На соседнюю улицу нашей деревни в отпуск приехал моряк. Моряк настоящий – в форменной тужурке, фуражке и при погонах и, конечно же, в тельняшке. Оказалось, что приехал моряк гражданский, а не военный, и прибыл он к своим родителя издалека, из-за границы, во всяком случае, он всем так рассказывал. Настоящий моряк, командир, говорят, прибыл.
Я его встретил на автобусной остановке, и самое главное, что этот моряк не произвёл на меня внешне абсолютно никакого впечатления. На командира он тем более был не похож, уж молод сильно.
Но когда он заговорил, все присутствующие, и я в том числе, поняли, что имеют дело с настоящим тружеником моря. Он обратился к своему младшему братишке:
– Лёха, что ты как салага ведёшь себя. Мама сказала, что нам необходимо груз доставить до места. Не успели мы бросить якорь на остановке, а ты воешь, как омар. Тебя даже судовой тифон не сможет заглушить. Вот взялся слёзы лить, как из пожарного брандспойта.
При этих словах он лихо загнул фуражку вверх и сплюнул сквозь зубы прямо на тротуар. Присутствующие на остановке неодобряюще и в то же время с интересом посмотрели на приезжего. Тем временем он, не обращая ни на кого внимания, продолжал:
– Лёха, прекрати. Тебя бы сейчас посадить в цепной ящик, сразу бы реветь перестал. Тебя надо отдать нашему дракону, он бы научил шкрябать палубу. Понял?
Маленький Алексей от этих не совсем понятных слов начал ещё больше всхлипывать.
– Кому говорю? Перестань балласт сливать, без воды нас решил оставить?
– Мама сказала, что хороший, а ты всё ругаешься.
Алексей решил объяснить причины своего поведения:
– Что ты говоришь? Ты ещё пока и представления не имеешь, как можно по-настоящему ругаться. У нас старший механик так загнёт, так загнёт, что душа в пятки уходит. А ты говоришь, что я ругаюсь. Я же тебя любя… Не в смысле ругательства, а как судовым мягким половичком жалею. Не плач, что завелся, как брашпиль, давай сбавляй обороты. Нам надо еще доехать до тёти Клавы и груз ей передать в целости и сохранности.
Тем временем подошёл автобус, и весь народ рванул усаживаться на пустые места. Так получилось, что морячок с маленьким братом уселись недалеко от меня, и я оказался невольным свидетелем их дальнейшего разговора. Да и другие пассажиры, как мне показалось, начали прислушиваться к их разговору. А морячок продолжал наставлять Лёшу:
– Ты настоящий салага. Что, успокоился? Молодец, так держать!
Тем временем автобус выехал из населённого пункта и продолжил путь по сельским дорогам до пункта назначения. Автобус мчался по дороге, проходившей через огромное колхозное поле.
– Лёха, смотри, как красиво. Представь, что это не поле, а море. Конца и края этому простору нет. Ты только представь: в море, как и сейчас, скоро солнце будет садиться за горизонт, и его последние лучи сообщат нам о начале сумерек. Вот тут-то и надо начитать работу с секстаном. Знаешь, как это интересно?
– Нет, не знаю. А что это такое секстан?
– Это специальный штурманский инструмент, этим инструментом измеряют высоты светил в море. Понял?
– Нет, не понял.
– Вот я и говорю, Лёша, ты тупой, как нос портового буксира. Ты такой же, только буксир много работает, а ты всю дорогу плачешь. Знал бы, не взял тебя с собой к тёте Клаве.
– Вот опять ты меня ругаешь. Я на тебя нажалуюсь тёте Клаве. Ты нехороший, Паша.
В этот момент автобус сильно тряхнула на одной из ям грунтовой дороги.
– Ой, как нас трясёт, я бы знал, сам бы с тобой не поехал.
– Лёха, ты на самом деле салага. Его трясёт. А ты знаешь, как трясёт, качает в море?
– Да я и знать не хочу. Домой бы быстрей добраться.
– Вот я и говорю, ты настоящий салага. Нас как-то в районе Сингапура так качало, ну так качало. Вот это на самом деле никому не пожелаешь, а ты говоришь, трясёт. В море постоянно трясёт, но люди работают.
– Не хочу я в море, я домой хочу.
– Вот я и говорю, салага ты настоящий, маленький ты ещё в моря ходить. Понял?
– Понял.
Дальше ехали молча.
Автобус добрался до нужной остановки, и мои попутчики вышли у сельского магазина деревни, где проживала, как я понял, их тётя Клава.
Из окна автобуса было видно, как маленький Алексей побрёл за Пашей в морской фуражке и при погонах. Пассажиры пригородного автобуса с интересом смотрели им вслед.
Тётя Клава встретила гостей на пороге дома, расцеловав маленького Алексея и приветливо похлопав по плечу Пашу. Гости с хозяйкой прошли в дом. Стол был накрыт для них заранее: в центре стола стоял огромный самовар, вокруг которого разместились чашки и тарелки с выпечкой. Тётя Клава предложила гостям попить чаю с дороги, поинтересовавшись, как Павел и Алексей добрались до её дома. В это момент маленький Лёша опять заплакал:
– Тётя Клава, тётя Клава, добрались мы плохо. Меня Паша обижал.
Клавдия насторожилась – что значит обижал? Она обратилась к Павлу за разъяснениями.
– Ничего я ему не сделал, – начал оправдываться Павел.
