Прямо пролегал путь к космопорту. Это было довольно скучное и рационально построенное типовое сооружение из синтобетона. Его окружали такие же функциональные и вполне земные постройки. Космопорт специально оставили таким – узнаваемым и понятным для землян. Просто не хотелось шокировать новшествами и изменившимся за многие десятилетия восприятием. Для многих транзитных пассажиров он даже казался продвинутым. Обширное пространство поля постоянно было занято разнообразными посадочными модулями и челноками, а для грузового транспорта отводилось специальное место в стороне. Туристы и свободные путешественники, прибывающие сюда буквально на несколько часов по пути на более благоустроенные планеты с развлечениями, охали и ахали, глядя на подступающие к космопорту «великие джунгли», и делали «селфи», замирая в страхе от доносившихся издалека жутких звериных голосов. Наверно, в их воображении по джунглям бродили вечно голодные монстры, мечтающие пожрать зазевавшихся инопланетян. Самое смешное, что хищники этого мира совсем не впечатляли размерами, нападали неожиданно и абсолютно молча. А на моем плече сидело маленькое и довольно безобидное существо – одно из издающих самые грозные звуки джунглей. Этот вид можно использовать как сирену для водных и воздушных судов. И оно восторженно орет вовсе не в предвкушении обеда из человеческого мяса, а лишь обозначая свою территорию, облюбованное уютное место, отгоняя хищников или просто от экстаза. Если, например, почесать его за темным бархатистым ушком. Самое главное, чтоб оно не закричало слишком близко, не узко направляя звук в далекую даль, а широкой волной ударив в незащищенные уши. Тогда временная глухота обеспечена, а так оно просто ласковое, когтистое и крылатое чудо в перьях.

В космопорте мне предстояло пройти в зону отдыха и комфорта. И там переодеться во все соответствующее представлениям нашего народа о культуре и традиции. Некоторым вещам, которые были тщательно упакованы в контейнеры, было много лет. Намного больше, чем мне и нашей колонии. Они были изготовлены старыми мастерами и когда-то увезены с Земли. Тогда считалось, что мы должны нести в космос все лучшее, чего достигли, и не забывать свои корни. А может, хотели восхитить предполагаемых первобытных и непросвещенных аборигенов… Вот и тащили все, что могли погрузить в свои корабли, для создания привычного уюта и для спокойствия души, как это когда-то делали на Земле средневековые первооткрыватели и пионеры Нового Света.

* * *

В зоне подготовки к отлету мне предстояло расстаться с моей прекрасной татуировкой. На этой планете она была моим именем и «лицом» и тем, что для местных жителей являлось важнее любой одежды. В этой зоне со мной еще могли быть мои друзья и нареченные братья, но пройти дальше им было уже нельзя. И не только из-за симбионтов или проявляющего разнообразные чувства зверояка, попросту не желающего тихо ожидать в сторонке… Туристы и инопланетники, лениво потягивающие свои коктейли и полулежащие в креслах зон отдыха, порой по причине незнания бывают слишком впечатлительными и даже нервными. Мне тоже придется оставить своих симбионтов на этой планете. Не только, чтобы не вызывать неприятие окружающих. А из любви и уважения к ним, ведь им, тонким, сверхчувствительным и ранимым, будет очень неуютно среди непонимающих чужаков. Без татуировок и симбионтов я чувствую себя обнаженной и не в своей тарелке. Но я еще ощущаю связь со зверояком и моими братьями. Парадоксально, что среди таких же людей, находящихся всего лишь в двух шагах от меня за стеклянной стенкой, но непроницаемой с той стороны, я кажусь себе покинутой и чужой.

