Проснулась я рано. Уж точно раньше парней, они явно засиделись вчера. Поэтому у меня было время навести марафет. Это всегда меня успокаивало, помогло и сегодня, пусть и самую малость.
То, что оказалось в пакетах, которые принёс Макс, обрадовало бы любую девушку. Я бы сама визжала от восторга, если бы мне не было так хреново. Хоть я и запретила себе хандрить, но тоска и чувство вины поедали меня как въедливые черви. Однако старания Макса всё же немного подняли настроение.
Когда я увидела секси платье, короткую кожаную юбку, джинсовые и хлопковые шортики, два кроп-топа, две обтягивающих футболки, чулки, туфли на платформе, кружевной комплект белья, бижутерию и косметику, я рассмеялась.
Уж не знаю, хотел Макс порадовать меня или взбесить Алекса, но попал в обе цели. Я накрасилась, собрала волосы в высокий хвост и надела тот комплект белья, что купил Алекс. Топ и правда удобный. Но основная причина не в этом. Если на мне будет лифчик, Алекс не сможет ни к чему придраться. А он захочет, в этом я уверена. Кроп-топ, купленный Максом, настолько короткий, что едва прикрывает спортивный лиф. А штаны от трикотажного костюма, подобранного Алексом, я спустила на бёдра.
В общем, этим утром я была во всеоружии и, пока парни ещё спали, занялась приготовлением завтрака. Однако, вопреки моим ожиданиям, Алекс, появившись на кухне, никак не прокомментировал мой внешний вид. Он даже доброго утра мне не пожелал, просто кивнул и уселся за стол. Зато по взглядам остальных парней было предельно ясно, что мои старания удались.
– Спасибо, Анже́лика, – Макс чмокнул меня в висок перед тем, как поставить грязную посуду в раковину. – Очень вкусно.
– И сытно, – пробасил Вик со своего места. – Спасибо, волчонок. Ты идёшь, Макс? Надо проверить тачку.
– Конечно. Не скучай, бегунья.
Макс подмигнул мне, а затем вслед за Виком покинул кухню. Ян тоже ретировался под предлогом, что ему нужно завершить какое-то дело. И вновь мы с Алексом остались наедине.
Я уже расправилась с первой тарелкой, когда он подошёл ко мне почти вплотную. Алекс остановился прямо позади меня, так что я буквально кожей чувствовала его дыхание и тепло его тела. По спине и шее поползли мурашки, но я не могла понять, вызваны они обещанием опасности, исходящим от него, предвкушением очередной перепалки или внезапно вспыхнувшим возбуждением.
О, нет, я не имею в виду, что мои трусики резко намокли. Нет и ещё раз нет. Просто Алекс… он вызывал во мне столько противоречивых эмоций. В одну секунду он меня интриговал, в другую – я хотела его придушить, в третью – заслужить его одобрение, а сразу следом и одновременно – сделать всё наперекор.
Напряжение в воздухе нарастало, или мне так только казалось. Алекс просто стоял позади меня и молчал, а я продолжала мыть посуду, старательно изображая невозмутимость. Но внутри меня бушевал ураган. И сердце колотилось так, что стучало в висках.
Не в силах больше выносить эту игру в молчанку, я бросила губку в раковину и обернулась, приготовившись обороняться. Его обычно ярко-зелёные глаза потемнели, а на лице играли желваки. Алекс явно был чем-то взбешён. Ну, не чем-то, а кем-то. Мной. Видимо, одно моё присутствие вызывало у него приступ ярости.
