В нынешний кризис повторение подобной ситуации более чем вероятно. Ведь нашей экономикой опять управляют люди, которые занимали высокие посты в 90-е годы и просто не представляют себе никакой иной политики, кроме проводившейся тогда и приведшей к катастрофе 1998 года. И они уже повторяют эту политику, повысив ключевую ставку Банка России до 17 % (ее снижение до 15 % не изменило ситуацию), что, по сути, делает невозможным кредитование основной части российской экономики.

Для избежания катастрофической девальвации необходим финансовый контроль, но он поневоле ограничит коррупцию, создав тем самым угрозу не только доходам правящей клептократии.

Ведь коррупция, насколько можно судить, является подлинной основой государственного строя, титаническими усилиями, весьма скрупулезно и, как представляется, вполне сознательно созданного в 2000-е годы. Нынешнее государство не может серьезно бороться с коррупцией (не говоря уже о ее реальном ограничении) прежде всего потому, что она составляет его суть и основу. Более того, всякая сколь-нибудь заметная борьба с коррупцией в рамках нынешнего государства, по всей видимости, невозможна в принципе, так как объективно является подрывом основ заботливо созданного в России государственного строя, то есть тягчайшим государственным преступлением.

А без финансового контроля плавное ослабление рубля не приведет к существенному ослаблению спекулятивного давления на него, так как это давление будет подпитываться вынужденной государственной помощью экономике и, таким образом, усиливаться самим государством.

Да, валюты у Банка России еще много – «как у дурака махорки» (хотя уже и существенно меньше, чем перед началом кризиса 2008 года: 376 против 598 млрд долларов). Но «махорка» у столь «эффективных» менеджеров, как известно, быстро заканчивается.

Кроме того, значимая часть международных резервов не находится в ликвидной форме: она вложена в различные финансовые инструменты, что не позволяет мгновенно вывести ее из них и бросить на затыкание расползающейся спекулятивной финансовой дыры.

Не стоит забывать и того, что нынешние трудности во многом вызваны деятельностью правящей бюрократии, долгие годы выводившей из страны заработанные ею деньги и в итоге практически обескровившей экономику.

Международный критерий достаточности международных резервов, введенный на основе горького опыта кризиса 1997–1999 годов, предусматривает, что они не должны опускаться ниже суммы годовых платежей по внешнему долгу (включая процентные) и трехмесячного объема импорта (включая импорт услуг). В реалиях конца 2014 года это примерно 240 млрд долларов.

Хотя международные резервы России и сократились за 2014 год более чем на 121 млрд долларов, то есть почти на четверть, они все еще в 1,6 раза выше порогового уровня.

Вместе с тем принципиально важно понимать, что международные резервы, в отличие от золотовалютных резервов Банка России, включают в себя еще и валютные резервы федерального бюджета, вне критических ситуаций не используемые для стабилизации рубля. Их сумма на 1 февраля 2015 года – 163,1 млрд долларов; таким образом, золотовалютные резервы Банка России тогда составляли лишь 213,1 млрд долларов, что ниже порогового уровня более чем на десятую часть.

Конечно, в случае возникновения критической ситуации деньги Минфина также будут направлены на поддержку рубля, однако это потребует согласованности его действий с действиями Банка России и наличия воли к сотрудничеству у руководителей обеих структур.

В общем, даже при самых благоприятных обстоятельствах нежелание клептократии ограничивать свои аппетиты, то есть бороться с коррупцией, приведет к тому, что новая финансовая катастрофа – разумеется, исключительно для блага населения и в целях поддержания экономического роста – будет организована столь же успешно, что и в прошлые разы.

Последствия, скорее всего, будут существенно хуже тогдашних, но для нас с точки зрения вполне утилитарной задачи сохранения сбережений ситуация совершенно прозрачна. Рубль приговорен нынешним либеральным руководством социально-экономического блока правительства и Банка России к девальвации, поэтому хранить в нем деньги на срок более квартала (в течение трех месяцев он может временно стабилизироваться и даже несколько расти) категорически нельзя.

Если нет оснований ждать временной стабильности рубля (например, он только что сильно обесценился, как это было в первую неделю ноября или в середине декабря), и спекулянтам надо передохнуть, оправданным является держание в рублевой форме лишь незначительных средств, предназначенных к расходованию в течение ближайших одной-двух недель. При обострении же ситуации этот срок рационально сократить и вовсе до трех дней.

Все остальное, что есть, надо вновь, как в кошмарном начале 90-х и во время дефолта, хранить в иностранной валюте.

Конечно, при временных укреплениях рубля Вы можете потерять на этом, но лишь на короткое время: до следующего падения. Если же по каким-то причинам Вы вынуждены будете менять валюту в момент временного укрепления рубля, утешьте себя тем, что, теряя небольшие деньги, экономите на валерьянке.

