Миша вспомнил лицо гопника, это его ласковое «брат». И сразу сделалось его жалко.

– А им что за это будет?

– На зону поедут. Деньги твои при них, проблем никаких, считай, раскрыли по горячим.

Слово «зона» было страшное, гораздо страшнее, чем всё произошедшее. Миша медлил, собираясь с мыслями.

За дверью слышались обрывки фраз: «так точно, товарищ майор, личным сыском», «грабёж», «потерпевший», «жулики» и ещё какие-то.

– Они меня не били, – неожиданно для себя сказал он.

– Угрожали?

– Если сказали, что не хотят бить, это считается угрозой?

– Смотря, в каком контексте.

Это слово было не вполне понятным.

– Сказали, что не хотят бить.

– Понятно. Тебе сколько лет?

– Тринадцать.

– Блин, ПДН должно заниматься. Ладно. Точно не били?

–Точно.

– Получается, сам отдал?

– Ну.

Через полчаса, получив свою трёшку назад, Миша вышел из отдела и направился в сторону дома, ошалев от свалившихся на него приключений. Метров через сто из двора появились двое одинаковых в широких штанах и шапках с помпошками. «Перебор», – подумал Миша. В этот раз точно молчать не буду. Но это оказались те самые.

– Михон, спасибо. Выручил.

«Откуда они знают имя»,– в смятении думал он. Наверное, в милиции сказали. Он напряженно молчал. Двойняшки, а они опять казались близнецами, повернулись и исчезли в темноте двора.

«Сущие змеи», – уже почти весело думал Миша. Он потом несколько раз видел этих ребят и во дворах, и около школы, но больше к нему не подходили.

– Ты где ходишь целый час? – мама напустилась на Мишу с порога.

Миша подивился, что множество событий поместилось всего лишь в час.

– Лимонов в ларьке не было, пришлось в овощной идти, а там одноклассника встретил, на горке покатались.

– Каких лимонов, Миша?! Я же просила купить МАНДАРИНОВ! Сдачу-то хоть не потерял, горе луковое?…

После этого Миша много размышлял о мире, в котором он живёт, и пришел к выводу, что тот совершенно его не устраивает. Он не хочет узнавать, что в мире бывают ситуации, подобные недавно пережитому, тем более в них попадать. Надо что-то менять…

Дышать было невозможно, со всех сторон Мишу окружала вода, но не дышать также нельзя. Перед глазами мелькали пузыри, какая-то мутная зелень, грудь разрывалась от огненной пустоты. Не в силах больше сдерживаться, Миша вдохнул по полной, воздух был чрезвычайно плотным и имел вкус речной воды. «Папа не успел…», – мелькнула мысль, и в голове разорвалась бомба…

Поворот первый

Контрольная по математике была последним уроком. Миша сидел у окна, рядом сидела Света, глупенькая одноклассница, которая бесконечно списывала. Поскольку контрольная была по вариантам, списать в этот раз шансов не было. Миша уже всё решил, но, чтобы Светка не просила решить и за неё, делал вид, что ещё пишет, а сам украдкой смотрел в окно.

Окно выходило в небольшой школьный сад, за которым была дорога, а за ней располагались однотипные пятиэтажные дома, в третьем по счету от школы Миша и жил, вот уже тринадцать лет. А возле дома напротив, перед Новым годом он в первый раз увидел Машу. Он тогда возвращался из магазина, где по какой-то причине купил вместо мандаринов лимоны (мама до сих пор над ним подшучивала), шёл с отличным настроением и увидел её. Она видимо тоже шла из магазина, но поскользнулась и разбила бутылку молока в авоське. И так горько рыдала, что Миша не выдержал, подошел и спросил, в чём беда. Давясь слезами, Маша рассказала. Она поведала, что мама её убьет. И он решился. От лимонов оставалась сдача, целых три рубля. Он сбегал в соседний дом, в молочный, купил молока и отдал Маше. Проводил её до дома, чтобы опять не упала, тогда же и узнал, что она – Маша и живет через дорогу от него. И с тех пор иногда ходил в её двор погулять. Почти всегда встречал Машу, и они с удовольствием болтали на качелях.

