Что это?

Веселое выражение лица постепенно отражается и на внутреннем мире.

Иммануил Кант

О соответствии внешнего и внутреннего в Ци-Гун.

Наша трактовка

Перед тем как строить, смешно сказать, собственную, неофициальную (вообще-то официальной нет и быть не может) «Ци-Гун классификацию», я решил определить, что такое Ци-Гун. Ну хотя бы для себя. Такой подход меня выручал не один раз. Например, приходишь на кафедру и узнаешь, что в программу ввели новый предмет и прямо с этого семестра тебе придется его преподавать: писать рабочую программу, читать лекции, вести практические занятия, составлять задания для самостоятельной работы студентов. В общем, «преподская» ахинея во всей красе.

И самое главное: я этого предмета не только не знаю, но никогда о нем не слышал. И тут у меня был свой секретный способ подготовки. Рассуждал я так. На предмет мне, в общем, наплевать. Но готовиться надо серьезно, потому что выглядеть идиотом перед большой толпой (извините, аудиторией) студентов не хочется. Кроме того, если столько людей тратило свое время, посещая мои занятия, я просто обязан был дать им нечто стоящее, из чего бы они смогли извлечь хоть какую-то для себя пользу.

Чтобы сберечь и свое время, я решил процесс подготовки совмещать с одновременным написанием учебника. Так и подготовка была на порядок серьезнее, и результаты работы становились очевидны мне самому. Книга все-таки, а не какая-то распечатка на паре листков. Да и студентам удобнее. Готовясь к лекциям таким образом, я часто вспоминал цитату из О. Генри:

Этот Омар X. М. представлялся мне чем-то вроде собаки, которая смотрит на жизнь, как на консервную банку, привязанную к ее хвосту. Набегается до полусмерти, усядется, высунет язык, посмотрит на банку и скажет: «Ну, раз мы не можем от нее освободиться, пойдем в кабачок на углу и наполним ее за мой счет».

Я рассуждал примерно как эта собака: «Ну раз мы не можем освободиться от преподавания этой новой дисциплины, пойдем-ка мы домой и напишем по ней хороший учебник за счет моего собственного свободного времени». А пока буду писать, может, и сам пойму, о чем речь идет.

Как ключ к пониманию Ци-Гун мне больше всего нравилось старинное даосское изречение:

«Питающийся мясом становится смелым и диким; питающийся зерном становится прозорливым и слабым; питающийся Ци имеет ясный дух и обретает долголетие».

Однако это определение было столь же неопределенным, сколь и красивым, поэтому, строя «Ци-Гун классификацию», я решил не опираться на него, а «плясать от печки». В качестве печки я «назначил» само название системы, состоящее из двух слов, которые могут быть переведены приблизительно так: Ци – энергия, Гун – работа. Разумеется, есть и более неоднозначные варианты перевода ([17]), но этот, пожалуй, самый простой и наиболее подходящий для нашего случая.

Например, есть такой Ци-Гун Пяти Первоэлементов. Полностью в духе китайской традиции, где Пятью Элементами описывается буквально все.

Для себя высокое понятие Пяти Первоэлементов (все с большой буквы!) я сильно упростил, используя опыт работы в так называемой строительной команде, куда случайно попал, служа в армии.

Дело было так. В часть должны были пригнать новые БМП, а ставить их было некуда. Отцы-командиры решили, что для новых машин нужно построить новые боксы. Причем срочно, благо бесплатной рабочей силы было хоть отбавляй. Поэтому комдив поступил просто: приказал выделить по несколько человек из каждого полка и сформировать из них стройкоманду. Разумеется, младшие командиры (тоже себе на уме) отдавать на сторону нормальных солдат ни в коем случае не собирались. Даже по приказу комдива. Так что выделили самых беспокойных и самых ленивых, от кого сильно хотели избавиться, но раньше никак не получалось. Чтобы заставить такую отборную публику хоть как-то работать, два капитана, назначенные курировать строительство, должны были находиться на стройке неотлучно. В общем, надзирать и подгонять. Им же хотелось днем поспать, ближе к вечеру – выпить, а не торчать с солдатней целый день на стройке.

Но даже несмотря на постоянный надзор, дело шло плохо. Точнее сказать, вообще не шло. Так как строить надо было быстро, то состав «строителей» все время меняли, надеясь, что последующие будут лучше предыдущих. Однако, когда их разогнали в седьмой раз, комдив сказал капитанам все совершенно ясно: «еще раз и будут разгонять не рядовых, а начальствующий состав». И тут начальствующему составу сильно повезло – в стройкоманду совершенно случайно попал парень из Киева, с которым мы познакомились в карантине и успели подружиться. Он тоже был после института, тоже инженер, только не строитель, а наладчик. Был он человек общительный, с капитанами подружился быстро и, подружившись, стал выяснять у них, почему на стройке такой откровенный бардак. Никто не работает, никто ничего не умеет, а учиться и подавно не хочет. Выяснив, в чем дело, он сказал, что готов помочь капитанскому горю, но для этого ему нужно забрать в стройкоманду людишек, с которыми он проходил карантин и которых потом разбросали по другим полкам дивизии.