Но здесь все предусмотрено для адаптации прямо перед вылетом с этой планеты. Ведь наша колония постоянно поддерживает связи с другими мирами, и мы тоже много путешествуем среди звезд и возвращаемся, уже считая, что именно здесь наш дом. А на Землю давно никто не летал, или просто не было повода – не у всех же такие настойчивые и деятельные родственники, какие оказались у меня. И у меня есть время привыкнуть к тому, как выглядят люди, постоянно шевелящие губами и не знающие другого вида общения, – там, за тонкой прозрачной стеной. Мои братья помогают мне достать мою одежду и начать приготовление к церемонии переодевания. Для них это действо особо важно и почетно. Я считаю, что им это можно, потому что они не мужчины в полном смысле, а только наполовину. Их взгляды совершенно беспрепятственно проникают в самые глубины моей души, деликатно минуя то, что мы называем телом. Их художественное восприятие настолько утонченное, что они разглаживают каждую складку и каждое украшение находит точно свое место. У них уникальная память, и все, что увидено хоть раз, будет запечатлено и сохранено на века со всеми деталями. Никаких лишних движений, и все в соответствии с канонами моего народа, которые они успели перенять от меня. Следуя их ритуалу Принятия и благодарности, я носила татуировку народа моих братьев, а мои братья носили в ушах остроконечные копии традиционных древних украшений моего рода. Они могли рассказать наизусть предназначение каждой моей вещи и могли передавать о ней информацию следующим поколениям, даже не пользуясь ею и услышав про нее лишь однажды в своей продолжительной жизни. Мы говорили на одном языке – это был язык наших эмоций и душ.

* * *

А там, за стеной, все было иначе. И это только начало моего возвращения, которое мои соплеменники по крови уже прозвали «Паломничество на Терру». Мои волосы пришлось расчесать и уложить в прическу. Жасмин не прижился на этой планете, а имитацию носить не хотелось, и потому решили обойтись без помпезных цветочных гирлянд. Лучше выглядеть скромной, чем излишне приукрашенной. По мнению соплеменников, я должна сойти с трапа величественно и торжественно, как истинный потомок королей. Но как сказала моя подруга, это будет фальшиво. Так же фальшиво, как увиденные ею фотографии в альбоме, где люди намеренно наряжались так, чтоб понравиться друг другу, желая показаться своими в незнакомом обществе или для создания определенного благоприятного впечатления. Хотя после неизменно следовало разочарование, и изрядно трепались нервы от столь неправильного, но, увы, неисправимого выбора. Или мы уже что-то не так понимаем в нашей истории, или им такая «киношная» мелодраматичность чем-то нравилась.

На праздниках и даже в будни, если не находилась с аборигенами в «джунглях», я, как многие из нас, носила свою национальную одежду. Спустя века у нас даже свадьбы не обходились без этого. Хотя женихи подъезжают к дому невесты уже не на белой лошади…

Так что никаких проблем с переодеванием не было, и я выглядела вполне прилично. И хотя пришлось надеть многое из старинных семейных ценностей, которые давно не вынимали из родового хранилища, они все же прекрасно сохранились и не потускнели. Там, на Земле, на обширном полуострове, где жили мои далекие предки, сосуществовали сотни разных народов и племен. Они различались традициями, религией, языками и многим другим. Но, будучи соседями, часто заимствовали друг у друга элементы культур. Отправляясь на Землю, я была уверена, что легко смогу их распознать. А что не распознаю, скорей всего утерянное нами вдалеке от первоисточника, скопирую и привезу жаждущим колонистам, которые радостно пополнят свои знания. Согласно сохраненным сведениям о Земле, к моменту нашего отлета, несмотря на частичное затопление южной части и островов, на языке моих предков говорили более семидесяти миллионов людей. В отличие от нас, многие боролись за свою «этническую чистоту и идентичность». Следовательно, мне будет чему у них научиться в смысле обычаев и национальных умений. И все потому, что, невзирая на различия, меня любили инопланетные аборигены, и, проводя среди них большую часть времени, я не была самой лучшей среди своих. Например, мне не стоило никакого труда попробовать какую-то странную вещь, непривычный вид которой вызывал у колонистов полное и непреходящее отсутствие аппетита лишь потому, что ее традиционно употребляли местные жители. И потом оказывалось, что именно она спасала и повышала иммунитет в опасный сезон. И я была первой из прибывших на чужую планету, кто сел на зверояка, правда, и последней, потому что пока среди землян желающих не оказалось. И «симбиоты» первой достались именно мне и доказали свою невиновность в нескольких несчастных случаях, а до этого от них безжалостно старались избавиться как от вредных паразитов. А также лишь в близком контакте выяснилось, что местные, несмотря на странный и устрашающий вид, невзирая на страшные мифы первопроходцев, не едят людей. И все это касалось множества подобных мелочей, которые потом незаметно перекочевали из жизни аборигенов в уклад и привычки колонистов…