– У тебя снова какие-то претензии? – с ходу начала я. – Я надела грёбаный лифчик, Алекс, так что даже не пытайся. Я приготовила завтрак, а вчера – ужин. И я мою посуду. Вношу свой вклад. Стараюсь не нарываться. Если нужно, я весь дом до блеска вычищу. Но что опять не так? Чем ты недоволен? Поручи мне ещё какую-то работу, я всё сделаю. Но даже не проси меня прогибаться. Я не покорная овца, которая будет смотреть вам в рот и блеять по приказу. И не серая мышь, которая прячет тело под пуританской одеждой. Я – это я. Импульсивная сексуальная сучка, которая знает о том, что она заноза в заднице. И, чёрт, мне это нравится, представляешь? Я нравлюсь себе такой и не собираюсь меняться. Я налажала, да. Сильно налажала, и не думай, что я не понимаю этого. Я не позволяю себе утопать в чувстве вины и жалеть себя, с этим ты ошибся. Но я в курсе, что Кира и маму убили из-за меня, и никогда об этом не забуду. Хреново ли мне? Да! Ты и так это знаешь. Не заставляй меня чувствовать себя ещё хуже. Когда я надеваю то, что нравится мне, это отвлекает от того дерьма, что свалилось на меня. Можешь называть это блажью, эгоизмом, ребячеством, мне всё равно. Но не забирай у меня это. Если тебе что-то не нравится, просто не смотри на меня, чтобы не раздражаться. Вот и всё.
– Закончила?
– Вообще-то…
– Плевать, – перебил он меня и отступил, вернув мне возможность свободно дышать. – Меня, Макса и Вика сегодня не будет, не готовь на нас.
– В смысле обед? Я и не собиралась. Знаю, что вы, парни, обедаете в городе.
– Ужин мы тоже пропустим. Вернёмся завтра вечером. Ян останется с тобой. Можешь как раз добить его тату.
– У меня нет инструментов.
– Всё необходимое у нас есть.
– Ладно, – кивнула я. – Сделаю. Ох, чёрт! Мне же нужно позвонить на работу, предупредить, что меня не будет всю неделю.
– Эрика уже в курсе.
– Откуда ты знаешь, как зовут администратора?
– А Кир разве не говорил тебе?
– Говорил мне что?
От волнения я подалась вперёд, вновь сократив расстояние между нами. Взгляд Алекса соскользнул на мою грудь и задержался там куда дольше, чем мог себе позволить незаинтересованный парень. Очень медленно Алекс поднял голову, и я заметила, что его глаза снова потемнели.
– Всё это время ты работала на нас, Анже́лика. Этот салон принадлежит нам, как и остальные тату-салоны Бэрмора. Задания из универа тебе будут скидывать на электронную почту, не забывай проверять. До завтра.
Сбросив на меня очередную информационную бомбу, Алекс ушёл, а я так и осталась стоять с открытым ртом.
Я думала, что эти парни занимаются чем-то незаконным. Что все банды Бэрмора помечены исключительно кровью, наркотиками, рэкетом и чёрт знает чем ещё. Хотя… наличие легального бизнеса ещё ведь ни о чём не говорит. Оно не отменяет возможности проворачивать тёмные делишки.
Кир же мог сказать мне! Просто сказать о том, кто платит мне зарплату. Выходит, не только полицейские находятся на содержании банд, но и многие другие. И большинство даже не подозревает об этом.
И куда это парням потребовалось ехать на целые сутки? Ян точно не тот, с кем я с радостью останусь наедине.
– Я тоже не в восторге, что меня сделали нянькой, – донеслось из прохода, и я вздрогнула.
Ян стоял там, сложив руки на груди, и смотрел на меня. Как чёрный, мать его, ястреб.
– Ты умеешь читать мысли?
– Ты сказала вслух, киска. Не трать зря воду. Либо выключи и оставь посуду, либо возвращайся к работе, а не витай в облаках. Просто не беси никого и знай своё место. Тогда всё будет в порядке.
Еле сдержалась, чтобы не огрызнуться. Просто проглотила раздражение, повернулась к раковине и, скрипя зубами, выдавила на губку ещё моющего средства.
Если парни продолжат в том же духе, я либо поседею от сдерживаемых эмоций, либо взорвусь.
Я росла в бедном районе Бэрмора. В тот дом, который взорвали Хароны, мы переехали уже после того, как Кир вступил в банду. До этого такая роскошь была нам недоступна. Папа бросил нас, едва родилась Лейла. Мне тогда был всего год, а Киру должно было исполниться пять. До того, как её рассудок повредился, мама работала на двух работах, но этого всё равно было недостаточно.
