После торга мы ещё немного прошлись в сторону моего будущего дома. По наводке воина, заглянули к соседям. За пол-серебрушки купили меру зерна (мешок килограмм на пятнадцать), ещё столько же по весу других круп и бобов, молочных продуктов, так как у моих хозяев корова сейчас не доится. И как они выжили без кормилицы? В итоге мои и так невеликие финансы сильно просели. Осталось всего серебрушка и двадцать пять медяков, так как на медь благородный металл меняли в соотношении один к пятидесяти, далее при обмене серебра на золото шло соотношение один к двадцати. При крупных расчетах пользовались мерными слитками и прочими ценными материалами: драгоценными камнями, маннами и редчайшей платиной.

Сорнот помог мне донести мешки до дома сирот. По пути его язык не останавливался, и хоть в словах проскальзывали интересные вещи, он сильно надоел. Поэтому я обрадовался, когда пришёл хозяин. Сорнот при появлении паренька лет одиннадцати-двенадцати сделал надменный вид, буркнул про то, что у того появился постоялец и, сославшись на занятость, двинулся восвояси. Ну и хорошо, а то у меня уже закрались опасения, что молодой воин будет вести свой монолог до ночи. Но видимо он считает себя выше остальных парней в деревне и старается это всячески продемонстрировать в таких случаях, как теперь, а предо мной изгалялся, так как посчитал ровней.

Ну и бог ему судья, лишь бы это со временем сгладилось, а то с такими личностями, которые с малых лет считают себя пупом земли, сталкиваться приходилось немало. Такие люди становятся обуреваемыми гордыней одиночками, семейными тиранами или ещё чаще – агрессивными хамами. В любом случае, жалкое зрелище. Но на данном этапе Сорнот мне полезен, так как приближен к местной власти, поэтому следует продолжать вести с ним знакомство. А теперь пора знакомиться с приютившей меня семьёй.

– Привет. Меня зовут Рий – улыбнулся я хмурому костлявому пареньку. Очевидно, что для него моё появление стало неожиданностью, поэтому он растерялся и теперь молчал. Выручила его сестра, которая при виде брата осмелела и, выскочив из кустов, затараторила.

– Латул, а плавда дядя будет жить у нас. Он такой стланный, косички носит как девочка. А его видела ланьше тебя, он плиходил с … – но брат, остановил девочку приложив ей палец к губам и попросив вести себя тише. Потом пригласил меня в дом.

Вслед за хозяином прошёл в невысокий дверной проём и очутился в доме. Я, конечно, подозревал, что место, куда попаду, будет весьма непритязательным, но увиденное всё равно опечалило. Одна небольшая комната со скруглёнными углами квадратов около двадцати, земляной пол. Над головой конус соломенной крыши без потолка, только несколько горизонтальных балок. Пара окошек, затянутых мутной плёнкой. В центре топится по-чёрному очаг, обложенный камнем. Отдушины справляются, так как копоти на стенах немного, но все равно: запах застарелого дыма сильный. Грубо сколоченный стол, пара лавок и полок, на которых стоит грубая посуда. Какой-то сельхозинвентарь в углу, одинокий сундук зашарпанного вида и длинный лежак, крытый соломой с парой дырявых одеял, очевидно, служащий общей постелью для всех. М-м …да. Ну что же. Будем обживаться.

По указке мальчика кинул рюкзак на лежак и расположился за столом. Он ушёл, видимо загнать под навес вола или по другим делам и оставил меня наедине с малышкой. Та немедленно засмущалась и тихонько присела в уголке лавки.

– Ну и чем ты хозяйка будешь гостя принимать? – обратился к девочке, пытаясь расшевелить. Она ойкнула и побежала к очагу, где на цепи с крюком висел закопченный котелок. С усилием сняла его и медленно понесла к столу. Я подскочил и помог малышке поставить его на ровную поверхность, попутно заглянув вовнутрь. Отваренная крапива, щавель и редкие вкрапления каких-то других овощей.

– И ты этим хочешь накормить брата? – девочка совсем смутилась, но давить на неё я не собирался, поэтому начал заносить в дом и распаковывать покупки. Вскоре на столе появился кувшин молока, сыр, творог и пару лепёшек, похожих на блины. К моменту возвращения хозяина на столе появилось что-то похожее на будущий ужин. Мальчик вошел в дом, принеся кадушку с водой, с недоумением уставился на еду, и я поспешил его успокоить:

– Раз мы будем жить вместе, правильно будет и за столом делиться.

