Дверь открывается, и я вижу Сэма. Он отходит в сторону, и на меня смотрят глаза из-под капюшона.

Мужчина лет пятидесяти. Над верхней губой шрам, глаза карие, но, кажется, что они начали выцветать. Навожу пистолет на него и, бросив взгляд направо, вижу Нелли. Она трясется как осиновый лист, рука в крови. Выбралась.

– Где волк? – спрашиваю я.

В груди поднимается волнение.

– Сбежал, – говорит Нелли.

– Опусти оружие, и мы поговорим, – произносит мужчина.

Девушки за моей спиной шушукаются. Считаю мужчин за спиной главаря и насчитываю ровное количество. Все здесь. Все, кто есть в школе, находятся на пороге учительской, мне нужно убрать их, и тогда мы сможем спокойно уйти. Охрана за спиной человека в капюшоне направляет на меня оружие. Его достаточно, чтобы изрешетить меня за пару секунд, но я не думаю, что они будут стрелять, ведь могут поранить святых матерей.

Какой же это бред.

– Ты не в выгодном положении. Предлагаю убрать оружие и поговорить.

Спокойным голосом и легкой улыбкой меня не взять. В какой-то степени я должна быть благодарна семейству Келлер за свою холодность, я, видимо, всё же подцепила это от них. И знаете что? Это помогает.

– Пусть сначала твои люди уберут оружие и уйдут, тогда я с тобой поговорю, – произношу я, снимая пистолет с предохранителя.

Пару секунд мужчина смотрит мне в глаза. Я не отвожу свои ни на мгновение. И только из-за этого замечаю, как он бросает мимолетный взгляд мне за спину. Это его и выдаёт. Святые матери – они для него очень важны.

– Если твои люди не уйдут, я пристрелю одну из ваших святош.

Главарь поджимает губы и всё же отдает приказ:

– Убрать оружие, идите в спортзал.

Мужчины моментально выполняют приказ. Опускают автоматы на пол и медленно отступают в сторону лестницы, замечаю, что двое из них и вовсе не были вооружены. Скорее всего они тут типа главные наравне с моим собеседником. Не оборачиваясь, спрашиваю у Лексы.

– Ты доверяешь Фиби?

– Да, – моментально отвечает сестра.

– Фиби?

Блондинка встаёт рядом со мной.

– Я здесь.

– Запри их в спортзале. Возьми один из автоматов и расстреляй ублюдков если это потребуется.

Не думаю, что девушка сможет это сделать, но человек передо мной должен понять, я – чокнутая сумасшедшая.

Фиби уходит, а я ведь даже не знаю, умеет она пользоваться оружием или нет. Киваю мужчине на дверь напротив, туда, где сидели и играли в карты охранники.

Он входит и садится за парту, я направляюсь следом. Десять ударов сердца он ничего не произносит.

– Я слушаю, – говорю я, лишь бы уже закончить всё это и свалить.

– Эти девушки важны не только для нас, но и для всего мира.

– С чего это вдруг?

– Туман пришел, чтобы наказать нас, но и очистить наши души. И только святые матери способны сделать это. Только их дети…

– Кто сказал тебе эту чушь?

Мой вопрос не нравится мужчине. Он смыкает губы в тонкую линию.

– Барон ведет нас в будущее, в котором есть место только вере в него.

Хмыкаю.

– Как удобно устроился ваш Барон.

– Я предлагаю тебе примкнуть к нам. Я лично буду о тебе заботиться и оберегать от всех страхов. Кормить, одевать…

– Мне это не нужно.

Мужчина позволяет себе слабую улыбку, словно я глупое неразумное существо под его микроскопом.

– Защита нужна всем.

Защита нужна жертвам, а я больше не такая. Мужчина передо мной даже не понимает, что он не может мне предложить абсолютно ничего. Единственное, что меня интересует, так это сестра и её ребенок.

– Где дети?

Мужчина улыбается, и от его улыбки веет… добром.

Что за бред?

