Цитаты из книги «Отцовство. Роман-дневник»

Перед младенцем ощущаешь свою немолодость, перед нерожденным – свою нежизнь.

Разве не справедливо, что мы в душе носим ту тяжесть, какую они – во чреве? Мужская опустошенность есть такой же способ вынашивания плода, как женская отягощенность; взамен дана нам легкость тела, как им – воспарение души

Детство же – это как раз то общее место, от которого начинаются все пути, и там не нужно ставить себя на место другого – достаточно представить другого ребенком, чтобы испытать к нему то, в чем нуждаешься сам: любовь, жалость, желание со всех сторон обнять, вобрать, защитить. Через то единое, откуда исходят все люди, и впоследствии проще всего им соединиться.

Ребенок – единственное, в чем мое «я» запечатлелось полно и непридуманно, с неподвластной мне самому силой правды. Ведь ребенок создан по моему подобию, но не по моему произволу: мы не можем своей волей замыслить и воплотить его, как произведение искусства. Я застигнут врасплох – и оказался лучше того, за кого раньше себя принимал: двойное торжество. Это все равно как, чудом пережив смерть, наблюдать славный итог своей жизни, уже не зависящий от моих дальнейших слабостей и падений.

к у Лао-цзы, для которого дом состоит не из дерева или камня, а из пустот, в них прорубленных (двери, окна, трубы…

: для родителей ты центр жизни, а они для тебя только фон.

Что ж, придет такое время, когда ты сможешь обходиться без нас, и это будет торжество нашего воспитания.

нет ничего живого на свете, перед чем позволено распуститься, потерять свой образ.

Улыбка обращена к реальности, смех – к ее искажению, в нем звучит уже нечто ирреальное, иностороннее. Улыбка трезва, смех опьяняет.

чайшей растерянности и одиночества, разрыва природно-непосредственных и необретения общественно-условных связей с миром, время гигантского, ни с чем последующим не сравнимого отчуждения