Доллар, евро или экзотика?

Олицетворением иностранной валюты в нашей стране, как и более чем в половине мира, является доллар.

Однако США накопили колоссальные долги – и продолжают их наращивать быстрее, чем мы можем себе вообразить. Эти долги нельзя выплатить – их можно только сжечь, аннулировать. Такая угроза существует.

Настойчивая дестабилизация мира, осуществляемая США с начала 2000-х годов для «загона» напуганных глобальных капиталов в их ценные бумаги и финансирования таким образом их долга, стала недостаточной. Пугающие усилия руководства США на Украине, Ближнем Востоке и во Франции более всего напоминают попытки разжечь Третью мировую войну для списания своего колоссального долга.

Однако, как когда-то признал Черчилль, «большинства войн в истории удалось избежать, просто отложив их», и пока человечеству, несмотря на все издержки, удается сохраняться в соответствии с этой логикой.

Принципиально важно, что, какими бы ни оказались валютная политика США и само будущее этой страны, они будут лишь эпизодом в общем, фундаментальном процессе перехода от единой финансовой системы, основанной на долларе как мировой резервной и основной расчетной валюте, к поливалютной системе, состоящей из ряда валютных зон, обладающих каждая своей резервной и расчетной валютой. Понятно, что отношения между этими валютными зонами будут, мягко говоря, непростыми.

Несмотря на всю искусственность своего создания и внутреннюю разнородность еврозоны, евро, скорее всего, сохранится в самых серьезных кризисах. Его смысл – обеспечение гарантированной прибыли крупным финансовым структурам Европы, и те не откажутся от своей выгоды.

Однако конкурентоспособность Европы всегда будет ниже американской – как из-за высоких социальных и экологических расходов, так (и это главное) из-за интеллектуальной слабости и несамостоятельности европейской элиты, боящейся принимать решения и перекладывающей ответственность на «старшего брата», который, естественно, извлекает из этого постоянную стратегическую выгоду.

Не стоит забывать и о технологическом лидерстве США, наглядно проявившемся, в частности, в удешевлении энергии на их внутреннем рынке и повышении их конкурентоспособности благодаря «сланцевой революции», а также об основанном на этом ужесточении их финансовой политики, укрепляющем доллар.

И, наконец, несмотря на все свои проблемы, именно доллар все еще остается мировой резервной валютой.

Поэтому в обозримом будущем доллар представляется более привлекательной валютой, чем евро.

Менее распространенные валюты заслуживают отдельного изучения.

Японская йена вряд ли будет хорошим объектом вкладывания сбережений, так как ее девальвация ради подстегивания экспорта представляется одним из принципов японской политики.

Швейцарский франк уже переоценен в результате его превращения на одном из этапов кризиса в «валюту-убежище» (кроме того, вхождение Швейцарии в Шенгенскую зону снизило ее привлекательность как страны).

Китайский юань труднодоступен для сколь-нибудь значимых покупок, а его ликвидность ограниченна (если Вы не собираетесь расходовать средства в самом Китае или Юго-Восточной Азии).

Серьезно обесценившийся английский фунт представляется интересным объектом для инвестирования, но к моменту выхода этой книги (и тем более в то время, когда Вы будете ее читать) ситуация может измениться; поэтому Вам придется рассматривать эту тему отдельно и самостоятельно.

Интересными могут быть экзотические, но хорошо обеспеченные относительно эффективным государством, а то и природными ресурсами, валюты типа норвежской кроны, австралийского доллара и, в особенности, гонконгского доллара (если, конечно, Вы можете ее купить).

Ахиллесовой пятой всех валют, кроме доллара и евро, является их низкая ликвидность: перевод их в рубли может потребовать времени, а то и привести к потерям на чрезмерной комиссии.

Из простых и универсальных советов могу посоветовать лишь вложения в доллары, что, собственно говоря, сделал и сам.

* * *

Разумеется, все данные советы имеют смысл лишь при наличии относительно значимых сбережений. При решении судьбы маленьких сумм, лежащих на черный день, нужно обязательно учитывать потери от комиссии, взимаемой банками при валютных операциях. Не стоит забывать и то, что, как бы ни дешевела та или иная валюта по отношению к другой, все они по отношению к рублю, по-видимому, все равно будут дорожать, просто с разными скоростями.