– Барон обо всем позаботился. И вот, посмотри на улицу. Туман практически ушел, проклятых стало намного меньше. И к нам пожаловал снег. Ты знаешь, что он символизирует? Чистоту и непорочность. Именно такими являются дети тумана.

От этого бреда начинает болеть голова.

– Мне плевать на вашего Барона, туман и снег. Сейчас, я и девушки уйдем, а вы нас преследовать не будете.

– Будем.

Чертов упрямец.

– Тогда мне проще убить тебя.

Я даже не успеваю удивиться своим словам, которые прозвучали ровно и без эмоций, словно я сказала какую-то банальность.

Мужчина отрицательно качает головой.

– Ты не убийца. Тебя выдает взгляд.

Как же ты ошибаешься. Логан с тобой явно не согласился бы.

Медленно отступаю назад и, когда появляется возможность, захлопываю дверь. Держу её, но мужчина не спешит выйти оттуда. Что-то не так. Он словно тянет время.

Оборачиваюсь и говорю:

– Лекса, соберите оружие, которое валяется на полу и бегите к выходу, я буду через минуту.

– Хорошо.

Девушки выполняют приказ и быстро удаляются. Я же остаюсь наедине с дверью, которую не могу отпустить.

– Ты сама придешь к нам, – говорит голос из-за преграды.

– Сомневаюсь.

Когда шлепанье босых ног стихает, считаю до тридцати, отпускаю ручку и со всех ног бегу к выходу. Несусь по ступеням, перепрыгивая некоторые, в конце лестницы практически падаю, выбегаю на улицу и вижу девушек. Они босые топчутся на месте. Куда мне их деть? Бросаю взгляд на желтый автобус.

– Все в автобус!

– Фиби не вышла, – стуча зубами, говорит Лекса.

Добегаем до автобуса, он заперт.

– Где могут быть ключи? – спрашиваю я.

Вперед выходит девушка, у которой лицо настолько изуродовано, что на неё больно смотреть.

– В спортзале, – произносит она. – Там всё самое ценное.

– Идёшь со мной, остальные стойте здесь, если кто-то появится, стреляйте.

Бежим обратно, возле входа с распахнутой дверцей останавливаюсь.

– Как тебя зовут?

– Кортни, – отвечает девушка.

– Я – Алекс. Слушай меня и делай только то, что я скажу. Хорошо?

– Мы же убьем их? – спрашивает она.

– Если будет необходимо.

Девушка кивает, и меня сбивает с толку её хладнокровие. Скорее всего я так же выгляжу со стороны.

Толкаю дверь и снова оказываюсь в школе.

– Веди меня к спортзалу.

Там же должна находиться и Фиби. Бежим по первому этажу и останавливаемся за вторым поворот направо. Тут мне даже не нужно смотреть по сторонам, чтобы понять, за какой из дверей находится спортзал. У двойных створок стоит Фиби и держит какую-то швабру, она вставила её между двумя овальными ручками.

Повернувшись, смотрит на нас и еле слышно произносит:

– Вы пришли за мной.

Это не вопрос, а в голосе звучит такая уязвленность, что я отворачиваюсь.

– Наводи автомат на дверь, – приказываю я Кортни.

– Я не умею им пользоваться, – признается она. – Автоматом не умею.

Забираю оружие и, перезарядив, снимаю с предохранителя. Внимательно смотрю в изуродованное лицо, которое, кажется, жгли углями, и серьезно говорю:

– Не убей меня или Фиби.

Девушка кивает.

Оборачиваюсь к Фиби.

– Открывай двери.

Почему они безропотно выполняют всё, что я скажу? Девушка вынимает швабру и быстро вскидывает автомат на плечо, она держит его неправильно и если начнет стрелять, то сломает себе ключицу.

Подхожу и толкаю створки, они открываются внутрь, и я вижу мужчин, что стоят в центре спортзала. На лицах ноль эмоций. Может, они находятся под каким-то препаратом? В углу справа стоит Нелли. Какого хрена она оказалась по эту сторону двери?

