Когда же грозный владыка скифов умирал, его торжественно хоронили на специальном царском кладбище. «Царские гробницы, – указывает Геродот, – находятся в Герах (Герр, Геррос – находился у истоков современных рек Конки и Молочной в районе Днепровских порогов), до которых судоходен Борисфен (Днепр)». Таким образом, речь идет о степном Приднепровье, где-то в районе порогов.

Здесь, в окрестностях Никополя, Днепропетровска и Запорожья, были найдены и раскопаны наиболее интересные и богатые скифские курганы. Вот, что интересно, археологам не удавалось найти царских корон (тиар) скифов. Как утверждают ученые, короны переходили от отца к сыну, т. е. передавались по наследству и, возможно, были утеряны или спрятаны так, что их до сих пор их не могут найти. Однако в Лувре хранится одна из самых знаменитых подделок – золотая тиара царя Сайтафарна – ювелира из Одессы Рахиля Разумовского.

Драгоценные ювелирные изделия работы античных и скифских мастеров – по праву составляют гордость знаменитой «золотой кладовой» Государственного Эрмитажа.

Однако наибольший интерес представляет, бесспорно, массивное золотое нагрудное украшение – пектораль (рис. 1.33).

Сейчас уже ученым не приходится сомневаться, что пектораль, эта уникальная вещь, была изготовлена античным художником – торевтом, свободно владеющим всеми видами этого трудного искусства. Под его виртуозным резцом появились на свет миниатюрные скульптурки, размером немногим более трех сантиметров. В соответствии со вкусом знатного скифского заказчика пектораль украшена множеством реальных и фантастических животных, птиц и насекомых (даже кузнечики прыгают в траве), сценками из скифской кочевой жизни.

Ученые считают, что, скорее всего, три яруса сцен на пекторали связаны с космогоническими представлениями скифов о трех уровнях мира. Общая концепция пекторали имеет отношение к культовому весеннему празднику обновления природы. На основе данных индоиранской мифологии, изображенную на поясе сцену растерзания грифонами животных можно трактовать как метафорический образ дня весеннего равноденствия, циклического изменения явлений природы и его возрождение через уничтожение; растительный пояс – как образ дерева жизни, которая воплощала животворные силы земли, ее плодородие.

Существует предположение, что в антропоморфном фризе пекторали изображена сцена подготовки к какому-либо чрезвычайно важному действу, содержание которого реконструируется гипотетически. Действо, к которому готовятся скифы, могло быть имитацией рождения первогероя и его символического брака с богиней плодородия, которое обеспечивало плодородность земли и животных на протяжении года, и символизировал восхождения царя на престол, объединение его с высшим миром. Существует гипотеза, что указанный ритуал должен был осуществляться во время праздника оказание почестей священных «золотых даров» (плуга, ярма, чаши и топора), которые, за легендой, записанной Геродотом, упали скифам с неба.

Достойных аналогий этой вещи нет. Это произведение искусства обогатило скифологию совершенно новыми образами самих скифов, простых тружеников, – пастухов, воинов и ремесленников.

«Скифская эпоха», как обычно называют ученые период заселения скифами огромной территории от Азова до Дуная, является частью истории народов Восточной Европы, то есть и народов, ныне живущих на этих землях – украинцев, россиян и т. д. Скифское царство погибло, забыт скифский язык, утрачены верования и обычаи, но история учит, что ни один народ не исчезает бесследно [89]. Не все скифы погибли, часть пережила войны и нашествия, смешалась с другими племенами и смогла передать потомкам отдельные навыки и культурные традиции. И мы вправе считать себя наследниками этой удивительной культуры и ее достижений, недаром Русь долго именовали в Византии и Западной Европе Скифией, и русский летописец назвал свою страну «Великая Скуфь».

САРМАТЫ

В начале лета 1984 года в низовьях Волги во время строительных работ неподалеку от села Косика Енотаевского района Астраханской области было обнаружено уникальное древнее погребение сокровищ, которое по определению ученых принадлежало сарматскому царю.

Поражала пышность погребального обряда, изобилие золотых предметов. Здесь были и массивные золотые украшения, множество разнообразных бляшек, ажурный золотой браслет с эмалями, на нем можно даже рассмотреть сценки из кочевой жизни (рис. 1.35).

Рис. 1.35. Украшавшие одежду бляшки сарматских царей. Золото, литье, вставки из бирюзы. Найдены в богатом погребении, летом 1984 года в Астраханской области. Рубеж н. э.?. [95]

Необыкновенно по изяществу исполнения литьем нагрудное ожерелье – золотая пектораль, вся ее поверхность будто соткана из маленьких фигурок борющихся зверей и грифонов.