* * *

На Земле меня ожидала целая делегация, и сразу было невозможно понять, кто кому кем приходится. Меня встретили как VIP-персону и провели быстро и отдельно от остальных прибывших. Весь путь к дому меня отвлекали разговорами и не давали как следует разглядеть улицы. А на улицах от меня не отрывались любопытные взгляды. Наверно, в моем облике что-то не соответствовало их канонам.

Но я уже поняла, что очертания береговых линий континентов несколько изменились. Они отличались от наших старинных карт, уровень океанов повысился, но появилась рукотворная и пригодная для городов суша. Это не удивительно: измениться могло многое, ведь время и темп жизни на Земле, в пространстве и на других планетах течет по-разному. Как говорили древние философы, «все меняется». Возможно, и мое отличие от канонов не слишком возмутительно и я его смогу исправить.

* * *

В просторном зале меня приветствовали женщины в национальных нарядах. Но в такой, как я, была одета только одна, и она была весьма преклонного возраста. Их язык значительно различался, и распознать удавалось только половину слов. Об остальной половине можно было догадаться по жестам – наша типичная привычка «размахивать» руками, помогая языку, никуда бы не испарилась даже спустя века. Жесты, к счастью, не претерпели особых изменений. Дом, где меня радушно приняли, изначально был рассчитан на большую семью, но большими семьями на Земле давно никто не жил. За ним присматривали только два его постоянных жителя, остальные между собой встречались очень редко, и все съехались сюда сейчас специально по случаю моего визита. На следующий день из соседнего штата прибыла еще одна гостья, и тоже моя родственница, по какой линии – неизвестно и не так важно. Она недавно вышла замуж, но уже скучала по работе, которую пришлось сменить на домашние заботы, и непременно хотела посмотреть на меня и заодно показать родственникам мужа. Пока мы болтали ни о чем, случайно выяснилось, что я могу назвать всех царственных предков, висящих на старинных портретах в этом старом доме, а хозяева дома не помнят и половины. Но они искренне верили, что так и должно быть, ведь я – их единственный прямой потомок и, следовательно, наследница этого дома. Удивительно, что я имею больше сходства с портретами, чем присутствующие в этом доме и живущие на этой планете… Когда я осознала это до конца, то почувствовала себя такой же древней, как вся наша цивилизация.

А потом, когда мы собирались выйти осмотреть город, замужняя родственница постучалась ко мне в комнату. Она принесла мне подарок и еще смущенно попросила помочь с ее нарядом. Развернув ее наряд и восхищаясь узором на ткани, я спросила, каким именно способом она хочет его сегодня надеть? Мне было стыдно признаться, но я помнила только двенадцать, и часть из них была традициями не моего, а соседних народов. К моему изумлению, она не владела ни одним способом. Точнее, знала теоретически, что такое возможно, но не могла одеться самостоятельно, без посторонней помощи или помощи пожилой дамы, которая была ее почтенной мамой. Это было странно, потому что по традиции замужние не должны были носить то неподобающее ее семейному статусу одеяние, что носила она. Оно, возможно, было удобней, но считалось одеждой для девочек или работающих в офисах горожанок, но не подходило для нее, особенно потому, что ее размеры к этому никак не располагали. Наши далекие предки всегда утверждали, что драпированная одежда, в отличие от широких юбок или шаровар, подчеркивала женственность и элегантность… Или я что-то не понимаю в том следовании традициям, которым так гордятся передо мной мои любимые земные родственники.