Медленно вхожу внутрь, но что-то внутри меня подсказывает, что нужно спешить. Словно здесь вот-вот кто-то появится, и школа станет последним пристанищем для моего бренного тела.

– Где ключи? – спрашиваю я у Кортни.

– За той партой справа ящик.

Двигаюсь в нужном направлении. Один, тот, что находится ближе всего ко мне, делает шаг вперед.

Останавливаюсь и навожу дуло пистолета ему в лицо.

– Ещё один шаг и я выстрелю, – говорю я.

Он делает ещё шаг, и по спортзалу разносится автоматная очередь.

Звук настолько громкий, что его эхо ещё продолжает отскакивать от стен. Мужчина падает, а я, сглотнув, продолжаю путь. Обхожу парту и открываю спортивную сумку. Тут уйма всего. В боковом кармане нахожу четыре связки ключей. Убираю их в карман, а сумку закидываю на плечо.

– Уходим, – командую я, и мы втроём передвигаемся в сторону двери.

Бросаю взгляд на тело на полу, я не хотела, чтобы всё закончилось именно так. Смотрю на Нелли.

– Идём с нами, – зову её я.

– Нет, я верю в Барона.

Идиотка.

Закрываем дверь, и в следующее мгновение в неё начинают долбиться.

– Они не позволят нам далеко уйти, – говорит Кортни, прожигая дверь ненавистным взглядом.

– Значит, нужно уходить быстрее, – говорю я и отворачиваюсь от девушек, но не успеваю сделать ни единого шага, как Фиби хватает меня за руку.

– Алекс.

В том, как она произнесла моё имя, столько боли. Оборачиваюсь и внимательно смотрю на девушку.

– Ты не знаешь, что они делали с нами. Что они сделали с нашими детьми.

Отдаю сумку Кортни, достаю ключи и прошу её открыть двери автобуса, иначе девушки отморозят себе всё, что только можно. Оставшись наедине с Фиби, задаю вопрос, о котором тут же жалею.

– Что они сделали с детьми?

– Принесли в жертву. Туман стал меньше, и их вера окрепла как никогда.

– В жертву? – с ужасом спрашиваю я.

– Да.

Не хочу знать подробности. Нет-нет-нет, это слишком ужастно.

– А с вами?

– Видела этих мужчин?

– Да.

– Они насиловали нас, Кортни сопротивлялась сильнее всех. За это была наказана больше двадцати раз за самое ужастное преступление в кодексе Барона. Им нужны новые дети тумана. А мы обязаны их родить.

В глазах Фиби скапливаются слезы, но голос остается твёрдым.

– Мы должны их остановить… навсегда.

Куда я вляпалась?

– Таких мест много, – говорю ей я.

– Если мы остановим этих, то мир станет лучше. Поверь мне.

Поверить кому-то – это последнее, на что я соглашусь.

Если мы сейчас сделаем то, о чём говорит Фиби, тогда мы будем такими же, как они. Ничем не лучше чудовищ.

– Алекс, они найдут нас.

– Там Нелли, – напоминаю я.

– Она всегда была на их стороне, она помогала им. Держала мне ноги, когда…

– Прекрати! Я не хочу этого знать.

Фиби шумно сглатывает.

– Они насиловали Лексу. Те, кто находится за дверью. Они отняли её ребенка, и она по-прежнему думает, что он жив. Они свели её с ума.

Не замечаю, как рука тянется за гранатой, которую я взяла с собой.

Подаю её девушке и киваю.

– Хочешь быть судьёй? – спрашиваю я. – Вперед. Я мешать не стану.

Объясняю, как воспользоваться взрывчаткой и отворачиваюсь от Фиби. Она медлит, но в итоге на улице меня настигает громоподобный взрыв. Прикрываю голову руками, и сердце сбивается с ритма.

С каждым днем я становлюсь большим чудовищем. Фиби догоняет меня уже у самого автобуса. Из школы раздаются крики боли. Девушки уже сидят в автобусе, за рулем находится Кортни.