В могилу были положены и украшения для конской сбруи – накладки и подвески, две массивные золотые бляхи – фалары с бирюзовыми вставками и головками фантастических животных.

Предметом особого восхищения стали серебряные сосуды. На одном из них запечатлен момент ожесточенной схватки: всадник в тяжелом панцире поражает копьем противника; рядом сцена охоты – два лучника с собаками преследуют огромных кабанов [95].

Сарматский период на территории России и Украины охватывает период с III в. до н. э. по IV в. н. э. Искусство сармат, которые будучи восточными соседями скифов, со временем вытеснили их из причерноморских степей, условно можно поделить на четыре периода: савроматский (VI – сер. IV в. до н. э.), раннесарматский или прохоровский (IV–II вв. до н. э.), среднесарматский (I в. до н. э. – первая пол. II в. н. э.), позднесарматский (вторая пол. II–IV вв. н. э.), из которых три последних касаются непосредственно территории Украины. Начиная с савроматского периода (еще до переселения сармат на территорию современной Украины) и заканчивая позднесарматским, искусство сармат, которое, благодаря своей преимущественно утилитарной функции, легко воспринимало новые влияния, испытало значительные изменения, следствием которых стал новый, полихромно-инкрустационный стиль, который вобрал в себя особенности звериного стиля скифского времени.

Д. С. Раевский пишет, что мифология сарматов с IV по III в. до н. э. скифов с востока начинают теснить племена сарматов, родственные обитавшим в скифское время за Доном савроматам. По легенде, рассказанной Геродотом (глава IV, с. 110–117), савроматы произошли от союза юношей из племени скифов царских с амазонками. В этом мотиве принято видеть отражение высокого положения женщин в сарматском обществе. К рубежу н. э. сарматы заняли все причерноморские степи. О мифологии этого народа известно еще меньше, чем о скифской. Краткие указания древних авторов в сочетании с особенностями погребального ритуала позволяют считать, что сарматы, как и скифы, выше всего почитали огонь. Аммиан Марцеллин (XXXI 2, 21) сообщает об аланах, одном из сильнейших и наиболее долго фигурировавших на исторической арене сарматских племен, что они поклоняются Марсу в облике меча, который вонзают в землю. Этот обычай очень близок к культу скифского Ареса. Антропоморфные мотивы в сарматском искусстве крайне редки и не позволяют реконструировать стоящие за ними мифы (например, найденная в нижнем Поволжье золотая бляха с изображением человека, борющегося с хищником кошачьей породы; по содержанию она близка распространенным у скифов изображениям борьбы Геракла со львом). В некоторых сарматских комплексах найдены изделия среднеазиатских торевтов, украшенные сюжетными композициями, что позволяет предполагать близость верований среднеазиатских народов и сарматов. Таков золотой фалар из кургана у станицы Северской, воспроизводящий мотивы, характерные для античного дионисийского культа, и, видимо, как-то интерпретированные в сарматосреднеазиатской среде. В эпоху тесных контактов сарматов с античными колониями Причерноморья, прежде всего с Боспорским царством, сюжетные изображения в сарматской культуре встречаются чаще. Они отражают сложившиеся здесь синкретические верования, но стоящая за этими верованиями мифологическая система, нашедшая отражение в этих памятниках, на данном этапе не может еще быть охарактеризована более или менее полно (рис. 1.36, 1.37).

Рис. 1.36. Бронзовое зеркало сарматской царицы. Литье, деревянная массивная ручка покрыта листовым золотом. Москва, ГИМ.

Рис. 1.37. Шлем из кургана Ак-Бурун. Золото, ажурное литье. IV в. до н. э. Высота 14,4 см. Найден недалеко от г. Керчь в захоронении скифского, сарматского или миотского вождя. Эрмитаж.

14 ноября 2010 года сарматские золотые украшения общим весом более килограмма обнаружили двое россиян, рыбачивших в районе села Троицкое Астраханской области в прибрежной зоне реки Бахтемир.

Найдены шейное украшение и браслет – общий вес 1,15 килограмм. Украшения являются несомненными атрибутами богатого захоронения сарматского времени (эпохи раннего железного века, IV до н. э. – V вв. н. э).

Несомкнутые концы браслета оформлены в виде голов грифона, концы гривны – в виде лежащего с подогнутыми лапами животного, похожего на кошку или тигра (рис. 1.38).