Вскоре все уселись. Поначалу дети смущались, но вскоре освоились и с жадностью принялись уничтожать угощение. Чувствовалось, что они сильно недоедали, и поэтому стало страшно, что с голодухи им может стать плохо, поэтому я постарался прервать трапезу, пока не стало поздно.

– Не стоит так быстро есть, а то живот заболит. Не волнуйтесь, просто надо отдохнуть. Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Рий, я актёр. Тебя Латул – указал на мальчика – а тебя егоза как величать? – девочка от моих слов прыснула в кулачёк, и брат поспешил вмешаться.

– Не Латул, а Латур. Макта «р» не выговаривает.

– Ух, ты. Как интересно. А ты, Макта, брату помогаешь? – обратился я к малышке, стараясь развить беседу.

Постепенно дети осмелели и разговорились. Оказалось, что они круглые сироты, у которых здесь в Гладыше никого нет, да и о прочей родне мало что известно. Два года назад пропал их отец, уйдя на болота, следом при родах умерла мать. У них ещё был шанс не пойти по приёмным семьям, где их будут использовать как бесправных рабов, но старшая сестра, основной работник, теперь болеет, её увезли к местной знахарке, но оплатить лечение нечем и надежды, что она поднимется, почти нет. Латур старается обработать отцовский надел, хотя надежды на то, что сможет вырастить достойный урожай и оплатить налоги, у мальчишки мало. В любом случае, окончательно их судьба будет решаться осенью.

Через час дети начали клевать носом, и мы поспешили улечься отдыхать. Я расстелил меховую накидку и завернул в неё Макту. Девочка быстро согрелась и засопела. Мы с Латуром перекинулись ещё парой фраз, но и сами быстро угомонились.

Активное утро началось, когда ещё Сонара и не поднялась. Меня разбудил звук посуды. Латур готовил кашу из злаков, отсыпав немного от принесённой мною меры зерна. Он засмущался, видимо подумав, что я буду недоволен его самоуправством, но кивок и улыбка успокоили мальчика.

Наскоро все позавтракали, и хозяин побежал готовиться к трудовому дню. Я перебрал вещи, купленные вчера у Сорнота, переоделся в простую одежду, кое-что бросил обратно в мешок и последовал за Латуром. Он уже вывел из-под навеса невысокого вола, подготовил плуг и собрался выходить на работу. С некоторым удивлением отнёсся к моему желанию присоединиться, но отказываться от помощи не стал.

Поле оказалось довольно далеко от деревни. Сразу за ним начинался пока ещё подтопленный из-за половодья выпас и далее болото. Латур поспешил приступить к работе. Понукая впряженного в плуг вола, он начал распахивать целину. Но было заметно, что мальчику не хватает сил на эту работу, и он скоро выдохнется. Тяжёлый плуг ему не по силам. О каком-либо качестве работы речи не шло. Инструмент больше скользил поверху, приглаживая почву, совсем не рыхля её. При попытке это изменить загребал валы земли, дёргался и срывался с борозды. Посмотрев на мучения Латура, я попробовал его сменить. Думал, справлюсь, надеясь на то, что намного сильнее и тяжелее малолетнего пахаря. Хотя если подумать, моё тело старше его года на два, и то если я правильно определяю свой возраст, но разница между нами была очевидна. Однако вскоре убедился, что и моих сил мало, чтобы управляться с неудобным агрегатом. Латур, увидев, что и у меня ничего не получается, в сердцах закричал:

– Обманул староста, чтоб ему худо было! Говорил, вот тебе плуг наш новый кузнец сделал, будет вместо твоей сохи в сто раз лучше. И обменять заставил, теперь его парубок моим инструментом пашет. А мне как теперь? – совсем раскис мальчик и по впалым щекам побежали слёзы.

– Говоришь, кузнец сделал?

– Ага, приехал сюда неизвестно откуда и давай что-то своё мудрить. Его одно просят, а он вечно сделает всё не так.

– И что, всегда плохо?