Вхожу в желтую максимально примечательную машину и встаю в проходе. Смотрю на девушек по очереди и даже не хочу думать о том, что они пережили. Они были в аду.

– Я не могу вам предложить ничего, – начинаю я. – Каждая из вас вольна уйти. Вы свободны. Они… вас больше не тронут.

– Мы останемся с тобой, – говорит Фиби.

Киваю и обращаюсь к Кортни.

– Ты умеешь водить автобус?

– Он ничем не отличается от машины.

– Знаешь, где выезд из города, если ехать в сторону Дрим-Сити?

– Да.

Киваю.

– Езжай туда, я вас догоню.

Выхожу из автобуса и накидываю капюшон. Шагаю в сторону квартиры, которую я арендовала у блондинки. И сейчас мне плохо. Внутри разверзается черная дыра, она хочет поглотить меня.

В квартире я нахожу волка.

– И где ты был? – спрашиваю я.

Друг тычется мне в ладонь носом, и я сажусь на пол рядом с ним. Слезы начинают стекать по лицу, и я утыкаюсь в прохладную шерсть Волка. Позволяю себе минуту слабости, поднимаюсь, собираю свои вещи, роюсь в шкафу и достаю все тёплые вещи блондинки, плюс нахожу четыре пары кроссовок, остальное всё на высоченных каблуках. Закидываю это в спортивную сумку, позаимствованную всё у той же блондинки, закидываю на плечо свой рюкзак и тот что притащил Логан, беру канистры и выхожу из дома на улицу. Еле как тащу вещи, но они все мне нужны, ничего оставить не могу.

Мы с Волком быстро реанимируем мотоцикл и несемся к выезду из города. Я приезжаю вперед автобуса, откапываю вакцину, прячу её в нагрудный карман и только сейчас понимаю, что я не узнала у Лексы о лекарстве от диабета.

Через десять минут приезжает автобус. Не знаю, как Кортни удалось проехать по заваленным улицам города, но она справилась. Закидываю сумку и рюкзаки в автобус.

– Наденьте на себя что-то из этого. Остальное добудем позже.

Выходя из автобуса, слышу, как девушки шушукаются и переспрашивают друг у друга о волке и мотоцикле.

Сажусь на свой транспорт, завожу его и уезжаю в сторону девятки и восьмерки, но на первом же повороте поворачиваю налево и двигаюсь как можно дальше от семьи Келлер, а самое жуткое, что на заснеженной дороге между городами не только наши следы, свежие следы от чужих машин напрягают меня сильнее, чем мне того хочется.

***

Уезжая из Беримора, Алекс даже не догадывалась, что Барон прибыл раньше и увидел пепелище на месте одной из своих паств. Барон крайне редко приезжал сам за святыми матерями, но в этот раз соизволил явиться, чтобы его последователи ещё сильнее уверовали в него. Единственный выживший мужчина, тот самый, что бездейственно сидел в кабинете на втором этаже, рассказал Барону о том, что произошло. Он в красках поведал, что некая девушка истребила всех охранников и украла святых матерей. Барон был зол и даже не спросил, отчего же единственный выживший остался в здравии, не получил даже малейших травм. Он приказал вернуть святых матерей, а девушку, что осквернила их деяния, привести к Барону для казни.

Через два часа после отбытия из школы Барона и части его подданных, группа людей в черной военной форме нашла квартиру блондинки. Обнаружили там тело Логана и следы пребывания Алекс. Они поняли, что именно Брукс была там, по волчьим кровавым следам.

Алекс ехала прочь и думала только о том, что ей делать с семью сломленными и искалеченными девушками. Не доезжая до следующего города, беглянки вынуждены были остановиться, в автобусе кончилось топливо. Но даже эта проблема казалась столь незначительной по сравнению с другой. С края леса, левее от дороги начали появляться силуэты зараженных. Голодных и свирепых как никогда. Девушки не видели их, а зараженные тем временем начали окружать автобус. Снег и холод привнес в их облик некие изменения, но что самое страшное – они стали умнее.