Ей никто не ответил.

– Я уверена, что полиция докопается до правды и в скором времени мы узнаем, что на самом деле случилось с бедняжкой Джейн. – продолжила она. – А пока продолжим изучение творчества Вашингтона Ирвинга.

С этими словами Каролайн замолчала и села за учительский стол. Не припомню таких скучных и молчаливых уроков, когда аудитория отказывалась идти на любой контакт с преподавателем…

Из воспоминаний Сары…

На перемене у меня снова пошла кровь из носа. Пришлось уединиться в туалете. Уняв кровотечение, я умывалась. Услышала скрип распахнувшейся двери. Повернула голову на звук. Это была мисс Харкер. Она улыбнулась и прошла мимо меня к соседней раковине. В момент, когда наша училка-гот проходила, я смотрела в зеркало и проверяла все ли я смыла с лица. Я точно слышала стук каблуков и ощутила, когда она прошла рядом, но черт возьми… В зеркале я по-прежнему видела только свое отражение. Хотя, может она просто так быстро прошла, что я не успела ее заметить?

Каролайн остановилась по левую руку от меня и включила воду.

– Тебя что-то беспокоит, моя милая? – поинтересовалась Каролайн. – Что такое?

– Нет, я просто задумалась. – смутилась я, отводя взгляд. – Вы очень красивая. Вот и все.

С набирающим обороты в груди сердцем, я покинула туалет и поспешила по коридору в класс.

7

Похороны Джейн назначили на послезавтра. Два дня дали на аутопсию и биохимическую экспертизу для установления точной причины смерти. Я так и не узнал был ли это укус змеи или что-то еще, отобравшее жизнь у несчастной. За эти два дня не произошло ничего интересного. Весь город переживал утрату семьи Лоуренс. Факт смерти в таком юном возрасте всегда потрясает, даже тех, кто не имел никакого отношения к усопшей.

После этого случая, мэр города распорядился провести рейд по зачистке окрестностей от змей и других гадов, представляющих опасностей для жителей. А людям рекомендовали быть бдительными и осторожными при посещении необорудованных человеком мест или природных зон.

Каждый вечер ко мне в окно продолжала биться летучая мышь.

Половина города собралась в полдень в Кафедральном соборе, возвышавшемся на холме, что на окраине города, дабы проводить Джейн в последний путь. Мы с мамой стояли на первом ряду, среди оплакивавших и слушавших отпевание гостей дома божьего.

Гроб стоял раскрытым. Над ним пастор зачитывал молитву монотонным голосом. Я заметил нечто странное во внешности Джейн. Ее лицо вновь стало румяным, а к коже вернулся былой живой оттенок. Она расцвела. Как бы престранно и противоречиво это не звучало, но Джейн выглядела, как живая. Однако, она навеки погрузилась в сон. Длинные ресницы закрывали веки, а под ними глаза. Платиновые волосы красиво переливались при свете церковных канделябров.

Ближе всех к ней стояли родители Джейн. Они безутешно плакали. Тихо и горько. Пастор закончил отпевание.

Гроб понесли на кладбище. На улице завывал ветер. Сгущались тучи. Среди тех, кто пришел сегодня на прощание я не увидел Каролайн. Мисс Харкер не удостоила своим визитом праздник смерти…

****

Прошло несколько дней. Мрачные настроения в городке сменились на обыденные. Все вновь пошло своим чередом. Мы привыкли к мисс Харкер. Большинству из нас удалось найти с ней общий язык. Ко мне же она продолжала относиться по-особенному. Я же чувствовал, что у меня возникает определенное влечение к ней и нужда в общении. Я перестал видеть в ней мрачную представительницу готов…

8

Вечером пятницы, мы с Сарой решили погулять в парке. Она собиралась мне что-то рассказать, что не хотела бы говорить в школе. Листва на деревьях пожелтела. С некоторых опала совсем. Порывы ветра вздымали листья в воздух, катая их на воздушных невидимых волнах. После смерти Джейн в парке стали реже гулять. Уже не было такого количества гуляющих, как до этого. Поэтому, будет правильным сказать, что мы с Сарой шли по алее в одиночестве.