Рис. 1.38. Сарматская гривна (шейное украшение) с изображением животного с подогнутыми лапами, похожего на кошку. Золото, ювелирное литье. IV до н. э. – V вв. н. э. Клад найден в 2010 г.

КИЕВСКАЯ РУСЬ И СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ

Археологические исследования доказали широкое распространение и высокий уровень культуры литейного производства в средние века. В VI–VII вв. произошло выделение специалистов-ремесленников, занимающихся художественным литьем из бронзы и драгоценных металлов. Начиная с IX – Х вв., применяется литье по восковой модели. В XI в. появились каменные литейные формы (рис. 1.39).

Рис. 1.39. Каменная резная форма для отливки «Сирины». 15,5 15,5 см. Древняя Русь. XI–XIII вв. Киев, Киевский государственный исторический музей.

Литейщики наладили ювелирное производство литых украшений для знати и среднего сословия, например, искусно отлита фибула (застежка для плаща) из бронзы (рис. 1.40).

Рис. 1.40. Фибула. Найдена в Среднем Поднепровье. 13 7 см. Древняя Русь. VI в. н. э. Бронза. Киев, Киевский государственный исторический музей

С другой стороны, вся фибула представляет собой змея (верхняя часть – его хвост). Змей – таинственное существо, обитающее в подземно-подводном мире, у корней «древа жизни». Он связан с истоками бытия, с тайной зарождения жизни и временными циклами, в рамках которых она разворачивается (спирали, покрывающие поверхность фибулы). Змей охраняет границу, отделяющую мир людей от мира предков, являясь хранителем изначальной мудрости и тайных знаний, покровителем волхвов и баянов.

Древние литейщики удовлетворяли также многочисленные бытовые нужды населения. В то время отливали котелки, палицы, кресты, иконки складные, бронзовые зеркала, паникадила, колокола, многие из которых сохранились до настоящего времени.

Вершина древнего русского литейного мастерства, несомненно, была достигнута «литцами» колоколов и пушек. Во многих странах литые колокола и пушки появились раньше, чем в России, но ни в одной стране искусство их формообразования не было столь высоким и необыкновенным, как в России. Литейщики издавна изыскивали особые замысловатые приемы, изготовляли отливки в отливке (например, колокольчики Луристана, рукоятки мечей древней Грузии и т. п. «литейные чудеса»), но всегда они полагались на высокое мастерство, на совершенное владение искусством формообразования. Этим, и только этим, можно объяснить, почему русские мастера брались за самые сложные, не имевшие примера в мировой практике, задания по изготовлению отливок ответственного назначения в машиностроении и в художественном литье.

Новым этапом развития литья стало появление литейных ремесел в Киевской Руси вместе с зарождением государства. При этом создавались не только замечательные литые произведения, но и разрабатывались необычайно оригинальные процессы литья. В XI в. в Киевской Руси существовало развитое литье специальных художественных изделий: различных подвесок, подсвечников, бытовой утвари, булав и пр. В раскопках на суздальско-владимирской земле найдено много свидетельств существования там уже в IX веке специализированных литейных мастерских. На рис. 1.41 показано одно из изделий киевских мастеров – водолей-рукомойник. Художественным литьем занимались также монастыри и церкви. Так, в Десятинной церкви г. Киева была своя литейная, в которой работали высококвалифицированные мастера [90].

Рис. 1.41. Водолей-рукомойник. Бронза. Киевская Русь. XII в. [90]

Академик Т. Д. Греков показал, что наши предки поляне хорошо владели литейным делом. В раскопках обнаружено не только большое количество медных и бронзовых отливок (ювелирные и культовые изделия), но также и орудия производства литейщиков – печи и горны, в которых плавили металл, а также каменные формы для отливки. Причем подобные находки обнаружены в различных местах, например на Урале недалеко от Нижнего Тагила. Это свидетельствует о том, что литейное дело было известно повсеместно, а не только в крупных городах.

Профессор Н. Н. Рубцов и академик Б. А. Рыбаков дают широкую и полную характеристику развития литейного производства на Руси. Они подробно описали технологию литья, различные способы отливки в каменные и глиняные формы, литье по восковой модели, древние приемы отливки колоколов, пушек и т. п.

Первым русским литейщиком, память о котором дошла до нас, является мастер Константин, отливший в 1166 году бронзовое паникадило, две детали которого были найдены при раскопках городища у села Вжище – недалеко от г. Брянска (рис. 1.42).

Рис. 1.42. Деталь паникадила. Бронза. 1166 г. ГИМ.