Цитаты из книги «Земля»

– Маша красивая! Только совсем не как Алина – у той была броская, бьющая наотмашь красота, а у Маши тихая, незаметная, словно бы сотканная из другой материи.

Может, потому, что она почти не играла словечками, а электрический свет, хлещущий из жестяного конуса, подчёркивал морщинки вокруг глаз. И я снова почувствовал тревожную, сладковатую гнильцу, словно бы рядом сочился ароматом хищный экзотический цветок – пожиратель мух.

Они находились от нас по меньшей мере метрах в десяти, но я почему-то отчётливо слышал каждое слово, хотя Чернаков именно что бормотал. Меня это не удивило – с таким акустическим эффектом я сталкивался раньше на водохранилище, когда вроде еле шепчешь, а звук разносится далеко…

испанском языке существует два глагола со значением “быть”, “являться” – это ser и estar. Первый характеризуется продолжительностью длиной в жизнь или просто большой промежуток времени. Например, soy Natasha. Я есть Наташа, ею родилась и умру. А второй описывает переходные, временные состояния…

В табачном мареве шныряли вёрткие официанты с загруженными подносами, похожими на кукольные палаццо из фарфора и стекла.

конкретно Алинино “смертование” представляло из себя непроходящее праздное уныние, осложнённое навязчивой потребностью трахаться и мучить. И, разумеется, учить смерти – так же истово, как иные учат жизни. И не её вина, что она была инструктором плавания, который кое-где нахватался техник брасса, кроля, но сам до дрожи боится воды.

рядом с безопасной, как дохлая собака, метафорой смерти находится смерть обыденная, традиционная, конкретная, та, что я наблюдал каждый день. Пусть не саму смерть, а только её лики на овальных деколях, что безучастно и слепо смотрели на меня десятками глаз.

Логично предположить, что наше существование – чистая энтропия, энергия агонии.

единственное, что человек может сказать о себе с полной уверенностью: “Я – мёртв!” – Но это будет просто фигурой речи, – сказал я с неожиданной для меня самого грустью. – Ведь настоящие мертвецы ни с кем уже не говорят…

Финеаса Тейлора Барнума. В оригинале было, что лох каждую минуту рождается… – А кто такой Барнум? – спросил я извиняющимся тоном. Впрочем, Алина никак не показывала, что её коробит моя девственная эрудиция. Судя по всему, ей даже нравилось объяснять, наставлять. – Американец, который придумал современный шоу-бизнес. В середине девятнадцатого века он прославился передвижным цирком уродов, который называл “Величайшее шоу в мире”.