В школе надо мной и сестрой постоянно издевались, а Кира избивали. Мы были изгоями и нищебродами, на которых смотрели свысока и с презрением все кому не лень. Но мы выросли. Научились давать сдачи. И начали вносить свой вклад в семейный бюджет. Ну, то есть мы с Киром. Лейла так и осталась слабой. Мы всегда защищали её. Но той злосчастной ночью уберечь не смогли. Она улизнула на какую-то тусовку без нашего ведома. И вот как всё закончилось…
Со временем Кир стал настолько крут, что я ему втайне завидовала и пыталась дотянуться до его уровня. Начала бегать и качаться, подружилась с тренером по смешанным единоборствам и временами бесплатно посещала тренировки. И больше никому не позволяла вести себя со мной неуважительно.
Но эти парни… Против них мне нечего поставить. К тому же они – мой единственный шанс добиться правосудия. Возможно, кровавого и незаконного. Но тем не менее сейчас мы с ними на одной стороне.
– Ты уверен? – спросила я, уставившись на Яна. – Тебя недавно ранили, вряд ли стоит набивать её сегодня.
Татуировка должна была начинаться на рёбрах с двух сторон и постепенно сужаться к центру, переплетаясь в замысловатый узор, который должен был соединиться с уже нанесённым рисунком, выступающим из-под джинсов. Не нужно было даже спрашивать, чтобы понять, что старая татуировка начиналась где-то в районе члена.
– Мне всего лишь поцарапали плечо, не делай из мухи слона.
Я перевела взгляд на повязку на его левом плече и хмыкнула. На поверку Ян оказался не таким уж и отшельником, чему я была не особо рада. Думала, он будет игнорировать меня всё то время, которое мы вынуждены провести вдвоём, но нет. И обедали, и ужинали мы за одним столом, а потом Ян и вовсе заявил, что тату-сеансу сегодня быть. Потащил меня в специально оборудованный кабинет и с ходу стянул майку, оставшись лишь в драных джинсах. Само собой, чёрных.
– Или ты просто боишься не справиться? Слишком сложная задача для тебя? О, понял, ты смущаешься. Так и скажи.
Ощетинившись, я посмотрела ему в глаза.
– Ещё чего. Работа вполне по мне. Люблю сложные задачи. И я в этом профи. Если вы владеете салоном, то должны это знать.
– Ты так любишь спорить, Анже́лика. И ты такая злобная.
– Вовсе нет.
Ян расхохотался, а я прикусила язык. Очень уж хотелось ляпнуть что-нибудь едкое. Но я не собиралась доставлять этому зазнайке такое удовольствие.
– Откуда здесь всё это? – я обвела рукой комнату, которая была оборудована под настоящий тату-кабинет. Когда я обходила дом, эта дверь была закрыта на замок, так что увидела я это великолепие только минут пятнадцать назад.
– Мы сами бьём свои татуировки. Но раз уж теперь ты не работаешь в салоне, то можешь вымещать злость на нас. Вперёд, киска. Покажи, на что ты способна.
Ян развалился на кресле-кушетке, а я напряглась, на этот раз пропустив нелепое прозвище мимо ушей.
– То есть как это не работаю? Я же вернусь туда, когда Хароны от меня отстанут.
– Ты так уверена, что они отстанут? Ладно, хватит болтать. Я готов.
Решив больше не препираться и не выпытывать никаких подробностей, я занялась делом. Рисунок был довольно большим и сложным и требовал полного погружения в процесс. Тонкие линии, образующие разные геометрические фигуры, переплетались с витиеватыми лозами, а по краям лоз шли надписи. Настолько мелкие, что разглядеть их можно было, только рассматривая татуировку с близкого расстояния. Вообще все татуировки парней казались произведением искусства, и я не хотела запороть то, что мне поручили.
– Такая сосредоточенная, – донеслось сверху, и я оторвалась от работы. – Мне нравится.
– Да, красиво выходит, – согласилась я, разминая шею. – Кто рисовал эскиз? Очень необычное сочетание. Цепляет. Девушки будут в восторге.