– Да нет. Обычно лучше, чем надо, но с этим плугом у него ничего не получилось. Только из-за колёс его катить удобно, а в остальном … – Продолжал горевать Латур, но я уже заинтересовался конструкцией. Не может быть, чтобы мастер, про которого хорошо отзываются, сделал заведомо плохой инвентарь. Да и мне он показался стоящим человеком, поэтому следует присмотреться к его изобретению.

Плуг с самого начала казался предметом не соответствующим нищей и упрощённой действительности. В нем, помимо крепкого режущего лемеха, было несколько массивных металлических элементов, плюс колёса. Это сильно выделялось, так как даже цельно железный лемех был редкостью, в основном использовали деревянную основу, оббитую жестью, и теперь, кажется, начало кое-что проясняться. Скорее всего, староста просто не разобрался с конструкцией, обвинил кузнеца в плохой работе, возможно, произошла стычка. Косвенно на это указывает нежелание Сорнота общаться с мастером. В итоге староста поменял ненужную вещь на то, что его устроило. Подозреваю, что мужчина надеялся осенью ещё и забрать дорогой, из-за использованного при его создании материала, инвентарь обратно, и мне стало не по себе от такого подхода. Пора было разобраться с изделием мастера.

Немного походив вокруг, понял задумку кузнеца. Достал из пазов клинья и выпрямил основную раму. Лемех опустился ниже, и ручки приняли удобное положение. Просто и оригинально. Совместно с Латуром перепрягли вола. Теперь испытания. Полчаса ходил за плугом. Работа стала значительно проще, и я уверенно с ней справлялся, хоть и быстро уставал, но как только передал инвентарь в руки Латура, стало ясно, что он с ним не ладит. Конечно, по сравнению с тем, что было, он работал просто великолепно, но удержать ровную и глубокую борозду мальчику не хватало сил. Распахать же ему всё поле в мои планы не входило, да и не смог бы я это сделать по причине огромного объема работ. Тут и взрослый человек объём с трудом осилит, поэтому пришлось искать выход, и вскоре возникла идея. Поблизости никого не было, да и мало шансов, что за нами будут наблюдать, поэтому я решил рискнуть и отвлёк воодушевившегося Латура от работы.

– Скажи, ты умеешь держать язык за зубами?

Мальчишка исподлобья посмотрел на меня и, подумав, ответил:

– Я знаю, что от этого иногда зависит жизнь. – Очень хороший ответ.

– Ну, тогда ты понимёшь, что рассказывать о том, что увидишь, не следует. – Он уверенно кивнул, и я отправился к своим вещам.

Достал из мешка тонкую неширокую пластину, последнюю из тех металлических обломков, что подготовил ещё в Скальме. Эту находку я придержал вчера на всякий случай и не отдал кузнецу, но в данный момент мне показалось, что только она сможет разрешить проблему. Вернулся на поле. Прикинул место установки пластины на плуге и попросил Латура отвернуться. Ему, конечно, было очень любопытно, но мальчик послушался. Я пару раз вздохнул и направил сильный посыл «огонь» в место стыковки. Через пару секунд, как только начала накатывать слабость прекратил. Потом немного подождал, давая остыть железу, и попробовал оторвать пластину. Она усилиям не поддалась. Впервые попробовал такую сварку и всё получилось.

– Проверь, как теперь – позвал я пахаря.

Он вскользь глянул на усовершенствование и вновь приступил к работе. На этот раз мальчик, хоть и с большими усилиями, смог нормально управлять плугом. Передний лемех, созданный из пластины древнего сплава, с лёгкостью резал землю, при этом задавая правильное направление движения. Задний плуг лишь отворачивал почву на бок. Мальчик управлялся с некогда неудобной конструкцией, и на его губах расцвела радостная улыбка. Кроме того, стало очевидно, что и вол пошёл заметно бодрее. Значит, моё усовершенствование понравилось и ему.

Мы на смену проработали до обеда и, привязав вола пастись возле одинокого дерева, отправились домой. По дороге Латур чуть не прыгал от радости, вспоминая невообразимый ранее объем сделанных работ. От восторга даже не сопротивлялся, когда я заставил его смыть пот и грязь возле колодца. Сам я проделал эту процедуру с удовольствием.

После обеда, состоявшего из каши и творога, я лишь добрым словом проводил парня продолжать пахать, а сам остался. Пора заняться и своими делами, тем более что опять на огонёк заглянул Сорнот. Нужно было уделить внимание и ему. Правда, парень быстро надоел своим нескончаемым словоизвержением, поэтому мне пришлось искать убежище.