– Так, что ты хотела сказать? – поинтересовался я.

– В понедельник, после выходных, когда нашли Джейн, на перемене я пошла в туалет, унять кровь из носа… – начала она, похоже говорить об этом ей давалось с трудом.

– И что? Там что-то произошло?

– Нет, просто зашла мисс Харкер и мне показалось, что она не отражается в зеркале. – пожала плечами Сара. – Я точно не уверена, но в момент, когда я смотрела на себя в зеркале, она прошла сзади и я не увидела ее отражения, Джеймс.

– Ты уверена? – переспросил я, потому что, зная Сару и ее плохую память к деталям и склонность к додумыванию, все это можно было поставить под сомнение.

– Вот именно, что я не знаю… – вздохнула она. – Вроде, да и вроде нет. Точно не помню. Может это произошло так быстро, что я не успела заметить ее отражение?

Мы остановились у лавочки, и я увидел неподалеку дерево, под которым нашли тело бедняжки Джейн. От его вида, меня пробрал озноб. Кажется, мы дошли до самой окраины парка, где практически никто не гуляет. Лучше бы нам пойти обратно…

– Вы пришли навестить свою старую подружку? – прозвенел вдруг холодный голос Джейн, позади нас.

Мы резко обернулись. Она стояла напротив нас. Живая и невредимая. Но от прежней Джейн мало что осталось. Ее зрачки из ледяно-голубых стали темно-красные, белок глаза заполнила чернота. Кожа стала белой, как мел.

– Ты же умерла? – Сара попятилась.

– Для вас да. Но на самом деле я переродилась. – улыбнулась она, блеснув острыми клыками. – Моя жизнь началась с нуля. Вечная жизнь. – Джейн тихо, звонко засмеялась.

– Что с тобой случилось? – спросил я, выступив вперед.

– Хочешь я передам тебе свой дар, Джеймс? – она взяла меня ледяной рукой за ладонь. – И ты станешь таким же, как я? Ты любил меня и полюбишь еще сильнее, разделив мою участь…

– Джеймс, пойдем отсюда. – шепнула Сара.

– Я не тороплю тебя. Не настаиваю, но если ты вдруг захочешь, то найдешь меня в моем склепе, где я погребена. Приходи в полночь.

Джейн отпустила мою руку и попятилась назад, усмехаясь. Вскоре, она скрылась среди деревьев.

****

С трудом могу подобрать слова, которые в полной мере бы отразили то состояние души и тела, пребывавшие в эту минуту со мной и не отпускавшие вплоть до наступления рассвета. Джейн воскресла. И не просто восстала из мертвых по неведомым нам причинам. Она обратилась в вампира. Я решил, что лучше об этом пока никому не говорить, дабы не провоцировать сплетни и насмешки. А того и хуже, я мог загреметь в психушку. Сара тоже дала слово молчать до поры до времени. Вернувшись домой, я мучил себя вопросом: кто укусил Джейнтину? Неужели в нашем городке завелся настоящий кровопийца? И кто он? Завтра, я намеривался отправиться на свидание с Джейн, дабы выяснить эти ужасные, леденящие душу подробности…

9

На следующий день, я обедал с Каролайн. Она сама подсела ко мне. То ли не нашла другой свободный столик, то ли была иная причина, о которой легко догадаться.

– Разреши, я присяду с тобой? – улыбнулась мисс Харкер, отодвигая стул.

– Да, конечно, садитесь. – кивнул я, взбодрясь.

Я заметил, что румянец ушел с ее лица. Она вновь побледнела, как прежде. Еще никогда я не видел ее так близко.

– Я не перестаю думать о бедняжке Джейн… – вздохнула Каролайн. (почему обязательно нужно говорить об этом?) – Она умерла, будучи такой молодой.

– Мы можем лишь посочувствовать ее родителям и близким. – кивнул я и отпил апельсинового сока. – Вы не пришли на похороны?

