. Он в салоне, а я в «подвале». Подвал – это образное название, на деле это грузовой отсек в самолёте. Представьте себе, люди летят в комфортабельных условиях, кушают всякие деликатесы, любуются облаками и земными пейзажами, а мы, как арестанты, летим в клетках. Ну где тут справедливость? Хотя это, конечно, прихоть авиакомпаний. Если бы не эти зубодробильные правила, многие хозяева летали бы со своими питомцами на руках. В самом деле, кому я могу сделать плохо? Я бы лёг на колени к хозяину и спокойно дремал весь полёт. Так нет же – полезай в погреб. Иногда я удивляюсь всяким дурацким правилам. Люди бывают к котам несправедливы. Это же надо, уравнять нас с грузом. Там всякие вещи лежат, кули, ящики, и мы – живые существа, почти что люди. Ведь дома нам уделяют максимум внимания. Не так ли? И я уверен, что и у пилотов, и у стюардесс, и даже у самого главного авиатора страны дома есть коты. Есть-то есть. А вот в полёте суют нас куда ни попадя. Обидно же…

Подоспел салат из креветок. Бэлла понюхала, сморщилась вся и отвернулась.

– Попробуй, – предложил я. – Это очень вкусно!

– Нет-нет, – замотала головой моя подруга. – Я такую гадость есть не стану.

– А ты пробовала когда-нибудь креветки? – слегка раздражённо спросил я, зная ответ наперёд.

– Нет, – сказала Бэлла, – и, надеюсь, никогда не попробую. Это же кошмар! Как такое можно есть?

Я нахмурился. Хотел сказать колкость, но сдержался – зачем портить отпуск?

– Зря! – буркнул я и принялся жевать деликатес.

Откровенно говоря, этих червяков я бы не назвал деликатесом. Уж лучше рыбки откушать. Часто вспоминаю, как меня потчевали в Кремле красной рыбой. Вот это объедение! Приятно вспомнить. Бэлла удивилась, что стюардесса назвала меня сэром. Эх, Бэлла-Бэлла, слышала бы ты, как ко мне обращались аборигены в Австралии! По сравнению с сэром, это как армейского генерала называть ефрейтором.

Командир воздушного судна объявил, что мы идём на посадку. А за иллюминатором полыхал закат. Пурпурное небо казалось сказочным и каким-то сюрреалистичным. Орнамент облаков украшал великолепную картину, словно написанную незабвенным Ван Гогом или Сальвадором Дали. А через полчаса мы уже шли по аэропорту. По Бэлле можно было сразу догадаться, что моя леди впервые находится в воздушной гавани. Она так неистово вертела мордочкой, разглядывая всякие приборы и приспособления, что я испугался, как бы она себе не открутила голову. Я-то привыкший ко всем этим прибамбасам, опытный путешественник.

До гостиницы мы добрались без происшествий, номер у нас оказался просто шикарный. Просторный, светлый, большущие окна выходили на океан. Век бы здесь жил! Устроившись, мы решили прогуляться на свежем воздухе. И вот тут начались до невозможности необыкновенные приключения. За нами погнался, выросший словно из-под земли, громадный лев. Конечно, в моей жизни уже случалась встреча и с этим представителем фауны, и я тогда вышел из беседы настоящим героем. Но в этот раз шестое чувство мне подсказало, что нужно делать ноги. Этот безумный великан с широченной гривой нёсся за нами, издавая леденящий душу рык. Не помню, сколько мы бежали, но в какой-то момент я оглянулся и увидел, что наш преследователь исчез.