Это было проще простого. Вся дивизия была расквартирована в одном городе, стройка была приоритетом комдива, так что все произошло буквально за час. Мне приказали собирать (чего там собирать-то) вещи, когда я шел из казармы в столовую. Моего дружка, с которым мы вместе учились в институте (тоже, соответственно, инженера-строителя), дернули из наряда по кухне, оторвав в полном смысле от ведра недочищенной картошки.

Разумеется, никто нам ничего не объяснял: «Собрался, пошел, на месте узнаешь».

На месте оказался (по армейским меркам) рай. С капитанами договорились быстро. Мы делаем что хотим: ходим по воскресеньям на целый день в самоволку, спим днем, варим еду на костре, едим отдельно, спим тоже отдельно и никто, кроме самих капитанов, ни в казарме, ни в части нам не указ. На все это капитаны закрывают глаза, лишь бы дело шло.

И дело пошло. Отчего бы ему не пойти, условия лучше некуда. Таких в армии просто не бывает. Работаешь, делаешь чистую гражданскую работу каменщика, а тебе за это любой персонаж в офицерских погонах, мягко говоря, по барабану: «Извините, заняты – строим боксы для БМП, приказ комдива».

Работа была простая: замешивай раствор, подноси камни и клади стену. Много лет спустя я дал этому процессу (в шутку, разумеется) название «Ци-Гун Пяти Первоэлементов». Однако в каждой шутке… А в этой шутке, может, истины было и немного, но ассоциации были совершенно очевидные.

Ци-Гун под названием «Слияние Пяти Первоэлементов» существует на самом деле. В нем основное внимание уделяется работе с пятью фундаментальными видами энергии: Дерева, Огня, Земли, Металла, Воды. Эти энергии проявляются в физическом теле в виде процессов, протекающих соответственно в пяти плотных органах: печени, сердце, селезенке, легких, почках.

Вообще понятие Пяти Первоэлементов используется повсюду. Эта теория описывает не только работу человеческого тела, но и фундаментальные законы, в соответствии с которыми функционирует вся Вселенная.

Очень конкретное значение приписывают этим элементам в боевых искусствах. Например, в Тай-Цзи-Цюань существует пять базовых разделов (образов, моделей), каждому из которых соответствуют свой стиль движений, своя энергия и техника боя.

• Дерево. Соответствует технике под названием «контроль путем захватов» (Цин-На). С точки зрения боевого применения это гибкость, умение уходить от захватов и самому осуществлять их.

• Огонь. Хлесткие удары, наносимые по принципу «ивового прута». Другой образ – это внезапно возникший язык пламени. Огню соответствует резкая, короткая контратака.

• Земля. Тяжелая и сокрушительная техника, представляющая собой короткие мощные, пробивающие удары руками, локтями, плечами и коленями.

• Металл. Это методы для обретения способности безболезненно принимать на незащищенное тело удары («железная рубашка»).

• Вода. Техника «уступания», требующая тонкой чувствительности и действий по принципу «уступая, разрушай». Уступив противнику, пропустив его, можно потом воздействовать на него с минимальной затратой собственной силы (используя его энергию).

Практикуя Ци-Гун «Слияние Пяти Первоэлементов», человек соединяется с силами Природы, Земли и Вселенной в единое целое, достигает физической, эмоциональной и духовной гармонии.

Во время выполнения этой практики Ци органов сплавляется в единую жемчужину (если проще, то в энергетический шар). Перемещение этого шара по Микрокосмической Орбите открывает энергетические каналы, укрепляет и очищает физическое тело, создает основу для духовного развития.

Практика «Слияния Пяти Первоэлементов» позволяет трансформировать «негативные эмоции внутренних органов» (гнев – из печени, раздражительность – из сердца, беспокойство – из селезенки, печаль – из легких, страх – из почек) в позитивные: доброту, любовь, честность, мужество и мягкость соответственно.

Когда я от «высоких цигунских материй» вернулся к простым вещам, то понял, что присутствие всех пяти элементов на нашей несложной армейской стройке было совершенно очевидным.

Дерево. Доски на лесах, черенки лопат, ручки мастерков, ветки для костра, на котором мы пекли, варили и жарили картошку (ничего другого для готовки у нас не было), честнейшим образом украденную у прапорщиков-снабженцев.

Огонь. Костер у нас был невелик и аккуратно спрятан в самом дальнем углу строящегося здания. Оно и понятно, с чего бы это в парке боевых машин, где находилась наша стройка, гореть костру. Однако он горел практически целый день, так как мы специально освобождали (точнее будет сказать, осчастливливали) от работы одного из «молодых», чтобы он заваривал чай, чистил и готовил картошку. Кроме того, насколько я понимаю, в качестве огня работало еще и солнце. Это я ощутил в самый первый день, когда обгорел до малинового цвета. Дело в том, что работали мы в одних трусах, а армейские трусы хоть и длинные, но не настолько, чтобы их хватило прикрыть что-нибудь, кроме тощего солдатского зада.

Земля. Вот этого у нас было много. Это были блоки ракушечника, из которых мы клали стены. Это были песок и цемент, из которых мы делали раствор. Это была и покрытая травой земля, на которой мы спали, уйдя после обеда в посадку, окружавшую «парк боевых машин».

Металл. Воплощался в лопатах, мастерках, трубах, из которых мы собирали леса. Вообще металла кругом было много, даже слишком. Когда мимо проезжал «металл в виде танка», дрожала стена, на которой мы сидели, пока не установили леса.

Вода