Потом Миша вспоминал вчерашний выезд на природу, путешествие на электричке, шикарные песчаные косы на Волге, десяток пойманных лещей, купание с Иваном. Папа только сокрушался, что лодку у соседа не взял, она была накануне заклеена после повреждения и должна была хорошенько просохнуть. А свою купить пока не получалось. Но и так все вышло просто замечательно. И мама довольна, она неплохо загорела…

Над домом напротив окна Миша увидел столбик серого тумана и удивился. Потом понял, что это, должно быть, дым. Буквально за минуту столбик превратился в столбище, стал черным, послышался вой сирен. Весь класс прилип к окнам. Математичка стала кричать, но, посмотрев в окно, куда-то убежала. Её не было долго. Разумеется, ни о какой контрольной речь уже не шла. Звонка с урока никто не слышал, все наперебой высказывали версии происходящего, звучали самые безумные: «Самолет упал на дом!», «Рейган начал ядерную войну!», «Инопланетяне лазером подожгли!».

Математичка, неслышно войдя в класс, тихо сказала: «Ребята. Случилось. ЧП. Все. Идите. Домой. Уроков. Сегодня. Не будет». Слово ЧП никому ни о чём не говорило, поэтому с радостным рёвом класс вытек в коридор и ссыпался с третьего этажа в раздевалку. Там было полно детей со всей школы, все забирали мешки со второй обувью и ходил упорный слух, что в доме, где горит, произошло убийство, убили ученика нашей школы из старших классов Лёху. Это было и жутко и любопытно.

Дорога домой для Миши проходила мимо погоревшего дома, поэтому он пошел не по улице, а по внутренней стороне домов. Во втором подъезде жил дворовый друг Миши – Коля. Он учился в другой школе, но они часто вместе гуляли. Коля торчал напротив третьего подъезда, возле которого толпились люди, пожарные машины уже уехали, но оставались милицейские уазики и скора помощь. Вплотную к подъезду стояла неприметная серая буханка с надписью «специальная».

– Коль, здоро̀во, что случилось?

– Миха, ужас. Лёху убили и мать его, и бабушку.

– Как, когда, кто, какого Лёху? – глуповато улыбаясь, спросил Миша.

– Ну Леху, он же в твоей школе учился. На два года старше. Да ты видел его пару раз во дворе.

– Это светленький такой, высокий?

– Ну да.

– Кошмар.

Из подъезда по очереди выносили и загружали в буханку носилки с завернутыми в материю предметами, каковых Миша насчитал четыре. С одних носилок из-под простыни вдруг свесилась рука. На её кисти тускло синел потертый якорь.

На следующий день выяснилось, что Лёха жил с мамой, бабушкой и каким-то мужиком, которого его мать привела в дом три года назад. Отца у Лехи не было уже лет пять, он развелся с матерью и уехал в другой город. Так вот этот мужик после очередного запоя зарезал тёщу, жену и Леху, у которого после обеда должен был быть экзамен в училище, и поэтому был дома. А сам повесился. На плите в это время готовилась еда, следить за ней стало некому, и начался пожар. Пожарные сломали дверь, а там…

Картинка вторая. Лёха.

С тех пор, как из семьи ушел отец, Лёха не любил бывать дома. Он хорошо помнил его добрые глаза, теплые крепкие руки и скучал. Отец работал водителем грузовика, и от него постоянно пахло бензином и маслом. Этот запах и остался в памяти, как самый родной. Что там у них с мамой случилось, он так и не понял, в один день отец уехал в командировку, а через полгода Лёха понял, что отец больше не вернётся. Как он это пережил, никому не известно. С матерью отношения не сложились, она была мрачна и проявляла внимание к нему, только когда он болел. А три года назад притащила дядю Витю.

Его Лёха невзлюбил сразу, так как он занял собой пространство, которое после отца не должен был занимать никто. Дядя Витя срочную служил на флоте, в память о службе на его руке осталась татуировка – синий якорь. Он любил разные морские шуточки, например, зимой, вывалившись во двор в трусах покурить, он пьяно орал: «Моряки не мёрзнут, моряки синеют!». И тому подобное. Поэтому всё своё время Лёха проводил либо за чтением и уроками в своей комнате, если зима, либо во дворе летом.

В последнее время дядя Витя стал много пить, иногда по несколько дней, становился агрессивным, но к Лёхе особо не лез, все-таки парню было пятнадцать, и он был довольно крупным. Прошлой зимой Лёха пытался вместе с товарищами устроиться на работу в охрану, но его не взяли, сказали, приходи после 18 лет. Товарищи уже учились в институте и их взяли, и Лёха, пропуская занятия в училище, иногда подменял их на смене, когда у них были неотложные дела на учёбе, лабораторные там, или экзамены.

