Глава 2

Сижу на постели и смотрю на мужа. Он хрипит, затем со стоном хватается за голову.

– Чёрт возьми, сколько я вчера выпил? Почему никто не отобрал у меня выпивку или не вырубил меня? Мне нельзя так напиваться.

Он медленно садится, и тут его взгляд падает на мою шею. В глазах Дерека мелькает испуг.

– Нора… это я сделал?

Киваю.

– Какого хрена я не помню этого? – Дерек касается моей шеи и сразу же отдёргивает руку. – У меня реально с башкой не в порядке.

– Ты был пьян, поэтому не помнишь.

– Нет, остальное я помню. Ты уговаривала меня пойти спать, я выговаривал тебе за Федэрико. Дальше полный провал в памяти. А потом уже Альберто меня тащит. Почему ты не позвала его раньше? Стоп… Почему я душил тебя? Мы же не… Я ни к чему тебя не принуждал?

– Нет, – кладу ладонь на его руку, – ты сделал так, чтобы я захотела.

– То есть принудил тебя к сексу против твоей воли. – Дерек кривится. – Говори, как есть. Про всё.

– Ты взял меня грубо, но потом начал ласкать пальцами, и это компенсировало грубость. После ты снова приложился к бутылке, тогда я пошла за Альберто. Дальше ты знаешь.

– Я душил тебя во время секса? Снова?

– Видимо, тебя возбуждает моя шея.

– Нора, несмешно. Не давай мне больше делать это с тобой. Носи при себе шприц.

– Предлагаешь вырубать тебя?

– Самый безопасный для тебя способ. Я сильнее, по-другому ты со мной не справишься. Либо зови кого-нибудь на помощь. Я всё сказал. Мне пора в душ.

Дерек встаёт с кровати, иду за ним. Он очень зол, я чувствую. Дерек на грани, ещё немного – и он опять сорвётся. Только в чём причина? Это из-за похорон, Эдриана, Федэрико, слухов или…

– Ты правда убил вчера кого-то?

– Да.

– Дерек, ты не должен убивать каждого, кто нелестно обо мне отзывается.

Чуть не врезаюсь в него, потому что он резко останавливается.

– Повтори. – Дерек разворачивается.

– Не нужно стрелять людям в голову, только потому…

– Потому что моя жена подложила мне свинью? Это ты хотела сказать? Ты что, до сих пор не врубаешься?!

Он кричит так громко, что я зажмуриваюсь.

– Тебе объяснили правила. Но ты же у нас особенная! Я оберегал тебя от всех и от всего – в ущерб себе. Видимо, зря. Начинаю припоминать, почему ночью слетел с катушек. Пора преподать тебе урок. На этот раз по-настоящему.

– Дерек, успокойся, пожалуйста, – шепчу я.

– Успокоиться? Ты знаешь правила, но ты срать на них хотела! Я всё спускал тебе с рук. Абсолютно всё! Я жалел тебя! Пытался оградить от этого, и это было моей ошибкой. Моей, блять, грёбаной ошибкой! Ты варишься в этом, значит, должна следовать правилам. Они, мать твою, касаются всех! Но я втрескался как идиот, теперь пожинаю плоды. Ты же была в шоколаде, принцесса. Считай, до этой минуты тебя это вообще не касалось. Хватит. Всему есть предел. Моё терпение лопнуло: отвечать за свои действия ты будешь, как и все здесь. Правила действуют для всех!

Кажется, я разбудила зверя: на Дерека даже смотреть страшно.

Да, я знаю наизусть «Омерту» – свод основных правил, которых придерживаются все семьи. Можно так сказать, «кодекс чести» мафии. Также я знаю внутренние правила, по которым живёт эта семья (у каждой семьи свои законы). Знаю я и то, что часто их нарушала, а мне ничего за это не было. Дерек всегда защищал меня от последствий. Но больше не станет, я это вижу. Чувствую.

Начинаю пятиться, но не тут-то было. Железная хватка на запястьях – и я стою как вкопанная.