– О, ты заметил, мое отсутствие, мой милый друг… – тихо засмеялся она. – Я посчитала, что буду лишней на этой церемонии.

С этими словами Каролайн пододвинула свою руку к моей. Красивая кисть с изящными длинными пальцами и черными заостренными ногтями, блестевшими от попадания лучей потолочных ламп.

– Я могу освободить тебя сегодня от занятий. Ты этого хочешь? – улыбнулась она шире, чем обычно. Мне показалось, что ее зубы такие же острые, как у Джейн.

– Я этого заслуживаю?

– Более чем. Ты мой любимчик. – она накрыла мою ладонь своей. Я ощутил приятный холодный.

– А вы моя любимая учительница с недавних пор. – улыбнулся я.

– Ты можешь узнать меня ближе, если того жаждет твое сердце, Джеймс. – шепнула она.

Я заметил, что на нас покосилось половина учеников в столовой. Каролайн отстранилась и встала.

– Уже скоро звонок. Мне пора идти. – заметила Харкер, задвигая стул обратно.

Я проводил ее взглядом. Сердце бешено рвалось в груди. Пожалуй, лучше мне пойти домой и готовиться к вечернему визиту на кладбище. До полуночи предстояло много подготовительных хлопот. Не пойду же я с голыми руками на вампира? Впрочем, сама только мысль об этом заставляла мои волосы вставать дыбом, а по телу, как муравьи бегали мурашки…

10.

После школы я отправился в магазин, который принадлежал одной милой пожилой паре и носил название «Всякая всячина от Эбенезера и Аманды Брук». У них я надеялся приобрести осиновый кол.

Магазинчик занимал первый этаж углового здания на перекрестке. За стеклянной витриной, в которой отражались прохожие, машины и противоположные дома стояли старые антикварные вещи, среди которых имела место мебель, игрушки, различные прикладные безделушки и всякая всячина. Не зря же магазин носил такое название?

Звонок колокольчиков, подвешенных над дверью, оповестил мой приход. Я прошел к кассе налево от входа. Эбенезер Брук – добродушный старичок, чей лоб покрывали старческие пятна приподнялся в кресле и улыбнулся:

– О, Джеймс, заходи. Давно тебя не видел. Какими судьбами?

– Полагаю, что только у вас есть кое-что, что нельзя найти больше ни у кого в этом городе. – заметил я и остановился подле прилавка.

– Ты меня заинтриговал. Что же тебе нужно?

– Осиновый кол. – произнес я.

Мистер Брук переменился в лице. С его губ исчезла улыбка. Он поднапрягся.

– Говоришь осиновый кол… – вздохнул он. – А зачем он тебе?

«Не стоит пугать старика. Порой лучше солгать, чем сказать так как есть»

– Мы хотим использовать его, как оберег. Последние события в городе, сами знаете, произвели эффект и будет, куда спокойнее, когда твой дом защищен от всякого рода ударов судьбы. – пожал плечами я. – Так у вас есть?

– Да, был вроде. Щас сгоняю на склад и принесу.

С этими словами Эбенезер, кряхтя поднялся, вышел из-за кассы и скрылся среди ассортимента «всякой всячины». Я ожидал его на месте, переминаясь с ноги на ногу.

– А где ваша жена? – поинтересовался я, пытаясь вырваться из потока мыслей, которые пытались отговорить меня от этой безумной затеи.

– Аманда дома. Устроила себе выходной. Сам понимаешь, легче все скинуть на меня старика, нежели работать самой! Женщины! Что с них возьмешь? – отозвался он.

Брук вернулся через полминуты. Он встал напротив меня и разжал ладонь. В нос ударил горьковатый и терпкий запах осины. Острый, как копье, выточенный из ядровой древесины кол длиной около фута.

– Ну что, берешь? – спросил он с улыбкой.

– Да, сколько? – я полез за кошельком.

– Щас, гляну.

Брук обошел прилавок кассы, опустился на свою табуретку на колесиках и защелкал клавиатурой компьютера.