Кроме того, если какую-то часть сбережений Вы намерены потратить за границей, ее изначально имеет смысл хранить в валюте именно этой страны. В частности, во многих странах Евросоюза (не только прославившихся этим Италии и Франции, но и, например, некоторых обменных сетях Великобритании) обмен долларов на национальную валюту сопровождается взиманием разнообразных комиссий (до 10 % от суммы) и при этом осуществляется по исключительно невыгодному курсу. Долларовых счетов на банковских карточках это касается меньше, чем наличных купюр, но, к сожалению, касается тоже.

Депозит, огород или банковский сейф?

Если Вы всерьез рассматриваете матрас как возможность хранения денег – отдайте его кому-нибудь и спите на полу.

От греха подальше.

Потому что хранить деньги дома, «в трехлитровом банке», в наше время, при нашем уровне частной и государственной преступности (количественным выражением и наиболее наглядным проявлением последней представляется инфляция) – риск, неоправданный до нелепости.

Особенно если Вы обладаете высокими официально зарегистрированными доходами за два-три последних года. Эта оговорка вызвана сократившейся за последние годы, но, насколько можно понять, в целом продолжающейся продажей российскими чиновниками персональных данных российских граждан на свободном рынке. Данные налоговой службы с указанием Ваших доходов и Вашего адреса, насколько можно судить, по-прежнему можно купить достаточно просто.

В результате, когда налоговая служба заканчивает обработку данных о доходах граждан, в почти свободную продажу может поступать соответствующая информация, способствующая попыткам нападений на квартиры людей, легально зарабатывающих значительные деньги.

Я пишу об этом на примере своих знакомых, которые несколько лет назад были вынуждены всерьез озаботиться безопасностью своих близких, живущих в квартирах по месту их регистрации.

Все попытки этих достаточно обеспеченных и влиятельных людей если не защитить своих близких, то хотя бы наказать виновных, закончились неудачей: оказалось, что по заботливо составленным (вероятно, для защиты коррупционеров) российским законам наказанию подлежит лишь продажа абсолютно точной персональной информации. Таким образом, если Ваши значительные доходы за тот или иной год в продаваемом на сторону массиве информации будут незначительно искажены (например, на одну тысячу рублей) – с точки зрения российского суда это, скорее всего, будут уже не Ваши данные. В результате чиновники, продавшие бандитам информацию для того, чтобы они напали на Вас или Ваших близких, не понесут наказания.

С учетом массовых увольнений, в том числе и гастарбайтеров, неизбежен существенный рост преступности (собственно, в последние годы он уже остро ощущается жителями крупных городов), в том числе, возможно, и осуществляемой «по наводкам» из органов государственного управления. Поскольку социальная катастрофа происходит не только в России, но и в других странах постсоветского пространства (и там уровень бедствий даже выше, чем в нашей стране), усиление преступности неизбежно и из-за разного рода «гастролеров» – как примитивных, так и весьма квалифицированных.

Хранить деньги дома в этих условиях нерационально.

Напуганные дестабилизацией банковской системы россияне, делая эти выводы в периоды обострения кризисов, снимают деньги с банковских вкладов и не уносят их домой, а перекладывают в сейфовые ячейки, часто в тех же самых банках. Это было невероятно популярным и осенью 2008, и в конце лета 2014 года.

В сентябре – первой половине октября 2008 года доходило до того, что заходившим в отделения банков прямо на входе печально говорили: «Простите, но у нас временно нет свободных ячеек», – и почти половина разворачивалась на пороге. Чуть позже, когда ситуация немного улучшилась, в центре Москвы (в частности, на Тверской улице) на дверях банковских офисов вешали распечатанные на принтере плакатики «Ячейки есть!».

Напряженность с банковскими ячейками снизилась (и в конце 2008 года, и в 2014 году по сравнению с 2008-м), не только потому, что банкиры закупили новые сейфы, а панику в результате массовой раздачи государством денег банком удалось временно прекратить. Главным стало осознание большинством того простого факта, что за хранение своих денег в банковской ячейке пусть и немного, но платите Вы, а вот за хранение денег на депозите в банке, хотя и ненамного больше, но платят все-таки Вам.

Поэтому Ваша задача заключается не в бесплодных метаниях между матрасом и сейфом, но в нахождении действительно надежного банка.

С моей точки зрения, эта задача вполне решаема даже в сегодняшней России – и в прошлые кризисы российские граждане решали ее вполне успешно, после первоначальной паники перекладывая изъятые из банков сбережения в более надежные банки (что, кстати, спасало и банковскую систему в целом).

Характерно, что даже на входе в нынешний кризис наше общество очень быстро сориентировалось: после нараставшего оттока средств населения из банковской системы в августе и сентябре приток средств в октябре возобновился: рублевые вклады продолжили сокращение (правда, лишь на 0,3 % – примерно на 40 млрд рублей), а валютные выросли на 12,7 % (примерно на эквивалент 400 млрд рублей).