– Права голоса у тебя нет и никогда не было, даже после того, как ты стала моей женой. Ты говорила и делала что хотела только потому, что я разрешал. Ты жива и невредима только потому, что я за тебя всегда впрягался! Я столько раз прикрывал тебя. Эд бы не убил тебя, просто использовал бы. А вот другие кланы хотели твоей смерти. Тебя бы грохнули на раз-два. Не сразу, но потом – да. Ты была никем, не принадлежала ни к одной из семей, а чужакам здесь не место. Их устраняют по щелчку пальцев, стоит им сделать что-то не то. Ты дышишь только потому, что я никому не позволял причинять тебе вред! Помнишь, как быстро тебя нашли, когда ты сбежала? А если бы Эд не успел? Ты была бы мертва, мать твою! Чем ты думала?! Открою маленький секрет: Эд поехал искать тебя только потому, что я попросил. Срать он на тебя хотел! Я с самого начала защищал тебя от всего и всех! Даже от него! Думаешь, я забыл? А вот ты, похоже, забыла. Плохое ты помнишь, а хорошее? Да ни хрена! По-твоему, это я мудак? Чёрта с два! Напряги память и вспомни, что ты, мать твою, творила! Ты вломилась на совет Боссов и показала мне средний палец, а я спустил тебе это с рук. Разумеется, они смеялись. Пока я их не заткнул. Заткнул всех, кто там был, из-за какой-то суки! Ты хоть представляешь, как я выглядел в их глазах? «Грёбаный подкаблучник», «прогнулся под шлюху» – вот что я слышал ещё долго. Шёпот за спиной. А я ненавижу шёпот. Когда кто-то шепчет, мне хочется убивать. И парочку я убил. Или троих. Возможно, пятерых. Больше никто не шептался.

– Если бы я знала, что тебе придётся из-за меня делать, я бы никогда туда не зашла.

Я опускаю голову, но он рывком задирает мой подбородок.

– Разве я разрешил говорить? На меня смотри! Это ведь только один случай из многих. Сколько раз ты выставляла меня дураком перед всеми, принцесса? Не считала? А то я со счёта сбился. Но больше унижать себя я не позволю. Я был готов простить, что ты вырубила меня, обманула меня и переиграла план. Я даже был готов закрыть глаза на твои игры с Федэрико, если бы никто об этом не узнал. Но ведь узнали. Узнали, мать твою! Не спорю, ты молодец, обвела меня и ребят вокруг пальца. Но ты не учла все нюансы. Сегодня вечером лично убедишься в этом. Послушаешь шёпот за спиной. Я обеспечу тебе такую возможность.

Моргаю, а глаза жжёт. Мне жутко обидно, что я, пусть и ненарочно, подставила его. Но больше всего от того, как он говорит сейчас со мной. Ведь я хотела, как лучше. Хотела сделать всё сама, чтобы не подвергать его жизнь опасности. Если бы Дерек сорвался, последствия были бы ужасными. Хотя они и сейчас хуже некуда: пострадала его репутация и авторитет. А для этих мужчин нет ничего хуже.

– Как все узнали? – бормочу, борясь с комом в горле. – Ведь никто кроме меня, тебя и Эда не в курсе, что я…

– Неужели? Шлюхи, которыми ты его задабривала, тоже не в курсе? Охрана, которая видела вас в клубе, его водитель, люди, наблюдавшие, как вы шли под руку, тоже не в курсе? И у стен есть уши, принцесса. Больше всего меня злит, что я сам позволил этому случиться. Я не мог убить его без одобрения совета, а я не стал собирать комиссию. Я ничего не сделал, потому что у нас был план. План, на который ты плевать хотела! Ты не думала, что Федэрико мог прийти не с пустыми руками и тоже всё записать? Твой план мог бы сработать, если бы ты продумала всё до мелочей, посоветовалась бы со мной и послушала бы меня. В любом случае уже неважно. Вы оба поимели меня, а теперь все в курсе.

Дерек отпускает меня и отходит на шаг.

– Они недоумевают, почему ты ещё жива, почему я не убил тебя, почему не озвучил претензии Федэрико на совете, почему не потребовал права убить его. Я убил вчера того кретина, чтобы показать, что слухи – ложь! Он оскорбил тебя, значит – и меня тоже. Он был пешкой, за его смерть никто ничего не спросит, потому что он сам напросился. Те, кто там был, слышали, как ублюдок сам попросил выбить ему мозги. Но я не могу убивать всех без разбора. А ведь все, абсолютно все думают, что ты водишь шашни с Федэрико, будучи замужем за мной! И виноват в этом я. Сам позволил так с собой обращаться. Вся эта хрень о равноправии и доверии, которую ты вливала мне в уши, – это здесь не работает. Ты просрала моё доверие и нарушила мой приказ. За такое отправляют в ссылку или убивают.

Слёзы стекают по щекам, и я всхлипываю.