За приютившим меня домом находилась небольшая полянка, окружённая густыми зарослями кустов и невысоких деревьев. Там я и решил проводить тренировки. Недолго походив по кругу, убрал весь мусор и палки и демонстративно начал разминаться. Потом указал сопровождавшему меня всё это время Сорноту на необходимость тайны подготовки номера, секрет которого пообещал открыть ему первому, и отправил того восвояси. Конечно, он только сделал вид, что уходит, а сам притаился и пытался подглядывать, но разминка перешла в пробежку, затем упражнения на растяжку, силовую тренировку. Необычно, но ничего зрелищного, поэтому он в итоге от меня отстал и отправился по своим делам. Ну, наконец-то.

Конечно, тренировка тела в моём положении необходима, но этим можно пока не сильно утруждаться. Гораздо важнее откорректировать работу фильтра эмоций. Пока он неплохо справлялся со своей задачей, но однозначно требует доработки, а это можно проводить только в спокойных условиях, когда никого нет рядом. Поэтому, как только Сорнот исчез, я тут же уселся на землю, погрузился в медитацию и приступил к работе. Мысли о том, как усилить мою защиту, появились ещё вчера, во время разговора со старостой Каленом, никак не пойму, как правильнее его определять.

С одной стороны он глава администрации, с другой – начальник дружины и ещё выполняет функции полиции, как-то это запутывает. Вообще говоря, так быть не должно. Не может армейский командир занимать гражданскую должность. Хотя в этих глухих местах, похоже, на это внимания не обращают. Желательно было бы понимать, почему так произошло, но специально это узнавать не стоит. Он может оказаться еще и весьма влиятельным человеком, и при лишнем внимании к своей персоне может расправиться с излишне любопытными. И вообще, однобокий, мутный тип, авторитарный и себе на уме. И окружающих под себя подмял. Такому не стоит перечить и переходить дорогу: ответит, да и сам может по любому поводу пристать. В любом случае, я сейчас, пожалуй, нахожусь в самой далёкой от него точке деревни и не мелькаю перед глазами, так что буду надеяться, и дальше не привлеку внимания. А Сорнот доложит дяде, что нужно, но молодой человек занят в первую очередь собой, поэтому увидит только то, что ему явно продемонстрируют. Только следует хорошо за всем следить, чтобы дядюшка ненароком не заинтересовался слишком сильно высказываниями о необычном артисте.

Ну да ладно с этим Каленом, пока не трогает, – и хорошо. Я же в первую очередь уселся усиливать фильтр. Однако остановился и, поразмыслив, от этой идеи решил отказаться. Если подумать, сейчас у меня идеальные условия для опытов. Людей вокруг немного, только сироты и соседи, тем более я всегда могу оказаться в одиночестве, сославшись на необходимость тренировки и подправить неудачный эксперимент. Поэтому можно реализовать несколько случайных задумок и взглянуть на результат. Сейчас я как бы отталкиваю эмоции от себя, отгораживаюсь стеной. Это требует значительных усилий, а если попробовать проводить их мимо восприятия. Над этим следует поработать.

Через час первая пробная конструкция нового фильтра была готова. Затем действительно последовала физическая тренировка, не следует пренебрегать развитием тела, которая закончилась с появлением Макты. В этот момент я заканчивал отрабатывать связку из нескольких сальто, поэтому девочка, увидев прыжки, застыла, открыв рот. Заметив мой взгляд, она скороговоркой пригласила к ужину и убежала. Действительно, Санара уже клонилась к закату, и пора было заканчивать. Я подошёл к журавлю колодца и ополоснулся парой вёдер воды, затем проследовал в дом. По пути кинул взгляд на плуг. Он опять был приведён в положение, предназначенное для транспортировки, и на моё усовершенствование наброшена тряпка. Молодец Латур, соображает!

На ужин к уже немного надоевшей каше добавилась похлёбка из крапивы. Пора с этим пресным меню завязывать. Подумать только, и как эти дети умудрялись выживать на таком рационе. Ведь до моего появления у них даже соли не было. Да и каши тоже. И молока с маслом не помешало бы, надо будет завтра к соседям заглянуть.