Я уже почти закончила с рёбрами. Это означало, что скоро мне придётся сместиться ниже и, возможно, соприкоснуться с его причиндалами. Хоть и через джинсы, но всё же…
– Ты покраснела, Анже́лика. Я тебя смущаю?
– Нет. Просто здесь душно. Давай прервёмся ненадолго?
Ян кивнул, и я аккуратно протёрла уже готовый рисунок антисептиком.
– Не задевай, ладно? Я вернусь через пять минут.
– Отдыхай столько, сколько потребуется. Ты молодец.
Ого! Он сказал, что я молодец. Ну и ну…
– Спасибо.
Покачав головой, я стянула перчатки и взяла со стола бутылку воды. Сделала несколько глотков, вышла в коридор и прошлась туда-сюда, чтобы восстановить кровоток. Объём работы был проделан большой, но до конца оставалось немало, и моё тело требовало движения перед тем, как вновь скрючиться в неудобной позе.
– Можем продолжить, если ты готов, – произнесла я, вернувшись в комнату, и застыла с открытым ртом. Ян стоял перед кушеткой и тоже разминался.
Надо сказать, что таких прорисованных мышц я ещё ни у кого не видела. Да, мускулатура Яна не была и в половину такой развитой, как у Вика, но рельеф был просушенным и очень эффектным. Пресс… боже, вот это пресс! Эти косые мышцы живота, эти кубики! Ни грамма жира. Ян был словно отфотошоплен. А джинсы сидели так непозволительно низко, что воображение играло со мной в злые игры.
Пока я набивала тату, была полностью сосредоточена на работе, но сейчас не могла оторвать взгляд от обнажённого торса этого парня.
– Некультурно так открыто пялиться, Анже́лика, – усмехнулся он, но я никак не прореагировала. – Киска, ты дар речи потеряла?
Я дважды моргнула, прежде чем поднять взгляд на лицо этого нахала.
– Бесполезно просить тебя не называть меня так?
– Именно. Ты красивая, Лика. Грациозная. Сексуальная. Хитрая. Своевольная. Как кошка.
– И вовсе я не хитрая.
– Как скажешь, – он расплылся в своей жутковато-соблазнительной улыбочке, устроился на кушетке, расстегнул пуговицу на джинсах и приспустил их ещё больше. – Продолжим? Или так и будешь пожирать меня глазами? Не пойми неправильно, я польщён. Но, может, ты всё же сосредоточишься на работе? Ты же профессионал. Сама сказала. Или ты так сильно объята страстью, что хочешь перевести наши отношения на новый уровень прямо сейчас? Возможно, если хорошо попросишь, я дам тебе желаемое.
Вот засранец! Он специально меня провоцирует. Но ничего у него не выйдет. Не поддамся и грубить не стану.
Мотнув головой, я отвернулась к столу и достала новые перчатки.
– Итак, зачем это? – поинтересовалась я, приступив ко второй части рисунка. – Твоя татуировка. В чём смысл?
– Это личное.
– Ладно. Не хочешь, не говори.
Я подбиралась всё ближе к области пупка. Узор становился сложнее, а мне никак не удавалось сосредоточиться: Ян отвлекал меня. Нет, он больше не провоцировал, даже не говорил со мной, однако воздух в комнате стал каким-то наэлектризованным. И всё из-за Яна.
Его кожа покрылась мурашками, мышцы напряглись, а дыхание стало шумным и неровным. Возможно, он не рассчитал свои силы, и рана давала о себе знать. Но что-то мне подсказывало, что дело было вовсе не в этом.
– Сейчас будет больнее, – предупредила я, обмакнув иглу в чернила. – Готовься.
Подняв глаза на Яна, я вновь наткнулась на ту самую улыбочку.
– Чему ты улыбаешься?
– Тебе идёт.
– Что именно?
– Твоё лицо там отлично смотрится.
Не удостоив его ответом, я склонилась над рисунком.
– Да ладно, не злись. Ты просто красивая, а я не умею делать нормальные комплименты. Зато я тоже умею бить татуировки. Обращайся.
– Это ты к чему?
– У тебя один рукав не добит.
– Ты заметил?
– Я ценитель.
О проекте
О подписке