– Ах, какая прелесть! – сказала она, заметив в открытой шкатулке серьги необычной формы. – А что это такое? – Она изящным движением пальца указала на украшение с множеством тонких цепочек. – А вот это что за штуковина, и вот еще эти колечки, почему два одинаковых? Ах, да, наверно, одно запасное, если потеряется первое! – тут же ответила сама себе, и ее глаза замерли на следующем неизвестном ей объекте. – Ах, какое невероятно длинное, гибкое, блестящее…

Боги мои, я с трудом вынимаю два одинаковых кольца из ее цепких рук, пока она не вздумала натянуть их на свои пухлые пальцы на руках. В принципе и так носить тоже возможно, хотя их разъемы на обратной стороне специально предназначены для пальцев ног. И как можно незаметнее, чтоб не показаться жадной, я быстро убираю подальше с глаз заостренную шпильку для волос, украшенную трезубцем на верхнем конце, пока она случайно не поранилась ею. Хорошо еще, что никто из колонистов не засунул мне в багаж ради престижа раритетные «когти тигра» или доставшийся от воинственных предков поясной меч «уруми»…

А через несколько минут вся моя комната была заполнена восторженными и любопытными…

* * *

Вопреки скептическим прогнозам никому на Земле не пришлось тратить время на мое образование: похоже, никто не ожидал, что я довольно неплохо знаю этикет, не кладу ноги на стол, умею пользоваться ионным душем или понимаю, для чего предназначена стиральная машина… Все, что было гордо и снисходительно приготовлено земными родственниками для того, чтоб приобщить меня к истинной культуре и цивилизации, было засунуто обратно и тут же забыто.

Следующие несколько дней мы были заняты тем, что записывали имена персон, которые висели в галерее старинного дома и учили всех желающих разной драпировке. Тем, кому не удавалось научиться, пришлось закрепить складки нитками в нужных местах, чтоб облегчить процесс одевания. Когда я показала видео, как катаюсь верхом на зверояке в таком одеянии, мне не сразу поверили. Потому что им еще предстояло научиться ходить в нем хотя бы по лестнице… А однажды я услышала, как один из гостей решил похвалиться своей коллекцией старинной музыки. Он был меломаном и очень важной персоной, известной своими исследованиями в области сохранения искусства. И, как мне пояснили, имел настоящую коллекцию древних шлягеров, являлся автором научных работ и исследований на тему популярных когда-то музыкальных хитов. Вследствие его визита я едва не стукнулась головой, когда они в машине распевали что-то непонятное, и вдруг зазвучала хорошо знакомая мне композиция, только слова и темп исполнения были совсем другие. Он страшно гордился, что музыка произвела на меня такое сильное эмоциональное впечатление. И по секрету сообщил, что нашел слова к ней практически недавно. А это было весьма непросто, потому что длительное время ничего из уже найденных текстов не подходило, и это настоящий шедевр его коллекции, хотя он не понимает, в чем же кроется секрет невероятной популярности в прошлом столь короткой и странноватой мелодии. Представляю, как выглядели мои глаза в тот момент. Эту мелодию у нас по старой традиции включали каждое утро перед занятиями. Так что, естественно, я отлично знала и ее предназначение, и настоящие слова. Это был гимн…

Земные родственники ожидали, что из дальних звездных колоний приедет одичавший варвар, с которым придется немало повозиться, прежде чем «вывести в свет». Мне тоже так казалось, что в своем развитии в новом мире мы могли многое упустить. Но вышло все наоборот. Вопреки опасениям землян в далеких колониях мы не стали хвостатыми, не обросли чешуей и даже не научились летать, как птицы, хотя это было бы не лишним.

Через месяц прилетает семья, которую с серьезными намерениями пригласили мои родственники. За несколько дней моего присутствия многими покинутое родовое поместье предков вернуло себе былое величие и блеск. Раньше в нем было больше комнат, чем гостей, теперь все наоборот – комнат намного меньше, чем необходимо. Я также получила множество приглашений посетить другие дома, и меня уже не хватает на всех. Несмотря на то, что я уже ответила на миллион вопросов о традициях и культуре, меня ожидают столько же в ближайшие дни. Так просто теперь они меня ни за что не отпустят. Напрасно я надеялась, что скоро вернусь домой в родные джунгли. Но я верю: мои нареченные братья успеют спасти меня. Прилетайте скорей и заберите меня отсюда. Я не хочу выходить здесь замуж!