Король поднял глаза на своего министра иностранных дел. Уже успевшего себя проявить с самой лучшей стороны.
– Что внутри?
– Не знаю, сир, – соврал Кольбер с максимально невозмутимым лицом.
Да. Петр мог начудить. У него были свои резоны. Он рвался войти в семью европейских монархов, чтобы стать там своим. Хоть тушкой, хоть чучелком. Так что от него царевич ожидал любых коленцев.
– Знаешь, кто самый счастливый человек в мире?
– Кто?
– Идиот. Он просто не знает, что у него какие-то беды и проблемы. Вышло солнышко? Улыбается. А то, что хата сгорела и завтра с голоду помрет, – без разницы. Не зря мудрецы древности говорили, что великие знания – великие печали.
– А потом война на двадцать один год, по итогам которой Россия получила выход к Балтике, но утратила все завоевания на юге и до трети населения, доведенного поборами и голодом до отчаяния…
Сколько раз уже объявляли о конце света? Наступил хоть раз? Насколько мне известно, единственный способ познать конец света – это зажмуриться в темном чулане. Чтобы ни лучика тебе в глаза не проникало и даже не просвечивало веки.
При этом Петр Алексеевич желал своей державе только добра. Но иначе не мог. Такова была его психика. Увлекаясь идеей, он пытался внедрить ее в России как есть. Целиком. Без правки и осмысления. С бешеной энергией и страстью продвигая и насаждая. Подражая лучшим. В попытке повторить за ними. Стать такими, как они.