– Что значит ничего? Давай, рассказывай, почему Лёшенька жалуется?
– Да ничего… Немного жизни его поучил.
– Он меня салагой обзывает, – продолжил жаловаться Лёша.
– Ты и есть настоящий салага. А кто ты, по-твоему? Самый настоящий салага.
– Он меня драконом пугал, – опять встрял в разговор Лёша.
– Каким таким драконом? Павел, объясни пожалуйста, что это всё означает?
– Это означает, что я ему про боцмана рассказывал.
– При чём здесь боцман?
– А при том, что он начал с ходу сопли пускать, ещё не успели поехать, а он начал плакать. А боцман наш его бы сразу от этого отвадил.
– Паша говорил, что дракон меня в ящик с цепями посадит, – маленький Алексей был готов разреветься ещё больше.
– Не плачь, Лёша, я сейчас этому взрослому салаге голову на место поставлю. Будет знать, как к маленьким приставать. Не плачь, Лёшенька.
Малыш, почувствовав поддержку тёти Клавы, продолжил обвинительную речь:
– Он мне всё про какой-то груз рассказывал, который мы должны были доставить по назначению.
– Какой груз? Ваша мама сообщила, что вы привезёте мне корзинку яблок. Я уже её видела. А что ещё за груз вы должны были доставить? – она обратилась к Павлу, теперь уже растерянно стоявшему посередине комнаты.
– Яблоки – это и есть наш груз, – Павел пустился в объяснения.
– Он меня еще Сингапуром пугал, говорил, что там волны большие, – опять выдал Алексей.
– Какой Сингапур? Павел, что ты выдумываешь? Какие большие волны в Сингапуре?
– Я ему рассказал, какие большие волны бывают перед Сингапуром, – Павел явно начал отрабатывать назад, понимая, что тётя Клава так просто от него уже не отступится.
– Так, Павел, я всё поняла. Ты провёл на пароходе дяди Васи две недели, прошёл от Беломорска до Онеги. И из этих двух недель реально поработал дневальным неделю и возомнил из себя крутого моряка. Я только сейчас поняла, зачем ты напялил пагоны третьего помощника капитана. Решил, что стал бывалым моряком, и поэтому взялся учить маленького мальчика, как ты сам сказал, уму-разуму. Ну, Паша, я от тебя такого не ожидала. Чудо свершилось. Моряк приехал. А ну-ка снимай погоны третьего помощника. Их ещё надо заслужить.
А если ты поработал дневальным или другими словами, матросом второго класса и даже без документов, то тебе нужно другие погоны, которые матросы и носить-то стесняются. Уж больно они жалко смотрятся. А ты возомнил из себя… Вот я дяде Васе всё о тебе расскажу, расскажу, как ты себя ведёшь.
– Тётя Клава, я всё понял, простите, больше не буду. Только дяде Васе ничего не рассказывайте, а то он меня больше на пароход не возьмёт с собой. Признаюсь, уж больно мне море понравилось, а закаты в море, ну точь-в-точь как у нас перед деревней за полями.
Все, конечно, знали, что в пароходстве капитаны судов два раза в год отправляют характеристики на своих помощников с использованием специальных кодов. Каждая цифра кода по пятибалльной системе означала уровень того или иного качества судоводителя, а порядковый номер каждой цифры определял это качество. К примеру, в графе третьей цифры стоит пятерка – это означает, что уровень знания английского языка оценен как отличный. Если же в прошлом году в этой же графе стояла четверка, то это означает, что помощник свой уровень за прошедший период по английскому языку поднял, значит, помощник работает над собой, занимается, готовится стать еще более грамотным судоводителем.
Вся эта информация в цифрах ложилась на стол капитана-наставника Щевелева Василия Николаевича. Он систематически два раза в год все эти цифры, абсолютно непонятные постороннему человеку, вносил в свой огромный журнал, который вёл с незапамятных времён. Сотрудники пароходства прекрасно знали об этом и называли толстую тетрадь капитана-наставника Щевелева «кондуитом».
Валентин и его приятель Николай прибыли в распоряжение пароходства, поселились в одной комнате в общежитии плавсостава – им предстояло дипломирование на старших помощников капитана. Плавательный ценз был набран уже давно, и вот свершилось – они получили характеристики-рекомендации от своих капитанов. Любое дипломирование начиналось со встречи с капитаном-наставником Щевелёвым.
Валентин и Николай сидели у Щевелёва в кабинете. Василий Николаевич достал из стола огромную толстую тетрадь:
– Так, друзья, вы говорите, что собрались дипломироваться на старших помощников?
– Да собираемся, все документы для этого готовы.
– Давайте посмотрим ваши характеристики, как вас оценивают ваши командиры.
Василий Николаевич полистал свою тетрадь, нашел нужную страницу:
– Так, Валентин, посмотрим. Вот у тебя была тройка в прошлом году. Что это? А это деловые качества. Так, а в последней оценке у тебя четвёрка стоит. Значит, развиваешься и повышаешь свой профессиональный уровень. Валентин, в целом у тебя даже очень и очень неплохая характеристика. Так, посмотрим, какие отзывы у Николая.
Василий Николаевич опять порылся в своей огромной тетрадке:
– Так, Николай, теперь посмотри, как у тебя дела? Тоже неплохо в целом. Так, постойте-ка, а у тебя в прошлом году стоит двойка. Что означает эта оценка?
Капитан-наставник быстро начал листать страницы тетрадки:
О проекте
О подписке