– Десять баксов. – сказал он.

– Идет.

Я протянул ему купюры и забрал кол. Повертел его в руках. Дерево приятно скользило по ладони.

– Спасибо, мистер Брук. – улыбнулся я и ушел. До полуночи оставалось три часа.

11

Осиновый кол я спрятал в рюкзак. Переступив порог дома, я поспешил в свою комнату. Там, я избавился от ноши на спине и взглянул на часы. Уже половина десятого. За окнами темнело. Солнце давно зашло и городок погрузился во мрак. Я освободил рюкзак от школьных принадлежностей. На данный момент в нем лежал только кол. К нему я положил маленький фотоаппарат, чтобы при случае зафиксировать улики, которые можно будет представить в полиции, а также веревку, которую раскопал среди вещей на чердаке.

До кладбища пешком около получаса. Оно находилось дальше, чем школа и почти не имело связи с городской инфраструктурой. То есть буквально было отрезано от цивилизации. Там жили лишь покойники.

Одна сторона моего разума пыталась переубедить меня, другая же твердила, что я на верном пути и душу Джейн надо упокоить. Ее укусили. Она стала вампиром, а значит сама рано или поздно, если еще не начала охотиться на людей в нашем городке, а тогда ситуация выйдет из-под контроля.

Я пошел на кухню. Там тихо играло радио.

– У нас есть чеснок, мам? – поинтересовался я, подходя к корзине с овощами.

– Нет, милый, а что?

– Что-то горло скребет.

– Не знаю. Можешь посмотреть в погребе. Вдруг там есть?

– Ясно.

Из кухни я вышел в прихожую. Обошел лестницу сбоку и открыл невысокую дверцу. За ней шла лестница вниз. Я нащупал на стене выключатель и зажег тусклый желтый свет. По скрипучим ступеням я сбежал вниз и открыл дверь в погреб.

Это была квадратная комната с низким потолком. На стенах висели полки, на которых стояли банки с соленьями. Компанию им составляли сетчатые мешки с картофелем. Я водил головой из стороны в сторону, высматривая связку чеснока, но ее нигде не было видно. Наконец, когда я уже собирался уходить и потерял надежду, то в дальнем углу рядом с банкой, в которой плавали томаты я заметил три головки чеснока.

– Есть! – я протянул руку и захватил их в охапку.

****

Летучая мышь яростно билась в мое окно. Я был на низком старте. Мама ушла спать и не должна была заметить моего ухода. На удивление, я оставался спокоен. Пугающе спокоен, несмотря на весь ужас того, что мне предстояло пережить этой ночью.

12

Густой туман накрыл кладбище. Я остановился у высоких кованых ворот. Сделал глубокий вдох. Холодный воздух наполнил мои легкие. Я сделал два шага вперед. Мне повезло. Створки ворот оставались приоткрыты. Кладбищенский сторож был редким пьяницей и часто забывал закрывать их на ночь, предпочитая этому банку пива.

С протяжным скрипом я отодвинул одну створку и протиснулся в открывшееся пространство. Мои ноги ступили на землю мертвецов. По левую и по правую руку от центральной аллеи, где я стоял возвышались зловещие кресты, надгробия и склепы.

Я тронулся с места. Джейн была похоронена в склепе у пруда, что был на окраине кладбища. В черном куполе неба сияла Луна. Чем дальше я шел, тем тяжелее становилось дышать. Приходилось бороться с желанием развернуться и убежать. Раз уж начал, надо закончить. Из простого чувака провинциального городка, заканчивающего школу я вдруг превратился в охотника на вампиров.

Неужели все это происходит на самом деле? Куда я иду? Что вообще творится в этом богом забытом месте?

Я спустился с холма к пруду. На другом берегу стояло несколько усыпальниц. Я остановился и перевел дух. Скинул со спины рюкзак. Присел на корточки и расстегнул молнию.

– Я тебя ждала, мой милый. Знала, что ты все равно придешь.

Я резко поднял голову. Джейн приближалась со стороны пруда. Ее глаза горели красным.

