И знаете, что я вдруг заметил? Удивительно, но на фоне её величайшего изумления мелькнула искорка восторга – Лилия Степановна поняла: время безответных подковырок прошло. На этом «урок английского» был завершён. Бабушка села рядом со мной на диван и молча уставилась в телевизор. Спустя некоторое время она наклонилась ко мне, поцеловала в висок и, тихонько всхлипнув, прошептала: «Не обижайся на меня, внучек, я ведь переживаю за тебя. Прости меня, старую дуру…». Мы обнялись с бабулей и долго-долго сидели молча, оба время от времени смахивая слёзы. Вы не подумайте, что я такой уж плакса. Просто не могу сдержаться, когда рядом плачет женщина, тем более если это моя бабушка, занудливая до чёртиков, но ласковая, нежная и любимая.