Это была возможность целые сутки не быть дома. Чаще всего он подменял Никиту, которого поставили охранять какую-то базу на окраине города. Днём было нужно открывать ворота, пропуская грузовики по спискам, а ночью совершать обход территории, проверяя печати на складах. В смене работало три человека, так что скучно не было.

Напарниками были бывший милиционер Юра, которого уволили как раз из вневедомственной охраны, за то, что часто спал на посту, и приезжий из района молодой парень Рамиль. Оба были любители поболтать о разной чепухе. Лёха в силу возраста нечасто вступал в беседу, предложить вниманию собеседников что-либо интересное возможности не было, да и желания тоже. Юра постоянно сокрушался о том, что его уволили: «График – сутки-трое, зарплата в полтора раза выше, чем здесь, плюс бесплатный проезд в транспорте. И спи на работе всю ночь». До увольнения он охранял какое-то заводоуправление в пригороде и был чрезвычайно доволен жизнью. Семьи ни у кого из смены не было.

В одну длинную зимнюю смену, которая пришлась на снежный морозный выходной, так что даже ворота открывать не было нужно, Лёха, Юра и Рамиль сидели в караулке, греясь возле самодельного рефлектора и постоянно надуваясь чаем. Разговор зашёл о компьютерах.

Лёху очень интересовало это чудо техники. Несколько раз их водили на экскурсию в вычислительный центр при одном из городских институтов, и там ему представилась возможность целый час поиграть в «Принца Персии» на 486-м пентиуме. Это было совершенно невообразимо и не сравнимо ни с чем. Космос! Потом он узнал, что в городе открыты компьютерные клубы и при малейшей возможности отправлялся туда поиграть. Это стоило рубль в час, иногда бабушка давала денег, и Лёха между походом в клуб и видеосалоном почти всегда выбирал игры. Заиметь свой, конечно, было нереально. Семейный бюджет успешно осваивался дядей Витей, да и был ли он вообще…? А невеликих денег от подработки охранником едва хватало на сигареты.

Оказалось, что мир компьютерных игр знаком и Юре. Он рассказал, как часами играл в охраняемом управлении на компьютерах, установленных в бухгалтерии завода. В следующую смену дежурил Никита, и после работы встретил Лёху у подъезда.

– Дело есть. Юра говорил про компьютеры?

– В смысле? Говорил, что любит играть, вспоминал прошлую работу. И всё.

– Ясно. В следующую смену Рамиль не сможет выйти, заменишь? Вместе поработаем. Там и обсудим.

– Есть что обсуждать?

– Увидишь.

Заинтригованный Лёха еле дождался следующего дежурства, которое опять выпало на выходной. Он периодически дёргал Никиту расспросами, когда, мол, говорить-то будем. Никита отмахивался, подожди, пусть сам начнёт. Ближе к вечеру Юра, наконец, решился.

– Лёх, хочешь компьютер?

Лёха онемел.

– Спрашиваешь!

– Есть тема. С Никитой мы уже обсудили. Требуется твоё согласие, но если согласишься, то всё должно остаться между нами.

Становилось всё интереснее.

– Есть возможность надыбать комп?

– Есть. Но не совсем законная. Точнее, совсем незаконная.

– А вы с Никитой в деле?

– Да, – хором ответили парни.

– Тогда я тоже.

– О-кей. Тогда к делу.

И Юра поведал, что хочет похитить четыре компьютера из бухгалтерии завода, где он раньше работал. Сотрудник, который заменил Юру, прекрасно ему знаком, и ночью он постоянно спит в комнате охраны на первом этаже. А бухгалтерия расположена на втором этаже и в другом крыле, в которое ведет отдельный вход. Этот вход запасной и не используется. А у Юры есть от него ключи. И от бухгалтерии тоже. План был таков.

Необходимо дождаться, когда смена этого засони и их дежурство на базе совпадут, затем Юра с Никитой отправляются на «дело», а Лёха должен будет их прикрыть на работе. В случае чего, это будет их алиби. Юра должен проникнуть в управу, собрать компы в сумки, спустить к запасному входу, фонариком подать сигнал Никите, который поможет отнести добычу … тут план заканчивался. Автомобиля ни у кого из концессионеров не было. До города надо как-то добираться, причем с грузом, а ночью транспорт не ходит. Можно на электричке, станция как раз рядом с местом, но ночью их тоже нет. Тут Никита вспомнил, что у Славика из его двора есть «Жигули». Он обещал поговорить с ним.