– Ты отошлёшь меня? Не убьёшь ведь, значит, отошлёшь. Я не хочу, Дерек. Пожалуйста, лучше накажи по-другому. Можешь избить. Что угодно, но не отсылай.

– Избить?! Думай, что говоришь! – Он смотрит на меня так, будто впервые видит. – Я и пальцем тебя не трону. И не отошлю, иначе все решат, что есть за что и слухи правдивы. А ведь есть за что, твою мать! Мне есть за что отослать тебя! Но ты так легко не отделаешься. Пора тебе стать образцовой женой. Ты будешь здесь, в этом доме. Выходить сможешь, только когда я разрешу. Будешь делать всё, что прикажу, и даже не пикнешь. Если подставишь, унизишь, опозоришь или ослушаешься меня ещё раз, пеняй на себя.

– А как же «Альянс желаний»? – спрашиваю еле слышно. – Отель, бар и ресторан откроются через три дня. Я должна быть там.

– Снова споришь? Не можешь просто молча принять как данность? Ты не выйдешь из этого дома, пока я не разрешу. Клуб, отель и всё остальное отлично будут работать и без твоего присутствия. Сегодня вечером ты идёшь со мной, а после начнётся твоё заточение. Принцесса в башне, – он усмехается. – Твой сегодняшний выход в свет должны запомнить надолго. Перерыв будет большим. Надень закрытое, но шикарное тёмно-красное платье и что-то роскошное. Хотя, знаешь, не парься насчёт платья. Его тебе принесут. Бриллиантовые серьги к нему подойдут идеально.

– Но у меня нет…

– Есть. Лежат на туалетном столике. Не успел отдать на свидании, нас прервали. Знаешь, я даже рад, что история с Федэрико вскрылась и поползли слухи. Иначе и дальше бы позволял тебе вытирать о меня ноги. Если бы всё прошло гладко и без последствий, я бы забил на это. Влюблённый идиот. От самого себя тошно.

– Дерек, прости меня. Мне казалось, я всё просчитала и никто никогда не узнает. Я не хотела, чтобы всё так вышло. Правда. Не хотела…

– Не хотела играть с ним в верную жену? Но ты сыграла. И проиграла. За такое любой другой на моём месте либо забил бы тебя до смерти, либо сходу всадил бы пулю в лоб. Но я вновь закрыл на всё глаза. У тебя был важный вечер, мне не хотелось его портить. Даже злиться на тебя не хотелось. Хотелось быть милым.

Его глаза сверкают всеми оттенками ярости. Я вижу, что Дерек сдерживает себя, но всё равно осторожно отступаю на шаг.

– Это был последний раз, когда я проглотил дерьмо, которым ты меня из раза в раз поливаешь. Теперь за свои слова и поступки ты будешь отвечать. Ты знаешь правила. Знаешь, что делают с теми, кто их нарушает. Эльза тебе всё объяснила. От жены в нашей семье многого не требуется: не перечить, быть верной, создавать уют. Остальное – на усмотрение мужа. Видимо, ты не запоминаешь теорию, если она не подкреплена практикой. Это я тебе обеспечу. Будь готова к пяти вечера. Ты должна выглядеть идеально и чопорно. Как мой костюм, который тебя так бесит.

Дерек разворачивается и направляется в ванную комнату.

– Но почему красное платье? У нас же траур.

– Твою мать! Я сказал: красное, значит – красное!

Дверь хлопает, а я стою посреди пустой комнаты, обхватив себя руками.

Доигралась. Сама виновата. Ведь прекрасно знала, что каждое действие или слово имеет последствия. В их мире женщина не имеет права голоса. По крайней мере, официально. Наедине пара может общаться как угодно, но на людях женщина должна беспрекословно подчиняться мужчине. Мы просто красивые вещи. Возможно, любимые вещи, но о равноправии в их мире и речи нет: всё решают мужчины. И авторитет мужчины может сильно пострадать, если он прогнётся под женщину и позволит вытирать о себя ноги. Но особенно – если жена ему не верна.

Именно это и произошло. Теперь понимаю, почему Дерек такой бешеный. Его высмеивают и унижают в открытую, потому что он на моей стороне, даже несмотря на слухи. Это воспринимается как слабость, а слабых добивают. Слабые не могут стоять во главе клана – закон природы.