Естественно, эти изменения сопровождались глубочайшей реструктуризацией вкладов – мощным перетоком средств в более надежные, по мнению россиян, банки.

С каким банком дружить?

Страхование вкладов физических лиц является обязательным для всех банков, привлекающих средства населения. Поэтому, какую бы грубую ошибку Вы ни совершили с выбором банка, в случае его закрытия Вам должна быть возвращена сумма до 700 тыс. рублей (ее предполагают повысить до 1 млн. руб., но на момент сдачи книги в печать соответствующий закон не был подписан президентом и тем более не вступил в силу).

Вместе с тем резервы системы страхования вкладов не бесконечны, а в условиях системного кризиса качество исполнения законов может весьма серьезно упасть. Кроме того, в кризисных условиях за время, в течение которого Вы будете получать свой застрахованный вклад, ускорившаяся инфляция и девальвация могут обглодать его до костей.

Поэтому Вы должны внимательно относиться к выбору банка, в который вкладываете деньги: не только для того, чтобы не пришлось нервничать, и не только для экономии времени и сил, которые придется потратить, если банк вдруг разорится, но и чтобы быть действительно уверенным в их сохранности.

Крупнейшие банки – лучшее решение

Самыми надежными банками в условиях кризиса являются государственные: хотя государство сняло с себя формальные гарантии по их обязательствам, все понимают, что допустить их банкротства и даже значительных перебоев с выдачей денег оно не может, так как это вызовет уже не хозяйственную, а политическую катастрофу.

Поэтому даже в ходе кризиса 1998 года государственный Сбербанк работал без перебоев, а формально региональный Банк Москвы лишь на несколько дней ограничил дневное снятие средств через свои банкоматы.

В первой волне прошлого острого кризиса, в сентябре-октябре 2008 года, государственные банки на основной части территории страны работали без перебоев. Известно несколько случаев (не в крупных городах), когда отделения Сбербанка ограничивали дневное снятие денег со вкладов (кое-где даже 2 тыс. рублей) и даже вводили запись вкладчиков на снятие денег. Однако эти меры прямо противоречили жесточайшему требованию руководства Сбербанка «давать всем и сколько попросят», просто потому, что далеко не во все регионы успели вовремя завезти необходимые для его выполнения суммы наличных денег. Когда наличные дошли до отделений Сбербанков, трудности прекратились (как правило, они продолжались недолго).

Известны также случаи задержки Сбербанком расчетов (даже небольших, даже по Москве), но они не приняли сколь-нибудь значимых масштабов, не превышали нескольких дней и, скорее всего, были связаны с административной сумятицей, а не с реальным финансовым напряжением.

Поэтому в условиях кризиса свои деньги надо хранить в сравнительно успешном и пользующемся поддержкой государства госбанке (то есть в Сбербанке, ВТБ24 или «Россельхозбанке») или же (если уровень сервиса этих структур является для Вас невыносимым, что по-человечески вполне понятно) в частном банке, входящем в первую десятку коммерческих банков по величине своих активов.

Ассоциирование с теми или иными влиятельными государственными или окологосударственными структурами, свойственное, например, «Газпромбанку», уже является недостаточным для полной уверенности в его финансовой безопасности при любых обстоятельствах (тем более, что этот банк принадлежит уже не «Газпрому»).

Будет меняться и относительная надежность государственных банков, значение статуса которых в условиях кризиса будет снижаться.

Так, «Россельхозбанк» специализируется на кредитовании сельского хозяйства, финансовое состояние которого понятно: государство оказывает и будет оказывать ему поддержку, в том числе через «Россельхозбанк», эта поддержка увеличит его надежность. Однако масштабы финансовых проблем в «подведомственном» ему сельском хозяйстве заставляют относиться к нему с некоторой опаской.

Банк ВТБ24 отличается, наверное, лучшим качеством менеджмента из всех обращенных к населению государственных банков, однако он является «дочкой» одного из кризисных спонсоров российской экономики – «Внешторгбанка», который может столкнуться с заметными сложностями из-за огромных масштабов оказываемой им (естественно, не по своей инициативе) нерыночной по своему характеру поддержки.

Конечно, эти сложности не станут фатальными, но вполне могут привести к некоторым временным проблемам для вкладчиков.

Поэтому наиболее надежным из государственных банков по-прежнему следует считать Сбербанк, остающийся одним из политических символов российского государства. Платой за это является по-прежнему из рук вон плохой сервис и наглое злоупотребление монопольным положением (если можно придумать какое-то иное определение для взимания совершенно непристойной комиссии за самые обыденные платежи, напишите в издательство – я заменю свой термин Вашим в следующих переизданиях этой книги).