Делить добычу предлагалось так, каждому участнику, то есть Юре, Никите, Лёхе и водителю доставалось по системному блоку. Мониторы брать нецелесообразно, слишком тяжело, да и объем поклажи увеличится. Их можно за недорого купить на вторичке. Для маскировки Юра намеревался надеть милицейскую форму, которая осталась от службы. А Никита оденется в военный камуфляж, в котором они так ходили на охраняемом объекте.

На следующий день Никита сообщил, что Славик согласен. Лёха потерял покой. Сначала он представлял радость от обладания собственным аппаратом. Он даже расчистил свой письменный стол, вызвав недоумение матери. Кстати, еще надо как-то ей объяснить появление компа. Эту задачу Лёха отложил на потом, медведь был ещё жив, однако червячок сверлил…

Потянулись томительные дни ожидания. Пару раз он выходил на дежурство вместо Никиты, но тему больше не поднимали, Рамиля посвящать никто не собирался. В конце февраля Никита позвонил на домашний и сказал: «Завтра».

С утра Никита поехал на базу, заступать на смену, Лёха отправился на учебу, мероприятие было назначено на полночь, поэтому торчать на базе раньше времени смысла не было. Но от нервов он все-таки приехал к семи вечера. База работала до пяти, поэтому лишних людей не было. Ему казалось, что надо ещё раз всё обсудить, хотя его задача заключалась только в сидении на работе, обеспечивая алиби Никите и Юре.

Приехав, он обнаружил, что Рамиля нет, он заболел. Все складывалось необычайно удачно, не предвиделось лишних вопросов. Втроём заговорщики еще раз проговорили порядок действий. Слава должен был подъехать к условленному месту возле железнодорожной станции ровно в час ночи. До этого времени нужно было завершить всю операцию, так как связи между участниками не было, и в случае каких-либо изменений предупредить друг друга не получалось. Юра с Никитой, одетые в форму, должны добраться до места на электричке. От станции до управы метров 300 через дачные домики. Затем располагались две трехэтажки, а через дорогу сам завод.

Юра нарисовал схему здания. Оно было исполнено в виде буквы «П» с длинной перекладинкой. С торца первой ножки был расположен основной вход, а в торце второй – запасной. Охранник-соня должен находится внутри недалеко от главного входа и ни при каких обстоятельствах не мог помешать экспроприации, если только ему не вздумается шастать по зданию. У него, правда, была рация, и в случае тревоги он мог вызвать патрульный экипаж, который подъезжал в течение четырех минут. Но Юра был уверен в своих расчетах, и так как основную роль исполнял он, главный риск тоже нёс он, сомневаться в его планах не приходилось. Ближе к десяти вечера Юра переоделся в милицейское. Никита медлил.

– Ну, ты что, давай одевай бушлат, ехать пора, а то на электричку опоздаем, – Юра заметно нервничал.

–Щас. Лёх, можно тебя на минутку?

Выйдя из караулки, Никита прикурил, сломав две спички.

– Слушай, Лёх, может, ты с Юрой пойдешь?

Лёха обомлел. К такому повороту он не был готов.

– Что случилось?

– Понимаешь, тебе же пятнадцать всего, в случае чего тебя не посадят, а я могу прилипнуть.

– Так план то вроде продуманный, Юра уверен.

– План планом, всякое может случиться.

Тут Лёха понял, что совершенно не догадывался об истинном Никите. Тот всегда был рубахой-парнем, в небольшой их компании всегда был заводилой и пользовался авторитетом. Конечно, никто из них не совершал раньше преступлений, а планируемое без сомнений было преступлением, хотя с этой стороны Лёха происходящее не рассматривал. До сих пор это была игра, этакий квест, который теперь стремительно перерастал в нечто пугающее. Никита, похоже, просто струсил. Лёха почувствовал растерянность и легкую неприязнь.

– Нет, Никит. Извини, нет. Вы же все тщательно продумали, времени уже нет менять что-то.

Юра вывалился из караулки.

– Ну что, поехали?

– Я не пойду, – нерешительно сказал Никита.

– Что за дела?

– Да что, что?! – взорвался Никита. – Не собираюсь я вешать на себя статью из-за этих компьютеров!

Юра помолчал.

– Тогда всё отменяется. Один я не справлюсь.

Лёха понял, что мечта обломалась. Юра действительно один не справится. Даже если он заберется в бухгалтерию и возьмет только один комп, даже если два, он будет знать, что об этом знают еще двое, и Славу он не знает. Короче, слишком много свидетелей и нет возможности унести ноги без привлечения дополнительных сил.

Разочарованно хлопнув дверью, Юра скрылся в караулке. Никита с Лёхой зашли следом.