– Здравствуй, Джейн. – ответил я. – Отлично выглядишь.

Я выпрямился, пряча за спиной кол. Нечто, в людском обличье Джейн подошло еще ближе и остановилось в паре шагов. При свете Луны падающим на нас, цвет ее лица стал молочным. Глаза горели ярко-красным огнем. Тонкие губы растянулись в кокетливой и демонической усмешке.

Белая рубашка и черная мини-юбка, в которых ее похоронили сохраняли свежий и опрятный вид несмотря на время, прошедшее со дня погребения.

Джейн встала почти вплотную ко мне. Я ощутил на лице холодное, безжизненное дыхание, от которого веяло смертью и изнутри меня все покрывалось льдом.

– Давай, сделаем это… – вздохнула она.

Джейн запрокинула голову назад. Раскрыла рот. Из ее коралловых десен прорезались длинные и острые клыки. Она тихо рассмеялась и резко опустила голову, целясь распахнутым ртом мне в шею.

Я выхватил осиновый кол и вонзил его сбоку под ребро. Из груди Джейн вырвался вскрик. Немедля, я вернул кол и вогнал его в живот. Нечисть, в какую обратилась Джейн отпрянула, зашипев. Я толкнул ее в грудь. Она споткнулась об валявшийся на холодной земле камень и приземлилась на пятую точку. Надо сказать, пятая точка у нее была очень хорошенькой.

Я прыгнул на нее с колом наготове и сел сверху, придавив своим весом ее к земле. Джейн яростно билась, сопротивлялась, шипела. Ее когти царапали мне лицо, раздирали одежду, клыки цокали, в надежде оторвать кусок плоти. Я зажал осиновый кол обеими руками, замахнулся и со всей силы вогнал его в сердце.

Попытки сопротивления прекратились. Джейн забилась в предсмертных конвульсиях. На ее алых губах застыла кровавая пена. Я налег рукой на кол, вгоняя его глубже. Джейнзамерла. Ее красные глаза закатились. Она харкнула накопившейся во рту кровавой пеной прямо на меня и более не двигалась. Из ее груди торчал деревянный конец осинового кола…

Ничто и никогда в жизни не отнимало у меня столько сил, сколько отняла эта короткая схватка…

В бессилии я слез с распростертой на земле Джейн и лег слева от нее на спину. Мое сердце учащенно билось. Дыхание никак не могло стабилизироваться. Грудь то и дело вздымалась вверх и опускалась вниз. Одежда прилипла к телу от пота. На лице я ощущал липкие капли крови.

Немного придя в себя, я приподнялся на локтях. Взглянул на покойницу. К Джейнтине вернулся ее прежний прелестный вид. Кожа приобрела вновь живой румяный оттенок. Губы из алло-красных стали светло-розовыми. Она выглядела, как живая. Но теперь это было всего лишь тело. Из которого только что изгнали темную сущность.

Возможно тогда, я и предотвратил много бед, виновницей которых могла стать обращенная в вампира Джейн, но это в своем соотношении со всем остальным стало лишь ложкой меда в бочке дегтя, в какой вскоре утонул наш городок.

Я нашел в себе силы подняться. Наклонился и вытащил из груди окровавленный осиновый кол. Руки у меня дрожали. Я едва мог контролировать движения пальцев.

Зло существует. И я столкнулся с ним лицом к лицу в эту зловещую ночь.

– Покойся с миром, Джейн.

Я затолкал в рот девушки три головки чеснока, какие нашел в погребе и доволок ее тело до склепа. С трудом, мне удалось положить ее обратно в гроб и задвинуть тяжелое каменное надгробие, навсегда лишившее Джейнтину дневного света.

****

Я вернулся домой в третьем часу ночи. От одежды пришлось избавиться навсегда. На ней осталось слишком много следов. Утром, события ночи казались страшным сном…

Не зря есть выражение, что лишь тот, кто познал ужас ночи, может понять сладость наступления утра. Именно так можно было охарактеризовать состояние моей души.

13