Пока Эдриан не придёт в себя, Дерек является действующим Боссом. Поэтому на него посыпалось столько дерьма. Не может быть Боссом тот, кому жена изменяет. Пусть даже и временным Боссом. Если женщина не уважает мужчину, то от такой женщины избавляются. Дерек не избавился от меня, зато вышиб мозги тому, кто осмелился вывалить ему слухи в лицо. Он защитил меня. Снова. Вчера из-за меня погиб человек. И, возможно, он будет не единственным, кого Дерек убьёт. А я даже словесно заступиться за себя не смогу. Я теперь его жена. И если начну качать права на людях, опозорю его ещё больше.

Женщин здесь считают людьми второго сорта. Я не говорю про все кланы и банды, но в пяти Нью-Йоркских мафиозных семьях всё обстоит именно так. Здесь царит тотальный патриархат, и женщина не может занимать руководящие должности. Выполнять поручения, задания и приказы Босса – вот наш максимум. Вход в «клуб» мафии открыт только мужчинам. Зато в Мексике, Колумбии, Китае, Италии и прочих странах женщины нередко становились и становятся не просто подружками или жёнами гангстеров, а Крёстными матерями, Боссами в юбке, баронессами, главами картелей и так далее.

Взять хотя бы ту же Сицилию. Мария стала главой клана после смерти Анхеля. Она женщина, но она вела дела вместе с Анхелем. И она своя. А там семья охотнее признает главой клана женщину из семьи, чем чужака, будь он хоть трижды мужчина.

Конечно, изначально всё было не так. Прежде главной задачей итальянской женщины было создание уюта для мужчины, воспитание детей и осуществление межклановых связей через браки по договоренности. Но ситуация в корне изменилась. Новые Боссы мафии в женском обличье действуют порой даже более изощрённо и кроваво, чем их мужья, отцы и братья. Мария яркий тому пример.

Разумеется, женщины не отбирали у мужчин право на власть, им пришлось взять всё в свои руки. Когда в Италии и на Сицилии начались повальные аресты, многие семьи лишились управляющей мужской силы и женщины были вынуждены взять на себя роль руководителей, чтобы бизнес не развалился, а кланы не сгинули в лету. Это стало поворотным моментом во взаимоотношениях итальянской мафии и её женщин.

До этих смутных времён женщины оставались в стороне от семейного бизнеса. Они могли спокойно готовить ужин, пока их мужья пытали или убивали своих врагов, кромсая их в подвале дома на мелкие кусочки. Женщины прекрасно об этом знали, но это их не касалось. Жена мафиози должна была быть верной и любящей – большего от неё не требовалось.

Мафия являлась патриархальной и сексистской организацией – и только после массовых арестов мужчин права женщин расширились. Если до этого их уважали за то, что они были идеальными матерями, жёнами, дочерями или сёстрами членов мафиозных кланов, то теперь они добиваются уважения своими силами и заслугами. Но не в Штатах. Здесь женщину будут уважать, только если она чья-то жена. Верная жена, соблюдающая правила.

Да, Эльза была достаточно значимой персоной. Эдриан отправлял её решать вопросы, с которыми даже мужчины не справлялись. Дипломатия, хитрость, умение сглаживать углы и находить компромиссы без кровопролитий – вот какими были её сильные стороны. И у неё была власть. Тот самый максимум власти, который дозволен женщине здесь.

Женщина может подняться выше любовницы или жены, но только в том случае, если она обладает поддержкой окружающих её мужчин. Просто ума, обаяния и интеллекта недостаточно. Успех женщины во многом зависит от того, доверил ли ей эту роль мужчина. Эдриан доверял Эльзе. Она заслужила уважение многих мужчин, не только из нашей семьи. Но даже она была всего лишь женщиной, с которой нередко никто не считался.

Да и Мария тоже не может насладиться властью в полной мере. Она выносит смертные приговоры, контролирует клан, но не может вести себя как мужчина. Мария – вдова, а значит, не имеет права заводить любовников. Она будет у власти, только пока её поддерживают и уважают, а шлюх не уважает никто. Как и мужчин, которые ради шлюхи готовы на всё, даже пойти против системы.

Вот что случилось. Вот кем все считают меня и Дерека. «Шлюха и её подкаблучник».

Это плохо. Очень плохо. Чтобы вернуть репутацию и авторитет, Дереку придётся пройти через ад. И он пойдёт не в одиночку: Дерек потащит меня за собой, как он думает. На деле я буду идти рядом с ним добровольно. Ведь, кто бы что ни говорил, но я его жена, а не шлюха. И он не подкаблучник. Дерек просто меня любит, как и я его.

Но в мире мафии нет места любви. За неё приходится платить. Иногда кровью.